Сражение у Сталлупенена — 4(17) августа

Сражение у Сталлупенена — 4(17) августа

С утра 4(17) августа войска 1-й русской армии перешли государственную границу, где их уже давно ждали немцы. Первое время русские продвигались по пустынной местности. Мирное население Восточной Пруссии бежало вглубь Германии, спасаясь от русского вторжения. Участник восточнопрусского похода А. Невзоров так описывает первые дни наступления: «Жители уходили так поспешно, что бросали свои дома и хозяйство нетронутыми. При занятии какого-либо городка или фермы, можно было видеть, войдя в дом, топящуюся плиту, на ней кипящий суп, кофейник с выкипевшим кофе, а в духовке — обязательно картофель… Скот, птица, все оставлялось жителями». Солдатам разрешалось брать еду и белье, присвоение же каких-либо других вещей уже почиталось за мародерство.

Пограничная стража на российско-германской границе

В свою очередь, немцы ждали русских на своей земле. Помня, что его задача заключается в сдерживании обеих русских армий, командующий VІІІ-й армией ген. М. фон Притвиц унд Гаффрон не решился перейти границу и ждал русских на заблаговременно подготовленных позициях на реке Ангерап. В состав VІІІ-й германской армии входили І-й (генерал пехоты Г. фон Франсуа), ХVІІ-й (генерал кавалерии А. фон Макензен), ХХ-й (генерал артиллерии Ф. фон Шольц) армейские корпуса, І-й резервный корпус (генерал пехоты О. фон Белов), 1-я кавалерийская дивизия генерала Брехта, и несколько резервных и ландверных дивизий и частей. Вдобавок, полевые войска в случае необходимости могли быть усилены гарнизонами крепостей Восточной Пруссии и висленских крепостей.

Общая численность войск VIIІ-й германской армии составляла до 220 000 чел, при 1116 орудиях. Однако, немцы должны были не только броситься главными силами на 1-ю русскую армию, но и иметь сильный заслон против 2-й русской армии, в которой насчитывалось сто пятьдесят тысяч штыков и сабель при 702 орудиях. Выдвижение 2-й русской армии к государственной границе проходило с некоторым запозданием, что позволяло немцам бить русских по частям. В связи с тем, что немцы должны были противостоять сразу двум русским армиям, наступавшим с разных направлений, командующий VІІІ-й армией ген. М. фон Притвиц унд Гаффрон также предпринял расчленение своей армии на две группы. В ходе сосредоточения немцы могли варьировать свою группировку, чтобы нанести удар по той или иной русской армии, входившей в состав Северо-Западного фронта. Так как 1-я русская армия должна была первой закончить свое сосредоточение и перейти в наступление, то генерал Притвиц принял решение разгромить, прежде всего, именно ее. Как говорит исследователь, до 2 августа «командующий VIII армией генерал Притвиц колебался в отношении выбора направления главного удара, который мог быть нанесен или на неманском, или на наревском направлении. Полученные, однако, донесения о наносимом русскими войсками ударе из района Сувалки окончательно утвердили немецкое армейское командование в целесообразности организации главного удара в первую очередь против Ренненкампфа, то есть путем охвата своими главными силами 1-й русской армии на неманском направлении».

В состав Восточной группы, выдвигавшейся против русской 1-й армии, вошли І-й и ХVІІ-й армейские корпуса, І-й резервный корпус, 3-я резервная пехотная дивизия, 2-я ландверная бригада, 6-я ландверная бригада, 1-я кавалерийская дивизия. Также, для усиления группы мог быть использован гарнизон Кенигсберга. Всего против русской 1-й армии ген. П.К. фон Ренненкампфа (124 батальона, 124 эскадрона, 402 орудия), немцы выставили 109 батальонов (напомним здесь, что в состав русского армейского корпуса входили тридцать два батальона против двадцати четырех в германском корпусе), 60 эскадронов и 542 орудия. Разница в артиллерийском отношении объясняется тем, что германский корпус, уступая русскому корпусу по численности пехоты, превосходил его по числу орудий.

Герман фон Франсуа — командир 1-го германского армейского корпуса

Макс фон Притвиц унд Гаффрон — командующий VIII-й германской армией (Восточная Пруссия) 19.07-9.08.1914

Против 2-й русской армии, чье вторжение в пределы Восточной Пруссии должно было с неизбежностью проходить с задержкой, генерал Притвиц оставил только заслоны — Западную группу — которая должна была продержаться до того момента, как главные силы разобьют 1-ю русскую армию и будут переброшены на помощь Западной группе. В последнюю вошли ХХ-й армейский корпус, 70-я ландверная бригада, ландверная дивизия генерала Гольца. Для усиления Западной группы использовались выведенные в поле гарнизоны крепостей Торн, Кульм, Грауденц, Мариенбург. Всего против 2-й армии русских (176 батальонов, 72 эскадрона, 702 орудия) немцы имели 61 батальон, 22 эскадрона, 252 орудия. Неравенство в количестве войск противник предполагал выровнять превосходством в технике и маневре.

Павел Карлович фон Реннепкампф — командующий 1-й армией

В этот же день, 4(17) августа, сразу по переходу государственной русско-германской границы, вдоль которой уже неделю завязывались кавалерийские стычки, русский 3-й армейский корпус ген. Н.А. Епанчина (в 1913 году сменил на этой должности командующего 1 — й армией ген. П.К. фон Ренненкампфа) вступил в бой с І-м германским корпусом у местечка Сталлупенен. В состав 3-го армейского корпуса входили 25-я (генерал-лейтенант П.И. Булгаков) и 27-я (генерал-лейтенант А.-К.М. Адариди) пехотные дивизии. Причина сражения практически на самой границе объяснялась тем, что командир германского І-го армейского корпуса ген. Г. фон Франсуа, не предупредив штаб VIII-й армии, самочинно двинулся вперед.

Действительно, планы командования VІІІ-й германской армии принять бой с 1-й русской армией на укрепленном рубеже реки Ангерап, дабы иметь преимущество не только в войсках, но и в географии, и в фортификации, не оправдались. Части германского І-го армейского корпуса прикрывали сосредоточение всей VІІІ-й германской армии, однако его командир двинулся вперед и принял бой с русскими в сорока километрах восточнее укрепленного рубежа реки Ангерап, где 1-й армейский корпус должен был стоять, согласно указаниям армейского командования. Горевшие желанием сразиться противники сошлись в ожесточенном бою, где все зависело от почина частных начальников и мужества простых солдат и офицеров. Сражение решилось превосходством русских в силах (на выручку подоспел несколько отставший 4-й армейский корпус), и инициативой командиров дивизий. Части 25-й пехотной дивизии ген. П.И. Булгакова ворвались в Сталлупенен, а соседи фланговыми ударами опрокинули противника.

Тем не менее, превосходство германцев в артиллерийском огне сказалось уже в этой первой стычке: потери русских все-таки немного превосходили потери немцев. И это — несмотря на гораздо более высокую выучку русских артиллеристов. Потери русской 27-й пехотной дивизии ген. А.-К.М. Адариди, дравшейся без взаимодействия с соседом, превысили шесть с половиной тысяч человек, львиная доля которых пришлась на 105-й пехотный Оренбургский полк, угодивший под фланговый артиллерийский огонь. Погиб и командир полка — полковник Комаров. Всего, по признанию самого начальника дивизии, его войска потеряли 63 офицера, 6842 солдата и 12 пулеметов — сорок шесть процентов исходного состава. А 105-й пехотный Оренбургский полк, в том числе, потерял 31 офицера, 2959 солдат и 8 пулеметов. 27-я пехотная дивизия оказалась в ситуации оголенного фланга, ибо следующая за ней 40-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Н.Н. Короткевича из состава 4-го армейского корпуса была придержана на марше мелкими немецкими авангардами. Фланг невольно обнажился, и немцы ударили туда, остановив продвижение русских.

Устойчивость немецкой пехоты в оборонительном бою, при должной поддержке артиллерии, оказалась столь высока, что фронтальные удары по Сталлупенену не могли дать результата, даже при превосходстве русской стороны в численности. Лишь обходное движение 29-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта А.Н. Розеншильд-Паулина из состава 20-го армейского корпуса вынудило германцев отступить к Гумбиннену. Именно войскам 29-й дивизии принадлежат первые трофеи в Первой мировой войне на Восточном фронте — восемь орудий.

Уже здесь, в первом же бою с немцами, русские были неприятно удивлены наличием у противника сильной тяжелой полевой артиллерии. Русский армейский корпус имел на вооружении 109 орудий, в том числе 96 легких 3-дм (76,2-мм) полевых орудий и 12 легких 122-мм гаубиц. Германский армейский корпус имел на вооружении 160 орудий, в том числе 108 легких 77-мм полевых пушек, 36 легких 105-мм гаубиц и 16 тяжелых 150-мм гаубиц. Таким образом, перевес в артиллерийском огне — по сути дела, решавшем участь сражений — всецело был на стороне немцев.

Вся 1-я русская армия имела только четыре тяжелых орудия против тридцати двух германских тяжелых полевых гаубиц и нескольких батарей тяжелых крепостных орудий, которые примут участие в сражении под Гумбинненом. В России знали об усилении полевой артиллерии неприятеля, но противопоставить этому равноценное оружие к началу войны не успели. Вдобавок, сделавшие ставку на блицкриг немцы перед июлем 1914 года сделали все, чтобы повысить подвижность и скорость действия тяжелых батарей, действующих в полевой борьбе. В частности, русский Генеральный Штаб отмечал по этому поводу: «В организации тяжелых гаубичных батарей введено крупное усовершенствование: раньше снаряды перевозились на четырехколесной повозке типа, приближающегося к обыкновенному обозному: при занятии позиции приходилось медленно выгружать заключавшиеся в них боевые припасы. Теперь же тяжелые гаубицы получили бронированные зарядные ящики; на позиции по сторонам гаубицы становятся два зарядных ящика, и за ними прислуга гаубицы (которая не имеет щита) может находить укрытие. Таким образом, увеличилась быстрота изготовки к открытию огня, и стойкость тяжелых гаубичных батарей под неприятельской шрапнелью».

Хан Гуссейн Нахичеванский — начальник армейской кавалерийской группы 1-й армии.

После боя под Сталлупененом германцы поспешили отойти, так как вся VІІІ-я армия еще не успела сосредоточиться в данном районе. Сосредоточение немцев несколько запаздывало по сравнению с той инициативой, что была проявлена командиром І-го корпуса генералом Франсуа, вступившим в сражение у Сталлупенена. Этот бой дал генералу М. фон Притвицу сведения о начале русского наступления, и германский командующий VIII-й армией приказал І-му армейскому корпусу отойти немного назад, к Гумбиннену, куда подтягивалась вся VІІІ-я германская армия.

В какой-то мере бои у Сталлупенена 4 (17) августа и затем у Гумбиннена 7 (20) августа, явились для германского командования случайными, незапланированными. С одной стороны, директива верховного командования требовала встретить русских на границе и отразить их, с другой — немцами предполагалось, что русские будут иметь значительный перевес в силах, а потому командующий VІІІ-й армией не был жестко скован необходимостью решающего сражения на границе. Предвоенные наработки предполагали разгром русских армий вторжения поодиночке. Следовательно, чем раньше немцы успевали разбить одну русскую армию, тем у них больше оставалось шансов на успешные действия против второй русской армии. Германское командование было обречено на сражение на государственной границе, дабы русская Наревская армия не успела выйти на немецкие коммуникации, что, в сочетании с упорной обороной русской Неманской армии, могло привести немцев к поражению и уничтожению главных сил еще до линии Вислы, которую следовало удерживать вплоть до победы во Франции.

Но все же ген. М. фон Притвиц не торопился навязать сражение сразу же по пересечении русскими границы. Учитывая, что русские армии вторжения наверняка будут иметь численное превосходство в живой силе, германское командование рассчитывало встретить неприятеля на укрепленном рубеже реки Ангерап.

Немцы рассчитывали измотать русских на укрепленных рубежах, для чего по обоим берегам реки строились легкие полевые укрепления. Тем не менее, первое крупное сражение Первой мировой войны на Восточном фронте произошло впереди укрепленной линии. Дилемма, вставшая перед генералом Притвицем (ждать русских или встретить их на самой границе), разрешилась частным почином. Дело в том, как показано выше, командир І-го армейского корпуса (состоявшего как раз из уроженцев Пруссии) ген. Г. фон Франсуа возомнил себя «как бы особенно призванным защищать Восточную Пруссию», и своими наступательными действиями притянул всю VIII-ю армию к боям на государственной границе.

Легкое полевое орудие и зарядный ящик

Положение сторон после сражения у Сталлупенена к исходу 5(18) августа 1914 года

В итоге, командующему германскими силами на Востоке ген. М. фон Притвицу пришлось срочно менять планы сражения, так как теперь пришлось драться впереди линии Мазурских озер, а не на заблаговременно укрепленной линии реки Ангерап. Именно здесь, где фланги VІІІ-й армии прикрывались Летценским укрепленным районом (с юга) и крепостью Кенигсберг (с севера), германцы имели наибольшие шансы опрокинуть русское вторжение со стороны Немана. Сначала русских следовало остановить на укрепленной линии, не опасаясь за свои фланги, а потом уже опрокинуть контрударом. Наступательный почин генерала Франсуа спутал эти планы.

Уже на следующий день после боя у Сталлупенена, командующий 1-й армией ген. П.К. фон Ренненкапмпф понял, что основные силы германской VIII-й армии, скорее всего, сосредоточены против него. Выполняя директиву командования, предписывавшую отрезать неприятеля от Кенигсберга, войска русской 1-й армии двинулись на северо-запад-запад. В авангарде шла конница, чьей задачей была, прежде всего, разведка. Однако кавалерийские начальники справиться со своей задачей не сумели, и генерал Ренненкампф вплоть до Гумбинненского сражения так и не получил исчерпывающих сведений о противнике — о составе и силе германской группировки.

Великий князь Олег Константинович — корнет лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка — единственный представитель фамилии Романовых, погибший в годы Первой мировой войны

Но и более того: конница 1-й армии вообще оказалась «выключенной» из общеармейской операции. Так, 6 (19) августа ген. хан Гуссейн Нахичеванский позволил втянуть свою конницу в пеший бой у местечек Краупишки — Каушен, отказавшись тем самым от маневрирования. Семьдесят спешенных эскадронов при восьми батареях (сорок два орудия) безуспешно пытались взять штурмом обороняемые германской пехотой деревни (противник имел всего лишь шесть батальонов при двух батареях), и только конная атака эскадрона лейб-гвардии Конного полка под командованием ротмистра П.Н. Врангеля (будущего руководителя Белого движения на Юге России) на германскую артиллерию внесла перелом в разраставшуюся стычку. Именно в коннице 1-й русской армии служил великий князь Олег Константинович — единственный представитель династии Романовых, погибший (конец сентября 1914 года) в годы Первой мировой войны.

Конный строй перед атакой

Противник отступил за реку Инстер. Организация сражения была самой бестолковой. Четыре русские кавалерийские дивизии атаковали неприятельскую пехоту в трех плотных колоннах на фронте всего в шесть верст. Русские имели шесть конных легких батарей против двух германских. Тем не менее, противник продержался: «…несмотря на полное господство нашего артиллерийского огня, лобовое наступление нашей спешенной конницы, не превышавшей силами четырех германских пехотных батальонов, против шести таковых, сопровождалось большими потерями, вследствие полуторного превосходства в силах стойкой немецкой пехоты».

Понеся значительные потери в офицерском составе (общие потери — до полутысячи человек), хан Гуссейн Нахичеванский решил дать своим войскам отдохнуть весь следующий день, как раз когда основные силы 1-й армии участвовали в Гумбинненском сражении.