Современная военная история и масскультура

Современная военная история и масскультура

Споры вокруг личности Жукова и его талантов полководца не стихают по сей день. Зачастую они лишь отражают политические дискуссии или запросы масскультуры, в которой востребованы броские образы и простые решения.

Возможно, маршал Жуков по количеству пролитой им крови и шлейфу самолично вынесенных смертных приговоров за спиной в определенные годы превосходит даже Сталина.

Александр Бушков

Памятник Г. К. Жукову на Манежной площади в Москве (скульптор В. М. Клыков)

Жуков срывал погоны и сдирал генеральские лампасы. Но не о жестокости и садизме речь. Речь о глупости. Жуков не знал и не хотел знать границ своей власти. Он творил то, чего без согласия ЦК и Политбюро творить не разрешалось. По существу, Жуков явочным порядком присваивал себе власть так называемых директивных инстанций. И не надо спорить о том, готовил Жуков захват власти или не готовил. Он уже тянул одеяло власти на себя. Только слишком уж неуклюже и глупо.

Виктор Суворов

Георгий Константинович Жуков – один из выдающихся героев и наиболее талантливый полководец Великой Отечественной войны, внесший огромный вклад в достижение победы, в развитие военной науки и военного искусства.

Генерал армии Махмут Гареев

Жуков испил до дна чашу человека его положения. Он испытал и зависть, и предательство, и забвение. Его судьба – это воплощенный в жизнь древний миф о Геракле. Ему было суждено уничтожить устрашающую «лернейскую гидру» танковых соединений вермахта. Он держал на своих плечах «небесный свод» сдерживающего наступление группы армий «Центр» на Москву Западного фронта. Он разил «стимфалийских птиц» – перешедшие к обороне немецкие дивизии под Москвой зимой 1941/42 г. Жуков заставил перейти к обороне «критского быка» – 6-й армии Паулюса под Сталинградом в сентябре 1942 г. Проведенный им штурм Берлина стал «советской атомной бомбой», доказавшей миру могущество легионов Красной Армии.

Алексей Исаев, специалист по истории Великой Отечественной войны

Критики деятельности Жукова противопоставляли ему Конева – как более талантливого военачальника с неизмеримо меньшим числом потерь. А вот сухая статистика на эту тему.

На заключительном этапе войны 1-й Белорусский фронт, руководимый маршалом Жуковым, провел совместно с 1-м Украинским под командованием Конева Висло-Одерскую операцию (12 января – 3 февраля 1945 года), в ходе которой советские войска освободили Варшаву (17 января 1945 года), рассекающим ударом разгромили группу армий «А» генерала Й. Харпе и фельдмаршала Ф. Шернера. Потери советских войск в этой операции составили 193 215 человек.

Из этого числа 1-й Белорусский фронт потерял 77 342 из 1 028 900 человек (7,5 %), в то время как 1-й Украинский потерял 115 783 из 1 083 800 человек (10,7 %), то есть в 1,5 раза больше.

Фронт Жукова перешел в наступление на два дня позже 1-го Украинского, однако темпы наступления 1-го Белорусского фронта настолько превысили темпы наступления двух других фронтов, что это привело к оголению флангов на 100–150 км с севера и с юга от передовых частей фронта и вынужденному растяжению длины фронта.

10 февраля – 4 апреля правое крыло 1-го Белорусского фронта приняло участие в Восточно-Померанской операции, где потеряло 52 303 из 359 600 человек (14,5 %). 2-й Белорусский фронт под командованием Рокоссовского потерял при этом 173 389 из 560 900 человек (30,9 %).

1-й Белорусский фронт закончил войну участием в Берлинской операции, потеряв при этом 179 490 из 908 500 человек (19,7 %), в то время как 1-й Украинский фронт потерял 113 825 из 550 900 человек (20,7 %).

* * *

Западные военные историки также уделяют личности Жукова большое внимание.

«Для исправления недостатков, выявленных во время Финской кампании, Красная Армия подверглась модернизации. В то же время недавно назначенный начальником Генерального штаба генерал Георгий Жуков спешно осуществлял свой план построений глубоко эшелонированной обороны страны. План Жукова был вариантом советской наступательной стратегии, которая получила развитие в Красной Армии в 1930-х годах. Вместо развертывания основных сил советских войск вблизи границы она строилась эшелонированно на глубину более 240 километров. Жуков надеялся, что эти зоны сопротивления поглотят энергию атак немецкой бронетехники, позволив последнему эшелону – стратегическому резерву – нанести решающий контрудар. Это был хороший план, но претворение теории в жизнь требует времени, а к середине 1941 года Красная Армия все еще была плохо развернута и ее подготовка и вооружение не соответствовали современным требованиям», – пишет в книге «План “Барбаросса”» современный английский историк Кристофер Эйлсби.

Он же, говоря о битве за Москву, отмечает: «Моральный дух Красной Армии также был велик. Этому, несомненно, способствовало назначение Жукова командующим Западным фронтом… Жуков предпринял контратаку, в результате которой немецкие дивизии были остановлены, а затем без особого труда отброшены назад».

Другой британец, корреспондент «Би-би-си» и «Санди таймс» Александр Верт, находился в СССР всю войну и выпустил впоследствии документальный труд «Россия в войне 1941–1945», в котором писал: «Драматическая история, которую рассказали мне в 1943 г. несколько человек в Ленинграде, гласит, что приблизительно 10 сентября Ворошилов, считая, что все потеряно, отправился на передовую в надежде быть убитым немцами. Но 11 сентября Сталин командировал в Ленинград Г. К. Жукова, и оборона города была в короткий срок полностью реорганизована. На пресс-конференции в июне 1945 г. в Берлине, где я присутствовал, Жуков, правда, не вдаваясь в подробности, с гордостью упомянул об этом факте. Несомненно, именно за время недолгого командования Жукова (он пробыл в Ленинграде до середины октября) фронт вокруг Ленинграда стабилизировался».

Верт оставил подробный рассказ и о самой берлинской пресс-конференции Георгия Константиновича: «…Спустя несколько дней маршал Жуков устроил знаменитую пресс-конференцию на веранде своей виллы с видом на озеро Ваннзее. Присутствовал также Вышинский. Жуков производил впечатление выдающейся личности. Москва, Ленинград, Сталинград, а потом еще и это наступление, начавшееся 12 января на Висле и закончившееся здесь, в Берлине, – имя Жукова было неотделимо от всего этого. Однако держался он просто и добродушно».

Он рассказал о сражении за Берлин:

«Оно не было похоже на битву под Москвой, Ленинградом или даже Сталинградом… В первые годы войны нам часто приходилось воевать в исключительно неблагоприятных условиях. К тому же у наших офицеров и солдат тогда не было такого опыта, как сейчас. В сражении за Германию мы имели превосходство в людях, танках, самолетах, артиллерии и во всем прочем в соотношении 3:1, а иногда даже 5:1. Но важно было не просто взять Берлин (это подразумевалось само собой), а взять его в кратчайший срок. Немцы ожидали нашего удара. Поэтому… мы очень долго думали над тем, как бы организовать его внезапно для противника.

…Я выбрал способ внезапной атаки ночью всем фронтом. Прежде всего, нами была проведена ночная артиллерийская подготовка, чего, по показаниям пленных, немцы не ожидали. Они предполагали, что мы, возможно, будем действовать ночью, но не думали, что это будет главная атака. Вслед за артиллерийской подготовкой нами была проведена ночная танковая атака. В наступление нами было брошено более четырех тысяч танков при поддержке двадцати двух тысяч стволов артиллерии и минометов. С воздуха удар сопровождался четырьмя-пятью тысячами самолетов… В течение суток было проведено свыше пятнадцати тысяч самолето-вылетов… Чтобы помочь танкам в ориентировке ночью, мы применили никем не проводившуюся до сих пор ночную подсветку прожекторами.

Это было около четырех часов, в ночь на 16 апреля. Применяя эту новинку, мы хотели не только подсветить нашим танкам и пехотинцам, но и ослепить противника, чтобы он не мог вести точный прицельный огонь.

Мы очень быстро прорвали германскую оборону на Одере широким фронтом. Противник, видя, что его оборона не выдержала, бросил на свою защиту все резервы из района Берлина и даже снял часть гарнизона из самого Берлина. Он надеялся остановить нас резервами, снятыми с обороны Берлина, и в этом был его большой просчет. Резервы врага были разбиты с воздуха и нашими танками во встречных сражениях. Когда советские войска прорвались к Берлину, оборона города была в ряде мест оголена. В частности, была оголена зенитная оборона противника».

Свое краткое сообщение Жуков закончил в типично профессиональном духе: «Это было поучительное и интересное сражение, особенно в отношении темпов и тактики ночного боя такого масштаба. Главное то, что немцы были разгромлены на Одере, в самом Берлине фактически происходила огромная операция по очистке. Сравнения с битвой под Москвой здесь не может быть».

Кто-то спросил об отношении Советского Союза к немцам. Он ответил, что это будет зависеть от поведения немцев и что чем скорее они сделают для себя правильные выводы из того, что произошло, тем лучше. Он [Жуков] стоит за скорый суд над немецкими военными преступниками. Он считает, что по этому вопросу между союзниками достигнуто соглашение. «А по другим вопросам?» – поинтересовался кто-то. «По другим вопросам, – сказал он, – также должно быть достигнуто соглашение, если мы не хотим играть на руку немцам».

Рассказав о свадьбе Гитлера и Евы Браун в бомбоубежище, но не высказав ясного мнения о дальнейшей судьбе «фюрера», Жуков уже в неофициальной обстановке рассказал о себе, сообщил, что родился в 1896 г. в Калужской области, с 11 лет работал в скорняцкой мастерской, в Первой мировой войне участвовал сначала как рядовой, а затем как унтер-офицер Новгородского драгунского полка и был награжден двумя Георгиевскими крестами и двумя медалями.

Жуков напомнил, что он член партии с 1919 г., а затем рассказал о своем пребывании на Дальнем Востоке, где в 1939 г. громил японцев на Халхин-Голе.

«Немцы, – сказал он, – с технической точки зрения сильнее, чем японцы, и к тому же они очень хорошие солдаты (этого нельзя отрицать), но в общем у германской армии нет настоящего фанатизма, как у японцев».

Далее Жуков перешел к тому, что он назвал своей «основной деятельностью» во время только что закончившейся войны:

– С самого начала войны я занимался подготовкой обороны Москвы. Перед битвой под Москвой пришлось в течение некоторого времени заботиться также о Ленинграде, а потом уже было само Московское сражение. После этого мне пришлось организовывать оборону Сталинграда и затем Сталинградское наступление. Я был заместителем Верховного главнокомандующего. Далее была Украина и Варшава, остальное вы знаете.

– А Курск и Белоруссия? – спросил кто-то.

– Верно, к ним я также имел некоторое отношение, – улыбнулся Жуков.

9 мая 1994 года был опубликован Указ Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина об учреждении ордена Жукова. Награждению этим орденом подлежали высшие российские и советские военачальники за заслуги при организации и реализации крупных военных операций, в том числе и проведенных во время Великой Отечественной войны. Орденом могут быть награждены и воинские части – на данный момент таковых три: 10-я отдельная бригада специального назначения Министерства обороны Российской Федерации, 46-я отдельная бригада оперативного назначения внутренних войск министерства внутренних дел Российской Федерации и 201-я Гатчинская дважды Краснознаменная военная база.

Орден Жукова

Среди военачальников, награжденных орденом Жукова, – маршал авиации Георгий Зимин, маршал бронетанковых войск Олег Лосик, организатор партизанского движения в Белоруссии генерал-полковник Сергей Бельченко, генерал-майор артиллерии Артем Сергеев, приемный сын Сталина.

7 сентября 2010 года статут ордена был изменен, теперь награду можно присуждать иностранным гражданам, участвовавшим в совместных воинских операциях, а также награждать посмертно.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.