Оперативная группировка сил 10-й Царицынской красной армии и начало решительного сражения

Оперативная группировка сил 10-й Царицынской красной армии и начало решительного сражения

Боевой и численный состав войск 10-й армии по состоянию к 15 октября 1918 года:

Броневые поезда: а) «Гром», б) «Черноморец», в) «2-й Сибирский», г) «Большевик», д) «Молния» (бронелетучка), е) «Коммунист», ж) «2-й Таганрогский», з) «Углекоп», и) «3-й Интернационал».

Все эти 9 бронепоездов непрерывно работали на железнодорожной линии Арчеда, Царицын, Кривомузгинская, Гнилоаксайская. Они имели 97 пулеметов и 32 орудия разных калибров[192]. Два бронепоезда заканчивались ремонтом.

14 октября вечером бои на подступах к Царицыну приняли самый ожесточенный характер по всему фронту. Со всех боевых участков продолжали поступать в Царицын категорические требования о присылке пополнений и огнеприпасов; на бешеные атаки и ураганный огонь белоказаков красные бойцы были принуждены, как правило, отвечать штыковыми контрударами. Тов. Ворошилов снова обратился в Центр и к главному командованию со следующими телеграммами:

«АРЗАМАС, ВОЕНРЕВСОВЕТ РЕСПУБЛИКИ.

КОЗЛОВ, ВОЕНРЕВСОВЕТ ЮЖНОГО ФРОНТА.

ГЛАВКОМУ.

МОСКВА, ЦИК, СВЕРДЛОВУ.

14 октября. Ввиду задержки Центром необходимого вооружения, снаряжения и обмундирования положение фронта резко ухудшилось. Оставлены станции Кривая Музга, Карповка, Лог, противник переправился через Волгу у Светлого Яра, распространяясь по левому берегу против Царицына. Поторопите высылку подкреплений, пока не поздно.

Командарм 10 ВОРОШИЛОВ»[193].

«АРЗАМАС, ВОЕНРЕВСОВЕТ РЕСПУБЛИКИ.

МОСКВА, КРЕМЛЬ, ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ СВЕРДЛОВУ.

КОЗЛОВ, ВОЕНРЕВСОВЕТ ЮЖНОГО ФРОНТА.

14 октября противник крупными силами наступает против Центрального и Северного участков Царицынского фронта. Наши части отступают. Противник отрезал Волгу на юге, пытается отрезать на севере и взять Царицын. Положение критическое, снарядов нет. Необходима немедленная помощь по Волге военными судами, живой силой, снарядами, патронами, после исправить положение будет уже трудно. Армия сражается героически, но всему есть предел.

ВОРОШИЛОВ»[194].

В ответ на эти тревожные телеграммы тов. Ворошилова главное командование отдало 15 и 17 октября ряд директивных распоряжений о том, чтобы командующий Южным фронтом Сытин перешел своей 9-й армией «в наступление до полного напряжения с таким расчетом, чтобы оно самым существенным образом отражалось на действиях казачьих отрядов против Царицына» (телеграмма главкома № 01624 от 15 октября[195]).

Затем красному командованию в Астрахани было приказано погрузить «на суда самый надежный полк и экстренно двинуть его вверх по Волге к Царицыну для защиты его от захвата казаками» (телеграмма главкома № 01606 от 17 октября[196]). Далее Московскому военному округу было приказано сформировать и направить «один полк пехоты, батарею артиллерии на Саратов для дальнейшего следования на пароходах в Царицын для его защиты» (телеграмма главкома № 016 от 17 октября[197]). 20 октября командующий Южным фронтом Сытин писал тов. Ворошилову: «Вольская дивизия, по всей вероятности, уже прошла Дубовку. Направленный к вам в Царицын из Саратова Рогожско-Симоновский полк также, думаю, уже плывет по Волге и где находится сейчас, не знаю»[198].

Как видим, в Царицын, в штаб 10-й армии, шел целый поток телеграмм о том, что подкрепления идут со всех сторон, что и по железным дорогам и во воде спешат красные войска спасать Царицын. Когда же мы проследили, что же фактически пришло на помощь Царицынскому фронту в кризисные дни второго окружения, то оказалось, что только Рогожско-Симоновский полк действительно вовремя прибыл, приняв боевой участок, и героически дрался с белоказаками. Обещанная же Вольская дивизия[199] принесла командованию 10-й армии вместо пользы массу хлопот. Уже 21 октября тов. Ворошилов писал в Козлов Сытину:

«Из состава Вольской дивизии прибыл только Московско-Саратовский полк в составе около пятисот штыков и штаб артиллерийской бригады без орудий. Остальная часть Вольской дивизии, по сведениям, полученным по телеграфу, дорогой разошлась по домам. Остальные полки и бронированный отряд не прибыли»[200].

В дальнейшем части Вольской дивизии восстали, и царицынцам пришлось их разоружать. Таким образом, если бы товарищи Сталин и Ворошилов надеялись и ждали подкреплений, обещанных главным и фронтовым командованием, а не организовали бы самостоятельную оборону наличными силами и средствами, то Царицын в период 15–22 октября неминуемо оказался бы в руках Краснова.

Одновременно с обращением в Центр о помощи Царицыну товарищ Ворошилов приказал собрать все имеющиеся запасы огнеприпасов, передать их войскам, так как было ясно, что для Царицына наступили самые тяжелые часы. Воля бойцов и командиров Царицынского фронта была напряжена до предела.

В эти дни и часы, как и всегда в такие тяжелые периоды борьбы, товарищи Сталин и Ворошилов с риском для жизни воодушевляли войска в самых опасных местах боев личным примером. Находясь в боевой линии, товарищ Ворошилов писал в штаб Военного совета:

«ЦАРИЦЫН, СТАЛИНУ

Из Воропоново, принята 14/Х 1918 г. 12 ч. 2 мин.

Противник рано утром повел сильное наступление на разъезд Басаргино, но нашей пехотой и бронепоездами был сбит. Нами были заняты господствующие высоты, командный состав не распорядился задержаться на высотах и начал преследовать отступающего врага. Противник, оправившись, пошел в контратаку, сбил нашу цепь, и все побежало. Я и Кулик с ног сбились, пытаясь остановить отходящих, но задержать не удалось. Цепи дошли до железнодорожного пути. Броневые поезда работают самоотверженно и исключительно стойко, если положение восстановится, то исключительно благодаря бронепоездам. Я напрягаю все силы и принимаю меры спасти положение. Еду опять на фронт, в цепь.

ВОРОШИЛОВ»[201].

Именно в эти кризисные часы и минуты, когда в районах на подступах к Царицыну все кипело и гудело, когда белый враг почти оседлал, как и в августе, железнодорожное кольцо Царицын, Гумрак, Воропоново, Царицын, Сарепта, товарищи Сталин и Ворошилов отдают два боевых распоряжения.

Они приказывают угнать далеко на север все переправочные средства (лодки, баржи и пр.), находившиеся в районе Царицына, с тем чтобы для всех было ясно, что об оставлении Царицына не может быть и речи, что в тылу — широкая, без переправ Волга, а впереди — озверелый, жаждущий победы враг, которого надо разгромить во что бы то ни стало и отстоять для Пролетарской революции героический город. Обращаясь к боевой линии, товарищ Ворошилов в эти грозные, критические для Царицынского фронта часы пишет знаменитый приказ.

«БЕКЕТОВКА, НАЧУЧАСТКА ХАРЧЕНКО, НАЧДИВ МУХОПЕРЦОВУ, НАЧБРИГ ЛОБАЧЕВУ И КРУГЛЯКОВУ.

ДОСТАВИТЬ СРОЧНО ПО НАХОЖДЕНИЮ НА ПОЗИЦИЮ.

Приказываю с занимаемых позиций не отступать ни шагу назад впредь до распоряжения. Не исполнившие настоящего приказания будут расстреляны.

Командующий ВОРОШИЛОВ»[202].

В эти часы командование белоказачьей армии распорядилось выдать бойцам все имевшиеся в ближайших тылах запасы водки. Сюда же атаманом Красновым были командированы во главе с архиереем попы и дьячки из Ростова, Новочеркасска и ряда крупных донских станиц для подъема духа в частях молебнами о даровании скорейшей победы белому оружию. Попы усердно махали крестами и кадилами, обильно кропили «святой водой» белых бойцов. С молебственным напутствием, в пьяном чаду остервенелые белоказачьи банды цепь за цепью, лава за лавой набегали, как разъяренные волны, на царицынский гранитный утес. Разбиваясь о его неприступные скалы, захлебываясь в своей крови, они возвращались в исходное положение для нового перестроения и новых атак. Так продолжалось во все шесть дней, с 14 по 19 октября.

Уже к вечеру 14 октября товарищам Сталину и Ворошилову было ясно, что наступательный порыв белых достиг кульминационного пункта. Наступил момент, когда одна из сторон должна была уступить другой арену борьбы. Не могло быть и речи о том, что белые, выйдя на линию Рассошинский, Воропоново, М. Чапурники, остановятся, окопаются, чтобы в дальнейшем повести планомерное, шаг за шагом наступление к Царицыну, до которого осталось всего 20 км. Было ясно, что 15–16 октября или Царицын будет захвачен стремительной концентрической атакой с востока, от Воропонова, и с юга, от Сарепты, или же красные бойцы, найдя в себе новые силы и энергию, контрударом опрокинут набегавшие одна за другой лавы и цепи белоказаков. К этому времени в районе к западу от Царицына уже были возведены две линии окопов с проволочными заграждениями.

Сосредоточив все внимание на защите Центрального участка, приказывая войскам во что бы то ни стало сохранить в своих руках железнодорожную магистраль Царицын, Котлубань, Воропоново, Сарепта, товарищи Сталин и Ворошилов постоянно подчеркивали необходимость полного взаимодействия между пехотой и бронепоездами. Последние действовали буквально день и ночь; их самоотверженная героическая работа вызывала восхищение защитников Царицына, которых удивить героизмом было не так-то легко. Красные бронепоезда под общим управлением тов. Алябьева врезались в боевой порядок белых, когда те шли в полосе железнодорожного полотна, и обливали их горячим свинцом губительного, меткого пулеметного и артиллерийского огня. Личный состав бронепоездов проявлял в боевой работе изумительное бесстрашие, не щадя собственной жизни, неся большие потери.

Бронепоезда «Коммунист» (тов. Рудь), «Гром», «Молния» (бронелетучка), «2-й Сибирский», «Углекоп», «3-й Интернационал», «Большевик» и др., появляясь на железнодорожном полотне, заставляли вражеские бронепоезда мгновенно скрываться; внезапность в действиях красных бронепоездов вносила деморализацию в ряды белоказаков, заставляя последних в панике разбегаться в стороны, подальше от железной дороги. Уж кому-кому, но бронепоездам не было отказа в огнеприпасах. Командование 10-й армии экономило огнеприпасы всюду, но для бронепоездов экономить их было бы нецелесообразно.

В ночь на 15 октября, когда мрак окутал Царицын, предместья и подступы которого продолжали жить лихорадочной жизнью, красные бронепоезда непрерывно курсировали по железнодорожному кругу, беспощадно жаля направления Воропоново, Басаргино, Карповка, Ельшанка, Сарепта, Тундутово, Гумрак, Котлубань, Качалино, Иловля; бронепоезда действовали совместно с красной пехотой, опрокидывая и истребляя белоказаков, осмелившихся на ночные атаки.