Подвиг “Амура”

Подвиг “Амура”

1 мая. Работая сегодня на Ляотешане, я сделался случайно зрителем того, чего ниоткуда никто не мог видеть. Было свежее сырое утро, и туман полосами ходил по морю. Запыхавшись от тяжелого подъема, я присел к сигнальщикам и спросил их, что видно. Они ответили, что за только что рассеявшимся с N туманом видно, что наши миноносцы, траля рейд, взорвали две мины, а сейчас две пары миноносцев взяли курс к Ляотешану и за ними идет “Амур”. Ага, “Амур” воспользовался туманом, чтобы совершить какую-нибудь каверзу, это настолько заинтересовало меня, что я уже не отнимал бинокля от глаз.

Когда экспедиция отошла не очень далеко от берега, под кормой одного из миноносцев поднялся высокий столб воды, миноносец остановился и заметно сел на корму. Вскоре послышался мягкий звук отдаленного взрыва, и другой миноносец, взяв его на буксир, потащил его в гавань. Пройдя еще немного, вторая пара миноносцев, видимо, убрала тралы, и весь отряд уже большим ходом пошел в море.

В полутора милях от того места, где я сидел, “Амур” остановился, миноносцы отделились от него и, видимо, заняли сторожевые посты, “Амур” же начал свою работу по постановке мин. Продолжая наблюдать за всем происходящим, я вскоре заметил, что туман, закрывавший южную часть горизонта, начал двигаться к Ost’y, и вскоре из тумана выплыла вся эскадра японская. Таким образом, я с вершины 218 сажен видел такую картинку: с одной стороны “Амур”, ставящий мины, затем полоса густого тумана, и с другой стороны его вся японская эскадра.

Я видел опасность, в которой находился “Амур”, но никак решительно не мог дать знать об этом ему. Тогда, написав на бумажке телефонограмму о существующей опасности, я послал матроса на ближайшую телефонную станцию к маяку, чтобы с Золотой горы по беспроволочному телеграфу сообщили “Амуру” о грозящей ему опасности, но по обрывистой скалистой тропинке тот не скоро мог добраться до телефона, и мне оставалось только наблюдать события: рассейся туман, и тогда не только исчезнет значение экспедиции, но и “Амуру”, с его 12-узловым ходом и громадным запасом мин, придется очень скверно.

“Амур”, однако, возился с минами недолго, вероятно сознание опасности предприятия подбодряло минеров, и экспедиция успела войти в гавань раньше, чем рассеялся туман. Точно камень с сердца свалился. Минная банка готова, посмотрим, что из этого выйдет.

2 мая. С утра я поехал в арсенал (китайский), чтобы обзавестись новыми передками взамен сломавшихся. Исполнив все это, я верхом возвращался в город, когда слух мой поразили какие-то ужасные крики. Я прибавил ходу и затем остановился, чтобы прислушаться, когда открылся вид на рейд. Тут я разобрал, что кричали “ура” и в бинокль увидел, что на всех судах люди влезли на мачты, а на всех горах и возвышенностях стоят большие группы людей, все машут шапками и кричат “ура”.

Что такое, уж не пришла ли Балтийская эскадра? Ничего больше не разбирая, я пустил лошадь карьером и полетел в порт, и тут только, из отрывочных фраз взволнованных матросов с сияющими лицами, я начал понимать в чем дело, но истины все же сразу узнать никак нельзя было, кто кричал, что вся японская эскадра погибла, что погиб неприятельский миноносец и прочее, и только когда пришел домой, то узнал следующее.

Утром на горизонте показалась японская-эскадра и все с вниманием следили, что-то будет. Вот она подходит к “амурской” минной банке, и вдруг у борта одного броненосца типа “Фудзи” или “Ясима” взвивается столб воды, и тот начинает быстро крениться. Японская эскадра моментально приходит в замешательство, все бросились в стороны, и лишь два броненосца подошли к поврежденному и, видимо, спасают людей и берут его на буксир. Адмирал Витгефт подымает сигнал “миноносцам атаковать неприятеля”. Подъем духа громадный. Все 16 миноносцев (между ними два или три неисправных) бросаются к выходу и идут в атаку.

Не прошло и пяти минут после взрыва “Ясимы”, как все горы и рейд оглушились новым взрывом “ура”. Оказалось, что один из спасавших броненосцев, “Хацусе”, также взорвался на мине, на нем был виден такой же взрыв, как на “Петропавловске”, и меньше чем через две минуты он скрылся под водой. В это время вся японская эскадра, как мы 31 марта, начала стрелять в воду из всех пушек с обоих бортов - очевидно, они подозревали присутствие подводной лодки. Чтобы поддержать в них эту уверенность с Золотой горы по беспроволочному телеграфу: “Миноносцам поддержать подводные лодки”. Миноносцы вышли на рейд, но японские крейсера 2-го ранга вышли им навстречу и открыли огонь. С Золотой горы сигнал “миноносцам вернуться” и затем по беспроволочному телеграфу: “Подводная лодка № 3 пришла благополучно на рейд. Подводная лодка № 4 вернулась, но повреждена”.

Миноносцы вернулись в гавань, хотя неисправные сильно отстали и были порядочно обстреляны, но благополучно. Неприятель, взяв “Ясиму” на буксир, ушел в море, но наше общее мнение, что “Ясима” не дойдет до Сасебо, вероятно затонет в море. Вскоре до нас в Артур пришло официальное извещение из Японии, что 2 мая на артурском рейде погиб броненосец “Хацусе”. Все люди спасены (?!). От столкновения в тумане с крейсером “Касуга” крейсер 2-го ранга “Иосино”.

Мы поняли, что в созвучии имен “Ясима” и “Иосино” скрывается гибель “Ясима”, а так как тумана в этот день не было, то “Иосино”, вероятно, погиб вчера. “Касуга”, оказывается, при столкновении свернул себе таран и чинится.

“Утрам на горизонте показалась японская эскадра и все с вниманием следили, что-то будет... .“

К общей радости присоединилось еще и следующее сообщение из Дальнего. Бухта Керр, немного севернее Талиенвана, была заминирована, и для наблюдения за этими бухтами был назначен капитан 2-го ранга Скорупо, ему в помощь было дано несколько офицеров и нижних чинов. Бухтой Керр заведовал прапорщик Дейчман с тремя матросами. За несколько дней до описываемого события в бухту пришло несколько миноносцев, они протралили рейд, убрали с некоторого пространства мины и обставили его вешками. Миноносцы стреляли по берегу, и поэтому Дейчман со своей командой на время работ прятались в землянки.

Когда работа была закончена, в бухту вошел крейсер “Асама” и два вспомогательных крейсера и два миноносца. Отряд этот приходил с заходом солнца и с рассветом уходил в море. Пронаблюдав все это, Дейчман, 1 мая с рассветом, как только неприятель покинул бухту, с одним матросом сел на китайскую шлюпку, подошел к вешкам и все их переставил, сохранив лишь приблизительно их относительное расположение. Сделав это, он вернулся назад и засел в своей землянке, посмотреть, что-то будет.

Японцы в этот день запоздали своим приходом и вошли в бухту, когда уже темнело. Им удалось благополучно стать на якорь и, по-видимому, ничего особенного они не заметили.

Дейчман был в отчаянии, что его каверза не удалась, и осталась лишь надежда, что что-нибудь еще случится при выходе, но оказалось, что случай подшутил над японцами еще забавнее, чем того ожидали. Японцы стояли уже часа три на якоре, и ожидать могли только атаки миноносцев, как вдруг раздался сильный взрыв, и один из крейсеров быстро пошел ко дну, оставив над водой лишь две мачты и две трубы. Поднялась страшная суматоха, начали стрелять по невидимому неприятелю, а затем, не поняв в чем дело, быстро снялись и ушли в море.

Объясняется этот случай тем, что крейсер стал на якорь около мины во время отлива, а когда ночью начался прилив его, разворачивая, нанесло на мину. Утром была полная вода, трубы ушли под поверхность, а по мачтам решили, что это крейсер 1-го ранга “Асама”, однако к вечеру определили, что это крейсер 3-го ранга “Мияко”.

Итак, в этот день погибли: эскадренный броненосец “Хацусе”, эскадренный броненосец “Ясима”, крейсер 2-го ранга “Иосино” и крейсер 3-го ранга “Мияко”.

7 мая. В 1 час ночи два японских миноносца и канонерская лодка, для прикрытия работавшего на рейде минного заградителя, произвели ночную бомбардировку: два снаряда попали в слесарную мастерскую, один в Китайский город на Стрелковую улицу и один в Новый город. Убиты один стрелок и две лошади, тяжело ранены три стрелка и одна лошадь.

Карта укр?пленной позиціи и окрестностей Цзинь-Чжоу. (Къ бою 12—13 мая).

8 мая. Миноносец “Бесшумный”, траля мины, взорвался в четырех милях от берега; получил перелом в середине своей длины, в кочегарке, которая заполнилась водой, была трещина в корме. Левая машина сама остановилась. Миноносец вошел в гавань под правой машиной и 11 мая введен в док. Нет левого кронштейна, пятки руля с концом киля, правый кронштейн вала треснул в двух местах. Посередине длины миноносца трещина по шпангоуту в днище, произошедшая от подъема кормы при взрыве. Верхняя палуба сгофрировалась. Левый вал с винтом на весу и погнут у втулки.

11 мая получено известие, что генерал Фок, долго ожидая японцев на Цзиньчжоуской позиции, соскучился и приказал войскам выступить на “военную прогулку”. Однако отойдя не больше трех верст, он встретил наступающего неприятеля и, конечно, тотчас же отступил на Цзиньчжоу. Цзиньчжоуская позиция представляет из себя узкий перешеек омываемый с обеих сторон двумя мелководными бухтами, почти обсыхающими в малую воду. Позиция считается совершенно неприступной, и генерал Фок утешал нас, говоря, что пока он на Цзиньчжоу, Артур не увидит японцев.

Однако все сознавали, что слабыми местами этой позиции должны считаться ее фланги в случае бомбардировки с моря. Генерал Стессель требовал выхода флота для поддержания флангов, но ему ответили, что эскадра наша так слаба в сравнении с японской, что мы не можем выйти в море даже для поддержания одного фланга, а о разделении эскадры на два отряда нечего и думать. Еще на кратковременную демонстрацию можно было бы рискнуть, но стоять на флангах неопределенное время флот не может, не рискуя погибнуть.

Кстати, генералу Стесселю объяснили, что бухты у Цзиньчжоу настолько мелководны, что броненосцы в них войти не могут, а если войдут, то только миноносцы, и лишь в самую полную воду могут войти канонерки, поэтому предлагали поставить на флангах по две шестидюймовые пушки, которые, безусловно, в состоянии прогнать миноносец и даже канонерскую лодку, на что генерал Стессель возразил, что пушек там и так достаточно, но что нужен флот.

Наконец, после долгой торговли, адмирал Витгефт решил пожертвовать устаревшей канонерской лодкой “Бобр” и двумя неисправными миноносцами “Бурный” и “Бойкий”. Бухта левого фланга была признана за более мелководную, “Бобр” туда не мог войти, опасались больше за правый фланг, где из бухты Керр неприятель мог нас обстреливать. Чтобы менее рисковать встречей, решено послать “Бобр” в бухту Талиенван, откуда Цзиньчжоу виден как на ладони. Самое важное для “Бобра” было проскочить невидимкой из Артура в Дальний (при восьми узлах ходу это около 4 часов) и затем пройти по загражденной “Енисеем” Талиенванской бухте. Для меньшей приметности с “Бобра” краном сняли две мачты и он стал неузнаваем, а затем, набрав под Золотой горой глины, намазали ей его борт и трубу, вследствие чего даже из города на фоне Тигрового полуострова он стал совершенно незаметен. Он имел вид скалы или камня. Снарядив его таким образом, снабдили тралами также перекрашенные миноносцы и, благословя их на верную погибель, отправили в путь. Все, конечно,сознавали, что этих кораблей мы больше не увидим.

Генералы, по-видимому, не сознававшие до сих пор значения укрепленных флангов, вдруг узрели в них свое спасение. 11-го, около 4-х часов дня, я получил экстренное приказание немедленно доставить одну из пушек, лежащую под Ляотешаном, на вокзал железной дороги, и вслед за прибежавшим рассыльным прибыло 400 человек команды. Пушка со всеми принадлежностями моментально была взгромождена на передки и на людях рысью поскакала на вокзал. Все было сделано так скоро, что, несмотря на 16 верст расстояния, поезд засветло двинулся из Артура. Командиром этой пушки был назначен лейтенант Никольский.

Искусственныя ширмы японцевъ для прикрытія передвиженія ихъ отрядовъ и позицій.