«На сборы вам неделя…»

«На сборы вам неделя…»

После возвращения из Бирмы Иванова оставили в центральном аппарате ГРУ, в управлении информации по Юго-Восточной Азии. Однако долго он в Москве не задержался.

Как-то начальник отдела говорит:

— Василий Иванович, шеф тебя хочет видеть.

А шефом информации тогда был генерал Кореневский.

— Есть решение направить вас военным атташе в Эфиопию, — сказал генерал. — Идите в кадры, там все расскажут.

В кадрах повторили тоже.

— Но у меня и двух лет не прошло с предыдущей командировки.

— Надо, Василий Иванович, — сказал замначальника управления кадров. — Подумайте, посоветуйтесь с женой. Если согласны, на сборы вам неделя.

— Как неделя? Это же новая для меня страна. Кадровик только руками развел и поднял глаза вверх: мол, решение принято там, наверху.

В общем, согласие Иванов дал. На подготовку, к счастью, не неделя, месяц получился.

Что из себя в ту пору представляла Эфиопия? Страна, конечно, слаборазвитая, но исторически у России, а потом и у Советского Союза отношения с ней сложились дружественные.

Наряду с исламом действует эфиопская православная церковь. Многие эфиопские офицеры учились в наших училищах, академиях. СССР вел строительство на территории Эфиопии. Отношения с Министерством обороны также удалось наладить.

Разведработы против Эфиопии наша военная разведка не вела, но интересы свои отстаивала, поскольку рядом всегда находились наши заклятые друзья — американцы. А они уж не упускали случая, чтобы навредить советским.

Были и другие заботы, дела, заморочки, которые, разумеется, к разведке никакого отношения не имели, но полковник Василий Иванов, как военный, военно-морской и военно-воздушный атташе вынужден был ими заниматься.

Так, император Эфиопии, как командующий военно-морскими силами страны, ежегодно приглашал и принимал у себя советский военный корабль. Это был большой праздник для Адисс-Абебе. Гремел оркестр, наших моряков восторженно приветствовали жители столицы. Император всегда лично посещал наш корабль, любил концерты, которые устраивали моряки.

Однако в 1968 году праздник был омрачен побегом нашего моряка с борта корабля. Эсминец стоял у пирса, и матрос дал деру. Часовой видел побег, но стрелять не решился, а беглец тем временем скрылся.

Самое неприятное, что случилось это в день отхода корабля. Военный атташе вместе с помощником выехал, чтобы проводить корабль, но видят, в городе матросы. Почуяв неладное, двинули быстрее на пирс. Командир корабля так и огорошил:

— Товарищ полковник, у нас беглец. Я отправил в город несколько групп на поиск, но нам уже пора отходить.

— Всех возвращайте, отходите по графику, как положено, мы это дело берем на себя, — успокоил командира Иванов.

А сам поехал к заместителю главкома военно-морских сил Эфиопии, кстати, внуку императора. Переговорил, просил оказать помощь. Потом отправился к Главкому ВМФ адмиралу флота Советского Союза Горшкову. Он в составе делегации прибыл в Эфиопию и находился на территории военно-морской базы.

Было раннее утро. Порученец, завидев атташе, грудью встал на защиту начальника:

— Адмирал Горшков еще отдыхает, к нему нельзя. Иванов, тем не менее, открыл дверь в покои Горшкова. Тот уже проснулся.

— Что случилось?

Атташе рассказал о беглеце, о том, что корабль пришлось отправить, а сам он уже побывал у эфиопского заместителя главкома ВМС.

— Хорошо, — сказал адмирал. — Передайте ему мою просьбу оказать помощь.

Назавтра беглеца нашли. Он оказался молодым матросом, призванным всего полгода назад. Службу нес в кочегарке, а там жара страшная, вот и не выдержал «тягот и лишений».

Однако найти-то его нашли, а как отправить на корабль? Договорились с руководством ВМС Эфиопии и отвезли на катере.

Вот и такими вопросами приходилось заниматься военному атташе.

Но тут еще полбеды. Офицеры, матросы — люди военные, а если взбунтуются женщины. Какие женщины, спросите вы? Наши, советские, например, с гидрографического судна ВМФ.

В 1967 году наше гидрографическое судно находилось в Индийском океане. На обратном пути вошли в Красное море, да тут началась пятидневная война между Израилем и арабами. Суэцкий канал закрыли. И как теперь попасть в родной Севастополь? А все ресурсы на судне — топливо, питание, вода — были строго рассчитаны на определенные дни возвращения. А вместо возвращения — дрейф в Красном море.

О таком положении гидрографы сообщили в Севастополь, оттуда телеграмма в Главный штаб ВМФ, а из Москвы в Адисс-Абебе секретная депеша: военному атташе полковнику Иванову обратиться в главный штаб эфиопской армии, договориться о поставке на судно топлива, воды, пищи, а главное — провести беседу с личным составом судна, успокоить их. А там пол-экипажа — женщины, которые несколько месяцев без берега, без семьи, без мужей.

Василий Иванович еще молодым лейтенантом узнал, что означает в таком положении беседовать с женщинами. В 1942 году, когда ехал он со своей маршевой ротой на юг, был назначен начальником эшелона. На Кубани остановились. Женщины, кубанские казачки, окружили вагон:

— Дай, начальник, солдатиков хоть на часок. Сначала просили, потом на приступ пошли. Караульные едва солдат успевали оттаскивать от разъяренных баб. Тогда он еще подумал про себя: «Вот он, трибунал мой, разбегутся солдаты, ищи их потом по хатам, теплым постелям, под боком у казачек».

К счастью, эшелон вскоре тронулся в путь. Иначе, несдобровать ему.

Теперь вот, опять через 20 с лишним лет уговаривать подобных казачек. Но приказ есть приказ. А человек он военный. Первым делом поехал в эфиопское Минобороны, потом — на военно-морскую базу. Местные моряки выделили топливо, воду, питание. Встретился с экипажем судна. В основном, солировали женщины. Они хотели к семье, домой, к мужу, детям. Выслушал. Объяснил, что топливом вскоре заправят, продукты загрузят, и отправится судно в обход Африки, по Индийскому, Атлантическому океанам, домой. Другого пути нет.

Экипаж согласился с доводами военного атташе, успокоились и женщины.

Так что забот у военного атташе СССР в Эфиопии было достаточно.

В 1967 командировка полковника Василия Иванова успешно завершилась. Он возвратился в Москву, в центральный аппарат ГРУ.

После двух зарубежных поездок теплилась надежда, что теперь подольше задержится на Родине, поработает в Центре, тем более опыта ему было не занимать. Но жизнь распорядилась иначе.

В 1970 году Василия Ивановича направили в Китай. С уверенностью можно сказать, в тот период не было более опасного и беспокойного места для наших дипломатов.

После событий на острове Даманский и без того сложные отношения между Китаем и Советским Союзом резко обострились. Страну покинули семьи наших дипломатов. Во время отправки на аэродроме сотрудники посольств различных стран устроили живой коридор, по которому проходили жены и дети советских дипломатов, укрываясь от беснующейся толпы китайцев. Многие дипломаты проявили большое мужество, спасая своих коллег из СССР. Так, французский посол сам, рискуя попасть под удары, стоял в оцеплении, создавая живой коридор.

В этот день был жестоко избит военный атташе Советского Союза.

Сюда, в Центр, из Китая каждый день приходили сообщения одно тревожнее другого. Василий Иванович читал эти материалы и прекрасно осознавал всю сложность обстановки.

Только вот не догадывался, что вскоре именно ему предложат возглавить аппарат военного атташе при посольстве СССР в Пекине.

Однако за год до этого будет у него командировка, по времени не продолжительная, но очень напряженная, ответственная и запомнившаяся на всю жизнь.

Василий Иванович оказался первым советским представителем, разумеется, неофициальным, который встретился с молодым лидером, ливийской революции Муамаром Каддафи через несколько дней после его прихода к власти.