Цхинвал — Москва — Тбилиси — Цхинвал

Цхинвал — Москва — Тбилиси — Цхинвал

Все мои истории, заканчивающиеся созданием фильмов, начинались очень похоже друг на друга. Теперь, оглядываясь назад, я это хорошо понимаю. Общего в них было то, что не происходило вроде бы ничего особенного — просто приходилось делать свою работу журналиста.

Летом 2004 года я делал её в Южной Осетии. Там началось очередное обострение ситуации и так далее. Нужны были свежие новости для Первого канала, где я тогда работал. Собственно, в этом удивительно красивом горном крае всегда в случае «обострения ситуации» происходило практически одно и то же. Цхинвал — по сути, маленький городок, что-то вроде районного центра в Средней полосе России, со всех сторон окружён грузинскими сёлами и посёлками. Когда обстановка накалялась, грузины занимали все господствующие высоты над городом, устанавливали там артиллерию и начинали обстрел. Жители южноосетинской столицы уже к этому привыкли. Женщины и дети уходили в подвалы и жили там иногда по несколько дней. Мужчины занимали свои места в окопах и сражались, отодвигая грузинские огневые точки подальше от города.

Так было и на этот раз. Я со своей съемочной группой отработал в Южной Осетии три недели. Были и в осетинских, и в грузинских окопах, разговаривали с людьми и в городе, и в окрестных сёлах. Каждый день передавали информацию в Москву. Обычная журналистская работа.

И вот наконец в двадцатых числах августа я возвращаюсь в Москву. Прилетели ночью, до дома добрался только в половине пятого утра. Одно-единственное желание — выспаться.

Не успел разобрать дорожную сумку — звонок. И не от кого-нибудь, а от генерального директора Первого канала Константина Эрнста. Сразу, без вступления, говорит: «Нужно срочно выдвинуться в Южную Осетию». Я не сразу понял — что, снова? Да, говорит, снова. А сейчас срочно приезжай в Останкино.

Через полчаса я уже в кабинете Сергея Горячева — главного редактора программы «Время». Он смотрит на меня понимающе: «Знаю, что ты только вчера вернулся из командировки». «Если быть совершенно точным, — отвечаю я, — то не совсем вчера, а, скорее, сегодня».

— Ладно, — озабоченно произносит Горячев. — Как раз сегодняшней ночью там произошли какие-то очень серьёзные бои. Так что надо срочно возвращаться — все вопросы с оформлением командировки для тебя и для ребят уже решены.

Я вышел из кабинета и стал готовиться к отъезду. Но оказалось, что всё далеко не так просто. Не прошло и часа, как шеф снова звонит мне и просит срочно зайти к нему.

— Задача меняется.

— Что, полетим в другой регион?

— Нет, туда же, но с другими целями. На новостную программу ты работать не будешь. Нам нужен документальный фильм по ситуации в Южной Осетии. Эту ситуацию нужно рассмотреть со всех сторон и дать все точки зрения. Но работать надо быстро — фильм должен быть готов не позже, чем через месяц.

Тут же всё и выяснилось. Оказывается, накануне прошла рабочая встреча президента России Путина с министром по чрезвычайным ситуациям Сергеем Шойгу. Наверное, теперь уже мало кто помнит — да и не все об этом знали, что во время первого военного конфликта в Южной Осетии, начавшегося ещё в 1991 году, именно Сергей Шойгу вводил в этот регион российские миротворческие силы. Тогда в России хотели подчеркнуть, что речь идёт не столько о войне, сколько о чрезвычайной ситуации, которую возможно ликвидировать мирным путём, без прямого применения силы. И вот теперь президент поставил министру Шойгу задачу — напомнить россиянам и всему миру, что же такое Южная Осетия и что она значит для нашей страны. Таким напоминанием и должен был стать наш фильм — так объяснил мне моё новое задание Константин Эрнст.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.