Раскрытие «Элоки» НАТО

Офицер Агентства национальной безопасности США Эдвард Сноуден раскрыл для общественности, что АНБ США в глобальном масштабе шпионит в эфире и даже за главами союзных США стран. Для профессиональных разведчиков это не было сенсацией, если не считать то, что масштаб так называемой «прослушки» велик и её технология высшего класса. Конечно, о деятельности по прослушиванию телефонных переговоров и перехвате электронной почты американских граждан весьма закрытого АНБ США, работающего с использованием несовершенного американского законодательства, в общем-то, было уже давно известно. Держало же под «колпаком» за пределами США иностранных граждан и учреждения агентство уже давно.

Дело это специфическое и обычное для спецслужб. Вот только циничная бесцеремонность Америки по отношению к союзным державам перешла прежние границы, так сказать, допустимого в мире шпионажа. И ещё какая-то при этом унизительная сверхтерпимость её союзников американского шпионажа в эфире, пожалуй, новинка, но дело это, что ли, «семейное» для стран – членов НАТО.

В связи с этим громким скандалом в неприличном, видимо, натовском «доме», порождённым рассекреченными Эдвардом Снуоденом материалами НБА США, я решил написать на тему дня, что ли, ещё об одной нашей успешной операции, проведенной совместно с разведкой ГДР в 1970-х годах, по противодействию подобному шпионажу, которым и тогда занимались спецслужбы США и других стран – членов НАТО. Во время «холодной войны», правда, главной мишенью для подрывной работы противника были, естественно, страны социализма.

К середине 1970-х годов произошло обострение конфронтации между Западом и Востоком, и операция по противодействию технической разведке противника приняла характер скоротечного боя.

Стоить вспомнить, что до и после создания блока НАТО в апреле 1949 года Западом неоднократно готовилась агрессия против Советского Союза с применением атомного оружия, в ходе которой намечалось уничтожение сначала 70 советских городов, затем – 100, что привело бы к уничтожению только в первый месяц войны примерно 3,7 миллионов советских граждан. Осуществлению этих планов помешали два обстоятельства: испытание в СССР атомного оружия, что лишило США и Англию ядерной монополии, и добыча советской разведкой планов так называемого «стратегического воздушного и атомного удара, предусматривавших сбрасывание 300 атомных бомб («Дропшот» и др.). Сегодня, наверняка, у Запада такие планы против новой России существуют, как и имеются новые высокоточные и эффективные средства поражения противника.

В 1970-е годы в ФРГ получил интенсивное развитие и, следовательно, активное применение конкретный вид электронной разведки, который имел кодовое обозначение «Элока», с её подсистемой радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Американская и израильская системы РЭБ, напомню, эффективно применялись, например, в военных конфликтах на Ближнем Востоке, что широко освещалось в СМИ.

«Элока» занималась не только, как говорят, «перехватом» и «прослушкой», то есть шпионажем, но и являлась новым средством подавления систем управления и связи вооружённых сил противника, то есть вооружённых сил социалистических стран – членов Организации Варшавского договора.

Средствами радиоперехвата «Элока» оперативно добывала военно-политическую информацию по социалистическому блоку, которую натовские спецслужбы и вооружённые силы анализировали и использовали против СССР и его союзников.

В общем, она представляла реальную и постоянно нарастающую угрозу для обороны стран – участниц Варшавского договора. Срочно потребовалось выработать меры противодействия натовской технической разведке и пресечения её подрывной работы, поэтому КГБ СССР был заинтересован в получении разведывательной информации по «Элоке», причём в довольно краткий срок. Нужны были конкретные сведения о её дислокации, организации, средствах, методах работы, личном составе и так далее.

Можно прямо сказать, что добывающий разведывательную информацию аппарат КГБ СССР в берлинском Карлсхорсте, где дислоцировалось наше Представительство, оказался в остром цейтноте: речь шла о разработке секретных объектов НАТО со строгим контрразведывательным режимом. Информация по ним нами уже рутинно добывалась, но имевшиеся агентурные возможности оперативных отделов не гарантировали быстрого успеха. Мероприятия по разведывательному проникновению в такие объекты Запада занимали много времени.

С руководством внешнеполитической разведки ГДР, от которой в порядке обмена информации тоже поступали первичные сведения, касающиеся технической разведки противника, обсуждался вопрос об активизации разведработы в этом направлении с уже имевшихся у немецких друзей позиций.

Ведомство Маркуса Вольфа, как и в других случаях, выразило готовность помочь, а также изыскать новые оперативные возможности для разработки объектов «Элоки».

Чёткость и оперативность оказания немецкими разведчиками помощи нам в своевременном решении заданий, поступавших из Центра, не в малой степени проистекала из немецкого менталитета. В данном случае можно говорить не только об общей с ними идеологической и политической близости, которая составляла мощный фундамент дружбы и взаимодействия, а и о традиционном отношении немецкой нации к нравственным категориям – чести и долгу. На этом свойстве немецкого менталитета, если бросить ретроспективный взгляд в недалёкое прошлое Германии, паразитировали нацисты. После разгрома фашизма эта приверженность трудолюбивого немецкого народа к порядку, верности долгу и чести помогла ему создать в Восточной части Германии социалистическое государство рабочих и крестьян.

К сожалению, эти высоконравственные понятия в современной России оказались мало востребованными, более того, они в условиях преобладания в обществе материальной мотивации обесцениваются, с чем нам, ветеранам разведки, трудно примириться.

Как считала Крупская Н. К., мораль капиталистического общества такова: «Бог – за всех, каждый – за себя», – и была права. Если у человека выработалась устойчивая психологическая установка на зарабатывание денег, то есть на материальную выгоду, то чувство долга будет невостребованным и утрачивается, бесчестность становится нормой поведения. Этот порок нравственности крайне опасен для общества и государства. В дореволюционной России художник-классик Павел Федотов, заметив эту аморальную сторону капитализма, написал: «Всюду деньги! Даже в рай тоже денежки подай». С долгом, как известно, культ денег не согласуется, а честь и достоинство за деньги не купишь.

Остаётся надеется на то, что полоса меркантилизма и безнравственности пройдет: наш народ велик не только своей силой, способностью к самоорганизации в час тяжёлой беды, но и, конечно, исконной в православной России духовностью: всё-таки Россия остаётся Третьим Римом.

Немецкие разведчики и их руководитель Маркус Вольф, как раз считали для себя офицерскими честью и долгом выполнить просьбу советской разведки. В своё время источник советской разведки в БНД Хайнц Фелфе, имевший высокий офицерский чин, будучи раскрытым противником, так объяснил свой мотив сотрудничества с нами: американцы во Второй мировой войне варварской бомбардировкой разрушили его родной город Дрезден и было желание стать для советской разведки помощником № 1 (заметим, в немецкой школе высшим баллом была единица, в России – пятёрка). Согласно морали немецкого общества, быть первым номером – значит быть достойным уважения.

Итак, мы скоординировали с ведомством Маркуса Вольфа наши действия по выполнению поставленной Центром задачи. Вскоре информации об организации и функционированию системы технической разведки «Элока» стало больше.

Особенно срочные и ценные материалы мы получали от немецких друзей на уровне соответствующего сектора, что позволяло оперативно проанализировать их и наметить направление дальнейших оперативных действий, так сказать, в прикидочном варианте, до утверждения руководством. Разумеется, такой метод работы требовал профессиональных знаний.

Обычно я привозил добытые немецкой разведкой материалы в наше Представительство, где мы их изучали, сверяя уже с имевшимися данными, перед докладом руководству.

Наступило время открытия нами тайн службы технической разведки противника «Элока». И она действительно перестала существовать для нас как секретная служба, но продолжала работать против соцлагеря и его вооружённых сил, что требовало неотложного противодействия.

Предстояло, конечно, ещё раз проверить добытую информацию, что делается в разведке по нескольким источникам, и обобщить её перед направлением в Центр, по возможности с квалицированными предложениями. Такой порядок чтился в ПГУ КГБ СССР как закон, ну, почти как норма статьи 6 Советской Конституции о руководящей роли партии. Я полагаю, что и после отмены этой статьи такой порядок работы по проверке достоверности и, следовательно, её оценки и анализа останется и будет законом для отечественной разведки.

Мы систематически проводили анализ добытых сведений в Берлине. Повода для утверждения, что мы имеем дело с дезинформацией, он не давал, и это обнадёживало нас. Но, безусловно, требовались ещё документальные материалы самой «Элоки», которые позволили бы сделать окончательное заключение о достоверности, передаваемых в Центр сведений. Проблема типичная в разведке и трудная: для её решения были необходимы прежде всего время и возможности добыть документы.

Разведка ГДР, проявив большую целеустремлённость и оперативность, сумела первой получить материалы, раскрывавшие структуру, задачи «Элоки» и, что было особенно важно, способы её использования американо-западногерманскими спецслужбами. Сомнений не было: все добытые сведения об «Элоке» достоверны.

Информация как продукт разведывательной деятельности имеет свой, скажем, «жизненный» цикл; как правило, он короткий и его можно разделить на фазы. Для государственных инстанций особую ценность и привлекательность разведсведения имеют в первой фазе. А если они носят к тому же упреждающий характер, то они крайне востребованы. Затем они устаревают, то есть необходимо их использовать быстро.

Так вот заслуга Главного управления «А» МГБ ГДР заключалась в данном случае не только в успешной добыче некоторых документов по «Элоке», но и в том, что она их получила своевременно.

Надо отметить при этом, что такая оперативность немецкой разведки была, я бы сказал, фирменным стилем самого Маркуса Вольфа.

Главное управление «А» МГБ ГДР являлось современной и мощной разведывательной службой, в составе которой, как оказалось после краха ГДР, на момент её ликвидации 31 мая 1990 года служили 4128 человек(!). Она располагала разветвлённой агентурной сетью за рубежом (Федеральная прокуратура ФРГ проводила расследование по 2928 уголовным делам на негласных сотрудников разведки[10]).

Я уже рассказал о том, что разведка ГДР блестяще провела в бундестаге операцию, в результате которой был провален план оппозиции легального отстранения Вили Брандта от власти. И эта операция осуществлялась в стиле Маркуса Вольфа и при его личном участии.

К сожалению, я не могу как кадровый офицер советской разведки в прошлом, даже спустя около 45 лет изложить интересные детали операции по «Элоке» (а они стоят этого) и назвать по именам профессионалов из разведки ГДР, проводивших эту работу, а они заслужили того, чтобы их помнили. Некоторые из них, надо сказать, когда уже проживали в объединённой Германии после падения Берлинской стены, попали под каток западногерманской юстиции.

Последний руководитель разведки ГДР генерал-лейтенант Вернер Гроссманн назвал число уголовно преследуемых сотрудников МГБ ГДР – 1622, из них 44 офицера разведки, а вместе с неофициальными сотрудниками – 4171. Какое-то, получается, аутодафе в якобы демократической Германии, а по-русски – правовой беспредел и незаконная месть сотрудникам разведки ГДР.

Немецким разведчикам из плеяды Вольфа мы тогда были в немалой степени обязаны своевременным укреплением безопасности Советского Союза и других стран – участниц Организации Варшавского договора.

Мы совместными усилиями справились со сложным заданием, и в Центр был направлен подробный анализ по «Элоке». Его доложили лично Председателю КГБ СССР Андропову Ю.В., который, кстати, досконально прочитал обзор и отметил хорошую работу и помощь нам со стороны службы Маркуса Вольфа. Высокую оценку Председателя КГБ мы довели до сведения Маркуса Вольфа.

Замечу, кстати, что Андропов Ю. В. периодически поддерживал личный контакт с ним, идя навстречу высказанным им предложениям и пожеланиям, что было свидетельством важности для председателя КГБ СССР братского взаимодействия между ПГУ КГБ СССР и Главным управлением «А» МГБ ГДР.

В своих мемуарах начальник ПГУ, затем председатель КГБ СССР Крючков В. А. дал очень лестную оценку помощи нам немецкой разведки и назвал разведку МГБ ГДР «форпостом социалистических разведок в Европе» (Крючков В. Личное дело. – М.: Олимп – АСТ, 1997).

В мемуарах Вернер Гроссманн пишет:

«…Я убеждён в том, что Главное управление под моим и Маркуса Вольфа руководством внесло свой вклад во время «холодной войны» в дело сохранения мира. И наша работа способствовала, как бы парадоксально это ни звучало, развитию отношений между ГДР и ФРГ».

Спасибо товарищу Гроссманну за то, что он, находясь под прессом судебных властей ФРГ, смог донести до части мировой общественности эту историческую правду: спецслужбы соцлагеря, служа общенациональным интересам своих стран, действительно, смогли обеспечить условия мирного сосуществования двух противоположных систем. И сегодня весь мир ещё пользуется этим плодами их усилий.

У меня нет намерения идеализировать разведку ГДР или возносить образ Маркуса Вольфа на хоругви: в разведке не может быть святых, хотя бы потому, что разведчикам приходится ради достижения успеха вводить в заблуждение противников и даже друзей. Да и делать это бесполезно, если принять во внимание то, что деятельность разведки в результате крушения ГДР была раскрыта: имели место аресты и осуждение агентуры, предательство некоторых сотрудников, захват спецслужбами США и ФРГ оперативно– справочных материалов и так далее. Осталась, однако, память о доблестной и результативной работе немецких разведчиков в тот период «холодной войны».

Тем не менее я считаю, что противник невольно и опосредствованно, например, уголовными процессами против официальных сотрудников разведки МГБ ГДР, их помощников, – процессов, которые в большинстве своём были прекращены, не только подтвердил высокий профессиональный класс и эффективность разведки ГДР, но и продемонстрировал общественности многих стран её очевидные заслуги в деле защиты мира и безопасности.

И она после её упразднения и этих обстоятельств стала заслуженно легендарной, заняв своё достойное место в истории разведок мира и, конечно, в истории Германии.