«Чем меньше мы говорим об этом законе, тем лучше»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

«Чем меньше мы говорим об этом законе, тем лучше»

В начале 1949 года амбициозный Виснер столкнулся с огромным препятствием. Чтобы провести секретную операцию против любой страны, агентству не хватало юридических полномочий. У него не было конституционного устава, одобренного конгрессом, и никаких законных средств для осуществления упомянутых миссий. Оно все еще работало вне рамок законодательства Соединенных Штатов.

В начале февраля 1949 года директор Центральной разведки отправился на частную беседу с Карлом Винсоном, демократом от штата Джорджия и председателем Комитета по делам вооруженных сил. Хилленкеттер предупредил, что конгресс должен дать формальное «благословение» ЦРУ и как можно быстрее предоставить ей бюджет. Агентство было уже «по уши» в секретных операциях и отчаянно нуждалось в легальном прикрытии. Поделившись своими опасениями с другими членами палаты и сената, Хилленкеттер представил на рассмотрение закон о Центральном разведывательном управлении 1949 года. Тайное обсуждение длилось более получаса.

«Мы лишь сообщим палате, что им придется одобрить наше мнение и что мы не можем ответить на многие вопросы, которые можно было бы задать», – сообщил Винсон своим коллегам. Дьюи Шорт из Миссури, высокопоставленный республиканец в Комитете по делам вооруженных сил, согласился, что было бы «в высшей степени безумием» обсуждать закон публично: «Чем меньше мы говорим об этом законе, тем лучше».

Закон о ЦРУ протащили через конгресс 27 мая 1949 года. С его принятием конгресс предоставил Управлению самые широкие полномочия, которые только можно себе вообразить. Спустя поколение стало модным обвинять американских шпионов в преступлениях против Конституции. Но за эти двадцать пять лет между принятием закона о ЦРУ и пробуждением сторожевого духа у конгресса ведомству запрещалось выступать в качестве тайной полиции лишь внутри самих Соединенных Штатов. Закон дал агентству возможность делать почти все, что ему вздумается, и на это сам же конгресс ежегодно выделял огромные средства. Одобрение секретного бюджета небольшой подкомиссией вооруженных сил, по мнению тех, кто был посвящен в курс дела, представляло собой фактическую легализацию всех тайных операций. Один из конгрессменов, проголосовавших за, подвел итог этого молчаливого понимания много лет спустя, когда стал президентом Соединенных Штатов. «Если это секретно, то, значит, законно», – заявил Ричард M. Никсон.

У ЦРУ теперь была свобода действий: неотслеженные денежные средства под ложными пунктами в бюджете Пентагона фактически означали неограниченные полномочия.

Ключевой пункт закона 1949 года дал ЦРУ возможность, руководствуясь «интересами национальной безопасности», ежегодно впускать в Соединенные Штаты до ста иностранцев, предоставляя им «постоянное место жительства, невзирая на невозможность их въезда в страну согласно иммиграционным или любым другим законам». В тот же самый день, когда президент Трумэн подписал закон о ЦРУ 1949 года, генерал Уиллард Г. Уайман, руководивший Управлением специальных операций, заявил американским представителям иммиграционных властей, что украинец по имени Микола Лебедь «оказывает ценную помощь этому агентству в Европе». Согласно недавно одобренному закону, ЦРУ переправило Лебедя в Соединенные Штаты.

В собственных досье ЦРУ украинская фракция во главе с Лебедем описывалась как «террористическая организация». Сам Лебедь был осужден за убийство польского министра внутренних дел в 1936 году. Из мест заключения он бежал три года спустя, когда Германия напала на Польшу. В нацистах он видел своих естественных союзников. Из его сподвижников немцы сформировали два батальона, включая и батальон под названием «Соловей», который сражался в Карпатах и сохранился до конца войны. Мысли о нем не давали покоя министру обороны Форрестолу. Лебедь выставил себя в качестве самозваного министра иностранных дел в Мюнхене и предложил ЦРУ помощь украинских партизан для участия в подрывной деятельности против Москвы.

Согласно определению министерства юстиции, это был военный преступник, который убивал украинцев, поляков и евреев. Но все попытки депортировать его обратно в СССР прекратились после того, как Аллен Даллес самолично написал федеральному иммиграционному комиссару, заявив, что Лебедь представляет «неоценимую важность для агентства» и активно помогает в «операциях первостепенной важности».

ЦРУ «имело на вооружении ряд методов по сбору разведданных на территории Советского Союза и должно было использовать любую удобную возможность, невзирая на невысокую вероятность успеха и ненадежность агентуры», – записано в отчетах об украинских операциях. «Едва ли не единственной альтернативой были группы эмигрантов, в том числе и лица с весьма сомнительным прошлым». Поэтому «порой зверский послужной список многих членов эмигрантских групп становился более расплывчатым, по мере того как они приобретали все большую важность для ЦРУ». К 1949 году Соединенные Штаты были готовы работать против Сталина едва ли не с любым мерзавцем. В этом смысле Лебедь идеально подошел на эту роль.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.