КУНЕРСДОРФ 1759 г.

КУНЕРСДОРФ

1759 г.

Русско-австрийские войска, проявив стойкость и умело перебрасывая части в место наиболее горячих схваток, разгромили прусскую армию Фридриха II. Догматическая «косая тактика» пруссаков проявила свои слабые стороны. Сражение проходило в рамках Семилетней войны (1756–1763).

Многие русские полководцы как бы находятся в тени своих великих коллег – Суворова и Кутузова. Но Александр Васильевич начал свою военную карьеру под руководством других военачальников, создававших славу русского оружия. Так, в молодости он был участником битвы, которая занимает столь же почетное место в ряду побед русской армии, как и последующие Рымник и Нови. Это было сражение под Кунерсдорфом, в котором русские полки наголову разбили блестяще подготовленное и организованное прусское войско.

* * *

В политической ситуации в Европе XVIII в. все было взаимосвязано. Войну, которую в результате вели две державы в Восточной Европе, могли начать войска совсем других государств за океаном. С начала 50-х гг. из Северной Америки стали приходить тревожные известия о пограничных стычках английских и французских колонистов. К лету 1755 г. стычки вылились в открытый вооруженный конфликт, в котором стали участвовать и индейцы-союзники, и регулярные воинские части. В 1756 г. началась так называемая Семилетняя война, которая закончилась в соответствии со своим названием в 1763 г. В войну было втянуто несколько стран.

Две колониальные державы боролись за владения в Америке, Индии, другими заморскими территориями. Война Англии и Франции непременно должна была перекинуться и в Европу. Здесь Англия очень опасалась за владения своего короля в Германии. Дело в том, что монарх был одновременно ганноверским курфюрстом, и Франция могла договориться с сильной Пруссией о том, что последняя займет Ганновер. Для того чтобы предотвратить потерю, Англия в январе 1756 г. сама заключила с прусским королем Фридрихом II Уайтхоллский договор. Париж воспринял это событие как открытый переход Пруссии в стан врага и немедленно подписал в противовес союзный договор с Австрией.

Оба договора были полной неожиданностью для большинства европейских дипломатов. Ведь целые поколения политиков выросли на многовековых традициях борьбы Бурбонов с Габсбургами. Дело же было в том, что Австрия теперь видела гораздо большую угрозу со стороны усилившейся Пруссии. По Аахенскому миру 1748 года Австрия отдала Пруссии Силезию – одну из важнейших провинций. За последнее десятилетие население Пруссии удвоилось, существенно увеличилась армия. Фридрих реально угрожал германским владениям Вены.

Новая расстановка сил вынудила менять внешнеполитические приоритеты и Российскую империю. Пруссия не входила в число приятных соседей России. Так что, когда Англия (с которой у России долгое время были дружеские отношения) подписала Уайтхоллский договор, Россия выбрала себе других союзников. Весной 1756 г. русское правительство обратилось к Австрии с предложением воспользоваться англо-французской войной в Америке и выступить против Пруссии, чтобы вернуть Силезию. Россия со своей стороны была готова «для обуздания прусского короля» выставить 80 тысяч человек, а если потребуется, то и больше. Российская империя присоединилась к франко-австрийскому союзу.

18 августа 1756 г. Фридрих с большой армией вошел в Силезию, а 1 сентября Елизавета Петровна объявила Пруссии войну.

К середине 50-х гг. Пруссия стала опасным врагом. Энергичный 44-летний Фридрих, имевший за плечами ряд побед в войне «за австрийское наследство», жаждал нового столкновения. Он деятельно готовился к войне. Прусская армия увеличилась со 100 тысяч человек в 1740 г. до 145 тысяч в 1756 г. Сама армия, подчиненная жесточайшей дисциплине, казалась хорошо отлаженной машиной, готовой по первому приказу короля в считанные дни выступить в поход.

Русская же армия в это время находилась не в лучшем состоянии. Из-за долго поддерживавшейся русским правительством концепции небольших «диверсий», которые были предпочтительны в Европе по сравнению с большими походами и сражениями, армия была ослаблена. Ведь для диверсий требовались небольшие отряды. На границах стояла незначительная часть армии, большая часть полков была расквартирована по всем губерниям огромной страны. Национальные кадры офицерства готовились слабо, не посылались для обучения в армиях воюющих стран волонтеры, не проводились маневры крупных сил. Более 46 тысяч военнослужащих использовались для выполнения административных поручений. По выводам комиссии 1755 г. в строю полевой армии не хватало каждого десятого солдата. Рекрутский набор, назначенный на начало 1755 г., проходил медленно и дал армии пока совершенно не приспособленный к службе контингент новобранцев. В плохом состоянии находился парк лошадей.

В 1756 г. из четырех фельдмаршалов двое вообще не имели никакого отношения к армии. Главнокомандующим был назначен 54-летний С. Ф. Апраксин. Сын знаменитого сподвижника Петра I продвигался по службе в первую очередь благодаря политической ловкости и умению заводить нужные связи и незадолго до этого получил звание генерал-фельдмаршала.

Апраксин прибыл в Курляндию с самыми странными и туманными инструкциями Петербурга. Он должен был не то стоять у границы, не то нападать на Фридриха, не то брать крепости, не то не затевать крупных операций. Поскольку и сам фельдмаршал всячески старался не предпринимать никаких резких шагов, то армия находилась в подвешенном состоянии. Наконец Апраксин получил приказ действовать в Восточной Пруссии с конечной целью занять Кенигсберг. Поход был начат в мае 1757 г., границу же Восточной Пруссии русский командующий решился перейти лишь в середине июля. После месяца маневров и уклонений прусские войска встретились с русскими у деревни Гросс-Егерсдорф 19 августа 1757 г. Здесь произошло довольно крупное сражение. По ходу битвы русская армия находилась в критическом положении, но ситуацию спас генерал П. А. Румянцев, вовремя подведя резерв и ударив им по прусским частям. Хотя армия Апраксина понесла тяжелые потери, победа была полной. Но здесь генерал-фельдмаршал повел себя не как полководец, а как политик. Он не пошел по открытой дороге на Кенигсберг, а приказал армии отходить. По всей видимости, Апраксин боялся, что больную Елизавету со дня на день сменит на престоле Петр III, который был известен своей любовью к Пруссии и ее порядкам. 16 октября генерал-фельдмаршал был снят с должности главнокомандующего, отозван в Петербург и арестован (а через год умер в тюрьме).

Новым главкомом стал англичанин по национальности, генерал-аншеф Виллим Фермор. В начале 1758 г. он занял Кенигсберг, закрепился в низовьях Вислы, а летом вступил в Бранденбург – ключевую крепость на пути к Берлину. Фридрих быстро двинулся ему навстречу. Сражение произошло 14 августа у деревни Цорндорф и отличалось потрясающим упорством обеих сторон. Прусская армия провела несколько атак, отличилась конница генерала Зейдлица. Однако и русские в массе своей не были смяты, опасно контратаковали, выдерживали удары по флангам и во фронт. Битва выявила несколько больших проблем в русской армии – слабое взаимодействие отдельных частей, слабую моральную подготовку обсервационного корпуса (т. н. «шуваловцев»), наконец, некомпетентность главнокомандующего. В критический момент боя Фермор оставил армию, некоторое время не руководил ходом боя и появился лишь к развязке. Большая часть русских солдат проявила удивительную стойкость и мужество, которую затем так часто отмечали за ними иностранные полководцы. Обе стороны понесли при Цорндорфе огромные потери. Русская армия потеряла половину личного состава, но и потери пруссаков были велики. Поэтому Фридрих дал возможность русским уйти в полном боевом порядке и с гордо поднятой головой.

Фермор впоследствии также проявил нерешительность и избегал сражений с армией противника.

В битвах Семилетней войны получила окончательное завершение тактика Фридриха П. До него прусская армия строилась двумя равномерными линиями и вела фронтальный бой. Фридрих II усложнил линейный боевой порядок, усилив одно из его крыльев дополнительной линией, и стал применять т. н. «косую атаку». Усиленное отборными войсками (в том числе гренадерами) и артиллерией крыло превращалось в атакующее. Применяя «косую атаку», пруссаки стремились охватить противника с фланга. При атаке сильным крылом атакованный фланг неприятеля не мог получить помощи, поскольку основные силы были прикованы к своему месту линейным построением. Таким образом, сражение решалось разгромом фланга противника. Прусский полководец практиковал построение войск уступной формой, при которой батальоны располагались уступами один за другим. Соответственно удары противнику наносились последовательно, так как в бой батальоны вступали не одновременно.

Прусская кавалерия устремлялась в атаку полным галопом с обнаженными палашами. Фридрих II по примеру Петра I ввел в кавалерийских полках конную артиллерию.

Атака проводилась как можно более сплоченными частями. Фридрих хотел, чтобы каждый солдат был как бы поглощен своим эскадроном или батальоном. Ход войны решали двигающиеся, как один человек, отряды, а не отдельные рядовые. Для этого в прусских войсках вводилась жесточайшая муштра, человек должен был выполнять все необходимые действия с четкостью механического автомата.

Тактика русских войск тоже была линейной. Войска строились в три развернутые линии, каждая из которых имела четыре шеренги. Ротные колонны строились для отражения атаки кавалерии, взводные – для походных движений и батальонные – с целью «проломления неприятельского фронта».

* * *

К 1759 г. в русской армии многое изменилось к лучшему. Войска стали маневреннее, совершенствовалась система снабжения. Заново перевооружалась артиллерия. Так, полковая артиллерия получила новый вид орудий – пушки «единорог», более легкие и скорострельные, чем старые. С помощью «единорога» впервые в мире была решена проблема бомбической пушки: новое орудие стреляло и бомбой, и картечью, и ядрами. Вообще, русская артиллерия вскоре была признана одной из лучших в мире.

Весной 1759 г. место Фермора занял 60-летний генерал-аншеф Петр Семенович Салтыков. Салтыков начал службу еще в 1714 г.

Тогда Петр I отправил его во Францию, где он прослужил в военно-морском флоте 15 лет. Петр Семенович участвовал в войне «за польское наследство» и русско-шведской войне 1741–1743 гг.

Армия, принятая Салтыковым, уже находилась в походе, но положение ее было трудным и неопределенным. Новым направлением ведения военных действий стало силезское, и Салтыков должен был идти на соединение с австрийской армией Дауна. Русской армии противостояла прусская армия Дона, перед которой стояла задача не дать союзникам соединиться в среднем течении Одера. 10 июля Дона перерезал путь движения русской армии и 12 июля навязал ей сражение у деревни Пальциг, на правом берегу Одера. В сражении победили русские, впервые за войну потеряв меньше людей, чем противник.

21 июля армия Салтыкова заняла Франкфурт-на-Одере и встретилась с 20-тысячным австрийским корпусом генерала Лаудона, посланного Дауном. Здесь же Салтыков получил тревожное известие о стремительном движении Фридриха с армией к Одеру. Русская армия заняла оборонительную позицию на правом берегу Одера, почти напротив Франкфурта, у деревни Кунерсдорф. Это название вошло в учебники военной истории. Здесь 1 августа 1759 г. армия Салтыкова (40 тысяч человек) вместе с корпусом Лаудона (19 тысяч человек) столкнулась в бою с армией Фридриха, имевшей в строю 48 тысяч человек.

Правое крыло русской армии упиралось в низкий топкий берег Одера почти напротив расположенного на противоположном берегу Франкфурта, левое – заходило за расположенную на одной линии (запад-восток) с Франкфуртом деревню Кунерсдорф. Три возвышенности господствовали над равниной, ставшей полем битвы: ближе к Одеру – гора Юденберг, восточнее, в центре позиции – гора Большой Шпиц и еще восточнее, перед Кунерсдорфом, – гора Мюльберг, отделенная от Большого Шпица оврагом Кунгруд. Русские войска заняли все три высоты и укрепили их. Позиция русских войск была неуязвима со стороны Одера, но неглубока, и перерезалась оврагами. Войска стали таким образом: на горе Юденберг – дивизия Фермора и Вильбуа, на Большом Шпице – дивизия П. А. Румянцева, а на горе Мюльберг – Обсервационный корпус А. М. Голицына. Австрийцы стояли в резерве за горой Юденберг. Фридрих должен был подойти с севера, так что Фермор первоначально занимал левый фланг, а Голицын – правый. Но пруссаки появились с другой стороны, и Салтыкову пришлось развернуть армию кругом, так что фланги поменялись местами. Этот поворот не ослабил русских позиций, но отрезал армии от коммуникаций, а следовательно, и путь к отступлению. Ее ожидала или победа, или истребление.

Начав с раннего утра перегруппировку, Фридрих переправился через топкий ручей Гюнер и занял удобные позиции, охватывавшие левый фланг русской армии, укрепившийся на горе Мюльберг. После того как прусская артиллерия обстреляла корпус Голицына, в атаку пошли пехота и конница короля. Сосредоточение, когда Фридрих не дал Салтыкову догадаться о месте наступления, и начальная фаза атаки превосходящими силами пехоты по пересеченной местности были проведены образцово. Шуваловцы, как и при Цорндорфе, не выдержали атаки и в панике бросили позиции на Мюльберге, где пруссаки тотчас установили пушки и начали продольный обстрел русских позиций на Большом Шпице. Пехота Фридриха одновременно атаковала их через овраг Кунгруд.

Салтыков вовремя дал приказ стоявшим на Шпице крайним слева полкам развернуться поперек бывшего фронта и принять на себя удар перешедшей Кунгруд прусской пехоты. Так как хребет Большого Шпица был узок, образовалось несколько линий (по два полка в каждой), которые вступали в бой по очереди – по мере гибели передней линии. Современник так описывает эти драматические события: «И хотя они (линии) сим образом выставляемы были власно как на побиение неприятелю… однако они не поджав руки стояли, а каждая линия, сидючи на коленях, до тех пор отстреливалась, покуда уже не оставалось почти никого в живых». Салтыков постоянно подбрасывал Румянцеву части с правого фланга и из резерва.

Одновременно с атакой во фланг позиций русского центра прусская конница атаковала те же позиции с тыла, а пехота – с фронта. Наступил критический момент битвы. Потеря позиций в центре неизбежно привела бы к поражению русских войск. Однако атака с фланга, со склонов Мюльберга на склон Шпица, захлебнулась – русские линии отстояли свои позиции. Атака кирасир принца Вюртембергского с тыла была отбита под личным руководством Румянцева и Лаудона, а фронтальную атаку пехоты остановил плотный огонь русской пехоты и артиллерии.

Теперь наступил критический момент для пруссаков. Фридрих приказал Зейдлицу начать атаку всеми силами конницы во фронт русских полков, стоявших на Большом Шпице, с тем чтобы сломить сопротивление русского центра. Конница знаменитого после Цорндорфа генерала помчалась на укрепленные позиции, но, попав под сильный артиллерийский огонь, с огромными потерями отступила. Тотчас с нескольких позиций по расстроенным эскадронам Зейдлица ударила русско-австрийская конница, а затем перешла в наступление русская пехота, в штыковом бою снова занявшая Мюльберг. Попытки Фридриха перехватить инициативу ни к чему ни привели. Прусская пехота и кавалерия бежали с поля боя. Клаузевиц считал, что при Кунерсдорфе Фридрих стал жертвой собственной тактики: фланговая атака на узком пространстве, невозможность использовать в полной мере конницу, отказ от атаки правого крыла русской армии – все это предопределило поражение. Вместе с тем военный теоретик отмечал и умелое использование русскими местности, значительно укрепленной окопами и засеками, а также стойкость русских солдат на склонах Большого Шпица.

Сражение при Кунерсдорфе продолжалось семь часов. Общие потери армии Фридриха II составили 17 тысяч человек. Около 5 тысяч пруссаков было взято в плен. Союзникам достались 26 знамен, 172 орудия и все боеприпасы прусской армии. Но и войска союзников понесли значительный урон. Австрийцы потеряли 2 тысячи человек, русских было убито 13 тысяч. По этому поводу Салтыков произнес фразу в Пирровском духе: «Ежели мне еще такое же сражение выиграть, то принуждено мне будет одному с посошком в руках несть известие о том в Петербург».

Чудом спасенный своими гусарами, прусский король был в таком отчаянии, что бежал, бросив армию. Сразу после битвы Фридрих писал: «Я несчастлив, что еще жив. Из армии в 48 тысяч человек у меня не остается и 3 тысяч. Когда я говорю это, все бежит… У меня нет больше никаких средств, и, сказать правду, я считаю все потерянным». Фридрих несколько драматизировал ситуацию. Пруссия действительно была на грани катастрофы, но Салтыков направился не на Берлин, а на встречу с Дауном. Восстанавливалась и прусская армия. 29-тысячное войско начало постепенно собираться у Фюрстенвальда на Шпрее, подтягивались войска из гарнизонов, две прусские армии находились в Саксонии и Силезии.

Впрочем, 9 октября 1760 г. русский отряд 3. Чернышова взял Берлин. В городе были захвачены орудия и ружья, взорваны пороховые и оружейные склады. На население была наложена контрибуция. Удержать город небольшой отряд не мог и по приказанию командования оставил столицу Пруссии. В дальнейшем успехи русских развивались, но Фридриха спас от поражения новый российский император Петр III, заключивший после восшествия на престол мир со своей обожаемой Пруссией.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.