Глава 9 Колеса, крылья, гаечные ключи и зерно

Глава 9

Колеса, крылья, гаечные ключи и зерно

К 22 июня 1941 г., по оценкам специалистов военного ведомства, Германия сосредоточила против России примерно 173 дивизии[27]. Против них Красная армия развернула от границы в глубину территории примерно 144 дивизии[28] разного состава. Недостаточно развитая связь и взаимодействие и в какой-то мере некомпетентное командование войсками позволили немцам в полной мере использовать первоначальное преимущество внезапного удара. Советские ВВС, в которых насчитывалось 5552 боевых самолета первой линии в составе 346 эскадрилий, потеряли 1800 машин в течение первых восьми часов войны, из них две трети – на земле. Советский флот понес сравнимые потери в Балтийском море: было потоплено 295 кораблей (в том числе 2 линкора, 1 крейсер и 16 эсминцев)[29], 201 судно получило повреждения, некоторое количество выбыло из строя по другим причинам (в частности, 73 судна захватили финны). Ко времени, когда Россию включили в программу поставок по ленд-лизу, Красная армия потеряла в немецких лагерях для военнопленных более одного миллиона солдат. Количество убитых и раненых было невозможно подсчитать[30]. Материальные потери были ошеломляющими, составив до 80 процентов имевшейся техники¹.

В течение лета 1941 г. сила Германии росла (силы вермахта слабели – из-за тяжелых потерь. – Ред.) после каждого ее яростного броска в глубь территории России. Для того чтобы задержать мощный натиск немецких войск, советское командование перебросило на фронт как минимум 20 тыс. солдат[31] из Сибири и провело мобилизацию в рабочие батальоны. Но все это принесло мало пользы, пока русским не пришел на помощь старый и испытанный союзник зима (очередная традиционная ложь западных историков. – Ред.). До конца 1941 г. гитлеровцы захватили в России территории, на которых проживало 45 процентов довоенного населения Советского Союза, территории, где было сосредоточено до одной трети промышленных мощностей страны, собиралось 38 процентов зерна и паслось столько же крупного рогатого скота, производилось 84 процента сахара, на которые приходилось до 60 процентов поголовья мелкого скота. Людские ресурсы, грузовики, трактора и тому подобное были эвакуированы или попали в руки немцев².

С уменьшением на одну треть числа работников сельского хозяйства и как минимум на столько же сельскохозяйственной техники производство продовольствия на пахотных землях, оставшихся под контролем советского руководства, резко упало. В 1942 г. общий урожай зерновых в Советском Союзе уменьшился по сравнению с 1940 г. на две трети. Поголовье скота сократилось на 48 процентов, производство молока – на 45 процентов, поголовье овец и коз – на 33 процента, производство свинины – на 78 процентов. Несмотря на то что в государственных магазинах сохранились официальные цены на ржаную муку на уровне 2,4 рубля за килограмм (если этот продукт был в наличии), на открытом рынке та же мука продавалась по 80 рублей. Цены на говядину выросли на 100 процентов, на сливочное масло – на 230 процентов. Выросшие цены на молоко, растительное масло и другие продукты также свидетельствовали об ограниченном предложении этих товаров[32]. Города, заводы, конторы, школы и другие учреждения призывали к массовому огородничеству (что созвучно с призывами создавать «Сады победы» в странах союзников), что, несомненно, предотвратило массовый голод в некоторых городских регионах летом 1942 г.³

Советская сторона запрашивала и получала, согласно протоколам ленд-лиза, все большие объемы продовольствия. Как писала газета «Правда», к 30 апреля 1944 г. общее количество продуктов питания, отправленных в Россию, достигло 2 805 472 тонн. Фигурируя этой цифрой как общим объемом, отправленным в Россию за все годы войны, один из советских экономистов (в 1961 г.) пренебрежительно отозвался об этом виде помощи как о «не имеющем заметного значения». Согласно данным о поставках по ленд-лизу, до 30 июня 1944 г. из США в Советский Союз было отправлено 3 406 524 тонны продовольствия. До сентября 1945 г., времени окончания поставок по ленд-лизу, объем отправленного в Россию продовольствия достиг 5 000 774 тонн. Более четверти отправляемых продуктов приходилось на зерновые, в первую очередь пшеницу, пшеничную и другие виды муки, и готовые продукты из зерновых культур, сушеные фрукты и бобовые, а также семена. Всего из этой категории с Западного полушария по ленд-лизу было отправлено 1 209 211 тонн грузов, из которых 1 154 180 тонн были доставлены в Россию (оставшаяся часть была потеряна в пути в результате действий противника или по другим причинам, перенаправлена другим адресатам помощи по ленд-лизу или так и оставалась на промежуточных складах по состоянию на 20 сентября 1945 г.). Более подробное рассмотрение количества продовольственных продуктов по видам может послужить иллюстрацией этого вида помощи. По ленд-лизу было отправлено 37 477 тонн семян (по дороге было потеряно всего 40 тонн). Еще 2307 тонн было предоставлено неправительственной некоммерческой организацией «Американская помощь воюющей России». Сюда относились семена пшеницы, кукурузы и других овощных культур, что было чрезвычайно важным материалом. Состояние, в котором пребывало советское сельское хозяйство, «обусловливало необходимость жесткой экономии на семенах для обеспечения будущего урожая» даже в 1945 г.⁴ К той неизмеримо важной позиции, как семена, с учетом того факта, что очень мало из продуктов, поставляемых в Советский Союз по ленд-лизу, доходило до гражданского населения (советское руководство предназначало этот вид помощи в первую очередь для армии), можно добавить еще целый ряд продуктов, полученных Россией. И когда советские представители жалуются на незначительные объемы поставок, они жалуются на то, что сами запрашивали слишком мало.

Упадок советского сельского хозяйства в течение всей войны, включая и 1945 г., «выражался, возможно, втрое большими цифрами, чем это было в сельском хозяйстве страны во время войны 1914—1918 гг.». И это произошло, несмотря на попытки увеличить посевные площади по сравнению с 1940 г. на Дальнем Востоке на 30 процентов и в Средней Азии – на 20 процентов. Кроме того, была увеличена по сравнению с прошлыми годами доля озимых. То, что советскому руководству не удалось найти замену потерянному украинскому зерну (а также зерну Дона, Кубани и др. – Ред.) даже с учетом новых посевных площадей, видно из того факта, что даже в 1945 г. общее количество полученных сельскохозяйственных зерновых без учета технических культур достигло 53 млн 500 тыс. тонн (по другим данным, 47 млн 300 тыс. тонн. – Ред.), или немногим более половины того, что на имеющихся советских территориях собирали перед войной (95 млн 500 тыс. тонн в 1940 г.). Фактически даже в 1945 г. в СССР засеяли всего 85 млн 500 тыс. гектаров земель (1 гектар равен 2,471 акра) против 112 млн гектаров до войны. Очевидно, что в стране ощущалась острая нехватка всех видов продовольствия, особенно зерновых. Представители США в Москве постоянно докладывали об этом в многочисленных отчетах. В некоторых местах, как, например, в блокадном Ленинграде, где во время войны был массовый голод, советским властям очень медленно удалось организовать снабжение продовольствием, особенно в городах. Даже при действовавшей карточной системе количество выдававшихся жиров было недостаточным, а такие продукты, как мясо и сливочное масло, считались редкостью. 21 ноября 1943 г. в Советском Союзе были снижены нормы выдачи хлеба по карточкам, шаг, который не освещался ни в советской, ни в зарубежной прессе, так как иностранным корреспондентам запретили писать об этом. В конце ноября 1943 г. Гарриман заявил Халлу, что поставки продовольствия в Россию в полном соответствии с протоколами были абсолютно необходимы. Представитель союзников писал: «Городское население до такой степени страдает от недоедания, что это не дает ему нормально работать». Однако Красная армия, как казалось, не испытывала трудностей с продуктами, и американские представители считали, что массового недоедания среди населения удастся избежать, если программа поставок продовольствия по ленд-лизу будет выполнена в запланированных объемах⁵.

В апреле 1942 г. газета «Красная звезда» писала, отчитываясь перед красноармейцами, что «в настоящее время основные регионы РСФСР, где выращивается зерно, способны удовлетворить потребности в зерновых как всей страны, так и ее армии». Не вызывает сомнений, что это чересчур оптимистичное заявление было опубликовано, чтобы поднять моральный дух, как не вызывает сомнений и то, что оно не соответствовало действительности. 11 июля 1942 г. советское правительство распорядилось создать специальный зерновой фонд для Красной армии, объемы которого на 1942 г. достигли 2 млн 377 тыс. тонн. Это указание всякий раз обновлялось в последующие годы и действовало вплоть до 1946 г. В октябре 1942 г. Сталин заявил посетившему его Уилки, что потеря Украины означает, «что ситуация с продовольствием будет плохой всю зиму. Советскому Союзу нужно 2 млн тонн пшеницы и примерно такое же количество высококалорийных продуктов, таких как сливочное масло, сгущенное молоко, лярд, мясные продукты и т. д.». По оценкам Гарримана, урожай в 1943 г. был выше, чем в 1942 г., но из-за поздней уборки и потерь во время обмолота было собрано несколько меньше. Все эти факты приведены, чтобы обрисовать опасную ситуацию в сельском хозяйстве Советского Союза⁶.

Для того чтобы решить эту острую ситуацию или, по крайней мере, поддерживать боеспособность Красной армии, по ленд-лизу в Россию было отправлено 1 154 180 тонн зерна, 672 429 тонн сахара, 782 973 тонны мясных консервов, 730 902 тонны копченого мяса, колбас, жиров и масел (включая сливочное масло и лярд), 517 522 тонны растительного масла и растительных жиров, 362 421 тонна консервированного и сухого молока, сыра, яиц, сушеных овощей, фруктов, овощной пасты и пюре и т. п., 61 483 тонны консервированных и свежих фруктов и овощей, витаминов, дрожжей, кофе, соли, специй, орехов и кормов для животных. Всего в Советский Союз благополучно поступили 4 291 012 тонн продовольствия. И снова: одно только простое приведение объемов тоннажа не может дать четкую картину действительных количеств и ценности этих грузов. Применение сжатия и сушки продуктов (то есть удаление из них соответственно воздуха и влаги) значительно сокращало вес и объем груза. По сделанным оценкам, в результате объем был сокращен на одну седьмую от первоначального, что позволило очень существенно экономить на полезной нагрузке судов. Если Красная армия получила все то продовольствие, что было отправлено в Россию по ленд-лизу из США, и если в Красной армии служило в среднем 12 млн солдат[33], то простое арифметическое действие позволит получить показатель, что каждый русский солдат ежедневно получал более полуфунта (230 г) концентрированных продуктов. Конечно, этот «средний показатель» никогда не существовал в реальности, но, являясь дополнением к советскому зерновому фонду для армии, продовольствие, полученное по ленд-лизу, оказалось жизненно важным фактором поддержания на должном уровне питания сражавшихся советских солдат⁷.

Производство стали в Советском Союзе, которое в 1940 г. достигло 20 166 600 тонн, к 1942 г. упало до всего 8 801 600 тонн (по другим данным, 8,1 млн тонн). По ленд-лизу в период от 1941 до 1945 г. Советский Союз получил 2 589 766 тонн стали. Это количество по сравнению с выплавленными в период с 1942 по 1945 г. в Советском Союзе 43 639 200 тоннами (по другим данным, 39,7 млн тонн) кажется небольшим, но и здесь то, что нам видится с первого взгляда, обманчиво. Большая часть полученной по ленд-лизу стали является сталью специальных марок, такой как инструментальная сталь для движущихся с высокой скоростью деталей, холодный прокат, сталь горячего проката, используемая в самолетостроении, жестяные пластины, стальная проволока, трубы и тюбинг, а также листы и пластины стали горячего проката. Более половины стали, полученной по ленд-лизу, составили железнодорожные рельсы и другие изделия для железных дорог. Другими словами, Россия импортировала специальные марки стали, высвободив тем самым собственные заводы от затрат и времени для их производства. Кроме того, дополнительное оборудование для советской сталелитейной промышленности позволило увеличить выпуск изделий из углеродистой стали примерно на 2 млн 500 тыс. тонн в год. Почти все это оборудование прибыло в Советский Союз до 20 сентября 1945 г., и если его роль в выпуске военной продукции определить не так просто, то его полезность в восстановлении страны после войны очевидна. С другой стороны, производство в Советском Союзе алюминия, пусть оно и выросло в период с 1942 по 1945 г., оставалось незначительным. С 1941 по 1944 г. советская промышленность выпустила 285 418 тонн этого металла, в то время как в период с 1941 по 1945 г. по ленд-лизу было получено 261 109 тонн. Этот объем равен почти четырехгодичному производству в стране. Поскольку на прекрасном советском танке Т-34, широко применявшемся во время войны, был установлен двигатель из сплава алюминия, поставки алюминия по ленд-лизу оказались здесь жизненно необходимыми. Поставки в Советский Союз меди, не считая медной проволоки, составили 391 711 тонн, количество, равное трем четвертям всего советского производства этого металла в 1941—1944 гг. Медь, которая широко применяется в производстве оружия и боеприпасов, также является важным сырьем для советской военной промышленности. Вклад поставок по ленд-лизу в этой области очевиден⁸.

Общие поставки цветных металлов (781 663 тонны), таких как магний, никель, цинк, свинец, олово и другие, являют собой впечатляющую цифру в сравнении с показателями советского производства, но они применяются настолько широко, что просто невозможно определить их значение в какой-либо конкретной области. Советская статистика зачастую не приводит категории, которые можно так или иначе сравнить с тем, что было получено от союзников. Один небольшой пример. Цифры по производству в Советском Союзе ферросплавов (используются в основном для производства различных марок стали и чугуна) неизвестны. В то же время из США было отправлено разными маршрутами более 16 тыс. тонн различных типов таких сплавов и примерно такое же количество концентратов молибдена (также применяется в производстве специальной легированной стали, в частности для танковой брони). Кроме того, в Россию было поставлено значительное количество проволоки и кабеля. Советская служба связи получила 956 688 миль (примерно 1 млн 600 тыс. км) телеграфного провода. Этого достаточно для того, чтобы 38 раз обернуть им Землю по экватору. Кроме того, в Красную армию поступило 2118 миль (примерно 3300 км) морского кабеля и 1136 миль (1700 км) кабеля для подводных лодок. Наземная служба связи Красной армии пострадала оттого, что до войны считалось, что связь Генерального штаба с фронтами будет обеспечена службой Комиссариата связи (гражданское министерство). Из-за этого сети военной связи не существовало в природе. Поскольку советские командиры предпочитали проводную связь радио, легко объяснить факт потребности большого количества полевого телеграфного провода⁹.

Наступающие немецкие войска уничтожили или вывезли 175 тыс. металлообрабатывающих станков и 34 тыс. единиц оборудования для ковки и прессов. Они полностью или частично разрушили 31 850 промышленных предприятий. Статистика поставок по ленд-лизу дает цифры отправленных из США станков в долларах, а не в единицах, делая тем самым невозможным сравнительный анализ. В Россию было доставлено оборудование на сумму 1 млрд 095 млн 140 тыс. долларов, и в этот огромный объем входили машины и станки на сумму 310 млн 058 тыс. долларов, в также на миллионы долларов военные и морские генераторы, промышленные печи, оборудование для прокатных станов, различные металлообрабатывающие и формовочные станки, экскаваторная и дноуглубительная техника и т. д. Значительная часть потерянного в ходе войны станочного парка была устаревшей, а на смену ему поступила новейшая техника и оборудование. Производительность полученной по ленд-лизу техники была выше той, которой она пришла на смену, что также не дает проделать сравнение статистических данных. По данным советской стороны, до весны 1944 г. из-за границы было получено больше металлообрабатывающих станков, чем русские смогли произвести сами в 1942 г. Верно то, что советское военное и послевоенное производство во многом обязано поставкам техники и оборудования по ленд-лизу¹⁰.

Советским людям удалось спасти значительное количество промышленного оборудования прямо под огнем орудий наступающих гитлеровцев. Они сумели демонтировать и отправить на восток полностью или частично 1360 крупных промышленных заводов, часть оборудования из всех авиастроительных, танковых заводов и заводов по производству двигателей, 93 сталелитейных завода, 150 станкостроительных заводов, 40 электростанций и множество других предприятий. Одновременно на Урал, в Западную Сибирь, Казахстан и Поволжье было эвакуировано примерно 10 млн человек. Во время войны в России было пущено в эксплуатацию 2250 крупных промышленных предприятий и еще примерно 6 тыс. было восстановлено на освобожденных территориях после отступления оттуда немцев. Но даже при этом потери промышленных мощностей были настолько ощутимыми, что в 1945 г. показатели советского производства оставались гораздо ниже данных за 1940¹¹. Для того чтобы компенсировать те огромные потери, Соединенные Штаты прислали в Россию целый ряд промышленных предприятий и передали несколько готовых проектов.

Одним из первых таких проектов, полученных советской стороной, был завод по производству автомобильных покрышек компании «Форд моторс»; он же стал и одним из самых спорных. Приобретенный в 1942 г. за 10 млн долларов, данный проект включал в себя электростанцию для снабжения паром и электричеством. Как посчитали специалисты, этот завод, который до войны производил покрышки для гражданских машин, а с начала 1942 г. остановивший производство, позволял производить из местного сырья до миллиона автопокрышек для военной техники в год. Несмотря на то что почти все узлы предприятия были поставлены в Россию к осени 1944 г., задержки в строительных работах не позволили начать производство до конца войны. В феврале 1944 г. место строительства завода в Москве посетил генерал Сидни Спалдинг. Он был разочарован успехами советских инженеров и организовал приезд в Москву группы американских специалистов, которые должны были обеспечить технические консультации советской стороне. Но советская сторона настолько явно игнорировала американских техников, что тем пришлось отказаться от мысли помочь и вернуться в Америку. Когда в октябре 1945 г. американская военная миссия собралась и отправилась домой, на предприятии все еще отсутствовали необходимые для работы пар, вода, электричество, сжатый воздух и, как казалось, не было никаких перспектив получения на нем продукции¹².

В сентябре 1942 г. американские власти одобрили передачу России еще одного проекта. На этот раз речь шла о нефтеперерабатывающих предприятиях, которые должны были заменить заводы, уничтоженные гитлеровцами. Четыре основных завода и два филиала, рассчитанные на поступление 40 тыс. баррелей нефти в день и переработку этой нефти в авиационный и автомобильный бензин и смазочные масла, стоили 41 млн долларов. Это оборудование было поставлено в Советский Союз в мае 1945 г.; для контроля и помощи при возведении предприятий прибыли 15 технических специалистов из США. Работа над данным проектом продвигалась значительно быстрее, чем ввод в эксплуатацию завода по производству автопокрышек. В сентябре 1945 г. два завода уже производили бензин приемлемого качества, хотя их возведение было завершено лишь на 97 и 98 процентов соответственно. Как заявили советские представители, работы по возведению двух из шести поставленных предприятий были завершены соответственно на 80 и на 48 процентов. В апреле 1944 г. Комитет по ленд-лизу принял дополнительные советские заказы по расширению проекта на сумму 17 млн 900 тыс. долларов. До сентября 1945 г. в самих США было получено 92 процента из заказанного дополнительного оборудования, из которых успели отправить только 38 процентов. Оставшуюся часть Советский Союз включил в соглашение, заключенное с США 15 октября 1945 г.¹³ Как и в случае с заводом автопокрышек, нефтеперерабатывающее предприятие очень мало проработало в дни войны, но, как и оставшаяся часть полученного Россией промышленного оборудования, послужило основой для послевоенного восстановления страны.

Выпуск бензина в Советском Союзе, жизненно важный для мобильных частей ее армии, резко упал. Несмотря на то что в 1940 г. в Советском Союзе добыли 34 272 200 тонн (31,2 млн тонн. – Ред.) сырой нефти, к 1943 г. ее добыча сократилась до 19 946 200 тонн (19,4 млн тонн. – Ред.), а в 1945 г. выросла лишь до 21 378 800 тонн (по другим данным, до 27,3 млн тонн. – Ред.). И это в то время, когда Советский Союз имел на полях сражений огромное количество грузовиков, танков и самолетов. Из США Советский Союз получил 2 849 166 тонн нефтепродуктов, в том числе примерно половину от общего количества авиационного бензина (с октановым числом 99 и выше), а также большое количество компонентов бензиновой смеси, предназначенных, вероятно, для того, чтобы поднять качество произведенных на советских предприятиях продуктов переработки нефти. Тот объем нефтепродуктов, который был отправлен в Советский Союз по ленд-лизу, представлял собой лишь часть из того, что страна потребляла в тот период. Но опять этот факт может ввести в заблуждение. Несмотря на то что северные конвои подвергались постоянным нападениям противника и часто их отправки на время приостанавливались, значительное количество бензина было доставлено в Мурманск, расположенный совсем близко от северного участка фронта. Тем самым была решена проблема разрыва коммуникаций с Кавказским регионом. Кроме того, длинный путь из Америки проделали присадки к бензину, и многие советские самолеты летали на высокооктановом горючем, полученном в результате добавления этих присадок. Сотни тысяч произведенных в США грузовиков также ездили на советском бензине, в который добавлялись полученные по ленд-лизу компоненты, повышавшие октановое число горючего¹⁴. Данными фактами автор вновь хочет подчеркнуть, что сравнения между поставками по ленд-лизу и объемами того, что было произведено в Советском Союзе, бесполезны.

Помимо всего прочего, ленд-лиз позволил обеспечить Советский Союз большей частью предложенной стране программы по обеспечению роста производства электроэнергии, рассчитанной на 1 457 274 киловатт мощностей. Сюда входили стационарные тепловые электростанции (установленные мощности 631 939 киловатт), тепловые и дизельные электростанции, смонтированные на железнодорожных вагонах (370 000 киловатт), стационарные электростанции на дизельном топливе (327 498 киловатт), дизельные электростанции, установленные на грузовиках-трейлерах (72 945 киловатт) и, наконец, гидроэлектростанции (54 392 киловатт). Мобильное электрооборудование было предназначено для обеспечения временными источниками электроэнергии в освобожденных областях, опустошенных после вторжения гитлеровцев. До сентября 1945 г. в Советский Союз было поставлено оборудования на сумму 135 млн долларов; оборудование на сумму 7 млн долларов было перенаправлено другим получателям грузов по программе ленд-лиза, контракты на поставки оборудования на сумму 4 млн долларов были расторгнуты, а оборудование на сумму 32 млн долларов было поставлено в рамках соглашения между странами от 15 октября. По словам Стеттиниуса, часть электрооборудования обеспечивала работу советских предприятий за Уралом, где, по данным советской стороны, имела место нехватка примерно 300 тыс. киловатт. Микоян полагал, что для военной промышленности за Уралом и в Средней Азии жизненно важными являются гидроэлектростанции; он просил обеспечить этой отрасли наивысший приоритет. Поставленное по ленд-лизу до 1944 г. оборудование обеспечило до 20 процентов увеличения его количества для производства электроэнергии в стране за военный период. Советская промышленность не смогла даже в 1945 г. достичь производства электроэнергии на уровне 1940 г.[34] Оборудование на сумму 167 млн долларов, предоставленное

Советскому Союзу, в грубом сравнении было способно произвести электроэнергию, достаточную для работы всех промышленных предприятий штатов Нью-Джерси, Коннектикут и Нью-Йорк в 1947 г. Общая мощность всех поставленных электростанций примерно равна мощности Гувер-Дам (больше, чем мощности, поставленные в СССР, – около 1,5 млн кВт. – Ред. )¹⁵.

Широкий ряд предприятий был произведен в США и направлен для того, чтобы содействовать советскому производству в различных отраслях. Завод по производству алюминиевых листов, завод по производству 18-дюймовых (45-см) стальных балок, два завода по производству труб, блюминг, завод по производству рельсов и стальных конструкций, завод по производству шпал и рельсовых накладок – все это прибыло в Советский Союз слишком поздно, чтобы внести существенный вклад в ход войны, но, разумеется, использовалось в послевоенном восстановлении страны. Общая стоимость этих предприятий составила 26 млн 119 тыс. долларов. К меньшим предприятиям относятся завод по производству гипсокартона, вольтоли, азотной кислоты, несколько заводов по получению газа водорода и т. п. на общую сумму 4 млн 402 тыс. долларов. Те заводы, большие и мелкие, что до сентября 1945 г. были поставлены не в полном объеме, были включены в советско-американское соглашение от 15 октября 1945 г.¹⁶

В 1940 г. в Советском Союзе было произведено около тысячи локомотивов, 30 900 товарных и 1051 пассажирских вагонов. Производство подвижного состава в Советском Союзе во время войны прекратилось, так как предприятия, способные выдавать такую продукцию, переключились на выпуск вооружений. Блицкриг или нет, но гитлеровцам не удалось захватить и уничтожить большую часть подвижного состава. До конца 1942 г. советская сторона все еще использовала 85 процентов локомотивов, которые входили в парк подвижного состава еще в 1940 г.; что касается товарных вагонов, то их количество уменьшилось всего на одну пятую. Из-за немецкой оккупации протяженность железных дорог сократилась на 40 процентов – фактор, определяющий соотношение количества подвижного состава на единицу расстояния железнодорожных путей. Система железных дорог приняла на себя основную тяжесть перевозок при эвакуации, а также значительную часть перевозок при обратном процессе после освобождения занятых противником территорий. Но даже при этом в течение четырех послевоенных лет так и не удалось достичь средних показателей объемов грузоперевозок, достигнутых в первой половине 1941 г. В 1942 г. эти объемы упали, по сравнению с пиковыми значениями 1941 г., на 60,2 процента, а в 1945 г. восстановились лишь на 40,2 процента от этого значения. Конечно, военные перевозки занимали значительную долю всего грузооборота; в 1944 г. они составляли до одной трети всех грузоперевозок по советской железнодорожной сети. Во время войны в Советском Союзе было построено 11 тыс. км новых железнодорожных путей, больше, чем в период с 1928 по 1939 г. Но даже это не позволило компенсировать разрушенные железные дороги, так как гитлеровцы уничтожили 69 913 км железнодорожных путей, взорвали 2323 моста и разрушили огромное количество вспомогательных сооружений, депо и т. п. До конца войны советским инженерам и рабочим удалось восстановить 48 786 км путей и 1847 мостов¹⁷.

Для того чтобы помочь Советскому Союзу построить и восстановить железные дороги, США поставили 1900 паровозов, 66 дизельных локомотивов, 9920 открытых железнодорожных вагонов-платформ, 1000 вагонов-самосвалов, 120 железнодорожных цистерн и 35 вагонов для перевозки тяжелого оборудования, всего 13 041 единицу. Если всю эту технику соединить вместе, получится поезд длиной более 200 км от локомотива до служебного хвостового вагона. Кроме того, американцы отправили в СССР значительное количество рельсов и других комплектующих, которых хватило бы для того, чтобы построить железнодорожный путь длиной примерно 12 500 км. Более 110 тыс. тонн железнодорожных колес и осей должны были помочь советским специалистам в восстановлении собственного парка подвижного состава. США включили в поставки и полный комплект железнодорожной блокировочной системы стоимостью 10 млн 900 тыс. долларов, покрывающей 3 тыс. км путей. Количества рельсов, полученных Советским Союзом по ленд-лизу, было достаточно для того, чтобы построить более половины железнодорожных путей, возведенных советской стороной за время войны¹⁸.

Некоторые из поставляемых по ленд-лизу в Советский Союз цистерн использовались для доставки 820 422 тонн химических соединений к местам производства. На первом месте по количеству в списке идет каустическая сода, универсальное по применению химическое вещество (98 210 тонн). Далее следует нитрат аммония (2602 тонны), компонент для производства отдельных видов взрывчатых веществ, который являлся вторым по количеству неорганическим веществом в списке. Список органических веществ по количеству возглавляет этиловый спирт (379 742 тонны). Чрезвычайно распространенное, это вещество могло быть использовано во множестве химических процессов, от получения растворителей до производства крепких спиртных напитков. Оно было очень востребовано в советской военной промышленности. Толуол по количеству следовал за этиловым спиртом (113 884 тонны) среди химикатов, отправленных в Советский Союз по ленд-лизу. Это химическое сырье стратегического значения является важным компонентом тринитротолуола (тротила), а также входит в состав высокооктанового бензина. Следующим в списке органических химических веществ шел фенол (38 549 тонн), также известный под названием карбоновой кислоты, еще одно универсальное химическое соединение, которое в военное время особенно ценно своим использованием при получении тринитропроизводных¹⁹.

Ткани, пусть и не в такой степени, как взрывчатые вещества или другие химикаты, были также важны, так как они были необходимы, чтобы одеть солдат Красной армии. Хлопковая ткань была самой значительной по объему позицией из тканей, поставленных в Россию (102 млн 673 тыс. ярдов (93 884 191,2 м). Из нее пошили 34 557 667 комплектов обмундирования. Проворные советские швеи сумели сшить из завезенных в Советский Союз 60 млн 138 тыс. ярдов (54 990 187,2 м) шерстяной ткани 20 012 667 комплектов зимнего обмундирования. Очень важным и для первой, и для второй операции было наличие пуговиц, которых было поставлено на сумму 1 млн 598 тыс. долларов. Миллионы солдатских ремней, патронташей, брючных поясов и т. п. (всего этого хватило бы, чтобы обернуть Землю вокруг экватора, да еще с запасом) были изготовлены из 53 млн 803 тыс. (49 197 463,2 м) ярдов тесьмы. Большинство солдат Красной армии носили одну из 14 млн 572 тыс. пар армейской обуви (ботинок), также полученных из США, остальным могла достаться пара валенок или резиновых сапог, туфель или ботинок, которые фигурировали как «другие виды обуви» и стоимость которых составила 4 млн 378 тыс. долларов. Было бы неправильным заявлять, что все солдаты Красной армии носили форму из материи, поставленной по ленд-лизу, но в рамках программы в страну благополучно прибыли ткань и обувь, достаточные для всей Красной армии, да еще и с запасом²⁰.

По большинству видов вооружений в Советском Союзе их было произведено больше, чем получено от союзников, хотя здесь и нет надежных статистических данных. Советские военные историки яростно настаивают на том, что Россия до конца 1942 г. произвела столько стрелкового и артиллерийского вооружения, что этого было достаточно для того, чтобы оснастить 535 пехотных и кавалерийских дивизий (эти дивизии в течение войны насчитывали в среднем по 8—9 тыс. человек личного состава, намного меньше, чем, например, в дивизиях армии США), 342 артиллерийских полка и 57 парашютно-десантных частей и подразделений. Советские военные историки не приводят других, более подробных, статистических данных, то есть невозможно подсчитать, что это означает в количестве единиц стрелкового вооружения и артиллерийских орудий. В 1941 г. Сталин проинформировал Гопкинса о нехватке зенитного вооружения (он просил 21 тыс. единиц таких орудий), крупнокалиберных пулеметов, а также винтовок (которых он просил один миллион штук). Из этих видов вооружения в протоколах фигурировали только зенитные орудия. Несмотря на то что они были остро необходимы ведущей тяжелые бои России в 1941 и 1942 гг., у союзников на складах их было мало, а произвести их быстро не было возможности. Позднее в Россию было отправлено 7509 зенитных орудий калибра от 37 до 100 мм. По просьбе советской стороны поставить ей вне протоколов автоматическое оружие в страну прибыли 112 293 автомата Томпсона 45-го калибра, то есть 11,43-мм (еще 23 340 единиц этого оружия были потеряны во время транспортировки). Вместе с автоматами Томпсона были поставлены 11 500 пистолетов и револьверов, которые, согласно всем отчетам по поставкам, благополучно были получены. Большая часть этого стрелкового вооружения прибыла в Советский Союз зимой 1941 г. и весной 1942 г. В 1943 г. советские военные предприятия выпустили 1 млн 100 тыс. единиц автоматического оружия и 3 млн 400 тыс. винтовок и карабинов, однако в 1944 г. эта цифра была ниже, так как были накоплены достаточные запасы этих видов вооружений²¹.

Общее число самолетов, поставленных в Советский Союз по ленд-лизу, составило 14 018 машин, что составляет лишь небольшую часть от 115 596 самолетов, произведенных в Советском Союзе с 1941 по 1944 г. (хотя вплоть до 1943 г. Россия производила много машин устаревших, еще довоенных моделей, одномоторных, с применением дерева и парусины). Количество танков и самоходных артиллерийских орудий, отправленных в Россию (8003 прибыли благополучно, 860 были потеряны при транспортировке), невозможно сравнивать с произведенными здесь с 1941 по 1944 г. 84 200 машинами. Однако 362 288 отправленных в Советский Союз по ленд-лизу грузовиков и 47 238 джипов составляли большую часть автопарка Красной армии. В период с 1942 по 1944 г. в Советском Союзе было произведено всего 128 тыс. грузовиков, или одна треть от количества, полученного из США. В поставки грузовиков по ленд-лизу не включены 2293 машины техобслуживания, 4158 полугусеничных и бронированных разведывательных автомобилей, 792 10-тонных крупнотоннажных грузовиков «Мак», доставленных из района Персидского залива, а также два предприятия по сборке грузовиков, которые также были переданы из Ирана. Для того чтобы обеспечить для русских поддержание транспортных средств на ходу, советской стороной было получено 3 млн 681 тыс. автопокрышек и 3 млн 676 тыс. камер, 1807 тонн синтетической резины и натурального каучука для изготовления шин, а также завод по производству шин, который так и не был тогда запущен в производство²².

По заявлению советских представителей, до конца 1942 г. в стране была полностью решена проблема производства боеприпасов, что никогда больше не могла повториться история с Ленинградом, где остро ощущалась нехватка артиллерийских снарядов. В 1943 г. советская промышленность произвела 175 млн бомб, минометных и артиллерийских снарядов, а в 1944 г. эта цифра достигла 184 млн. Кроме того, в 1944 г. было произведено 7 млрд 400 млн патронов к стрелковому вооружению. США не брались за поставки в Советский Союз боеприпасов, за исключением случаев, когда речь шла о боеприпасах к поставленному по ленд-лизу американскому оружию. В частности, во Втором протоколе упоминаются «204 90-мм зенитных орудия с боеприпасами к ним в комплекте». Что касается поставок автоматов Томпсона, то в примечании говорится: «Боеприпасы будут поставлены в тех же количествах, что и для американских войск, а также, если в этом будет необходимость, в течение всего срока годности оружия, обеспечивающего точность стрельбы»²³.

По ленд-лизу Россия получила значительное количество взрывчатых веществ и материалов для их изготовления. Среди порохов на первой позиции фигурирует бездымный порох; при этом все остальные виды (в том числе артиллерийский и кордит) составляют лишь 3 тыс. тонн из поставленных 132 959 тонн. Кроме того, в Россию благополучно было доставлено 139 186 тонн тринитротолуола и 53 639 тонн других видов взрывчатки, в основном динамита. 10 252 тонны взрывчатых веществ союзники потеряли при транспортировке морем, почти все это количество – на Северном маршруте. Одного только поставленного тротила хватило бы для снаряжения 79 млн 500 тыс. 105-мм осколочно-фугасных снарядов. С учетом того, как советские войска массировали свою артиллерию в наступлении (по 250 орудий на 1 км фронта), поставленный по ленд-лизу тротил оказался бесценным. По ленд-лизу советская сторона получила достаточно пороха различных видов для снаряжения в 1944 г. одной трети бомб, минометных и артиллерийских снарядов. Производство достаточного количества боеприпасов на Урале или в других отдаленных районах не гарантировало их доставку до фронта. Трудности с транспортом заставили Феймонвилла заявить Стеттиниусу, что трехмесячный перерыв в отправке северных конвоев в 1942 г. «серьезно расстроил» доставку боеприпасов на фронт, а перерыв в 1943 г. составил полгода. Как отмечал Феймонвилл, «необходимость поставки… вооружений через северные порты теперь стала ощущаться еще больше по сравнению с прошлым годом»²⁴.

Советский военно-морской флот не фигурировал в числе крупнейших в мире, он не мог похвастаться большим количеством крупных кораблей. Торпедные катера, подводные лодки, тральщики и минные заградители, а также эсминцы составляли ядро этого в первую очередь оборонительного вида вооруженных сил. Британскому и американскому военным флотам редко требовалось содействие советского, за исключением вод Баренцева моря. С помощью англичан и американцев русский флот взял на себя часть задач по проводке конвоев, которую выполнял до 1944 г. Всего по ленд-лизу в Советский Союз было отправлено 556 военных судов и кораблей. Сюда относятся 205 торпедных катеров, 140 морских охотников, 77 тральщиков, десантные суда различного типа, 15 речных буксиров, 4 ремонтных баржи, 2 ледокола и некоторое количество более мелких судов. США попросили вернуть после войны многие из перечисленных выше кораблей, однако советская сторона отказалась сделать это. Эти корабли стали пешкой в послевоенной игре по решению проблем поставок по ленд-лизу²⁵.

Программой ленд-лиза также предусматривались поставки значительного количества строительного оборудования (было получено советской стороной на сумму 10 млн 792 тыс. долларов), техники (такой, как радиостанции, приемники, радиолокаторы, целеуказатели, альтиметры, радиомаяки и компасы) на сумму 7 млн 526 тыс. долларов, ремонтное оборудование, в частности 2293 ремонтные машины, учебные и связные самолеты, бумага, фотоматериалы и т. д.²⁶ При отсутствии советских статистических данных доля поставок по ленд-лизу в общем количестве такой техники и материалов так и осталась неизвестной. Неприятная в своем высокомерии позиция советской стороны в военное время формулировалась примерно так: раз страна заказывает эти позиции, значит, в них есть необходимость.

Эта формула являлась единственной мерой необходимости той или иной позиции. Но каким бы критическим ни стал подход России к программе ленд-лиза впоследствии, факт остается фактом: советские вожди запрашивали не только то, что вошло в четыре протокола, но и целый ряд других материалов, которые попадали в категорию поставляемых по ленд-лизу. Советские руководители не позволяли сотрудникам комитета по ленд-лизу изучать их заказы на предмет эффективности использования полученной помощи. Отсюда следует вывод, который должны были сделать те, кто занимался поставками по ленд-лизу, и историки: несмотря на то что общее количество поставленного не было огромным с точки зрения объемов, эти материалы имели стратегическое значение, были необходимы и жизненно важны для успеха Советского Союза в войне.

Военные историки согласны с тем, что Сталинград ознаменовал поворотный пункт в войне, которую вела Красная армия (в рамках Второй мировой войны). Там, где проходило это сражение, советские солдаты использовали 27 тыс. грузовиков для перевозки солдат и грузов. В сентябре и октябре 1942 г., когда советские войска готовили свое ноябрьское контрнаступление, по распоряжению Верховного главнокомандования к полю боя на расстояние 200—250 км грузовиками было переброшено 10 пехотных (стрелковых. – Пер.) дивизий. К 30 июня 1942 г. США поставили в Россию 36 865 грузовиков (из имевшихся в наличии 71 584 машин), то есть на 25 процентов больше количества, использованного на Сталинградском направлении. К началу советского контрнаступления под Сталинградом ВВС Красной армии сосредоточили здесь 1115 самолетов. В то же время до 1 июля всеми маршрутами вместе по ленд-лизу в Советский Союз было поставлено 1285 самолетов (из имевшихся в наличии 1727), а затем еще 286 машин поступили через Персидский залив и 92 самолета перелетели до конца октября по воздушному мосту Алсиб. Итого советская сторона получила 1663 боевых самолетов американского производства, в том числе истребители Р-39 и Р-40, многоцелевые самолеты А-20, то есть больше, чем то число современных боевых самолетов, что советская сторона использовала под Сталинградом²⁷.

Несмотря на то что американские грузовики и самолеты, может быть, и не представляли в процентном отношении значительную долю от техники, что использовалась на поле боя под Сталинградом, их наличие в России позволило Красной армии и ВВС создать нужную концентрацию сил, что в противном случае могло бы быть невозможно. Так необходимую для организации взаимодействия войск эффективную систему связи, наверное, также невозможно было построить, если бы не полученные из США 56 645 полевых телефонов и примерно 600 тыс. км телефонного провода, которые поступили в СССР до начала сражения. Пусть в руках тех, кто освобождал Сталинград, не были все 81 287 пистолетов-пулеметов «Томпсон» и в их распоряжение не были переданы все 6823 автомобиля джип, и то и другое успело поступить в Россию до начала контрнаступления²⁸.

Летом и осенью 1943 г. темпы наступления Красной армии удвоились по сравнению с любой из предыдущих наступательных операций. Советские подвижные части преодолевали в сутки в среднем по 30—35 км, и даже прочие войска пешком обеспечивали продвижение на 10—25 км. Росту темпов продвижения советских войск, вне всякого сомнения, в значительной мере способствовало получение советской стороной до 30 июня 1943 г. 148 286 грузовиков, джипов и мотоциклов. Средний темп продвижения вперед в наступлении не изменился и в 1944 г., но в тот год увеличились масштабы освободительного наступления Красной армии. То, что теперь Красная армия легко могла «дотянуться дальше», легко объяснить: с 30 июня 1943 г. по 30 июня 1944 г. советские войска получили еще 154 675 грузовиков, джипов и мотоциклов; таким образом, общее количество поставленной техники достигло 302 961 единицы. Большая часть транспортных средств приходилась на грузовики, которых было поставлено 236 383. Части Красной армии, которые брали Бухарест, дошли до города на одиннадцатый день наступления, проходившего средними темпами по 30 км в сутки. Советские механизированные части очень быстро сумели «превзойти в скорости брони» своих гитлеровских «учителей». Часто подвижные части Красной армии выходили к местам скопления немецких войск быстрее, чем это прежде делали немцы. Они вносили дезорганизацию в ряды противника и наносили ему тяжелые потери. В начале 1945 г. советские войска стремительно ворвались в провинцию Бранденбург, ошеломив врага. Тогда были захвачены прямо на аэродромах 288 немецких самолетов. Позже молниеносные удары русских в Маньчжурии были нанесены через три месяца после окончания войны в Европе. Организация адекватного оперативного построения стала возможной благодаря полученным с 13 мая по 3 сентября 1945 г. по ленд-лизу 46 140 единиц транспортных средств (в том числе 42 559 грузовиков). Во время Дальневосточной кампании части Красной армии преодолевали в среднем по 50 км в день. Таким образом, поставки по ленд-лизу, включавшие в себя 416 769 грузовиков и джипов, обеспечивали транспорт для стремительных наступательных операций советских войск, в результате которых Красная армия преодолела сопротивление немцев и их союзников на территории стран Балканского полуострова и Центральной Европы и ворвалась в Австрию, пройдя с боями более чем по половине территории Европы, прежде чем произошла встреча с войсками союзников, наступавшими с запада²⁹.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.