Глава 11 «Нажимайте. Можете отличиться…»
Глава 11
«Нажимайте. Можете отличиться…»
Ночной разговор с Жуковым. Как началась Ржевско-Вяземская операция 1942 года. О чем писала «Вечерняя Москва» в январе 1942 года. Жуков толкает 33-ю в коридор, к Вязьме. Немцы отбивают удары кавалеристов и десантников. Гальдер: «Войска готовятся к наступлению с целью ликвидации бреши у Медыни…» Невыполнимые приказы Жукова. Атака у Шанского Завода — первый звоночек.
Итак, 33-я еще штурмовала пригороды сильно укрепленной Вереи, а из штаба Западного фронта уже пришел боевой приказ о броске на Вязьму. Однако, как мы видим, командарм-33 решил вначале ликвидировать Верейскую группировку противника. Оставлять ее у себя в тылу было нельзя. Поспешность, с которой проводился штурм города, несогласованность действий многих частей, которые снова, как и под Наро-Фоминском, зачастую действовали изолированно, без локтевой связи с соседями, дали возможность противнику вывести из-под удара часть своих сил и зимними дорогами эвакуировать их на запад, в район Юхнова, Мятлева, Вязьмы.
21 января ночью Ефремова разбудил дежурный офицер и сказал:
— Товарищ генерал, на проводе Жуков.
Командарм взял трубку.
«У аппарата Жуков. Здравствуйте. Когда выйдут части в назначенный район? Это сейчас главный вопрос.
Здравствуйте, тов. командующий. У аппарата Ефремов.
1. 93 сд, находясь в Шумово, Дряблово, с наступлением темноты выходит в район сосредоточения Темкино.
2. 113 сд и 338 сд на рубеже р. Шаня.
3. 222 сд с 17.30 ведет бой в районе Юрлово за Юрлово и южнее.
222 сд перед собой имеет усиленный батальон противника 479 пехотного полка 258 пд.
4. Понимаю все значение нашего выхода в указанный вами район — все для этого делаю.
5. Все тормозит этот транспорт. Радиостанции и те отстали от командира дивизии.
День и ночь расчищаем дороги.
6. Наличие до двух тысяч противника в районе Передел, усиленного танками, вынуждает меня просить вашего разрешения начать переброску 160 сд в назначенный район из Боровска.
7. Все приложу, чтобы выполнить задачу. Все.
Жуков:
Если в Переделе действительно две тысячи с танками, то это очень хорошо, так как мы боимся, что все уже ушли.
Не ввязываясь в бой, надо стремительно выходить в назначенный район, связаться с десантом в районе Знаменка, Жеданье и быть готовым, не останавливаясь, к выходу в район западнее Вязьма.
Для обеспечения действий сейчас же подтягивайте армейские тылы, запасы и все материальное обеспечение и управление. Штабу армии от главной группировки не отрываться.
160-ю передаю в ваше распоряжение. Имейте в виду, она получила вооружение, и даем ей дополнительно пополнение, главные силы 222-й вывести из боя и двигать в назначенный район. Для преследования оставить усиленный батальон из 110-й стрелковой дивизии. Двигайтесь как можно быстрее и держите с нами непрерывную связь, чтобы мы могли вовремя поставить вам задачу и ориентировать обстановку. Из района Темкино выбросить разведку и передовые отряды на линии Лосьмина, Знаменка.
Ефремов:
Тов. командующий, все понятно, прошу лишь повторить: Вы не оговорились, назвав 110-ю дивизию? Она по вашему приказанию должна была оставаться в Верее доукомплектовываться.
Жуков:
Все ли ясно? Выделить для преследования батальон 110-й сд, усилив его отдельными орудиями. 110-й дивизии оставаться в районе Вереи и укомплектовываться.
222-я должна следовать в район сосредоточения, передав противника батальону ПО.
Все.
Будьте здоровы. Нажимайте. Можете отличиться на этом как никогда.
Ефремов:
Слушаюсь. Все понятно. Доброго здоровья»[101].
Так начиналась Ржевско-Вяземская операция 1942 года. Хронологически она проходила с 8 января 1941 по 20 апреля 1942 года. Эта хронология принята, должно быть, по причине того, что продвижение соседних армий к Вязьме и Ржеву началось значительно раньше марша основного действующего лица этой драмы — 33-й армии.
18 января 1042 года в 13.00 начальник штаба 4-й полевой армии вермахта по телефону сообщил в штаб группы армий «Центр»:
«По донесению авиации две длинные колонны противника движутся с севера на юг: а) от станции Износки через Уварево на Пенязи; б) от станции Кошняки на Семеново (голова около 12.00 у Горки).
4-я армия направляет перебрасываемый воздухом 313-й полицейский батальон и другие имеющиеся в своем распоряжении силы с прежнего юго-восточного фронта против этого противника, кроме того, как только будет возможно, — и передовой полк 52-й пехотной дивизии. Других сил в распоряжении 4-й армии нет».
Таким образом, немцы отреагировали на марш-маневр ударной группы 33-й армии мгновенно. Разгромить прорвавшиеся русские дивизии к Вязьме тогда же, в январе, на марше, они не могли по нескольким причинам. Главная — у них не было тогда ни сил, ни средств. А дивизии 33-й армии, как бы ни были ослаблены предыдущими боями, были тогда все же достаточно сильны, имели опыт удачных наступательных боев.
Любопытно просматривать газеты той поры. Газета есть газета, информация в ней конечно же просеяна через мелкое цензурное сито, да еще военное. Но тем не менее запах эпохи они передают поразительно точно. 27 января 1942 года «Вечерняя Москва» опубликовала очередную статью Ильи Эренбурга под заголовком «Великая битва». В качестве цитаты я привожу три абзаца из этой статьи, из которых последний особенно примечателен:
«Сейчас мы можем оглянуться назад. Враг в ноябре считал, что он выиграл битву. Я читал немецкий приказ: отдельным частям запрещается самовольно проникать в Москву. Они готовились к торжественному въезду…
В дни нашего наступления мы с благодарностью вспоминаем героев московской обороны. Командующий Западным фронтом генерал армии Жуков изо дня в день подтачивал силы врага. Мы тогда отходили шаг за шагом, это были тяжелые шаги, и каждый шаг стоил немцам тысяч жизней. Им дали взглянуть на Москву в бинокль. Они дорого заплатили за это зрелище. Не многие из обладателей биноклей унесли свои кости…
Битва за Москву кончена, выиграли ее мы. Начинается новая битва — за Вязьму, за Смоленск, за Белоруссию. Эта вторая грандиозная битва будет битвой за Россию. И мы ее выиграем».
Илья Григорьевич Эренбург, прошедший военным корреспондентом Испанию, где общался с Хемингуэем, был человеком осведомленным. Он писал о том, о чем можно было писать, то есть следовал цензурным соображениям. Но знал гораздо больше. И это знание и осведомленность так или иначе просачивались. Как просочилось слово «Вязьма» в ряд, который вроде бы случаен: Москва — Вязьма — Смоленск — Белоруссия. Кстати, потом именно этим маршрутом и пойдет на запад 33-я армия. Правда, поведут ее в большой Победе уже другие командующие.
В январе значительного успеха добились войска Калининского фронта. 11-й кавкорпус генерала Соколова к 26 января с севера прорвался к Вязьме, обходя ее с северо-западной стороны. Учитывая сложившиеся обстоятельства, Жуков шифровкой № к/83 от 26 января 1942 года ставит задачи командующим 33, 43 и 50-й армиями, а также командиру 1-го гвардейского кавкорпуса:
«1. Командарму-33 — форсированным маршем выйти 28.01.42 г. в район Красный Холм, Гредякино, Подрезова, где и войти в связь с авиадесантом 4-го ВДК и конницей Калининского фронта.
2. Тов. Белову — прорваться через Варшавское шоссе и не позднее исхода 29.01.42 г. выйти в район Семлево.
3. Тов. Голубеву, Болдину быстрее овладеть Юхнов и, оставив часть сил для окончательной ликвидации противника, главными силами быстро выходить в назначенные районы юго-западнее г. Вязьма».
Красный Холм — это в 4–5 километрах от Вязьмы. Сейчас там Поле Памяти. Ряды могил, в которых перезахоронены останки бойцов и командиров многих армий, сражавшихся здесь и в дальних и ближних окрестностях города в 1941, 1942 и 1943 годах. Вязьмичи построили и освятили часовню. Проезжающие по шоссе Калуга — Вязьма могут остановиться и поставить свечу в память о погибших, вспомнить кого-то из своей родни, кто погиб вот в таком же поле.
Место это магическое. Как правильно и мудро кто-то, еще в прошлые времена, решил здесь положить нравственное и материальное начало мемориалу в память погибших. Представьте себе пологий холм. Красным он назван, видимо, в очень давние времена — отсюда видны храмы Вязьмы. Красный Холм — это деревенька в несколько дворов. Два или три дома с постройками. Кладбище. И — во все стороны поле. Широкое, просторное поле, на горизонте обрамленное лесом. Слева от шоссе, ровными рядами, солдатские могилы.
Когда случается бывать в Вязьме, всегда останавливаюсь здесь. Холм продувается сильным ветром. Кругом простор. Осенью поля вокруг уставлены скирдами. Тишина. И только ветер свистит и, гудя, катается в травах окрестных лугов. Если ты один, то одиночества здесь не почувствуешь. Почувствуешь прошлое. А прошлое красного Холма — это история 1941–1943 годов.
Здесь зимой 1942 года был НП Западной группировки 33-й армии. Здесь лежат многие ефремовцы.
Итак, до Вязьмы всего несколько километров, один бросок. Но его-то и не смогли преодолеть изнуренные маршем, лишенные обеспечения, усиления танками и авиацией дивизии 33-й армии. До Вереи и Боровска отсюда более 100 километров. И это расстояние дивизии должны были маршем пройти за два дня. По снегам, под огнем. В это время снова активизировалась авиация противника. Немцы начали приходить в себя.
27 января 1942 года Гальдер в своем дневнике сделал следующую запись: «На фронте группы армий «Центр», прежде чем вести наступление через Сухиничи в северном направлении, необходимо ликвидировать группировку противника в районе к западу от 53-го армейского корпуса. Восстановление положения в районе бреши между 4-й танковой и 4-й армиями (район восточнее Медыни) по- прежнему связано с большими трудностями. Части противника, отрезанные в результате нашего удара под Ржевом, а также 3-я и 4-я ударные армии противника начинают заметно активизироваться в районе к северу от шоссейной дороги Смоленск — Вязьма. Принимаются меры по прикрытию дороги».
Таким образом, немцы начали парировать удары наших войск. Вначале был отбит 11-й кавкорпус. Непревзойденный мастер обороны, командующий 9-й полевой армией вермахта Вальтер Модель выстроил оборону с севера, надежно прикрыв Вязьму от угрозы охвата со стороны Калининского фронта.
2 февраля Гальдер записывает: «Войска готовятся к наступлению с целью ликвидации бреши у Медыни. Удар должен быть нанесен завтра. 5-я танковая дивизия уничтожает группы противника, просочившиеся в наш тыл. Эти бои за линией фронта носят комически-уродливый характер и показывают, что война как таковая начинает вырождаться в драку, далекую от всех известных доныне форм ведения войны. То же можно сказать о бессмысленной переброске большого количества дивизий от Осташкова в тыл, за фланг группы армий «Центр». В оперативном отношении это совершенно бессмысленно, ибо таким образом часть наших сил временно сковывается, а никакого успеха не достигается».
Вывод Гальдера любопытен еще и тем, что, возможно, точно так же размышлял и другой военный стратег — генерал Жуков.
И наконец, запись 3 февраля: «Брешь к западу от Медыни на фронте группы армий «Центр» ликвидирована».
Немцы сомкнули фронт, отрезав четыре дивизии 33-й армии. Началось окружение. Но об этом чуть позже. А пока вернемся к маршу армии генерала Ефремова на Вязьму.
Теперь, изучая документы, которые ранее не были известны по причине их секретности, сопоставляя факты, приходишь к выводу, что Ржевско-Вяземская операция двух фронтов — Западного и Калининского — была импровизацией штабов этих фронтов. Ни больше ни меньше. Приказы отдавались решительные, предполагавшие глубокие проходы соединений в оборону противника, широкие охваты с последующим окружением. Но все эти действия изначально не имели одной весьма важной составляющей, без которой ни одна операция, даже менее масштабная, обречена на провал. Обеспечения. Приказы не обеспечивались и потому тут же вырождались в риторику, в пустые слова.
Жуков понимал, что наступающим дать нечего. Ни свежей танковой бригады, ни одного дивизиона PC. Более того, как мы уже знаем, из 33-й буквально накануне забрали большое количество артиллерии, а также 201-ю латышскую стрелковую дивизию и 1-ю гвардейскую мотострелковую дивизию.
Боевой приказ Жукова от 26 января 1942 года ни одной из дивизий 33-й армии, а также 43-й, 50-й армиями и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом выполнен не был. И тем не менее 30 января 1942 года, буквально через два дня после контрольного срока, комфронтом направляет командарму-33 новый приказ:
«Приказываю:
1. Ударной группой армии, без задержек, наступать в направлении Красный Холм, Соколово, куда выйти не позднее 1 февраля 1942 г.
В дальнейшем, взаимодействуя в гр. Белова, овладеть Вязьмой, охватывая ее с юго-запада.
2. Фронтовой резерв — 9-я гв. сд, следующая в район Кукушкино, — подчиняю Вам.
3. Ударную группу иметь в составе 113, 338, 160, 329-й сд и 9-й гв. сд.
4. Силами ПО, 222, 93-й сд быстрым охватывающим ударом разгромить группировку противника в районе Селенки, Угрюмово, Шанский Завод, после чего наступать ими через Дубна, Селенки на Вязьму. 110-ю сд держать на уступе в районе Дубна для обеспечения фланга.
5. Всемерно ускорить выдвижение вперед 329-й сд и 9-й гв. сд. Ударной группой не топтаться перед слабыми заслонами противника.
Сил Вам дано много, и только от стремительности их действий зависит конечный успех.
Вам быстрее выехать в 113-ю сд, откуда управлять ударной группой».
Жуков — удивительный полководец! Отдавая командующему армией боевой приказ, предписывал почти до батальона, кто и куда должен передвигаться. В более поздних и зрелых приказах этой мелочной опеки, этого мельтешения уже не было. Война отшлифовала стиль будущего маршала.
Что значило «не топтаться перед слабыми заслонами противника»? Дорога одна. По другой, параллельной, тем временем продвигается другой полк или дивизия. На пути — село. В селе немецкий гарнизон. Десятки, а то и сотни солдат. Пушки, танки, минометы. Как обойдешь их, если противник уже обнаружил марш и открыл огонь? Как оставлять противника в тылу? Чтобы ударил в спину? Или перехватил обозы с обеспечением?
В это время в должность командующего 4-й полевой армией вместо убывшего на Балканы горнострелкового генерала Кюблера вступил генерал Хейнрици. Быстро пошла в гору карьера этого генерала. Старый знакомый Ефремова, именно он со своей 258-й пехотной дивизией в декабре прорвал оборону, смяв один из полков 110-й стрелковой дивизии у Малых Семенычей, и при поддержке танков устремился к Минскому шоссе. Во время боев за Боровск он уже командовал 43-м армейским корпусом. И вот — новое назначение. Командующим же 9-й полевой армией вермахта, которая находилась севернее и прикрывала Ржевское направление, в это время был генерал Модель.
Вступив в свою должность, генерал Хейнрици издал любопытный приказ, в котором подробно расписал для своих солдат все: как действовать в условиях зимы, как относиться к местному русскому населению, сколько иметь каждому солдату и пулеметчику патронов в качестве необходимого боекомплекта, как вести наступление и как обороняться. Вот выдержки из этого приказа:
«НАСТУПЛЕНИЕ
[…] б) Часть должна быть подготовлена к наступлению, т. е. оружие должно быть подготовлено для введения в действие при больших морозах. Все имеющееся в наличии оружие: пулеметы, минометы, противотанковые пушки, пехотные орудия — подвозить на санях. Части должны быть обеспечены значительно большим количеством боеприпасов, чем летом; на каждую винтовку — по 120 патронов, на каждый пулемет — 3000 патронов. Стремиться обеспечить части маскхалатами, шубами, валенками, двумя подшлемниками, двумя парами перчаток. Каждая рота или каждый батальон должны стремиться к организации лыжных разведдозоров. в) Вступление в бой. О наступлении на отдельный объект не может быть и речи до тех пор, пока не будет сломлено организованное сопротивление противника. Наступление можно вести только на отдельные, особо важные участки местности, как то: населенные пункты, высоты. Постоянно стремиться вести наступление с трех сторон; вводить в бой на фронте слабые силы, на обоих флангах крупные силы. Цель — окружение противника с четырех сторон. Благодаря такому распределению сил слабые части могут уничтожить превосходящего противника, в то время как при фронтальном наступлении крупные силы остаются на месте, вследствие сильного огня обороняющегося противника. Исходя из теперешнего боевого состава наших частей, наступление следует вести по меньшей мере в составе пехотного полка. Частное наступление отдельных батальонов или даже рот приводит в большинстве случаев к большим потерям и почти не имеет успеха. г) …Рекомендуется обеспечить внешние фланги охвата большим количеством пулеметов. Пулеметы предназначаются для завершения окружения и преграждения противнику пути к выходу из окружения.
ОБОРОНА
5) Большинство крупных русских населенных пунктов, за исключением немногих домов, должны быть сожжены для того, чтобы лишить противника укрытия. Оставшиеся дома (из которых удобно вести огонь) подготовить для круговой обороны путем создания благоприятных условий наблюдения. Кроме того, отдельные гнезда (дома) должны быть взаимоприкрыты. Противник, внезапно прорвавшийся в одном месте, должен быть немедленно встречен огнем из соседних домов. Комендант опорного пункта должен иметь в резерве ударную группу для контратак, вооруженную ручными гранатами, пистолетами и пулеметами. 20-мм зенитные орудия в большинстве случаев установлены плохо, для них необходимо выделить дома, снимать перекрытия, укреплять полы, насыпать снег у стен дома так, чтобы он имел вид бруствера и достигал уровня ствола. Таким образом, эти орудия могут действовать по воздушным и наземным целям. По возможности, во всех опорных пунктах иметь артнаблюдателей. Если не удается утеплить боевые сооружения, то в особых теплушках нужно создавать возможность для обогрева команд. Целесообразно окружить опорные пункты снежными валами и для прочности полить эти валы водой, стремиться закладывать тяжелые мины на дорогах, ведущих от противника. Положение мин должно быть точно известно гарнизону.
[…]
7) Посты нужно снабдить ракетами, снабдить гарнизоны опорных пунктов боеприпасами и продовольствием с тем, чтобы они могли вести бой в окружении по меньшей мере двое суток. Если дневное наступление русских останавливается огнем перед позицией, тогда они имеют обыкновение зарываться в снег и лежать без движения, ожидая темноты для отхода. В этом случае выгодно выдвижение пулеметов и стрельбой трассирующими пулями помешать вставанию и отходу русских или, по крайней мере, затруднить это».
Как видим, противник не собирался стоять в поле. Он основательно укреплялся в населенных пунктах, создавая тщательно продуманную систему обороны, при которой даже численно небольшой гарнизон, взаимодействуя с артиллерией, ведущей огонь с закрытых позиций, мог удерживать перед собой значительную колонну, нанося ей большой урон.
Кроме того, как свидетельствуют донесения из дивизий, в это время на войска 33-й армии, находящиеся на марше, везде, по всей протяженности, от Износок до Лосьмина, начала активно воздействовать авиация люфтваффе.
Дороги на Вязьму необходимо было не только расчищать, но еще и разминировать.
Таким образом, можно предположить наверное, что задача для марша на Вязьму войскам 33-й армии со скоростью 40–50 километров в сутки была невыполнимой. А как выполняются невыполнимые задачи и к чему это приводит, мы увидим дальше.
Но дивизии шли вперед. Что же происходило в пути их следования?
По рассказам очевидцев, местных жителей сел и деревень, через которые маршем двигались на Вязьму войска 33-й армии, их появление было совершенной неожиданностью. Иногда немцы разбегались, не принимая боя. Обычно это происходило так: по рации они принимали информацию о подходе русских, запрашивали разрешение на отход и, получив его, быстро грузили на сани и автомобили пулеметы и минометы, цепляли орудия и уезжали западнее, вливаясь таким образом в более крупные гарнизоны. Там принимали бой или снова отходили. Но не везде срабатывала связь. И зачастую такие заставы становились объектами атаки ударных групп ефремовцев. Лыжные группы авангардов были вооружены, как правило, автоматическим оружием, пулеметами. Имели ПТО на лыжном ходу и на конной тяге. Они уничтожали эти заслоны и открывали для колонн путь в глубину, к Вязьме.
Жители встречали своих освободителей слезами радости. Многие еще и не знали о том, что под Москвой произошла битва колоссальных масштабов и теперь родная Красная армия наступает, ведет преследование противника по всем направлениям.
Стоит просмотреть и оперативные сводки, которые поступали в эти дни непрерывного снежного марша вперед, из дивизий в штарм. Здесь, в штабе, они тщательно анализировались. И вскоре в сокращенном виде — только самое важное — уходили в штаб Западного фронта. Таким образом, Жуков знал полную картину событий на пути к Вязьме.
«23 января — из 222-й стрелковой дивизии: с 4.00 23.01 из района Лыково, Хорошево в движении на Передел и далее в направлении Дубна. По пути движения захвачено 6 фашистов. По показанию пленных, перед фронтом дивизии отходит 583 пп в составе 400 человек, 2-х танков, 4 ПТО, 18 орудий. Этот полк ранее не отмечался. Противник, отходя, уводит с собой местное население.
В тот же день — из 93-й сд: дивизия всеми полками вышла в район Износки. Артиллерия в движении в этот же район. Автотранспорт, не имея горючего, стал. Получение горючего ожидается сегодня. В районе Шанский Завод в 18–19.00 22.01 до 300 немцев произвели налет из Шивнево на Шанский Завод. Противник был отброшен. По данным местных жителей, противник производит оборонительные работы на рубеже Луково, Игнатьево, Копылово. Дивизия продолжает выполнять задачу, согласно боевому распоряжению № 031. Штадив — Износки.
В тот же день — из 338-й: к 18.00 22.01 двумя полками достигла Зубово, Поджаровка. Один полк находился в движении головой Ивлево. Разведка дивизии к этому времени была на рубеже Челищево, Юрьево. Артиллерия отстала. Штадив — Беклеша.
Положение 113-й сд: в связи с налетом автоматчиков противника на Шанский Завод одним полком прикрывает этот район с севера, остальные полки в движении в направлении Износки. К утру последние два полка Беклеши. Дивизионная артиллерия отстает на 15–20 км ввиду трудной проходимости дорог. По данным местных жителей: Шивнево, Водопьяново, Кузово, Павлищево заняты противником. Сведения подтверждаются обстрелом минометным огнем Шанского Завода. Имеются потери. Штадив — Никулино. Дивизии поставлена задача выполнять боевое распоряжение № 031.
Положение 160-й сд: из района Боровск с утра 23.01 на марше в район Дубна. Головной полк в составе двух батальонов на автомашинах в 11.00 23.01 проходил Павлищево. Остальные части следуют пешком.
Положение 110-й сд: имея один полк Сносновицы, с задачей разведать и прикрывать правый фланг 222-й сд, остальными силами занимает прежнее положение».
Далее штарм информирует Жукова о следующем:
«По данным, требующим проверки, с направления Мятлево (доклад политрука кабельно-шестовой роты, установившего противника в районе Шумово — 10 км сев. — зап. Медынь) противник отдельными группами прорвался в направлении Шанский Завод. По докладу того же политрука, из Медынь по дороге на Шанский Завод выступила группа наших танков на уничтожение прорвавшегося противника.
По донесению командиров дивизий (93, 338 и 113 сд) ВВС противника значительно повысили свою активность.
22.01 наши части подверглись налетам одиночных бомбардировщиков противника; одновременно противник ведет, вчера и сегодня, воздушную разведку»[102].
Итак, в районе Шанского Завода прозвучали первые колокола судьбы 33-й армии. Командарм мгновенно уловил их тревожные звуки. Начал предпринимать некоторые действия для того, чтобы обезопасить движение колонн и следующих за ними тылов. Жуков остался глух к первому сигналу. Подтверждением тому — приказы, которые он издал один за другим буквально через несколько дней, суть которых сводилась к одному: вперед, вперед, вперед! Одним словом: «Нажимайте! Можете отличиться».
А с севера тем временем над правым флангом 33-й армии нависла сильная группировка противника. И она уже начинала пробу своих сил.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.