4.3. Заключение перемирия на Западном фронте
4.3. Заключение перемирия на Западном фронте
Взяв в свои руки власть, большевики приступили к выполнению тех обещаний, которые пропагандировали и благодаря которым за ними пошли многочисленные массы рабочих, солдат и беднейших крестьян. Зная, что одним из главных чаяний измученных войной масс является скорейшее прекращение войны, большевики в первый же день своего правления, 26 октября 1917 г., с трибуны ІІ Всероссийского съезда Советов провозгласили составленный В. И. Лениным Декрет о мире.
В Декрете о мире было выдвинуто предложение «всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире»[371]. Таким миром Советское правительство считало «немедленный мир без аннексий (т. е. без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций»[372]. Для ведения переговоров о мире, «созыва полномочных собраний народных представителей всех стран для окончательного утверждения условий мира», правительство народных комиссаров предлагало «правительствам и народам всех воюющих стран немедленно заключить перемирие… не меньше как на 3 месяца»[373], не отвергая и «более короткого срока»[374].
Правительства стран Антанты не ответили на мирные предложения Советского правительства. 7 ноября Совнарком обратился к исполняющему должность Верховного главнокомандующего генералу Н. Н. Духонину с предписанием «немедленно и формально предложить перемирие всем воюющим странам»[375]. Генерал Духонин, не признавший власть Совнаркома, пытался уклониться от ответа на предписание. На категорическое же требование «вступить немедленно в формальные переговоры» он ответил отказом. Уполномоченные Совнаркомом народные комиссары В. И. Ленин, И. В. Сталин и Н. В. Крыленко за «неповиновение предписаниям правительства и за поведение, несущее неслыханные бедствия трудящимся массам всех стран, и в особенности армиям», отстранили генерала от занимаемой должности, назначив ему «под страхом ответственности по законам военного времени продолжать ведение дела» до прибытия в Ставку нового Верховного главнокомандующего[376].
9 ноября 1917 г. от имени СНК Председатель Совнаркома В. И. Ленин и народный комиссар по военным делам и Верховный главнокомандующий Н. В. Крыленко обратились с радиограммой ко всем полковым, дивизионным, корпусным, армейским и другим комитетам, всем солдатам революционной армии и матросам революционного флота, в которой призывали взять дело мира в свои руки, не дать «контрреволюционным генералам сорвать великое дело мира», окружить их стражей, чтобы не допустить «самосудов и помешать» им «уклониться от ожидающего их суда»[377]. Стоявшим на позициях полкам предоставлялось право тот час выбирать «уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем»[378].
На Западном фронте, где уже накануне Октябрьского переворота главным требованием солдат было прекращение империалистической войны, сама победа вооруженного восстания в Петрограде и передача власти Советам воспринимались ими как установление мира. Таким было видение сущности революции и одной из ее основных задач солдатами 5-го гренадерского Киевского полка, частей 75-й пехотной дивизии 2-й армии, дивизий 3-го армейского корпуса 10-й армии[379], других частей и соединений фронта. Даже в 3-м Сибирском стрелковом корпусе, по мнению командования «в наиболее спокойном» из всех корпусов 2-й армии, «войсковой массой владело одно сильное, неудержимое желание знать, что мир будет, и притом сейчас же»[380].
Важнейшей задачей победившей революции – заключение мира, считали выражавшие настроения солдат войсковые комитеты многих частей и соединений Западного фронта. Так, пленарное заседание комитетов 6-й пехотной дивизии 3-й армии в принятом постановлении, приветствуя совершившийся переворот, выразило уверенность, что «наконец-то окончена грабительская война»[381]. В принятой резолюции на съезде гренадерского корпуса 2-й армии было заверено, что «новая власть… поведет решительную борьбу за мир»[382]. Одной из важнейших «текущих задач революционного правительства» – «решительные шаги к заключению демократического мира… с предложением перемирия на всех фронтах» – считал съезд комитетов 10-й армии[383].
Провозглашение Декрета о мире, его широкая пропаганда и разъяснение большевиками вызвали среди солдат всеобщее одобрение и поддержку, требование от Совнаркома немедленного проведения его в жизнь. Например, общее собрание полкового комитета при штабе 20-го армейского корпуса 3-й армии, заявив о признании власти народных комиссаров, требовало немедленного проведения в жизнь Декрета о мире[384]. Армейский съезд 10-й армии приветствовал Декрет о мире, как один из первых шагов Советского правительства к «осуществлению стремлений революционного народа»[385]. Приветствуя председателя Совнаркома В. И. Ленина, армейский съезд 2-й армии одним из «дальнейших шагов народной власти» считал осуществление Декрета о мире и немедленное объявление перемирия на всех фронтах[386].
Получив радиограмму Совнаркома с предписанием начать переговоры с неприятелем о заключении перемирия, Военно-революционный комитет Западного фронта обратился к главнокомандующему Западным фронтом П. С. Балуеву с предложением предписать командующим армиями фронта приступить к переговорам с неприятелем о заключении перемирия. Генерал Балуев, сославшись на свои политические убеждения, отказался подчиниться этому требованию ВРК. За это он был отстранен от командования фронтом. На временное исполнение должности главнокомандующего фронтом ВРК назначил большевика подполковника В. В. Каменщикова.
В этот же день, 11 ноября 1917 г., приказ ВРК о смещении генерала Балуева и назначении подполковника Каменщикова был объявлен в войсках. ВРК уведомлял солдат и офицеров армий и тыла Западного фронта о том, что с этого времени военная власть фронта полностью находится в их руках, и предписывал им соблюдать полное спокойствие, революционную дисциплину и оказывать поддержку ВРК и вновь назначенному временно исполняющему должность главкозапа подполковнику Каменщикову[387].
12 ноября ВРК Западного фронта обратился к солдатам фронта с призывом усилить борьбу за перемирие во имя «спасения всей страны от голода и разорения, от окончательной гибели». Комитет призвал солдат быть сильными и решительными в борьбе за мир, устранять всех, кто мешает заключению мира, «соединиться» вокруг ВРК и «поддержать его во всех начинаниях, направленных к заключению перемирия»[388].
В тот же день ВРК Западного фронта обратился ко всем офицерам армий фронта с уведомлением об отстранении от должности главкозапа генерала Балуева и о немедленном начале переговоров о заключении перемирия на фронте, как «предварительного условия немедленного начатия мирных переговоров»[389]. Военно-революционный комитет сообщал, что находит «необходимым устранение от должностей всех противящихся» этому лиц, и заявлял, что по отношению ко всем добровольно сдающим должности никакие репрессии применяться не будут. ВРК выразил «твердую уверенность», что офицерство фронта «стоит на высоте поставленных историей задач и в громадной части своей не пойдет против ясно и определенно выраженной воли народа»[390].
После получения радиограммы в войсках Западного фронта состоялись экстренные заседания войсковых и военно-революционных комитетов с целью выразить отношение к ней и наметить меры по ее осуществлению. Первым мероприятием комитетов в связи с этим являлось немедленное доведение содержания радиограммы до всех солдат частей и подразделений. Так, ВРК 15-го армейского корпуса 3-й армии, получив радиограмму, в тот же день, 9 ноября, огласил ее на своем заседании и принял решение сообщить о ней всем частям корпуса по телеграфу. Здесь же была разработана и единогласно принята инструкция дивизионным, бригадным и полковым комитетам и учреждениям корпуса для руководства на случай, «если бы какая-нибудь часть решилась заключить перемирие»[391].
Радиограмма Совнаркома и обращение ВРК Западного фронта с призывом к войскам начать переговоры с неприятелем о заключении перемирия были встречены солдатами и частью офицеров с большой радостью и сочувствием. Например, оглашение радиограммы на многолюдном соединенном заседании полкового, ротных и командных комитетов 8-го гренадерского Московского полка 2-й армии вызвало у присутствующих энтузиазм[392]. Полковой комитет 530-го пехотного Василь-Сурского полка 3-й армии рассмотрел радиограмму на своем заседании уже на второй день, 10 ноября, и принял решение «избрать на общем собрании полка двух солдат и одного офицера для переговоров о перемирии»[393]. Такое же решение было принято на экстренном заседании ВРК 515-го пехотного Пинежского полка. Здесь была избрана комиссия из трех членов, которой предписывалось «войти в переговоры с уполномоченными от германских войск и заключить перемирие сроком на 15 дней»[394].
Радиограмма Совнаркома и обращение ВРК Западного фронта с призывом приступить к переговорам с неприятелем о заключении перемирия не встретили на Западном фронте открытого массового противодействия. Имели место лишь отдельные случаи отказа приступить к переговорам со стороны высшего командования. Стремление солдат к миру было настолько велико, что они готовы были устранить на этом пути любые препятствия. Так, за отказ вести переговоры с немцами о перемирии вслед за главкозапом генералом П. С. Балуевым были отстранены от должности и арестованы командующий 3-й армией генерал Д. П. Парский, начальник гарнизона Полоцка генерал Нечаев, начальник 134-й пехотной дивизии 10-й армии генерал Афанасьев и некоторые другие должностные лица.
Радиограмма Совнаркома с призывом к войскам начать переговоры с неприятелем о перемирии развязывала инициативу на местах, санкционировала вступление в переговоры и заключение временных соглашений о перемирии и прекращении военных действий отдельными частями и соединениями, не дожидаясь общего перемирия на всем русско-германском фронте.
Для ведения переговоров с неприятелем о заключении перемирия в частях и соединениях фронта на заседаниях и съездах войсковых и военно-революционных комитетов избирались специальные комиссии. Численный состав комиссий зависел от войсковой единицы. В полку, как правило, она состояла из трех человек, в корпусе – из 10–12[395]. По социальному и партийному составу комиссии были смешанными. В них избирались солдаты и представители от офицеров, как большевики, так и эсеро-меньшевики.
Во время переговоров комиссии должны были руководствоваться специальными инструкциями, которые разрабатывались вышестоящим комитетом. Например, в 15-м армейском корпусе 3-й армии такая инструкция была разработана, принята на корпусном съезде и адресована всем дивизионным, бригадным и полковым комитетам и учреждениям уже 9 ноября 1917 г. Инструкцией определялись юридическое лицо и место для ведения переговоров, а также образ действий частей и подразделений во время переговоров и в случае заключения перемирия.
Вышестоящие военно-революционные комитеты, предоставляя право войсковым частям вступить в переговоры с противником о заключении перемирия, проявляли осторожность. С целью согласованности действий комиссий частей и подразделений на переговорах, унификации предлагаемых противнику условий, а также во избежание оплошностей и ошибок при заключении частных перемирий, ВРК 15-го армейского корпуса, направляя дивизионным, бригадным и полковым комитетам инструкцию, одновременно уведомлял о том, что вопрос о заключении перемирия «обсуждается во фронтовом и армейских комитетах с участием командного состава» и просил «до получения оттуда указаний воздержаться от всяких попыток заключить частичное перемирие»[396]. В свою очередь ВРК 3-й армии 11 ноября в телеграфном обращении к солдатам с просьбой «сохранять строжайший революционный и военный порядок» предлагал «избрать по 4 делегата на чрезвычайные дивизионные съезды на 12 ноября для выработки совместного с представителями армейского комитета и ВРК образа действий, до этого… не предпринимать никаких самостоятельных шагов и переговоров с неприятелем»[397].
12 ноября 1917 г. была разработана, принята на заседании бюро ВРК Западного фронта и затем отдана приказом главкозапа для руководства и сведения общая для фронта инструкция по подготовке перемирия. Основные положения инструкции перекликались с положениями инструкций, которые были разработаны в корпусах. Инструкция предписывала войсковым комитетам немедленно образовывать комиссии по организации перемирия на фронте; для согласованных действий вышестоящие комиссии должны были выделять не менее двух представителей в комиссии нижестоящих комитетов. Инструкцией определялись место, время и порядок ведения переговоров: переговоры должны были вестись только днем, в нейтральной зоне, через заслуживавших полное доверие комиссии переводчиков; на переговорах «под страхом революционной ответственности» воспрещалось говорить о составе боевых частей, их состоянии, довольствии, передвижении войск, разглашать другие сведения, составлявшие военную тайну; войсковым частям предписывалось соблюдать бдительность, не ослаблять боеспособности фронта; все комитеты и солдаты обязывались «строжайше следить за выполнением неприятелем всех условий по ведению переговоров о перемирии»; комиссии ВРК Западного фронта по перемирию предписывалось немедленно войти в связь со всеми фронтами с предложением немедленно образовать такие же комиссии; создаваемому при Ставке Верховного главнокомандующего Военно-революционному комитету предлагалось «безотлагательно взять на себя общее руководство по организации перемирия на русском фронте»; вопрос о перемирии считался окончательно решенным по уведомлении о нем Совнаркома и по получении от него полномочий на заключение перемирия; о ходе переговоров и каком-либо изменении на фронте немедленно должны были уведомляться как Совнарком, так и войсковые комитеты соседних и вышестоящих организаций. Передавая инструкцию в войска фронта В. В. Каменщиков приказывал «немедленно приступить к переговорам с немцами для заключения перемирия»[398].
Отдельные части и соединения Западного фронта уже до приказа главнокомандующего, руководствуясь Декретом о мире и радиограммой Совнаркома, самостоятельно вступили в переговоры с противником. 10 ноября штаб гренадерского корпуса 2-й армии по предложению ВРК корпуса направил радиограмму в штаб противостоявшей германской армии генерала Войерша с предложением приступить к переговорам о перемирии. Штаб германской армии ответил согласием на радиограмму. Для ведения переговоров немецкое командование предлагало направить с обеих сторон парламентеров и просило сообщить о согласии и дне переговоров[399].
Встреча делегации ВРК гренадерского корпуса с представителями штаба армии генерала Войерша состоялась 15 ноября 1917 г. в 12 часов дня недалеко от Барановичей. В состав делегации гренадерского корпуса входило шесть человек: солдаты – корпусной комиссар В. Воробьев, председатель корпусного ВРК Е. Н. Конобеев, секретарь комитета С. Рак, председатель полкового комитета штаба корпуса Грецен, член корпусного комитета старого состава А. Лебедев и исполняющий дела обер-офицера для поручений штаба корпуса прапорщик Гордон. В состав германской делегации входили пять человек: генерального штаба майор Гудовиус, начальник штаба армии, майор 6-го корпуса Бенккер, два обер-офицера – переводчики[400].
Германской делегацией был представлен готовый проект договора о прекращении военных действий между гренадерским корпусом и соответствующей частью армии генерала Войерша. В результате четырехчасового обсуждения проекта договора было достигнуто соглашение о прекращении военных действий 16 ноября с 12 часов дня на участке фронта Барановичи – Горбачи – Полонечко протяженностью до 30 верст. Здесь с обеих сторон прекращались все военные действия, запрещались работы, которые могли служить для подготовки наступления, совершенно прекращались минерные работы[401].
В этот же день, 15 ноября, состоялись переговоры о перемирии между делегацией 15-го армейского корпуса 3-й армии и представителями штаба противостоявшей 67-й германской армии генерала Комана. Здесь также был подписан договор о прекращении военных действий председателем ВРК 15-го корпуса А. А. Вашневым, уполномоченными корпусной комиссии по ведению переговоров о перемирии Герасимовым, Славных, Новодворским и Ушаковым и с германской стороны генералом Нагелом. Договор вступал в силу с 14 часов 19 ноября. В соответствии с ним на участке фронта от северного берега озера Нарочь до местечка Петруши прекращались все военные действия, запрещались инженерные работы, которые могли бы послужить для наступления. Всякое сообщение солдат через передовые проволочные заграждения противоборствующих сторон запрещалось, за исключением условленных для этого мест – севернее местечка Пасынки у северного берега озера Нарочь и западнее местечка Рассохи[402].
Подготовительные работы к переговорам о заключении перемирия с неприятелем проводились в 20-м армейском корпусе. 16 ноября на заседании корпусного съезда после заслушивания поступивших «телеграмм и инструкций по ведению мирных переговоров», вызвавших долгие прения, была избрана комиссия из 12 человек – представителей всех частей дивизии, и принята инструкция по ведению переговоров с немцами[403]. В 35-м армейском корпусе по получении телеграммы Совнаркома с призывом начать переговоры с неприятелем о заключении перемирия немедленно был созван корпусной съезд для выработки инструкции и «приступлено к переговорам о перемирии»[404].
Переговоры о заключении перемирия велись в частях и соединениях 10-й армии. Так, по донесению начальника 69-й пехотной дивизии полковника Немчинова от 14 ноября командиру 38-го армейского корпуса, 13 ноября «на участке ударного батальона в районе деревни Новоселки батальонный комитет с офицерами выходил для переговоров о мире. Немцы приняли солдата и офицера, которые побывали в штабе полка и дивизии, где получили условия перемирия на 3 месяца за подписью генерала фон Адриани… По этому условию стрельба прекратилась с 22 часов вчерашнего дня (13 ноября. – М. С.)»[405]. 14 ноября по требованию дивизионного комитета начальник дивизии подписал удостоверения солдатам – представителям частей дивизии для переговоров с немцами о перемирии на всем участке фронта, занимаемом дивизией[406]. 19 ноября состоялось перемирие между 3-м армейским корпусом Западного фронта и 57-м корпусом германских войск[407]. На три месяца было заключено перемирие с немцами 14-м гренадерским Грузинским полком 2-го Кавказского гренадерского корпуса на участке фронта Кунава – Сутьково[408]. Для ведения переговоров о перемирии создавались комиссии при дивизионном комитете 134-й пехотной дивизии[409].
В ряде случаев с инициативой вести переговоры о заключении перемирия на фронте выступили немцы. Так, по донесению начальника штаба 134-й пехотной дивизии штабу 10-й армии от 30 октября, на участке фронта «у фольварка Неверишки немцы вышли из своих окопов и передали записку нашим солдатам» с просьбой «прислать делегацию солдат или офицеров для заключения перемирия»[410]. На участке фронта, занимаемом 6-й пехотной дивизией 3-й армии, с предложением вступить в мирные переговоры выходил немецкий генерал[411]. 15 ноября в 14 часов по инициативе германской стороны перемирие сроком на 15 суток было заключено на участке фронта от Телехан до деревни Валище, занимаемом 515-м пехотным Пинежским полком 50-го армейского корпуса 2-й армии. По поручению армейского отделения Гранау договор о перемирии подписал генерал-лейтенант Бак[412].
Опираясь на массовое движение солдат за заключение перемирия на фронте, армейские военно-революционные комитеты вступали в переговоры с противостоящими немецкими соединениями. 17 ноября в 18 часов 30 минут ВРК 2-й армии направил радиограмму в штаб германской армии генерала Войерша с предложением немедленно начать официальные переговоры о перемирии на фронте армии. В тот же день в 18 часов 40 минут ВРК 10-й армии обратился с телеграммой в штаб 12-й германской армии с аналогичным предложением[413].
17 ноября ВРК Западного фронта запросил немецкое командование о времени и месте переговоров о перемирии. Главнокомандующий германской армейской группой генерал фон Эйхгорн согласился вести переговоры с Военно-революционным комитетом Западного фронта.
Комиссия по перемирию при ВРК Западного фронта, готовясь к переговорам, разработала проект договора, который был рассмотрен Военно-революционным комитетом фронта. 20 ноября в местечке Солы начались переговоры. Делегация ВРК Западного фронта по заключению перемирия состояла из 11 человек: от ВРК – солдаты С. Е. Щукин, В. В. Фомин, младший унтер-офицер С. И. Берсон; от 2-й армии – доктора Н. С. Тихменев, Н. Г. Петров; от 3-й армии – солдаты В. Ф. Лукьянов, Школьников; от 10-й армии – солдаты В. И. Яркин, Н. В. Хрусталев; в качестве военно-технических советников – капитаны генштаба Крузенштерн и Липский.
С немецкой стороны для ведения переговоров о перемирии были уполномочены: начальник штаба группы армии генерала Эйхгорна, генерал-майор фон Зауберцвейг, начальник оперативного отдела того же штаба майор генерального штаба фон Альтен, начальник разведки штаба капитан Меркер и штаб-офицер для поручений при генерале Эйхгорне ротмистр граф цу Эленбург[414].
После длительного обсуждения проекта соглашения о перемирии утром 21 ноября был подписан договор о временном перемирии на Западном фронте – с 12 часов 23 ноября 1917 г. до 12 часов 24 января 1918 г. или «до заключения общего перемирия на всем русско-германском фронте, если таковое последует ранее означенного срока»[415].
По вступлении договора в силу на линии фронта от местечка Видзы на севере до реки Припяти на юге немедленно прекращались все боевые действия всеми видами вооружения и средствами массового поражения, а также все минные и саперные работы; прекращались воздушные полеты как над расположением противостоявшей стороны, так и в десятиверстной полосе от передовой линии своих окопов; прекращались действия разведчиков. Обе стороны обязались не производить никаких подготовительных к наступлению работ, крупных перебросок и перемещений войск с одного фронта на другой.
Делегация Западного фронта, руководствуясь идеей мировой революции, проявила упорство при обсуждении вопроса о братании и добилась принятия с некоторыми изменениями пункта, разрешающего солдатам выходить в нейтральную зону без оружия с рассвета до наступления темноты. Хотя переход солдат противостоящих сторон за свое проволочное заграждение не допускался, но и против нарушавших это условие насильственных мер не применялось.
Заключение перемирия на Западном фронте ускорило подписание соглашений о перемирии на других фронтах (на Юго-Западном фронте таковое было подписано 24 ноября, на Румынском – 26 ноября), а также всеобщего перемирия на всем русско-германском фронте (было заключено в Брест-Литовске 2 декабря 1917 г.).
В советской исторической литературе заключение перемирия на Западном фронте, да и на других фронтах, а также всеобщего перемирия считается победой дипломатии молодого Советского государства. На самом деле, на наш взгляд, это было признание Россией своего поражения в Первой мировой войне, так как огромная часть территории бывшей Российской империи оставалась под оккупацией австро-германскими войсками.
Заключение перемирия в создавшейся к концу 1917 г. ситуации на фронте и в стране было жизненно необходимым как для фронта, всей русской армии, так и для страны в целом. Это признавали и солдаты, и в большинстве своем офицерство и генералитет, а также лидеры враждующих между собой политических партий. Перемирие могло стать той передышкой, которую жаждали исстрадавшиеся от более чем трехлетней войны фронт и тыл. Оно давало возможность произвести перегруппировку сил, наладить вконец расстроившееся снабжение фронта продовольствием и фуражом, обмундированием и боевым снаряжением, произвести частичную демобилизацию армии. Однако после Октябрьского переворота в условиях разгоравшейся гражданской войны в стране, усиленной поляризации политических сил заключение перемирия и начавшаяся затем демобилизация русской армии способствовали перегруппировке сил по классовому признаку и концентрации их в жизненно важных районах страны с целью вооруженного противостояния друг другу.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.