Кто вы, господин Голлоб?

Кто вы, господин Голлоб?

Первые два кавалера Бриллиантов своей славой были обязаны прежде всего успешным действиям на Западе в начальный период войны. Стремительный же взлет боевой карьеры третьего – Гордона Голлоба (Gordon M. Gollob) – произошел гораздо позже, в боях на Восточном фронте. Он не только был отличным летчиком-истребителем, но, имея хорошую техническую подготовку, внес большой вклад в развитие и испытания новой техники. Однако имелось одно обстоятельство, кардинально отличавшее его от предшественников. По причинам личностного характера многие в Люфтваффе его в общем-то недолюбливали. Мало того, отношение Голлоба к Галланду в конце войны было откровенно враждебным.

Он родился 16 июня 1912 г. в Вене, бывшей тогда столицей Австро-Венгерской империи. Его родители были родом из Граца, при этом мать – урожденная Райнингау-Караян, происходила из семьи известных музыкантов. Генрих Голлоб и его жена были художниками и часто переезжали из одного города в другой в поисках натуры и лучших мест для продажи своих картин. Они жили в Вене, когда у них родился сын.

К удивлению многих, отец решил дать ему имя в честь своего друга, шотландца Гордона Маллета Мак-Коуча (Gordon Mallet McCouch). Тот тоже был художником и с 1908 г. учился в Королевской художественной академии в Мюнхене. По одним данным, Генрих Голлоб назвал сына Гордон Мак, а по другим – Гордон, и клерки уже во время регистрации ребенка допустили ошибку в документах. Как бы там ни было, мальчика записали как Гордона Мак-Голлоба (Gordon McGollob), словно он был шотландцем.

Генрих Голлоб умер в 1917 г., после чего вдова с сыном вернулась в родной Грац. С детства Гордон демонстрировал музыкальные способности. И хотя позднее он научился хорошо играть на скрипке, его мечтой были полеты. Уже в четырнадцать лет он начал строить собственный планер. Гордон стал посещать местный планерный клуб и сначала получил сертификат пилота, а потом сам стал инструктором.

В 1933 г. Мак-Голлоб добровольцем вступил в австрийскую армию и первоначально служил в артиллерии. В феврале следующего года он смог перевестись в авиацию и был направлен в военную академию в Винер-Нойштадте. За время учебы он приобрел прекрасную репутацию как офицер и летчик. После окончания академии лейтенант Мак-Голлоб в 1937 г. был назначен командиром учебной истребительной эскадрильи.

В ночь на 12 марта 1938 г. германские войска, в соответствии с планом «Отто» заранее сосредоточенные на границе с Австрией, вошли в страну. Австрийская армия получила приказ не оказывать сопротивления. На следующий день – 13 марта – был опубликован закон «О воссоединении Австрии с Германской империей» – так называемом аншлюсе.

Понятно, что офицер с «шотландской» фамилией почувствовал себя достаточно неуютно в нацистском Третьем рейхе. Поэтому Мак-Голлоб вскоре изменил написание своей фамилии на «нейтральное» – М. Голлоб. Правда, надо заметить, что история с изменением его фамилии достаточно темная и, по некоторым данным, эта смена произошла еще во время учебы в военной академии.

После аншлюса прежняя австрийская армия стала частью германского Вермахта. 1 июля того же 38-го года Голлоба в звании обер-лейтенанта зачислили в Люфтваффе и направили на переподготовку. 15 марта 1939 г. он был включен в состав 6./ZG141, которая базировалась на аэродроме Пардубице, в Чехии, и была оснащена Bf-109D. Интересно, что тогда в ней служил еще один будущий кавалер Бриллиантов – Гельмут Лент.

1 мая эскадрилья перелетела на аэродром Ольмютц (немецкое название чешского г. Оломоуц). В тот же день ее переименовали в 3./ZG76 и в течение лета полностью перевооружили новыми двухмоторными Bf-110В/С. 26 августа эскадрилья получила приказ перебазироваться на полевой аэродром около местечка Мэрцдорф – немецкое название чешского поселка Мартинковице, расположенного в 17 км северо-восточнее г. Наход, в непосредственной близости от польской границы.

С 1 сентября 1939 г. 3./ZG76 участвовала в боях над Польшей. По имеющимся данным, 5 сентября Голлоб одержал свою первую победу, сбив в районе г. Лодзь польский бомбардировщик PZL P.23 «Karaz». Затем 21 сентября его наградили Железным Крестом 2-го класса.

После завершения польской кампании эскадрилью перебросили в Западную Германию, на аэродром Бённингарт, в 24 км северо-западнее Дуйсбурга. Взлетая оттуда, экипажи 3./ZG76 патрулировали вдоль французско-германской границы. Там они провели два с половиной месяца, а потом 16 декабря прибыли на аэродром Эвер, на побережье Гельголандской бухты. Эскадрилья была подчинена командиру JG1 оберст-лейтенанту Карлу Шумахеру и вошла в т. н. «Kommando Schumacher», чьей основной задачей было прикрытие немецкой военно-морской базы в Вильгельмсхафене.

Ее переброска оказалась очень кстати. В полдень 18 декабря с аэродромов в Англии поднялись двадцать четыре бомбардировщика Виккерс «Веллингтон» Mk.IA: девять – из 9 Sqdn. RAF, по шесть – из 37 и 149 Sqdn. RAF и три – из 38 Sqdn. RAF. Четырьмя группами по шесть самолетов они взяли курс на Вильгельмсхафен. Над Северным морем из-за неполадок с одним из двигателей был вынужден повернуть обратно «Веллингтон» Mk.IA N2984 из 149 Sqdn. RAF. Вслед за ним назад ушел еще один самолет, так как его пилот в условиях радиомолчания имел приказ повторять действия ведущего.

Небо над немецким побережьем с самого утра было ясным и безоблачным, и в отличие от предыдущей недели видимость была отличной. При такой погоде штаб JG1 мог ожидать чего угодно, но только не появления англичан. Вот почему, когда в 13.23 операторы РЛС «Freya» на острове Вангероге засекли приближение бомбардировщиков, этому никто сразу не поверил. На этот раз отлаженная система связи, созданная Шумахером, дала сбой. Вдобавок многих командиров групп просто не оказалось на месте. Все это замедлило ответные меры немецкой стороны.

Не встречая никакого сопротивления, двадцать два «Веллингтона» пролетели над островом Гельголанд и в 14.10 пересекли линию немецкого побережья. Не нарушая строя, они сначала прошли над Бремерхафеном, а затем выполнили резкий разворот на запад и взяли курс на Вильгельмсхафен. На высоте 4000 метров они пролетели над гаванью, однако военных кораблей в ней не оказалось. В тот период британским летчикам категорически запрещалось бомбить цели непосредственно на территории Германии, атаковать можно было только корабли в открытом море или стоящие на якорях в гаванях. В результате они не решились сбросить бомбы на корабли, которые были пришвартованы к причалам или находились в доках. Заградительный огонь береговой зенитной артиллерии не нанес «Веллингтонам» никаких повреждений, и они продолжили полет в сторону моря.

Первыми в воздух поднялись шесть Bf-109D из 10.(N)/JG26 во главе с обер-лейтенантом Йоханнесом Штейнхофом и дежурное звено одной из эскадрилий JGr101, базировавшейся в Ноймюнстере, а затем Bf-109E из II./JG77. «Мессершмитты» атаковали лидирующую группу англичан в 25–35 км к юго-западу от Гельголанда и смогли сбить шесть «Веллингтонов».

Тем временем появились Bf-110 из I./ZG76, и в 14.45 Голлоб добился успеха, сбив один бомбардировщик. Под непрерывными атаками боевой порядок британских самолетов распался, и они поодиночке и маленькими группами уходили на запад, вдоль островов Восточно-Фризского архипелага. Двухмоторные «Мессершмитты», имевшие большой запас горючего, начали их преследовать. Голлоб подбил еще один «Веллингтон», однако эта победа не была официально подтверждена.

Всего же в «битве в небе над Немецкой бухтой», как окрестила этот бой немецкая пропаганда, англичане понесли ужасные потери. Двенадцать бомбардировщиков упали в море, последний из них был сбит уже в 150 км от Вильгельмсхафена, в 50 км севернее голландского острова Амеланд. Еще шесть тяжело поврежденных «Веллингтонов», дотянув до побережья Англии, совершили вынужденные посадки, и два из них при этом разбились. Из четырех самолетов, вернувшихся на свои аэродромы, только три были пригодны для дальнейшего использования. Люфтваффе же потеряли два Bf-109E и один Bf-109D, двенадцать истребителей получили различные повреждения, два пилота погибли, и еще несколько были ранены.

События 18 декабря оказали серьезное влияние на последующие военные действия в Европе. Британская бомбардировочная авиация прекратила дневные налеты на Германию и переключилась на ночные. Вплоть до весны 1945 г. ее дневные операции ограничивались разведывательными полетами одиночных самолетов или небольших групп, летавших в основном в неблагоприятных погодных условиях, чтобы свести к минимуму вероятность встречи с немецкими истребителями.

3./ZG76 оставалась в Эвере до начала апреля 1940 г. Затем ее в преддверии готовившегося вторжения в Данию и Норвегию перебросили на аэродром Вестерланд, на острове Зильт. 8 апреля Голлоба назначили командиром эскадрильи. Уже на следующий день он во главе 3./ZG76 прикрывал высадку немецкого воздушного десанта на норвежский аэродром Сула, в 9 км юго-западнее Ставангера.

В дальнейшем его эскадрилья, действуя уже с захваченного аэродрома Сула, патрулировала побережье Норвегии и прикрывала свои корабли, транспортные самолеты и бомбардировщики. 20 мая она перебазировалась на аэродром Вёрнес, в 26 км восточнее Тронхейма, чтобы поддержать части Вермахта, сражавшиеся там с высадившимися британскими войсками.

Ранним утром 8 июня из порта Нарвика вышел британский авианосец «Глориес», на борту которого находились эвакуируемые части, в том числе несколько авиаэскадрилий вместе с самолетами. В сопровождении эсминцев «Адэнт» и «Акаста» он взял курс на военно-морскую базу в Скапа-Флоу, на Оркнейских островах. В 15.45 в Норвежском море, западнее Лофотенских островов, английские корабли были перехвачены немецкими линкорами «Шарнхорст» и «Гнейзенау». В 16.30 орудия главного калибра линкоров с дистанции около 18 км открыли огонь по «Глориесу». Уже третий залп достиг цели, авианосец получил прямое попадание в палубную надстройку. Затем попадания следовали одно за другим, и в 17.20 «Глориес» скрылся под водой.

Эсминцы пытались защитить авианосец, но тоже были потоплены. Правда, перед этим «Акаста» все же успел выпустить торпеду, которая попала в «Шарнхорст», причинив ему серьезные повреждения. Всего погибли 1519 британских моряков. Вместе с «Глориесом» утонули восемнадцать летчиков и 41 человек из наземного персонала из 46 и 263 Sqdn. RAF, а также все пилоты и персонал базировавшейся на авианосце 802 Sqdn. FAA. Затем уже на спасательном плоту еще 25 моряков умерли от переохлаждения.

Для британского командования это был тяжелейший удар. И естественно, оно не собиралось долго оставаться в долгу. Было решено нанести массированный воздушный удар по уже поврежденному «Шарнхорсту», который для ремонта ушел в Тронхейм. В ночь на 13 июня с авианосца «Арк Ройял» поднялись четырнадцать пикирующих бомбардировщиков Блэкберн «Скуа»: девять – из 803 Sqdn. FAA и пять – из 800 Sqdn. FAA. Каждый самолет нес по одной 500-фунтовой (363 кг) полубронебойной бомбе.

Планировалось, что одновременно с ударом по линкору двухмоторные Бристоль «Бьюфорт» из 22 Sqdn. RAF, взлетевшие заранее с аэродромов в Северной Англии, совершат налет на аэродром Вёрнес, где базировались Bf-109E из II./JG77 и Bf-110 из 3./ZG76. Однако экипажи большинства бомбардировщиков так и не смогли обнаружить цель. В итоге лишь четыре самолета сбросили на аэродром бомбы, которые не причинили ему никакого вреда.

В то же время из Вёрнеса по тревоге взлетела большая группа истребителей, среди которых был и Bf-110 обер-лейтенанта Голлоба. Немецкие пилоты не смогли догнать уходившие «Бьюфорты», но получили достойную «компенсацию». Около 02.00 они обнаружили над Тронхеймс-фьордом «Скуа», которые еще только приближались к цели. По плану их должны были сопровождать тяжелые истребители «Бленхейм» из 254 Sqdn. RAF, но те, однако, опоздали к намеченной точке встречи.

В итоге пикировщики с подвешенными тяжелыми бомбами стали настоящим подарком для пилотов «Мессершмиттов». В течение нескольких минут было сбито семь «Скуа», в том числе один из них – L2963 из 803 Sqdn. RAF – был на счету Голлоба. Британский самолет совершил вынужденную посадку на воду, непосредственно около берега, и оба члена его экипажа – пилот лейтенант Сесил Говард Филмер (Cecil Howard Filmer) и бортстрелок мидшипман Томас Энтони МакКи (Thomas Anthony McKee) – попали в плен.

Оставшиеся семь «Скуа» смогли прорваться к «Шарнхорсту». Однако из сброшенных ими бомб попала в линкор только одна, да и та не взорвалась.

В тот же день Голлоба, одержавшего свою третью победу, наградили Железным Крестом 1-го класса. С 21 июня его эскадрилья снова базировалась на аэродроме Сула, в 9 км юго-западнее Ставангера.

9 июля в ходе патрульных полетов над Северным морем Голлоб сбил сразу два самолета, достигнув планки в пять побед. Сначала в 14.47 его жертвой стала летающая лодка Шорт «Сандэрленд» Мк. I N6133 «Y» из 210 Sqdn. RAF флайт-лейтенанта Миддлтона (J. D. Middleton), а затем в 17.20 – двухмоторный «Хадсон» Mk.I N7377 из 220 Sqdn. RAF флаинг-офицера Эвинга (L. J. E. Ewing).

Вскоре Голлоба откомандировали в испытательный центр Люфтваффе на аэродроме Рехлин, расположенном в 43 км юго-западнее Нойбранденбурга, на берегу озера Мюриц. Там он среди прочего прошел дополнительный курс обучения ночным полетам.

Однако ночным летчиком-истребителем Голлоб так и не стал. 7 сентября того же года его назначили в штаб II./JG3, который находился тогда во Франции, на полевом аэродроме около местечка Вьер-о-Буа, в 15 км юго-восточнее Булони. Спустя месяц – 9 октября – он возглавил 4./JG3, которая уже базировалась в Арк-ла-Батай, в 4 км юго-восточнее г. Дьеп. Летая на Bf-109E W.Nr.1559, Голлоб участвовал в боях над Южной Англией и Ла-Маншем, но успеха так и не смог добиться.

В конце февраля 1941 г. его эскадрилью отозвали в Германию для отдыха и перевооружения новыми Bf-109F. 4 мая она вернулась в Северную Францию, перелетев на аэродром Монши-Бретон, в 28 км западнее г. Ланс. Утром 7 мая в районе г. Гравлин Голлоб сбил британский «Спитфайр» Mk.IIA. Это была его шестая и, как потом оказалось, последняя победа на Западе.

9 июня II./JG3, в рамках подготовки к началу операции «Барбаросса», была переброшена на аэродром Гандау, около северо-западной окраины Бреслау. Через неделю она получила приказ перебазироваться на полевой аэродром около местечка Хостынь, в 15 км западнее городка Хрубешув. От последнего до границы с Советским Союзом было всего три с половиной километра.

С 22 июня 1941 г. гауптман Голлоб участвовал в боях на Восточном фронте. Уже утром этого же дня он добился первого успеха, сбив в 25 км северо-западнее г. Львов истребитель И-16. Затем утром 25 июня его жертвами в одном вылете в районе Луцк – Берестечно стали сразу два двухмоторных бомбардировщика ДБ-3.

26 июня истребители II./JG3 перелетели на аэродром Владимир-Волынский, расположенный уже на Западной Украине. В тот же день группа потеряла своего командира – гауптмана Лотара Келлера. Он погиб, когда его «Мессершмитт» в районе городка Стоянов, приблизительно в 55 км восточнее г. Червоноград, столкнулся с самолетом-разведчиком Fi-156. Это был опытный летчик, имевший на счету 23 победы, три из которых он одержал еще в Испании.

На следующий день гауптмана Голлоба назначили командиром II./JG3. Вечером 1 июля он достиг рубежа в десять побед, сбив в районе Луцк – Клевань бомбардировщик Пе-2. Его счет продолжал быстро расти. Утром 2 июля жертвами Голлоба в двух вылетах стали сразу три Ил-2, утром 13 июля – И-153, а незадолго перед полуднем 13 июля – ДБ-3 и СБ-2.

21 июля Голлобу вручили специальную награду Люфтваффе – «Почетный кубок за особые достижения в воздушной войне». Он был изготовлен из серебра, и на его боковой поверхности были изображены два сражающихся между собой орла.

Тем временем линия фронта отходила все дальше на восток. Поэтому II./JG3 сначала 10 июля перелетела на аэродром Дубно, потом 20 июля – в Бердичев, где получила новые Bf-109F-4, а затем 23 июля – на аэродром Белая Церковь. Вечером 5 августа, сбив в одном вылете два истребителя – И-153 и Як-1, Голлоб достиг рубежа в двадцать побед.

7 августа группа перебазировалась на полевой аэродром около поселка Сигнаевка, в 10 км северо-восточнее г. Шпола. 8 – 12 августа Голлоб записал на счет еще шесть самолетов: три ДБ-3, СБ-2, СБ-3 и И-153. С 17 августа «Мессершмитты» из II./JG3 действовали с аэродрома Кировоград-Норд, но уже 20 августа перелетели на полевой аэродром около станции Счастливое, в 23 км юго-восточнее г. Александрия. Вечером того же дня командир группы в течение двух минут сбил И-16 и ДБ-3.

21 августа жертвами Голлоба в трех вылетах стали сразу пять самолетов: по два Як-1 и Р-5 и один ДБ-3. Затем 22 и 24 августа на его счету были еще два истребителя, а утром 31 августа в районе Кременчуга он сбил четырехмоторный бомбардировщик ТБ-3 из 14-го ТБАП.

1 сентября II./JG3 перебазировалась в Мироновку, в 90 км южнее Киева. В течение 8–13 сентября Голлоб в ходе боев в районе украинской столицы записал на счет три Ил-2 и два Як-1. Ранним утром 14 сентября советские самолеты нанесли штурмовой удар по аэродрому Мироновка и сразу же ушли в восточном направлении. Взлетевшие по тревоге «Мессершмитты» догнали нападавших, когда те уже пересекали Днепр, и Голлоб сбил один И-153.

Его общий счет достиг 42 побед, и 18 сентября Голлоба наградили Рыцарским Крестом. Тут интересно посмотреть, как за два года войны в Люфтваффе изменились критерии представления к наградам. Тот же Мёльдерс получил Рыцарский Крест за двадцать, а Галланд – вообще за семнадцать сбитых самолетов. Затем первый после сорока побед был удостоен Дубовых Листьев, а второму для этого понадобилась 41 победа. Так что Голлоб, можно сказать, в два раза отставал от своих предшественников.

1 октября II./JG3 перебросили на центральный участок Восточного фронта, на аэродром около станции Сещинская, в 42 км юго-восточнее г. Рославль. После полудня 5 октября Голлоб в бою в 12 км северо-западнее г. Юхнов, Калужская обл., в течение двух минут сбил два МиГ-3, преодолев рубеж в 50 побед. На следующий день его жертвами в ходе двух вылетов в район г. Орёл стали два Пе-2 из 173-го БАП. 7 октября Голлоб записал на счет еще пару «пешек» и Ил-2, а 10 октября – два МиГ-3.

В конце сентября – начале октября части немецкой 11-й полевой армии, наступавшие на Крым, столкнулись на Перекопском перешейке с сильным противодействием советской авиации. Поэтому командование Люфтваффе в течение 16–17 октября создало на аэродроме Чаплинка, в 77 км юго-восточнее Херсона, мощную группировку истребителей и штурмовиков. В нее вошли «Мессершмитты» из штаба JG77, III./JG77, II./JG3 и III./JG52, и «Штуки» из I./StG77 и III./StG77.

Группа Голлоба прибыла в Чаплинку 16 октября, а уже на следующий день ее пилоты без потерь со своей стороны сбили в боях над Перекопским перешейком и в прилегающих районах одиннадцать советских самолетов. Три из них были на счету командира группы, превысившего планку в 60 побед. Сначала утром жертвами Голлоба стали МиГ-3 и И-16, а потом вечером – еще один МиГ.

18 октября он установил личный рекорд, сбив в течение дня над Перекопским перешейком сразу девять МиГ-3. Сначала ранним утром он записал на счет два истребителя, затем в следующем утреннем вылете с 10.05 до 10.29 – еще пять, а потом во второй половине дня – еще пару.

На следующий день – 19 октября – противоборство в воздухе усилилось. Уже утром Голлоб сбил очередной МиГ-3. В тот день советская авиация совершила четырнадцать налетов на позиции и колонны немецких войск. При этом истребители Люфтваффе прежде всего атаковали те группы бомбардировщиков и штурмовиков, которые не имели истребительного прикрытия. Именно так и произошло после полудня южнее г. Ишунь, когда жертвами Голлоба стали сразу три Пе-2. В ходе последующего вылета уже ближе к вечеру он снова сбил МиГ.

Ранним утром 22 октября Голлоб в ходе одного вылета записал на счет И-16 и Пе-2, а три часа спустя – еще два «ишака», достигнув планки в 80 побед. Позднее в тот же день он сбил МиГ-3. На следующее утро ему было засчитано еще три таких истребителя, а во второй половине 24 октября – еще два самолета, в том числе И-153.

Общий счет Голлоба достиг 86 побед, и через день – 26 октября – его наградили Дубовыми Листьями к Рыцарскому Кресту (Nr.38). И опять, если сравнивать с двумя предыдущими асами, он по-прежнему отставал от них в два раза. Мёльдерс и Галланд получили Дубовые Листья за 40 побед, а за 73 и 69 побед соответственно были удостоены Мечей.

20 ноября 1941 г. Голлоба отозвали с фронта и снова откомандировали в летно-испытательный центр Люфтваффе в Рехлине. Там он участвовал в испытаниях новых модификаций истребителей. На основе полученных данных он составил детальный отчет, в котором проанализировал достоинства и недостатки Bf-109F-4 и FW-190A-2. Благодаря его работе в конструкцию самолетов было внесено много полезных усовершенствований.

13 марта 1942 г. Голлоба, которому уже присвоили звание майора, снова направили на Восточный фронт. Командование предполагало назначить его командиром эскадры, и потому он первоначально был прикомандирован к штабу JG54, чтобы набраться необходимого опыта. В штабе оберст-лейтенанта Ханнеса Траутлофта, располагавшемся на аэродроме около станции Сиверская, в 67 км к югу от Ленинграда, он провел два месяца.

16 мая Голлоба назначили командиром JG77 вместо майора Готтарда Хандрика. Эскадра действовала на южном фланге Восточного фронта, и ее штаб тогда располагался на аэродроме около поселка Сарабус (ныне Гвардейское), в Крыму. За пять дней до этого произошло событие, оказавшее затем непосредственное влияние на дальнейшее «самочувствие» Голлоба на новом посту. 11 мая I./JG77, которая тогда базировалась на аэродроме Константиновка, в 10 км южнее Симферополя, возглавил еще один известный ас – гауптман Хейнц Бэр, одержавший 91 победу и уже награжденный Мечами. Новый командир эскадры, имевший к этому времени 86 побед, очень ревниво отнесся к этому.

Получив образование в австрийской военной академии, Голлоб был профессиональным военным в традиционным смысле этого слова, крайне дисциплинированным и строгим к подчиненным. Обладая высоким интеллектом, он всегда стремился достичь совершенства и первенства во всем, что бы ни делал. Он избегал веселых вечеринок, азартных игр и не злоупотреблял спиртным. Вкупе с несколько высокомерным характером все это делало Голлоба своеобразной фигурой. При всем уважении к его успехам его в целом недолюбливали в Люфтваффе.

Бэр сильно отличался от своего командира эскадры. Сын простого крестьянина, он обладал независимым и даже немного буйным характером. Он не испытывал благоговейного пиетета перед высоким начальством и всегда мог сказать все, что думает, и это в общем-то стоило ему карьеры в Люфтваффе.

Поэтому неудивительно, что между этими двумя, несомненно, талантливыми летчиками, но такими разными людьми началось соперничество за то, кто первым достигнет магического рубежа в сто побед. Правда, это в большей степени относилось к Голлобу, который всеми способами пытался опередить Бэра, но в конце концов все-таки уступил ему.

Уже 16 мая – в первый день своего нахождения в новой должности – Голлоб сбил три ЛаГГ-3. На следующий день он во главе группы «Мессершмиттов» вылетел, чтобы прикрыть части Вермахта, чьи позиции под прикрытием Як-1 штурмовала эскадрилья легких бомбардировщиков Р-5. Пока большая часть истребителей связала боем «Яки», штабное звено Голлоба атаковало бипланы, у которых не было шансов выстоять против Bf-109F-4. В итоге все Р-5 были сбиты, в том числе три самолета были на счету Голлоба. После этого он вступил в продолжавшийся бой с Як-1. Ему удалось зайти в хвост одному из них, быстро сократив дистанцию, подбить его.

Советский летчик сержант Н. К.Чайка получил тяжелое ранение, однако все же дотянул до своего аэродрома. Он смог посадить поврежденный самолет, после чего, вероятно, сразу же потерял сознание. Продолжая катиться по летному полю, неуправляемый Як-1 врезался в другой истребитель, находившийся на стоянке. Взорвался топливный бак, и оба самолета вспыхнули. Летчика извлекли из обломков «Яка», но полученные им ранения, травмы и ожоги оказались слишком тяжелыми, и он вскоре скончался.

18 мая Голлоб с ведомым вылетел на «свободную охоту» в район Керчи. «Мессершмитты» на малой высоте пересекли линию фронта и в глубине советской территории наткнулись на три Р-5. Те в плотном строю без прикрытия летели в сторону фронта, не замечая появившихся истребителей. Снизившись к самой земле, немцы пропустили бипланы над собой, после чего зашли им в хвост. Советские летчики безмятежно продолжали полет, чувствуя себя в полной безопасности. Это была легкая добыча, и Голлоб записал на счет очередные три победы.

В отличие от общепринятой тактики истребителей – атаковать противника сверху он предпочитал нападать снизу. Он буквально крался на малой высоте, и поэтому его самого никто не смог атаковать снизу. Один из пилотов так описывал тактику Голлоба: «Он вместе со своим ведомым появился со стороны Керчи на очень малой высоте. Они заняли позицию прямо под группой русских самолетов и начали по спирали набирать высоту, стараясь держаться точно под вражескими самолетами. Прежде чем русские успели обнаружить опасность, два их самолета были сбиты, а Голлоб с ведомым были уже вне досягаемости».

19 мая он снова сбил три Р-5, после чего его от заветного рубежа отделял всего один шаг. Однако Голлоба постигло жестокое разочарование. В тот день его «соперник» Бэр, сбив сразу пять советских истребителей, первым преодолел рубеж в 100 побед.

Лишь на следующий день – 20 мая – Голлоб, сбив над Таманским полуостровом одиночный Ил-2, стал десятым по счету пилотом в Люфтваффе, достигшим рубежа в 100 побед. Позднее в тот же день он записал на счет еще и ЛаГГ-3.

2 июня штаб JG77 переместился на полевой аэродром около поселка Октоберфельд (ныне Яркое), в 5 км юго-западнее г. Джанкой. Число побед Голлоба продолжало расти, правда, уже не такими высокими темпами. 7 июня в бою в районе Севастополя он сбил ЛаГГ-3, однако и его «Мессершмитт» получил попадания. На истребителе был поврежден радиатор, и пилоту едва удалось дотянуть до расположения немецких войск. Затем 9 июня на счету Голлоба был И-53, а 18 июня – Ил-2 и ЛаГГ-3.

20 июня его фамилия впервые была упомянута в информационной сводке Главного командования Вермахта. На следующий день он сбил еще пару «ЛаГГов», и его счет достиг 107 побед. Еще через день – 23 июня – Голлоба наградили Мечами к Рыцарскому Кресту (Nr.13).

28 июня штаб эскадры перебазировался на аэродром Багерово, на Керченском полуострове. В тот же день произошло событие, несомненно, порадовавшее Голлоба. До этого в Багерово размещалась I./JG77, возглавляемая его «конкурентом» Бэром, имевшим на счету уже 113 побед. Именно в тот день эта группа получила неожиданный приказ о переброске на Средиземноморье – в Комизо, на Сицилии. Почему для участия в предстоящем воздушном наступлении на Мальту командование Люфтваффе выбрало тогда именно группу Бэра, а, например, не II./JG77 или III./JG77? Был ли это исключительно выбор руководства в Берлине, или же командир эскадры как-то приложил к этому руку, остается только гадать.

Несмотря на отсутствие «конкурента», Голлоб до конца июля в ходе боевых вылетов над Таманским полуостровом сбил «только» три самолета. 26 июля его жертвой стал И-16, а на следующий день – два И-153. Правда, тем самым он достиг рубежа в 110 побед.

Тем временем 22 июля получил ранение командир JG52 майор Герберт Илефельд. Поэтому 27 июля исполняющим обязанности командира эскадры назначили Голлоба, который при этом сохранил и свой прежний пост. Забегая несколько вперед, можно сказать, что это неожиданное назначение оказалось для него крайне кстати.

В начале августа Голлоб прибыл в штаб JG52, находившийся тогда в Ростове. После того как Голлоб начал летать вместе с пилотами штабного звена эскадры и III./JG52, число побед его снова стало расти. Так, уже 4 августа он сбил Як-1. На следующий день штаб эскадры переместился на полевой аэродром около поселка Белая Глина, в Краснодарском крае. В течение 6 августа на счету Голлоба было сразу четыре самолета: два Ил-2, Як-1 и Р-5, а потом 7 и 8 августа – еще по одному «Яку».

Немецкие войска продвигались все дальше на юго-восток, вдоль Кавказского хребта. 9 августа штаб JG52 перебазировался сначала в Армавир, а 13 августа – уже в Минеральные Воды. На следующий день Голлоб записал на счет два ЛаГГ-3 и «Бостон», достигнув рубежа в 120 побед. Затем в течение 16–22 августа, согласно данным Люфтваффе, он сбил 18 самолетов: шесть И-16, четыре ЛаГГ-3, по три Ил-2 и И-153, и два «Бостона».

23 августа штаб JG52 переместился еще дальше на юго-восток – на полевой аэродром около станицы Галюгаевская, в 23 км восточнее г. Моздок, где также базировалась и III./JG52. На следующий день жертвами Голлоба стали сразу три ЛаГГ-3 и двухмоторный «Бостон», и он преодолел уже планку в 140 побед.

25 августа произошел интересный эпизод, на котором стоит остановиться немного подробнее. Во второй половине дня девять И-16 из 88-го ИАП и восемь И-153 из 84-го «А» ИАП попытались нанести штурмовой удар по аэродрому в Галюгаевской. «Мессершмитты» успели взлететь, и над аэродромом завязался бой. В ходе его были сбиты две «чайки», одну из которых пилотировал командир 84-го «А» ИАП майор Яков Иванович Антонов. Выпрыгнув на парашюте, он попал в плен.

Это был опытный летчик, который в качестве помощника командира эскадрильи 25-го ИАП участвовал еще в советско-финляндской войне. Согласно советским данным, с 6 декабря 1939 г. по 19 февраля 1940 г., летая на И-16, он совершил 58 боевых вылетов, штурмовал аэродромы и позиции финских войск, участвовал в пяти воздушных боях и сбил истребитель Fokker D.XXI. Затем 21 марта 1940 г. старшему лейтенанту Антонову присвоили звание Героя Советского Союза.

Начало войны с нацистской Германией он встретил в должности командира эскадрильи, а потом 6 августа 1942 г. уже в звании майора был назначен командиром вновь сформированного 84-го «А» ИАП. Полк получил литеру «А», поскольку был создан на базе персонала, выделенного из «обычного» 84-го ИАП.

Поскольку Антонов приземлился прямо около Галюгаевской, его вскоре доставили на аэродром. Именно тогда и была сделана известная фотография, на которой он запечатлен в окружении немецких пилотов. На снимке в центре стоит Голлоб, внимательно изучающий документы пленного летчика. В некоторых источниках утверждается, что именно он сбил Антонова. Однако в тот день на его счету был только двухмоторный бомбардировщик «Бостон». Скорее всего И-153 советского майора стал жертвой другого аса и кавалера Рыцарского Креста – фельдфебеля Фридриха Ваховяка из 8./JG52, сбившего в тот день два таких истребителя.

Согласно воспоминаниям немецких летчиков, Антонов пробыл «в гостях» в Галюгаевской несколько дней, ожидая отправки в лагерь для военнопленных, и при этом якобы даже мог беспрепятственно перемещаться в пределах аэродрома. Дальнейшая его судьба до настоящего времени так и остается неизвестной. По одним сведениям, Антонов позднее смог бежать из лагеря около Моздока, по другим – он бежал уже из Мариупольского лагеря, куда его отправили из Моздока. В обоих случаях затем следы Героя Советского Союза окончательно теряются…

За три последующих дня Голлоб записал на счет еще три самолета: Пе-2, И-16 и «Бостон». В течение 29 августа он сбил еще три ЛаГГ-3 и Пе-2 и первым в Люфтваффе достиг рубежа в 150 побед. К этому времени он совершил 340 боевых вылетов.

На следующий день Голлоб стал третьим по счету человеком в Третьем рейхе, удостоенным высшей военной награды – Бриллиантов к Рыцарскому Кресту. 31 августа об этом было сообщено в информационной сводке Главного командования Вермахта. Можно с уверенностью утверждать, что его амбиции и стремление стать лучшим были полностью удовлетворены на тот момент.

1 октября того же года Голлоба, получившего звание оберст-лейтенанта, отозвали с Восточного фронта. Как и другие кавалеры Бриллиантов, одновременно с награждением он получил и запрет на дальнейшие боевые вылеты. Его назначили начальником штаба 3-го истребительного командования (Jaf 3), который находился на побережье Бретани, на аэродроме Гипава, в 7 км северо-западнее Бреста.

Затем в сентябре 1943 г. Голлоб уже в звании оберста возглавил 5-е истребительное командование (Jaf 5), которое было создано на основе 3-го истребительного командования. Его штаб располагался в городке Берне, в 47 км юго-западнее Руана, и отвечало оно за координацию действий дневных истребителей Люфтваффе над северо-западной частью Франции.

В апреле 1944 г. Голлоба перевели в Берлин в штаб инспектора истребительной авиации. Он отвечал за испытания реактивных самолетов и многое сделал для принятия на вооружение Ме-163, Ме-262 и He-162. Он был одним из немногих высших офицеров Люфтваффе, лично выполнявших испытательные полеты на этих самолетах.

Однако уже вскоре между Голлобом и его непосредственным начальником – инспектором истребительной авиации генерал-майором Галландом возник острый конфликт. Что именно послужило его причиной, сейчас точно неизвестно. Ситуация разрешилась обычным для подобных случаев способом. Подчиненного, то есть Голлоба, 18 сентября перевели подальше – в данном случае в испытательный центр Люфтваффе в Рехлине.

В декабре того же 44-го года, во время немецкого наступления в Арденнах, он возглавлял специально созданный Jаger-Sonderstab. Затем 29 января 1945 г. рейхсмаршал Геринг после известного и описанного выше «мятежа истребителей» назначил Голлоба инспектором истребительной авиации Люфтваффе вместо смещенного генерал-лейтенанта Галланда.

Тут уж Голлоб получил прекрасную возможность отыграться на бывшем начальнике. И пока тот находился под домашним арестом, он собирал на него компромат, в частности сведения об использовании Галландом служебных автомобилей в личных целях, о его участии в азартных играх и о его связях с женщинами. Фактически только благосклонное отношение фюрера к опальному асу спасло последнего от преследования.

Однако и Голлоб не смог сработаться с Герингом, который предъявлял все более нереальные требования и выдвигал крайне самонадеянные идеи. В конце концов, Голлоб 7 апреля написал рапорт с просьбой об отставке. В нем он, в частности, писал: «Господин Рейхсмаршал, поскольку я не смог привести свои и Ваши представления в соответствие… прошу освободить меня от моих нынешних обязанностей».

В конце войны он был вынужден лечь в госпиталь, где ему сделали хирургическую операцию на брюшной полости. Известие о капитуляции Третьего рейха застало Голлоба в госпитале Люфтваффе в австрийском городке Кицбюэль. После выписки он спокойно жил в Кицбюэле, оказавшемся во французской зоне оккупации, не делая никаких шагов к тому, чтобы скрыться.

В конце концов 1 июля Голлоба, учитывая его прежнее высокое положение в Люфтваффе, арестовали агенты американской разведки. Первоначально он содержался в тюрьме в Кицбюэле, потом его переправили в Англию, а затем он находился во французском лагере для военнопленных. Всего в плену Голлоб провел более года. В течение этого времени его неоднократно допрашивали различные военные специалисты союзников, стремившиеся получить информацию о тактике Люфтваффе, использовавшемся и проектировавшемся оборудовании.

После освобождения Голлобу, бывшему профессиональному военному летчику, пришлось начинать новую гражданскую жизнь. Некоторое время он зарабатывал написанием статей для журнала «Aircraft Magazin» и чтением лекций. Затем в 1948 г. он вступил в «Федерацию независимости» – австрийскую национально-либеральную партию. В следующем году партия на выборах получила 11,7 % голосов и соответственно 16 мест в Национальном собрании. Членами партии становились многие бывшие члены национал-социалистической партии Германии, возвращавшиеся из плена офицеры и солдаты.

Неудивительно, что Голлоб, начавший активно заниматься политической деятельностью, вскоре стал лидером националистической фракции партии. Его сторонники выступали за отмену всех законов, ограничивавших в правах бывших нацистов. Фракция во главе с Голлобом вступила в ожесточенную внутрипартийную борьбу с либеральным крылом, которое возглавляли основатели партии Герберт Краусс и Виктор Рейманн. В итоге эта борьба привела к полному краху партии, и в 1956 г. она была поглощена вновь образованной «Партией Свободы».

Тем временем в 1951 г. Голлоб благодаря своим техническим знаниям получил должность инженера на одном из австрийских заводов, выпускавших двигатели и велосипеды. Он женился на немке и после окончательного краха своей политической карьеры в 1960 г. переселился на родину супруги. В ФРГ он работал менеджером по сбыту на машиностроительном заводе фирмы «Kluckner Humboldt Deutz Werken».

Все последующие годы Голлоб вел тихую семейную жизнь и умер 7 сентября 1987 г. в городе Зулинген, в 43 км южнее Бремена. До конца жизни он гордился тем, что возглавляемая им JG77 была одной из самых результативных эскадр с минимальными собственными потерями, а также тем, что в боевых вылетах потерял только одного ведомого.

Надо заметить, что с этими утверждениями отнюдь не все были согласны. Так, известный ас Йоханнес Штейнхоф в своем интервью, напечатанном в феврале 2000 г. в журнале «Word War 2», в частности, говорил: «Хорошо, я скажу об этом, хотя и не скажу ничего нового о Голлобе. Потери возрастали повсюду под его командованием, так же как у Геринга в Первую мировую войну. Он назначал командиров подразделений не из-за их компетентности, а из-за их лояльности нацистской партии, а таких в Люфтваффе было очень немного».

В целом Голлоба все оценивали как способного летчика. Но при этом его способности как командира были крайне низкими, прежде всего из-за его нездорового духа конкуренции и стремления произвести благоприятное впечатление на вышестоящих начальников.

Так что на риторический вопрос: «Кто вы, господин Голлоб?», не существует однозначного ответа.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.