Глава 7 Марина Рытова. Переводила генсекам и президентам

Глава 7

Марина Рытова. Переводила генсекам и президентам

«Вся гордость учителя в учениках, в росте посеянных им семян».

(Менделеев Д.И.)

Увлёкшись английским, испанским и французским языками, я не предполагал, что предметом моего глубокого интереса будет и греческий. А началось всё в феврале 1966 года. Тогда Высшая школа Комитета государственной безопасности СССР спешно организовала годичные курсы по изучению этого редкого языка. Моя кандидатура для учебы на курсах определилась не сразу, а только после того, как несколько коллег поочерёдно отказались от курсов, посчитав, что не смогут что-то выучить за короткий срок. Я, напротив, очень обрадовался появившейся возможности расширить свои знания в языках. Год учить только язык (да какой!) — это ли не мечта полиглота? А я уже относил себя к таковым.

Нужных специалистов по греческому языку в Высшей школе не оказалось, но её руководству удалось найти в другом вузе лучшего в этой сфере профессионала. Для работы на курсах временно, на двенадцать месяцев, из института международных отношений была приглашена Марина Львовна Рытова, опытный педагог и прекрасный переводчик. О ней, славной подвижнице в деле преподавания греческого языка, о её незабываемых уроках и будет моё повествование в этой и следующей главе.

В том далёком 1966 году эта удивительная женщина ещё не имела громкого имени, не удостоилась почётных званий и больших наград. Но, будучи великолепным переводчиком, Марина Львовна уже тогда успела плодотворно поработать с рядом высокопоставленных советских и иностранных чиновников, деятелей культуры и православной церкви. В их числе были крупные фигуры второй половины двадцатого века: Никита Хрущёв, Анастас Микоян, патриарх Московский и всея Руси Алексий I, президент Кипра архиепископ Макариос и греческий композитор Микис Теодоракис. Со стороны каждого из них она ощутила самое доброе к себе отношение и уважение к её непростому труду. Вот что сказала Марина Львовна, например, в интервью корреспонденту газеты “Вестник Кипра” М.Николайчевой: “ Я горжусь тем, что была личным переводчиком архиепископа Макариоса. Он ко мне очень тепло относился, я много раз с ним встречалась, была у него в гостях в Президентском дворце. Всегда поражалась его удивительной глубокой проницательности и необыкновенному чувству юмора “.

Спустя годы Марина Львовна Рытова сама ярко проявила себя как очень активный общественный деятель, много сделавший для развития связей СССР (а затем России) с Грецией и Кипром. Она на протяжении многих лет являлась президентом-исполнителем Ассоциации культурного, делового сотрудничества и дружбы с народами этих интереснейших стран (Ассоциация “Филия”). Ей присвоено звание Почётного гражданина греческих городов Афины и Олимпия. Марина Львовна удостоена российской государственной награды ордена Дружбы, высшей награды Греции ордена Каподистрии и кипрской медали “За особые заслуги перед Кипром”. Список первых лиц, с которыми она работала как переводчик, пополнился именами Леонида Брежнева, Михаила Горбачёва, ряда президентов Греции и Кипра.

Но вернусь в 1966 год непосредственно к нашей учёбе. Оценив обстановку, я твёрдо решил, что за установленный короткий срок во что бы то ни стало хорошо выучу язык. С самого начала стал внимательно вслушиваться в греческую речь преподавателя, всматриваться в рекомендованные тексты и скрупулёзно их анализировать. И надо сказать, греческий язык мне полюбился с первых фраз, произнесённых Мариной Львовной. Один из древнейших языков, он очаровал меня своей особой и приятной для слуха мелодичностью, чёткими слогами и интонациями. Мне очень понравилась необычная графика печатных греческих букв, особенно строчных, а также и некоторых прописных. Очевидная изысканность в их начертании отчасти напомнила мне изящную угловатость готического письма, которым я восхищался когда-то. Я столкнулся с ним ещё в раннем детстве при переводе с помощью отцовских словарей короткой, но загадочной для меня надписи, выгравированной готическим шрифтом на клинке трофейного немецкого кинжала, хранившегося после войны в нашем доме.

А какое неизгладимое впечатление и колоссальное удовлетворение получили я и мои товарищи от прочтения всемирно известных мифов на языке народа, их создавшего! Одним из таких мифов, который мы прочли с радостным волнением и перевели вместе с Мариной Львовной, был поучительный миф об искуснейшем архитекторе и скульпторе Дедале и его сыне Икаре. Когда они улетали с острова Крит на крыльях, сделанных Дедалом, сын не прислушался к мудрому совету отца не подниматься слишком высоко в небо. Солнечный жар растопил воск, склеивавший перья этих крыльев, Икар упал в море и погиб. Я и сейчас помню печальный чистый голос Марины Львовны, читающей отрывки из этого мифа, а ведь прошло почти полвека!

Внешностью, жестами, эмоциями, характером Марина Львовна напоминала мне мою маму Надежду Ивановну, и это положительно влияло на мой настрой на учёбу. Невысокого роста, стройная, очень подвижная, симпатичная, она сразу покорила нас своей кипучей энергией, решительным характером, открытостью в общении и здоровым оптимизмом. Она создала на занятиях атмосферу раскрепощённости и всеобщей деловитости, что ускоряло усвоение учебного материала. Ей тогда было около сорока лет, моим пятерым товарищам примерно по тридцать, мне исполнилось двадцать четыре года. Уже через неделю интересной и весьма интенсивной работы между нами и учителем сложились отношения взаимного доверия и искреннего уважения. Появилось ощущение, что мы знакомы не пять-шесть дней, а много недель и даже месяцев. Самое важное, Марина Львовна сумела быстро вселить в нас так необходимую нам уверенность, что за отведённое непродолжительное время мы сможем овладеть изучаемым языком. Она делала всё, чтобы обеспечить для этого благоприятные условия.

К примеру, намечалось, что мы будем заниматься в одном из зданий КГБ в самом центре Москвы, а жить (большинство слушателей не были москвичами) в районе Шаболовки в общежитии, в котором тоже имелось несколько уютных учебных классов. На ежедневные поездки до места учёбы и обратно уходило бы без пользы около двух утомительных часов. Марина Львовна оценила ситуацию так: “Это непорядок. Вам язык надо выучить за год, а не за пять лет. Время необходимо беречь. Вам выделят класс в общежитии”. Минуя бюрократическую вертикаль многочисленных начальников, она быстро решила проблему на уровне руководства школы. С помощью того же начальства Марина Львовна оснастила нас магнитофоном и радиоаппаратурой военного образца, чтобы в учебных целях прослушивать радио “Голос Греции” и другие греческие станции. Технические средства мы разместили в комнате, где жили, и поэтому не тратили время зря на походы в лингафонный кабинет.

Пожалуй, самой главной проблемой для нас было полное отсутствие учебников и надлежащих словарей. В известном магазинчике на улице Кузнецкий мост продавался только маленький русско-новогреческий словарь, составленный Н.А.Сальновым. Нам повезло в том, что как раз в это время Марина Львовна приступила к разработке учебника греческого языка и давала нам отдельные кусочки его, размноженные на ротаторе. Мы аккуратно переписывали их в наши тетради и потом тщательно вместе с учителем обсуждали эту информацию. Марина Львовна, являясь разработчиком учебного материала, легко, аргументированно и доходчиво его разъясняла. Фактически она на нас отрабатывала свою уникальную методику обучения, а мы ей в этом помогали.

Её учебник вышел в свет лишь в 1974 году. А в 1980 году Марина Львовна по поручению одного из отделов ЦК КПСС провела большую организационную работу по оказанию помощи этническим грекам Грузии по налаживанию изучения ими родного греческого языка. В ходе выполнения этой благородной и сложной миссии она встретила жёсткое противодействие со стороны центральных грузинских властей. Известный общественный деятель Никос Сидиропулос приводит слова министра просвещения Кинкладзе, цинично произнесённые в разговоре с Мариной Львовной: "Скажите, они вам платят за учебники, которые вы издаёте? Мы вам заплатим за все учебники на 100 лет вперёд!.. Оставьте наших греков!” Марина Львовна, неподкупная и мужественная, не оставила этнических греков один на один с чиновниками. Благодаря её настойчивости и упорству греческие школы были открыты, а она награждена Золотой медалью Союза понтийских греков, удостоена звания Почётного гражданина двух грузинских городов — Цалка и Дманиси. К учебникам и уникальной методике преподавания греческого языка кандидата педагогических наук Рытовой Марины Львовны проявили интерес не только в России и в странах-республиках, возникших на развалинах СССР, но и в так называемом дальнем зарубежье. Марина Львовна стала Почётным доктором Лейпцигского университета, Почётным доктором университета Патр, действительным членом Российской Академии педагогических наук.

В нашей учёбе мы тоже были настойчивы, упорны и изобретательны. Например, пытливо вчитываясь в греческие тексты, я время от времени находил в них интересные элементы русского, английского, испанского и французского языков. Это касалось и лексики, и грамматики. Такой подход к работе над языком помогал мне быстро разобраться в содержании текстов и надолго запомнить выявленные совпадения. Проработка разнообразных тем и диалогов в классе дополнялась занятиями вне аудитории. Мы с большим интересом в учебных целях посещали прекрасные исторические и художественные музеи, различные выставки и галереи Москвы, а иногда и столичные вузы. Особенно запомнились поездки в высотное здание МГУ на Ленинских горах, на Выставку достижений народного хозяйства СССР (ВДНХ), в Государственный музей изобразительных искусств имени А.С.Пушкина с посещением отдела искусств и археологии Античного мира, в котором имелись подлинные расписные греческие вазы и слепки с наиболее прославленных статуй Древней Греции.

На ВДНХ мы провели с Мариной Львовной несколько удивительных часов. Побывали в ряде интересных павильонов, в том числе в наиболее посещавшемся в то прекрасное время бурного расцвета науки и техники павильоне “Космос”. Каждый из нас по очереди выступил в качестве экскурсовода, рассказал на греческом языке о многочисленных экспонатах, а остальные живо по-гречески задавали возникавшие вопросы. При этом перед всеми ставилась цель употребить как можно больше различных греческих слов и выражений в правильной грамматической форме и произнести их с нужной интонацией. При крайней необходимости Марина Львовна вмешивалась в процесс. Этот формат учёбы приветствовался всеми. Такие занятия проходили очень весело, задорно и, главное, с хорошим результатом.

Марина Львовна советовала при проведении подобных экскурсий, когда переводчика слушает много людей, быть предельно ответственным и внимательным в выборе иностранных слов, чтобы не попасть в неловкое положение. Она рассказала о трагикомическом случае, произошедшем с ней давно. Подъехав с греческой делегацией к только что построенному открытому плавательному бассейну на Кропоткинской набережной, она, выступая перед гостями, стала давать сооружению яркие характеристики: “самый большой бассейн в Москве”, “бассейн под открытым небом, работающий летом и зимой”, “любимый бассейн москвичей” и тому подобное. При этом Марина Львовна заметила, что греки во время её красочного рассказа о бассейне как-то помрачнели, на их лицах читалось недоумение, как если бы они не могли что-то понять. По окончании экскурсии старенькая гречанка отвела её в сторону и объяснила, в чём было дело. Оказалось, что, произнося ключевое слово этого пункта экскурсии “бассейн” (по-гречески “писсина”), Марина Львовна неправильно поставила ударение (на третьем слоге, а нужно было на втором), и получилось совершенно другое слово по смыслу, означающее “зад, седалище, ягодицы”. К этому слову она и присоединила все упомянутые сочные эпитеты, страстно рассказывая грекам о новой достопримечательности Москвы. Большей неловкости в жизни, узнав о своей нелепой ошибке, Марина Львовна, по её словам, не испытывала.

Марина Львовна очень хорошо знала ВДНХ. Она начала работать там переводчиком английского и греческого языков, когда выставка показывала достижения только в области сельского хозяйства. А то, что она наряду с греческим отлично владела и английским, я убедился в первые дни знакомства. Мы ехали в троллейбусе из центра города в общежитие. Узнав, что я говорю по-английски, Марина Львовна сразу переключилась на этот язык и всё оставшееся время длинного маршрута в переполненном троллейбусе вела разговор со мной только на английском. Моё знание языка показалось ей хорошим, и в связи с этим она сказала, что мне будет значительно легче учить греческий, чем моим товарищам. Заметила также, что её дочь тоже изучает английский.

Вернусь к воспоминаниям Марины Львовны о выставке. Там ей довелось работать в качестве переводчика с успешным американским кукурузоводом Рокуэллом Гарстом, который впервые посетил нашу страну в 1955 году в составе делегации фермеров США. Впоследствии о достижениях Гарста узнал Никита Сергеевич Хрущёв, очень заинтересовался американцем, так как сам был одержим желанием выращивать кукурузу буквально во всех регионах Советского Союза. Он даже принял делегацию иностранцев. Работая переводчицей с фермерами из США, с министром сельского хозяйства, Марина Львовна познакомилась и с советским руководителем. О кукурузной эпопее и о том, что она как переводчик сельскохозяйственной выставки вплотную соприкасалась с этой тематикой, Марина Львовна рассказывала нам с некоторым юмором, так как после отставки Хрущёв и кукуруза стали всеобщим предметом насмешек и анекдотов, часто совсем не оправданных. Но вот какую оценку Марина Львовна дала Н.С.Хрущёву и последующим руководителям страны в интервью газете “Вечерняя Москва”, опубликованном под заголовком “Вот такая кузькина мать” (24.10.2000 г.). Автор материала Лада Ермолинская. Приведу несколько фрагментов. Сначала о Хрущеве:

"…Редкий был человек! Я даже преподавала английский его младшей дочери… Этот сгусток сумасшедшей энергии иногда было очень тяжело переводить… Особенно, когда речь заходила о кузькиной маме, а такое случалось достаточно часто. Однажды к нему пришёл греческий посол, о котором было известно, что это фашиствующая личность. Я пошла переводить. И всё шло вроде бы гладко, как вдруг посол говорит: “Господин премьер! Думаю, что вы понимаете: мы представляем собой юго-восточное крыло НАТО. И в случае возникновения военного конфликта на нашей территории могут разместить установки с зарядами. Неужели в таком случае вы направите свои ракеты на Акрополь?” А Хрущёв ему отвечает: “Да вы только попробуйте, вашу мать! Мы вам такой Акрополь покажем…” И матом его. После того, как беседа закончилась, посол мне и говорит: “По-моему, вы переводили сокращённо. Я слышал, речь шла о матери…” — “Так это вы и без меня поняли! Зачем же мне вам лишний раз об этом говорить?” Одним словом, Никита ему показал, почём фунт лиха!"

О других первых лицах государства:

"Успела я поработать и с Брежневым. Последний раз я была у него с президентом Кипра Киприану на приёме в начале ноября 1982 года. Это был уже совсем дряхлый старик! Ему поддерживали руку, чтобы он поздоровался с гостями… Я сидела напротив и переводила для жены президента Кипра, а ему переводил мой бывший студент Володя Чижов. Брежнев посмотрел на меня и спросил Володю: “Кто эта женщина?” Володя отвечает: “Это переводчик”. А он: “Да нет, женщина…” В его больном сознании зафиксировалось, что переводчик — это мужчина! Приём тогда быстро свернули. К нему подошёл генерал Докучаев (начальник охраны) и сообщил, что пора заканчивать. Брежнев говорит: “Как? Ещё кофе не пили…” — “Да что вы, пили кофе!” — “Да? А я и не заметил…” Всех подняли по боевой тревоге и отправили без всякого кофе!

А вот Горбачёв никаких особых воспоминаний о себе не оставил. Когда я с ним работала, у меня не было сложившейся идеи перевода. Слова-то я знаю, а идея — ёк, как говорят в Средней Азии! Ко мне даже закрадывалась нехорошая мысль, что он просто забалтывает собеседника. Я окосевала, не помня, с чего он начал, не понимая, что ему надо…

Ельцин… Его дочь Таня и внучка Лена учились у моей дочери английскому языку. Они приходили к нам домой, и их охрана терроризировала тут всю округу. Стояли на лестничной клетке два здоровенных мужика, смотрели в упор на каждого, кто проходил мимо — люди, естественно, пугались. Пришлось им сказать: “Сидите-ка вы в своей машине, а если хотите посмотреть, то делайте так, чтобы вас не было заметно!” И Таня, и Лена со мной, конечно, согласились”. Более точные характеристики, которые дала Марина Львовна Рытова нашим лидерам в отдельные моменты их деятельности, вряд ли можно составить. Спасибо автору публикации за то, что она смогла это записать и обнародовать.

Мудрым было решение Марины Львовны подключить к нашему обучению двух преподавателей, для которых греческий язык являлся родным. Они родились в Греции и долгое время там жили. Хотя их педагогические навыки уступали её мастерству, однако язык этих людей был действительно настоящий, подлинный, на котором они говорили в семье. Оба новых учителя быстро вошли в учебный процесс, и занятия стали ещё интересней, разнообразней и результативней. К тому же уроки не приостанавливались, когда Марина Львовна работала в МГИМО и с различными греческими делегациями, а это случалось довольно часто. Также время от времени её приглашали в ЦК КПСС переводить греческие и англоязычные фильмы. В частности, Марина Львовна переводила в те дни фильмы старейшему члену Политбюро ЦК КПСС, Председателю Комитета партийного контроля Пельше А.Я., влиятельнейшему в руководстве партии человеку. По её словам, переводить ему было легко и приятно. Он впечатлил её своей ярко выраженной интеллигентностью, тактом, умными репликами и вопросами. Замечу, что Марина Львовна, всегда словоохотливая и открытая, была сдержанна в рассказах о своих встречах с высокопоставленными чиновниками, видимо, руководствуясь существовавшими на этот счёт определёнными ограничениями.

Благодаря гигантской работе, проделанной Мариной Львовной и её помощниками, мы к концу нашей увлекательной учёбы довольно легко ориентировались в пройденных темах, обладали необходимым запасом слов, чтобы почитать несложную греческую книгу, статью в газете, поддержать беседу на греческом языке. В последнем месяце наших занятий Марина Львовна периодически отсутствовала, так как работала с приехавшим в Москву всемирно известным греческим композитором Микисом Теодоракисом и возглавляемым им симфоническим оркестром. Уроки вели её помощники. О великом греке Теодоракисе будет следующая глава.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.