Глава 38
Глава 38
«Его представления о том, как вести войну против тоталитарной власти, четко сформировались еще во время Второй мировой войны»: из интервью Гейтса с автором.
«Не думаю, что он хотел сказать «Выбросить Конституцию на свалку»: из интервью Вебстера с автором.
«Он не годился на пост шефа ЦРУ»: Форд: устная история; см.: Строубер Д.С., Строубер Д.Х. Рейган: Человек и его президентство / Reagan: The Man and His Presidency. Бостон: Houghton Mifflin, 1998. С. 72.
«Кейси был неподходящим выбором»: высказывание Буша процитировано в книге Джона Хелджерсона «Брифинги ЦРУ с кандидатами в президенты», май 1996 г., CIA/CSI. Два других взгляда на человека и его работу: Лоуренс Сильберман – федеральный судья, который вел в 2005 г. расследование деятельности ЦРУ над оружием массового поражения в Ираке, был сопредседателем рейгановской Группы внешней политики в 1980 г. «Я и в самом деле согласился бы стать директором ЦРУ, и это обсуждалось, – рассказал Сильберман. – Но Кейси… имел большие притязания, хотя я считал неблагоразумным ставить на этот пост председателя предвыборной кампании». Лоуренс Иглбергер, который служил госсекретарем при президенте Буше в 1992 г., выразился более прямо: «Либо вы покончите с тайной службой ЦРУ, чего лично я не хотел бы видеть, либо вы просто должны весьма и весьма осторожно подходить к выбору человека, которого сделаете директором ЦРУ, а это означает, что вы не должны назначать на этот пост Билла Кейси» (интервью FAOH).
«Кто отвечает за внешнюю политику?»: Пойндекстер: устная история; см.: Строубер Д.С., Строубер Д.Х. Рейган: Человек и его президентство / Reagan: The Man and His Presidency. Бостон: Houghton Mifflin, 1998. С. 111.
«На редкость легкомысленная идея»: Шульц Дж.П. Суматоха и триумф: Мои годы на посту госсекретаря / Turmoil and Triuph: My Years as Secretary of State. Нью-Йорк: Scribner, 1993. С. 294 – 297.
Он быстро осознал, что «ЦРУ и Билл Кейси столь же независимы, как овцы на льду, и настолько же уверенны, насколько и не правы»: Там же. С. 84.
Он был заодно и «внештатным пиратом»: из интервью Инмана с автором.
«Кейси прямо заявил мне, что не хочет быть традиционным директором Центральной разведки»: свидетельские показания Инмана, Назначение Роберта M. Гейтса на пост директора Центральной разведки, сенат США, Специальная комиссия по разведке, 102-е заседание конгресса, 1-я сессия, 20 сентября 1991 г., т. I, с. 926.
…тайная служба превратилась в «ослепленное братство, существующее благодаря легендам и достижениям своих предшественников в 1950-х и 1960-х годах»: Гейтс Р.M. Из тени: История пяти президентов и о том, как они выиграли холодную войну. Нью-Йорк: Simon & Schuster, 1996. С. 209.
Он счел меня нерасторопным, когда дело касалось секретных операций. Думал, что у меня нет внутреннего огонька»: из интервью Мак-Магона с автором. Когда Мак-Магону поручили встряхнуть аналитиков в управлении разведки, он понял, что в переменах нуждается вся структура. «Если бы мне захотелось узнать, что происходит в стране, то вынужден был бы обращаться в три различных управления, – сказал Мак-Магон. – Было ведомство военной разведки, ведомство экономической разведки и ведомство политической разведки. Так, если бы я спросил: «Какова сейчас обстановка в Мексике?», то получил бы информацию из трех различных контор, после чего вынужден был бы как-то стыковать и анализировать эти данные».
«ЦРУ медленно превращается в министерство сельского хозяйства»: Гейтс Р.M. Из тени: История пяти президентов и о том, как они выиграли холодную войну. Нью-Йорк: Simon & Schuster, 1996. С. 223 – 224.
…«предубежденные, высокомерные дилетанты…»: Назначение Роберта M. Гейтса на пост директора Центральной разведки. 1991. Т. III. С. 7 – 23.
«Работа с Кейси была испытанием для каждого, – частично из-за его непостоянства, частично из-за его собственных правых наклонностей»: Леман: интервью для устной истории «Mr. Current Intelligence» // Studies in Intelligence. 2000. Лето. CIA/CSI.
«Разведка ЦРУ во многих случаях просто отражала идеологию Билла Кейси»: из интервью Шульца с автором. Летом 1982 г. госсекретарь Шульц встретился за еженедельным обедом с Биллом Кейси. Во второй половине года Кейси и Шульц, которые дружили около десяти лет, обнаружили, что терпеть не могут друг друга. «У него было слишком много пунктов в повестке дня, – сказал Шульц. – Для ЦРУ это ошибка иметь такую повестку дня. Они ведь, как предполагается, собирают разведсведения. Если у них есть повестка дня, то разведка может стать необъективной». С 1985 по 1987 г. заместитель госсекретаря Джон Уайтхед и Боб Гейтс продолжали эти встречи. Уайтхед был потрясен тем, «насколько невелика та помощь, которую я получил от ЦРУ в плане информации о том, что происходит в странах, где у нас были свои интересы и где назрели определенные проблемы… Исследования носили поверхностный характер, содержали весьма немного из того, что я назвал бы надежной информацией, и зачастую были неверными… Я думал, что сама организация так или иначе деградировала и информация, которую она получала, и система сбора этой информации больше не носили продуктивный характер» (Уайтхед: устная история, FAOH). На карте земного шара росло число зияющих дыр, свидетельствующих о провалах и недоработках разведки. «Основное мое беспокойство связано с адекватностью наших усилий в области разведки… во всем мире, – пророчески высказался адмирал Инман перед тем, как присоединился к Кейси в штаб-квартире ЦРУ в 1981 г. – Нам недостает базы данных по тем регионам мира, которые были упущены в 1960-х гг. Пока мы были сосредоточены на Юго-Восточной Азии, мы не выражали серьезного беспокойства по поводу стран Центральной Америки, Карибского бассейна, Латинской Америки и Африки. Я полагаю, весьма велика вероятность того, что в предстоящее десятилетие мы столкнемся с большими трудностями в этих регионах» (Инман Б.Р. Управление разведкой для эффективного использования // Центр исследований информационной политики. Гарвадский университет, декабрь 1980 г.).
«Когда-нибудь в сумраке ночи…»: показания Клэра Джорджа; Назначение Роберта M. Гейтса. 1991. Т. II. С. 96.
Это было хорошо рассчитанным трюком: американский посол в Никарагуа с 1982 по 1984 г. Энтони Квейнтон знал, что операция являлась мошенничеством. «Белый дом разочаровался в перспективах любого диалога. Подбиваемая Биллом Кейси, администрация США считала, что единственный способ решить проблему состоял в том, чтобы выдворить сандинистов. Средством для достижения этой цели был план изощренной секретной операции. Сначала он был представлен конгрессу, притом чрезвычайно лицемерным способом. Администрация утверждала, что преследование сделает жизнь сандинистов невыносимой, воспрепятствует консолидации их сил и в итоге заставит сесть за стол переговоров. Они сами увидят, что нанесут экономике страны недопустимый ущерб, если они не начнут переговоры. ЦРУ утверждало, что это единственный способ убедить их изменить свою политику. Аналогично другим тайным операциям в других регионах мира, эта, по-видимому, тоже не обещала 100 процентов успеха» (Квейнтон: устная история, FAOH).
Гейтс говорит, что «спорил с Кейси» по поводу этого «штаба» в течение многих лет, но все напрасно: Гейтс Р.M. Из тени: История пяти президентов и о том, как они выиграли холодную войну. Нью-Йорк: Simon & Schuster, 1996. С. 242 – 248.
«Возьми себе месяц-другой и выясни, что творится в Центральной Америке»: из интервью Кларриджа для телесериала Си-эн-эн о холодной войне, 1998 г. Запись из Архива национальной безопасности, доступна в сети Интернет по адресу: http://www2.gwu.edu/~nsarchiv/coldwar/interviews/episode18/clarridgel.html. «Латиноамериканский отдел всегда стоял в агентстве особняком; это была практически самостоятельная вотчина, – рассказал Кларридж в другом цикле устной истории. – Таким образом, самое главное было проникнуться духом, вжиться в местную атмосферу… Через пару недель я возвратился и сказал Кейси: «Вот что нам нужно сделать: почему бы не перенести войну в Никарагуа?..» Это было как раз именно то, что хотел от меня услышать Кейси» (Строубер Дж.С., Строубер Д.Х. Рейган: Человек и его президентство / Reagan: The Man and His Presidency. Бостон: Houghton Mifflin, 1998. С. 165.
«Секретная война началась 15 марта 1982 года, когда ЦРУ, используя никарагуанских агентов, взорвало мосты, соединявшие Никарагуа с Гондурасом» и «…но у ЦРУ, как всегда, был собственный процесс планирования»: Квейнтон: устная история, FAOH. В годы правления Рейгана послы очень редко выступали публично, когда ЦРУ создавало неразбериху во внешней политике. В качестве одного из многих примеров катастроф в сфере связей с общественностью можно привести эпизод войны в Центральной Америке, когда ЦРУ втихаря предложило Государственному департаменту довольно выгодную сделку. Агентство допросило девятнадцатилетнего никарагуанца, захваченного в Сальвадоре. Тот рассказал, что обучался диверсионной деятельности кубинскими солдатами в Эфиопии. По всему было видно, что ему есть что рассказать. Был ли Госдеп заинтересован публично представить юношу в Вашингтоне? По указанию ЦРУ Государственный департамент устроил частный брифинг для четырех доверенных репортеров. Представитель прессы сопроводил репортеров в небольшое помещение, а затем привел захваченного никарагуанца, который начал сбивчиво и торопливо говорить: «Меня пытали в ЦРУ. Они пытались заставить меня сказать, что меня послали в Сальвадор. Я патриот-никарагуанец. Я никогда не был в Эфиопии». Так ловкий мальчишка смог больно ужалить ЦРУ…
Уникальный «процесс планирования» агентства чуть не погубил карьеры сенаторов Гэри Харта и Уильяма Коэна, последний из которых потом стал министром обороны. Их едва не убили во время ознакомительной поездки в Никарагуа, когда самолет ЦРУ, который только что сбросил две 200-килограммовые бомбы, врезался во время неудачной рулежки в ВИП-зал международного аэропорта Манагуа. «У двух сенаторов создалось весьма отрицательное отношение к тайным операциям ЦРУ», – сказал посол Квейнтон.
Секретная война недолго оставалась секретной: ЦРУ было не в состоянии выиграть ту войну, причем не важно, получило бы оно на это санкцию конгресса или нет. «У нас никогда не было возможностей создать военизированные силы в количестве необходимом для ведения войны в Никарагуа, – рассказал Джон Мак-Магон. – Агентство не было подготовлено, особенно в кадровом отношении, вести войну или обучать этому других» (из интервью Мак-Магона с автором).
«…шпионы-яппи больше заботились о своих пенсионных выплатах и медицинских страховых льготах, нежели о защите демократии»: Кларридж Д.Р., Диль Д. Шпион в любую погоду: Моя жизнь в ЦРУ / A Spy for All Seasons: My Life in CIA. Нью-Йорк: Scribner, 1997. С. 303 – 318.
Конгресс был не против того, чтобы ЦРУ становилось крупнее, сильнее, эффективнее: сенат единогласно проголосовал в пользу Кейси, и в 1981 г. конгресс выделил ему сотни миллионов долларов. «Они хотели, чтобы у нас в международном масштабе имелись секретные возможности предоставлять разведывательную информацию о намерениях противника. Чтобы мы могли вовремя дать предупреждение, – сказал Джон Мак-Магон. – Им хотелось, чтобы у нас была сформирована хорошая инфраструктура секретных операций. Теперь вся прелесть состоит в том, что зачастую человек, завербованный, чтобы докладывать вам о том, что происходит в его правительстве, оказывается тоже весьма влиятельной фигурой и вы можете использовать его как ценный инструмент секретной операции. Если это министр иностранных дел, то можно искусно подводить дело к тому, чтобы эта страна поддержала во время того или иного голосования в ООН или положительно высказалась о Соединенных Штатах. Таким образом, наши возможности в сфере секретных операций начали потихоньку восстанавливаться» (из интервью Мак-Магона с автором).
«Кейси испытывал явное презрение к конгрессу с того дня, как был приведен к присяге»: Гейтс Р.M. Из тени: История пяти президентов и о том, как они выиграли холодную войну. Нью-Йорк: Simon & Schuster, 1996. С. 213.
«Надеюсь, это обуздает ублюдков!»: Барри Голдуотер, проигравший на президентских выборах 1964 г. республиканский кандидат от штата Аризона, был председателем сенатской комиссии по разведке сената с 1981 по 1984 г. Кейси был настолько скуп на правду, что Голдуотер потребовал выделить сотрудников из Государственного департамента, которые бы сопровождали Кейси к столу свидетеля и выступили в роли блюстителей изложенных фактов. Один из таких сопровождающих, посол Деннис Какс, услышал, как Кейси пробормотал вышеприведенные слова, когда покидал зал (Какс: устная история, FAOH).
…многие представители высшего состава при Кейси познали искусство дачи показаний «определенно уклончивыми» способами: свидетельские показания Фирса, «Совместные слушания», «Расследование связей Ирана с мятежниками», Вашингтон, округ Колумбия, 1988 г.
Адмирал Инман ушел в отставку с поста заместителя Кейси, проработав пятнадцать месяцев, потому что тот «в нескольких случаях поймал его на лжи»: из интервью Инмана, см.: Тернер С. Сжечь до прочтения: Президенты, директора ЦРУ и секретная разведка / Burn Before Reading: Presidents, CIA Directors, and Secret Intelligence. Нью-Йорк: Hyperion, 2005. С. 196 – 201.
Если бы конгресс не финансировал операции ЦРУ в Центральной Америке, Кейси действовал бы в обход закона, стремясь отыскать частных финансистов или иностранного правителя, чтобы заполучить от них деньги: в 1984 г., когда конгресс перекрыл финансирование «контрас» ЦРУ, военные действия постепенно прекратились и были проведены выборы. ЦРУ обеспечило деньги и пропаганду для сэра Артуро Круза, бывшего посла в Соединенных Штатах и законного лидера политической оппозиции, противостоящей сандинистам. Но лидер сандинистов Даниэль Ортега превосходил его в соотношении два к одному. На момент написания книги Ортега переизбран на пост президента, а Никарагуа остается одной из беднейших и наиболее отсталых стран в Западном полушарии. «Война была ненужной, жестокой и неблагоразумной, – заявил Круз уже после смерти Рональда Рейгана и Билла Кейси. – Приходится признавать, что все мы порой совершаем огромные ошибки».
Несмотря на открытое презрение Кейси, комитеты по разведке дали ему огромные полномочия: Какс: устная история, FAOH.
«ЦРУ было глубоко вовлечено в ход всей операции, а Абре получал прямую и косвенную помощь»: Норланд: устная история, FAOH.
Официальная внешняя политика Соединенных Штатов была направлена на мирное разрешение конфликта и прекращение гражданской войны в Чаде: «Мы хотели бы видеть мирное решение фракционной борьбы в Чаде», – говорится в отчете пресс-конференции Государственного департамента от 17 ноября 1981 г. Было трудно понять, как добиться поставленной цели, если ЦРУ вооружило до зубов представителей лишь одной из группировок («Ливийская угроза Судану», Госдепартамент, рассекречено 30 июля 2002 г.).
«К черту конгресс! Отправляйте немедленно!»: Блэкмор: устная история, FAOH.
«Для чего, черт возьми, мы отправляли наши «Стингеры» в Чад?»: Ричард Богосян: устная история, FAOH. Богосян, американский посол в Судане во время Войны в заливе 1991 г., дал показания на запрос Бейкера. Ответ, по словам Джеймса K. Бишопа, главного сотрудника Государственного департамента по делу вооруженных сил и разведки в Африке, состоял в том, что Абре являлся «противником нашего врага… До недавнего времени мы знали о нем немного» (Бишоп: устная история, FAOH). В 1980-х гг. «наша разведка в тех частях Африки, которые представляли для нас главный интерес, оставляла желать лучшего, – сказал Бишоп. – Разведка из агентурных источников на всей территории Африки была не особенно хороша. Инструменты разведки преимущественно использовались против «главного врага» – Советов – в различных махинациях по вербовке и перевербовке агентов, представлявших сомнительный интерес».
Самой крупной операцией ЦРУ по контрабанде оружия были глобальные поставки военной помощи афганским моджахедам, которые сражались с советской оккупационной армией численностью 110 тысяч человек: некоторые американцы – их было крайне мало – предвидели советское вторжение. «Я хорошо помню, как при составлении донесений для Бжезинского в августе 1979 г. отмечал, что уровень присутствия советского военно-консультативного персонала в Афганистане в то время служил предвестником крупного военного конфликта, – рассказал Уильям Одом, в то время старший военный советник Белого дома, в интервью с автором. (Позднее Одом стал генералом, который управлял Агентством национальной безопасности при президенте Рейгане.) – Теперь, когда речь идет о точном времени и дне, то это уже совсем другая проблема. То, что произошло, действительно стало полной неожиданностью для всего мира и большого количества лиц в администрации Картера». Советское вторжение в Афганистан началось во время Рождественской недели 1979 г., и от ЦРУ президент Соединенных Штатов не получил никакого предупреждения. Картер, оказавшись неспособным освободить американцев, угодивших в ловушку в Иране, одобрил план помощи афганцам, противостоящим грозному советскому вторжению. В январе 1980 г. он приказал, чтобы ЦРУ отправило оружие со складов американских союзников в Пакистан. Пакистанская разведывательная служба должна была переправить его горстке афганских мятежных лидеров. «Через два дня после советского вторжения в Афганистан я направил президенту Соединенных Штатов докладную записку, которая, если я не ошибаюсь, начиналась со слов: «Теперь у нас есть возможность дать Советскому Союзу свой Вьетнам», – рассказал Бжезинский в интервью с автором книги. – И далее там говорилось, что это акт агрессии, который ставит под угрозу стабильность региона и в потенциале – наше положение даже в Персидском заливе, и что нужно сделать все, что в наших силах, чтобы сорвать агрессию Советов, активно помогая моджахедам. И президент дал свое одобрение. Была создана тайная коалиция, в которую входили мы, Пакистан, Саудовская Аравия, китайцы, египтяне, британцы. И эта коалиция была призвана оказать поддержку афганцам. Цель ее, по существу, соответствовала тому, что было сформулировано в первых словах той самой докладной записки президенту» (заметки Говарда Харта заимствованы из его речи в Центре Миллера по связям с общественностью, Университет Вирджинии, 7 сентября 2005 г.).
«В секретной операции всегда необходимо заранее подумать о развязке…»: из интервью Мак-Магона с автором.
«Мы тогда не поняли растущее отчаяние людей в Кремле… настолько они были прозаичными, изолированными и погруженными в себя, параноидальными и напуганными»: Гейтс Р.M. Из тени: История пяти президентов и о том, как они выиграли холодную войну. Нью-Йорк: Simon & Schuster, 1996. С. 258. Что же на самом деле происходило в Москве? Кейси хотел заполучить секретную информацию о членах советского Политбюро, о советских гражданах, представителях республик и диссидентах, о повседневных буднях злой и порочной империи. Но когда ЦРУ не могло добыть такие сведения путем шпионажа, он цеплялся за свои предубеждения. Посол Уоррен Циммерман был заместителем руководителя миссии в американском посольстве в Москве с 1981 по 1984 г., и в течение тех четырех лет Кейси и ЦРУ пользовались его неприкрашенными донесениями о коллапсе Советской империи. Когда он прибыл в Москву, вспоминал Циммерман, советский лидер Леонид Брежнев уже «пребывал в старческом маразме, говорил нечленораздельно, засыпал, часто напивался». Когда Брежнев умер, страну ненадолго возглавил Юрий Андропов, руководитель советской разведки, который также вскоре умер, а затем Константин Черненко. Политбюро, эта машина по принятию решений в Москве, была «абсолютно парализованным и неэффективным политическим аппаратом» во главе с «кучкой 70 – 80-летних стариков, некоторые из них никогда не выезжали за пределы Советского Союза, – сказал Циммерман. – Их представления о Соединенных Штатах были основаны на сведениях, почерпнутых из ужасных советских газет и журналов. Они имели лишь самые элементарные понятия о Соединенных Штатах». Но американское понимание того, что происходило в Советском Союзе, было ненамного лучше. Гериатрические генералы и коррумпированные аппаратчики коммунистической партии из числа «старой гвардии» уже едва ковыляли, а советская экономика трещала по швам под тяжестью расходов на поддержание первоклассной армии; собранный в регионах урожай гнил в полях или в хранилищах из-за нехватки топлива для доставки продуктов до рынков сбыта. Однако мало что из этих важных фактов осело в коллективном сознании ЦРУ. И при этом агентство было не в силах просчитать равновесие взаимного страха. Каждая отдельная оценка национальной разведки советских стратегических сил, направленная в Белый дом с 1974 по 1986 г., явно преувеличивала темпы модернизации Москвой своей ядерной огневой мощи.
Пик невидимого ядерного кризиса 1982 и 1983 гг. наступил, когда Рейган объявил, что Соединенные Штаты построят систему ракетной обороны – «Звездные войны», – которая будет уничтожать советские ядерные боеголовки в воздухе. Америка не имела – и даже двадцать пять лет спустя все еще не имеет – той технологии, о которой мечтал Рональд Рейган. Администрация Рейгана поддержала стратегическую оборонную инициативу мощной кампанией контрпропаганды, дабы убедить Советы, что «Звездные войны» основаны на реальной науке, и ослабить мировую критику этого призрачного плана. Программа информационной войны вызвала-таки некоторую дрожь Советов. «Они искренне боялись, – сказал Циммерман. – Мы фальсифицировали свои испытания, и они поверили этому». В свою очередь, Советы преувеличивали собственные силы – через политическую ложь своему народу, через публичные заявления Политбюро, – и в ЦРУ тоже этому верили (Циммерман: устная история, FAOH).
Линия агентства в отношении советских ядерных вооружений и исследований в области вооружений была в это время усилена в результате операции, которую провел Джим Олсон, позднее руководитель контрразведки ЦРУ. По словам Олсона, во время правления администрации Картера с помощью новейших спутников фоторазведки было замечено, что русские вырыли траншею рядом с шоссе за пределами Москвы и проложили там телекоммуникационные кабели. Они вели к подмосковному центру ядерных исследований. Сама линия была отмечена крышками люков. После напряженных тренировок Олсон отправился в Москву, смог уйти от слежки наблюдателей из КГБ, надел маскировку, открыл люк, забрался вниз и подключил к секретному кабелю подслушивающее устройство. Прием сведений продолжался почти пять лет – затем все прекратилось (Олсон Дж.M. Честная игра: Моральные дилеммы шпионажа / Fair Play: The Moral Dilemmas of Spying. Вашингтон, округ Колумбия: Potomac, 2006. С. 9 – 11).
Его дело под кодовым названием «Прощальное досье» было передано вице-президенту Бушу и Биллу Кейси: Вейсс Г.У. Прощальное досье // Studies in Intelligence. 1996. Т. 39. № 5. CSA/CSI. Вейсс был штатным сотрудником Совета национальной безопасности, который разрабатывал ключевые элементы этого плана нападения.
«Это был блестящий план»: Ричард Аллен, Центр Миллера по связям с общественностью, Университет Вирджинии; Рональд Рейган: проект устной истории, 28 мая 2002 г.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.