Во имя светлого будущего

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Во имя светлого будущего

Ни одна иностранная разведка не способна нанести такой ущерб другому государству, как его собственные спецслужбы.

По состоянию на февраль 1933 г., IV (Разведывательное) Управление Штаба РККА включало в себя:

— 1-й отдел — отдел войсковой разведки, начальник А.П. Трифонов;

— 2-й отдел — отдел агентурной разведки, начальник Б.Н. Мельников;

— 3-й отдел — информационный отдел, начальник A.M. Никонов;

— 4-й отдел — отдел внешних сношений, начальник В.Т. Сухоруков;

— 5-й отдел — дешифровальный отдел, начальник П.Х. Харкевич;

— общая административная часть:

• 1-й (шифровальный) сектор, начальник Э.Я. Озолин,

• 2-й (административный) сектор, начальник М.О. Раубо,

• 3-й (финансовый) сектор, начальник А.И. Иванов;

— отдельная лаборатория (бывшая производственная часть) — начальник СМ. Ляймберг; с февраля 1934 г. — А.У. Филимонов;

— курсы усовершенствования Разведупра — начальник В.И. Чуйков.

В 1933 г. немецкое правительство формирует новый канцлер Адольф Гитлер, использовавший для завоевания популярности среди людей старую римскую уловку, обещая им хлеба и зрелищ, и любивший подчеркнуть, что он многому научился у марксистов, в том числе их методам, и признает это без колебаний. Несмотря на политические изменения в Германии, советское сотрудничество с ней не только продолжается, но и углубляется. Еще задолго до того, как Гитлер стал рейхсканцлером, его тайно нарекли в СССР обнадеживающей кличкой «ледокол революции», связывая с ним надежды на воспламенение мирового пожара — предвестника установления коммунизма во всем мире. По этому поводу представляет интерес высказывание британского политического деятеля Дэвида Ллойд Джорджа: «Величайшая опасность в данный момент, по моему мнению, в том, что Германия может связать свою судьбу с большевиками и поставить все свои материальные и интеллектуальные ресурсы, весь огромный организаторский талант на службу революционным фанатикам, чьей мечтой является завоевание мира для большевизма силой оружия. Такая опасность — не химера».

Как бы в унисон английскому политику, на одном из приемов в честь немецких гостей заместитель наркома обороны СССР Тухачевский сказал: «Нас разделяет политика, а не наши чувства, чувства дружбы Красной армии к рейхсверу. Вы и мы, Германия и СССР, можем диктовать свои условия всему миру, если мы будем вместе». Сталину эта формула нравилась. Он, как и Ленин, был сторонником стратегического сотрудничества с Германией. Да и методы управления страной Гитлером не противоречили сталинским воззрениям. В 1945 г. пастор Мартин Нимеллер вспоминал: «Сначала они пришли за коммунистами, и я молчал, потому что я не был коммунистом. Потом они пришли за евреями, и я промолчал, потому что не был евреем. Затем они пришли за католиками, и я промолчал, потому что я был протестантом. Тогда они пришли за мной, но к этому времени не осталось никого, кто бы вступился за меня».

В этот период изгнанный из страны Троцкий утверждал, что Гитлер готовится к войне с СССР.

К концу 1933 г. СССР имел четыре крупных танковых соединения. По штату в корпусе насчитывалось 490 танков. К этому времени ни в одной армии мира не было столь мощного средства для развития успеха наступательной операции. Следует также отметить, что количество боевых машин с их потенциальной мощью вступало в жесткое противоречие с их качеством. Несовершенство техники, помноженное на неграмотную ее эксплуатацию из-за низкой общей и технической грамотности танкистов, на практике превращало ее в груду бесполезного железа.

С тех времен до наших дней дошли армейские анекдоты, ярко характеризующие состояние дел в армии.

Например:

«Старшина танковой роты обходит строй новобранцев.

— Так, у тебя какое образование?

— Четыре класса!

— Хорошо! А ты что имеешь за плечами?

— Семь классов!

— Великолепно! У тебя?

— МГУ!

— О, мычать научился. Читаешь наверняка с трудом. Определяю тебя на подсобное хозяйство. Чтобы коровам хвосты крутить, твоего образования достаточно!»

Или:

«Красноармеец перевернул кружку вверх дном и подходит к старшине:

— Смотрите, какой стакан: железный, а верх запаян.

— Ух ты, да тут еще и дна нет!»

И еще один:

«Водитель докладывает:

— Товарищ командир, машина не заводится.

— Ладно, боец! Поехали, потом заведешь!»

С 1934 г. комиссию по чистке партии возглавляет Н. Ежов, с 1930 г. сотрудничавший с немецкой разведкой.

В период с 26 января по 10 февраля 1934 г. состоялся XVII съезд ВКП(б). На саммите среди прочих вопросов рассмотрены результаты чистки партии в 10 областях, начатой в январе 1933 г.:

«Первое, что в итогах чистки бросается в глаза, — это совершенно неудовлетворительная постановка учета. Так, по учетным данным крайкома Восточной Сибири, на 1 июля 1933 г. в партийной организации числилось 55 663 члена и кандидата в члены партии; по данным же комиссии по чистке, фактическая численность партийной организации составляла 52 922 человека. В Белоруссии числилось 58 455, фактически оказалось 55 721. В Донецкой области числилось 145 965, фактически оказалось 130 832. Ленинградская и

Московская области в этом отношении. тоже не составляют исключения. По десяти областям оказалось около 56,5 тыс. «мертвых душ», которые числились членами и кандидатами в члены партии и которых фактически в партийных организациях не оказалось.

В ряде районов мы столкнулись с заговором молчания. Были районы (особенно сельскохозяйственные), где приходилось прекращать чистку. Проникшие в нашу партию классово чуждые элементы застращивали колхозников тем, что если колхозники будут их разоблачать, то они после чистки жестоко отомстят всем выступавшим. В этих случаях комиссиям по чистке приходилось чистку откладывать и предварительно проводить разъяснительную работу. После разъяснительной работы комиссий чистка уже проходила при активном участии всех колхозников. В результате этого удавалось выявить в районных организациях — партийных и советских — не только классово чуждые элементы, но иногда и прямых контрреволюционеров.

Были также попытки со стороны классовых врагов и классово чуждых элементов, пробравшихся в нашу партию, использовать чистку для того, чтобы избавиться от честных коммунистов, добросовестно боровшихся за генеральную линию партии. Эти элементы пытались опорочить коммунистов, честно выполнявших решения партии. Комиссии по чистке беспощадно разоблачали таких людей, исключали их из партии, а в некоторых случаях, когда дело шло о прямых классовых врагах, предавали советскому суду.

Всего на 1 января 1934 г. прошло чистку 1149 тыс. членов и кандидатов в члены партии, составляющих 93,2 % общего состава парторганизаций, подлежавших чистке. Это без Красной армии и войск ОГПУ. Не явилось на чистку 2,3 %, из них 1,3 % по уважительным причинам и 1 % — по причинам неуважительным.

В результате чистки по решениям районных и ячейковых комиссий исключено из партии 17 % и переведено в сочувствующие 6,3 %. Следовательно, общий состав нашей парторганизации по 10 областям подвергся изменениям в размере 23,3 % (без учета результатов разбора апелляций, которые этот итог снизят).

Наиболее крепкими и устойчивыми в партийном отношении оказались основные наши промышленные районы — Московская и Ленинградская области, где процент исключенных оказался значительно ниже среднего по 10 областям и составляет 12,7 по ленинградской и 13,6 по московской партийным организациям.

Самый большой процент исключенных дают парторганизации Восточной Сибири -25,2 %, Урала — 23,1 %, Одесской области — 21,9 %, Дальнего Востока — 21,9 %, Карелии -20,3 %.

Всего по парторганизациям Красной армии исключено (без учета итогов разбора апелляций) из членов партии 4,3 %, переведено в кандидаты и сочувствующие — 2,4 %. По войскам ОГПУ исключено из членов партии 3,6 %, переведено в кандидаты 4,4, переведено в сочувствующие 0,4, в то время как по гражданским организациям исключено из членов партии 14,6 %, переведено в кандидаты 9,8 %, переведено в сочувствующие 2 %. Общий процент исключенных и переведенных в кандидаты и сочувствующие по Красной армии — 6,7, по ОГПУ — 8,2, а по всем остальным гражданским организациям — 23,9. В частях Балтийского флота мы имеем 70 ячеек, которые вышли из чистки без единого исключения и перевода в кандидаты.

Анализ показывает, что по социальному положению наиболее пораженной социальной группой является крестьянская, процент исключения по которой по отношению ко всем группам исключенных составляет 23.

Неудивительно, если в киевской организации почти все органы просвещения были заняты националистическими контрреволюционно настроенными элементами. Неудивительно, что при такой партийно-воспитательной работе в белорусской организации целый ряд даже республиканских органов был заполнен националистами, ответственнейшие посты занимались людьми, чуждыми партии, носящими только в кармане партийную книжку».

В ВКП(б) создается комиссия партийного контроля. Партийный контроль фактически становится следственным органом по делам коммунистов.

С начала 1934 г. стартовал процесс перевода пришедших в свое время на службу в РККА офицеров и генералов царской армии на должности на одну ступень ниже. Это объяснялось целесообразностью «уплотнения» командного состава «в низах» опытными кадрами. Данное обстоятельство очень сильно ущемляло их самолюбие: «неучи»-то росли!

В 1934 г. по приказу И. Сталина с целью подрыва мировой экономики, что, по его мнению, сократило бы разрыв в уровне развития между СССР и ведущими капиталистическими странами, военная разведка предприняла неудачную попытку через американскую резидентуру наводнить мировой рынок фальшивыми долларами. Многочисленные аресты распространителей «валюты» произошли в США и Европе. Данный факт серьезно скомпрометировал IV Управление и лично Берзина в глазах советского руководства, так как эту операцию проводили лица по его личной рекомендации.

С 1934 г. по инициативе Восточного секретариата ИККИ активизируется разведывательная работа в Китае. Кроме того, во взаимодействии с разведкой РККА им создается Восточный оперативный центр, на который возлагались «вопросы, касающиеся вооруженной борьбы в странах Востока». В составе центра были созданы китайская секция и региональные «бригады» агентуры: индокитайская, индийская, филиппинская, малайская, среднеазиатская, ближневосточная, аравийская и североафриканская.

В январе 1934 г. заключен германо-польский договор о ненападении. Началось сближение Германии и Польши во многих областях, в том числе и в военной. Вырисовывалась реальная возможность военного союза между ними для совместного выступления против СССР. Япония также стремилась привлечь Польшу на свою сторону, обещая ей всяческие блага после разгрома Советского Союза. Сложилась угроза заключения тройственного союза между Германией, Польшей и Японией и принуждения СССР к ведению войны на два фронта. В этих условиях для советского руководства приоритетной стала военная и военно-политическая информация, а не сведения политического характера, добываемые ИНО ОГПУ. Однако положение в военной разведке было тяжелым, усугубляющимся, в связи с провалами, с каждым днем.

26 января — 10 февраля 1934 г. состоялся XVI съезд ВКП(б), который рассмотрел проект второй пятилетки (январь 1933 — декабрь 1937 г.). Съезд определил в качестве главных задач на этот период завершение строительства материально-технической базы социализма, упрочение импортной независимости государства.

По состоянию на февраль 1934 г. IV (Разведывательное) Управление Штаба РККА имело следующую структуру:

— 1-й отдел (войсковой разведки) — начальник А.П. Трифонов;

— 2-й отдел (агентурной разведки) — врид начальника В.В. Давыдов;

— 3-й отдел (информационно-статистический) — начальник A.M. Никонов;

— 4-й отдел (иностранный) — начальник В.В. Смагин;

— 5-й отдел (дешифровальный) — начальник П.Х. Харкевич;

— отдельная лаборатория — начальник А.У. Филимонов;

— 3 отделения (шифровальное, административное, финансовое) — начальники Э.Я. Озолин, М.А. Стерхов, А.И. Иванов соответственно;

— курсы усовершенствования Разведупра — начальник В.И. Чуйков.

В марте 1934 г. разгромлена Компартия Германии («ББ-отдел» бывшего ее «М-аппарата», занимавшийся промышленным шпионажем в пользу СССР, полностью перешел под контроль Разведупра).

Серия провалов в военной разведке вызвала крайне негативную реакцию руководства государства, и прежде всего И. Сталина, который потребовал от Особого отдела ОГПУ, курировавшего военную спецслужбу, представить ему подробный доклад о работе IV Управления Штаба РККА.

Доклад за подписью заместителя председателя ОГПУ всесильного тогда Генриха Ягоды был направлен Сталину через несколько дней. На десяти страницах документа шло сухое перечисление всех резидентур управления с фактами, датами, фамилиями провалившихся. Заключительная его часть была сведена в один абзац и содержала неутешительный для Разведупра вывод: «Тщательное изучение причин провалов, приведших к разгрому крупнейших резидентур, показало, что все они являются следствием засоренности предателями; подбора зарубежных кадров из элементов сомнительных по своему прошлому и связям; несоблюдения правил конспирации; недостаточного руководства зарубежной работой самого IV Управления Штаба РККА, что, несомненно, способствовало проникновению большого количества дезориентирующих нас материалов».

Ознакомившись с докладной запиской Ягоды, Сталин 29 марта 1934 г. выступил на заседании политбюро ЦК ВКП(б) с докладом «О кампании за границей о советском шпионаже».

25 мая 1934 г. начальник ИНО ОГПУ Артузов был вызван в Кремль. Это было неспроста — вто время аксиомой стало выражение: «ОГПУ — вооруженный отряд партии, а разведчики ИНО ОГПУ — ее глаза и уши». Обстоятельная шестичасовая беседа Сталина с Артузовым проходила в присутствии Ворошилова и Ягоды. Ему предлагалось возглавить Разведупр. Однако тот отказался, аргументируя свою точку зрения тем, что, как человек штатский, не имеющий соответствующего военного образования, он никогда не достигнет высот оперативно-стратегического мышления, которое должно быть присущим настоящему руководителю военной разведки РККА. Возражения категорически отвергли: власть имущие предпочитали иметь на высоких должностях не столько профессионалов, сколько преданных им людей. Компромиссной для всех присутствующих стала должность заместителя начальника IV Управления, но с исполнением прежних обязанностей в ИНО ОГПУ и с усилением основных руководящих должностей военного ведомства кадрами чекистов. Так у Сталина официально появились «свои глаза и уши» в Разведупре.

26 мая 1934 г. политбюро приняло постановление «О работе IV Управления Штаба РККА», в котором, в частности, говорилось:

«1. Признать, что система построения агентсети IV Управления, основанная на принципе объединения обслуживающей ту или иную страну агентуры в крупные резидентуры, а также сосредоточение в одном пункте линий связи с целым рядом резидентур — неправильна и влечет за собой, в случае провала отдельного агента, провал всей резидентуры.

2. Имевшие место провалы показали недостаточно тщательный подбор агентработников и недостаточную их подготовку. Переброска расконспирированных в одной стране работников для работы в другую страну явилась грубейшим нарушением основных принципов конспирации и создала предпосылки для провалов одновременно в ряде стран.

3. Агентурная работа IV Управления недостаточно увязана с работой Особого отдела и ИНО ОГПУ, вследствие чего возникают недоразумения между этими учреждениями и отдельными их работниками.

4. Руководство агентурной работой штабов приграничных округов децентрализовано и позволяет местному командованию несогласованно с центром ставить агентуре не только оперативные, но и организационные (вербовочные. — B.C.) задания.

5. Установка в оперативной работе IV Управления на освещение агентурным путем почти всех, в том числе и не имеющих для нас особого значения стран, неправильна и ведет к распылению сил и средств.

6. Установка в информационной работе на удовлетворение всех запросов различных военных и военно-промышленных учреждений неправильна, ведет к разбрасыванию в работе, недостаточно тщательной отработке поступающих материалов, широкой издательской деятельности, параллелизму с Военгизом.

7. Начальник IV Управления не уделял достаточного внимания агентурно-оперативной работе, что привело к ряду серьезных промахов.

Для устранения указанных недостатков:

1. Наркомвоену выделить IV Управление из системы Штаба РККА с непосредственным переподчинением наркому. В составе Штаба РККА оставить только отдел, ведающий вопросами войсковой разведки, увязав его работу с работой IV Управления. Усилить руководство IV Управления 2–3 крупными военными работниками соответствующей квалификации.

2. Руководство агентурной работой 4-х отделов округов сосредоточить в руках IV Управления с оставлением права окружному командованию давать агентуре оперативные задания.

3. Обязать начальника IV Управления в кратчайший срок перестроить всю систему агентурной работы на основе создания небольших, совершенно самостоятельно работающих и не знающих друг друга групп агентов.

5. Центр тяжести в работе военной разведки перенести на Польшу, Германию, Финляндию, Румынию, Англию, Японию, Маньчжурию, Китай. Изучение вооруженных сил остальных стран вести легальным путем через официальных военных представителей, стажеров, военных приемщиков и т. д.

6. Для большей увязки работы IV Управления с Особым отделом и ИНО ОГПУ:

а) создать постоянную комиссию в составе начальников этих учреждений, поставив комиссии задачей: обсуждение и согласование общего плана разведывательной работы за границей; взаимную информацию и предупреждение о возможных провалах; обмен опытом; тщательное изучение провалов и выработку мероприятий по локализации провалов; тщательную проверку отправляемых на закордонную работу сотрудников, контроль и наблюдение за находящимися на закордонной работе работниками;

б) назначить начальника ИНО ОГПУ т. Артузова заместителем начальника IV Управления, обязав его две трети своего рабочего времени отдавать IV Управлению».

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) было принято к неукоснительному исполнению. Артузов уже на следующий день приступил к работе в Разведупре, приведя с собой несколько десятков чекистов — наиболее талантливых и квалифицированных работников политической разведки, возглавивших ключевые отделы и направления.

8 июня 1934 г. ЦИК СССР включил в «Положение о государственных (контрреволюционных) преступлениях» статьи об измене Родине. Данные дополнения послужили отправной точкой для принятия в последующем целой серии репрессивных законов. Изменой считались «шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу». За это полагался расстрел. Если изменял Родине военнослужащий, всю его семью высылали в отдаленные районы сроком на пять лет.

Был также принят закон об усилении ответственности за сохранение государственной тайны. Создавались возможности для привлечения к ответственности любого чиновника, рассуждающего о положении дел в стране, а за небрежное обращение с секретной бумагой можно было схлопотать от 8 до 12 лет. Пропажа грифованного документа становилась катастрофой.

23 июня 1934 г. Артузов, минуя своего непосредственного начальника Берзина, представил Сталину доклад, в котором изложил свои предложения по реорганизации центрального аппарата военной разведки. Один экземпляр этого шестнадцатистраничного документа о состоянии агентурной работы в военном ведомстве и мерах по ее улучшению предназначался и для наркома обороны Ворошилова.

В документе отмечалось, что после провалов нелегальная агентурная разведка управления фактически перестала существовать в Румынии, Латвии, Франции,

Финляндии, Эстонии, Италии. Нелегальные агентурные сети сохранились лишь в Германии, Польше, Китае и Маньчжурии. В Турции, Персии, Афганистане, Корее агентурная разведка ведется полулегальным путем (резиденты, их помощники являются сотрудниками посольств, консульств и торговых представительств).

Остановившись на работе в Германии, Артузов отмечал опасность, исходящую из факта передачи руководством военного аппарата Центрального комитета КПГ нескольких коммунистов для сотрудничества с советской военной разведкой на конспиративной основе. Практика показывает, что они, как правило, не прекращают своих связей с однопартийцами и в случае провала гестапо может легко доказать особые отношения компартии с Разведупром.

В дальнейшем в докладе акцентировано внимание на следующих проблемах специализированного военного ведомства:

1. Отсутствие целенаправленной работы по закреплению за разведкой кадров агентурных работников.

Опытные разведчики, возвращаясь в СССР после нескольких лет проживания за рубежом, сталкиваются с тяжелыми условиями жизни, быта и службы. Управление не в состоянии предоставить им приличное жилье, хорошее денежное содержание, возможность получить высшее военно-академическое образование, что способствовало бы их карьерному росту. В обстановке острой нехватки квалифицированных кадров существовала порочная практика, когда после короткого отдыха и переподготовки квалифицированные сотрудники с опытом зарубежной работы отправлялись на равнозначные должности за границу без решения вопросов их бытовой обустроенности и без четких перспектив продвижения по службе на родине.

Это способствовало оттоку личного состава на более спокойные, стабильные, неопасные, высокооплачиваемые, престижные и перспективные должности в других структурах Наркомата обороны. Так, из агентурной разведки на должность начальника научно-исследовательского института ВВС РККА ушел И.Зильберт, A. Тылтынь возглавил механизированную бригаду, В. Горев стал помощником командующего бронетанковыми войсками ЛВО, B. Коханский командовал особой авиабригадой. Новый заместитель начальника Разведупра предлагал по мере возможности создать условия для возвращения специалистов на агентурную работу.

Для устранения текучести кадров предлагалось:

— ввести особое положение, регламентирующее продвижение агентурных работников по службе;

— приравнять работу за границей в мирное и военное время к службе в действующей армии на фронте со всеми вытекающими отсюда льготами;

— разрешить сотрудникам разведки — слушателям военных академий по мере необходимости брать ежегодные академические отпуска на период выполнения ими задач за границей;

— создать особый жилой фонд Разведупра для выделения квартир сотрудникам, возвратившимся в СССР после окончания срока загранкомандировки;

— улучшить финансово-материальное положение сотрудников агентурной разведки.

2. Низкое качество специальной подготовки иностранных коммунистов, привлеченных к агентурной деятельности.

Как правило, их отличали болтливость, отсутствие навыков конспирации, низкая исполнительность.

3. Несоответствие структуры центрального аппарата Разведупра решаемым задачам.

Например, информационно-статистический отдел подавал в агентурный отдел заявки на добывание информации, интересующей высшее военно-политическое руководство страны, плохо представляя его реальные возможности в их реализации. В свою очередь, агентурщики почти никогда не видели результатов своего труда.

В связи с этим предлагалось сократить аппарат управления и ликвидировать сложившуюся систему разделения труда в сфере добывания и обработки информации. Обработку, анализ, оценку, обобщение и доклад полученных сведений на всех уровнях предусматривалось, по аналогии с ИНО, не имевшим аналитической службы, возложить непосредственно на тех сотрудников, кто организует их поиск.

Кроме того, новый заместитель предложил создать два отдела стратегической агентурной разведки: в европейских странах (первый отдел) и в странах Востока (второй отдел).

Замечаний к докладу со стороны вождя не последовало, и вскоре структура стала именоваться информационно-статистическим управлением РККА.

В июне 1934 г. Пленум ЦК ВКП(б) с целью улучшения продовольственной ситуации на селе постановил «в кратчайший срок ликвидировать бескоровность колхозников».

После «ночи длинных ножей» в Германии, произошедшей 30 июня 1934 г., Сталин начал осознавать, что Гитлер пришел к власти всерьез и надолго. В связи с этим руководство СССР взяло курс на установление прочных политических отношений с Берлином. Одновременно военным разведчикам было запрещено поддерживать какие-либо контакты с немецкими коллегами, а представители ИНО ОГПУ следили за тем, чтобы данное указание строго выполнялось. В этих условиях, чтобы не погубить паростки уже имевшихся нелегальных связей с амбициозной нацистской верхушкой, сотрудники военной агентурной разведки в оперативной работе должны были проявлять не только особую виртуозность, но и нестандартные подходы.

10 июля 1934 г. был образован Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) СССР. И новый наркомат, и Главное управление государственной безопасности (ГУГБ) в его составе возглавил Генрих Ягода.

19 июля 1934 г. приказом № 006 наркома обороны К. Ворошилова было введено Положение о прохождении службы в РККА оперативных работников разведорганов. Документом воплощены в жизнь все предложения Артузова, изложенные им в докладе Сталину.

В августе 1934 г. IV Управление Штаба РККА переименовано в Информационностатистическое управление Рабоче-Крестьянской Красной армии.

22 ноября 1934 г. приказом НКО № 967 было создано Разведывательное управление РККА в качестве 5-го (информационно-статистического) управления НКО.

Начальником управления был назначен Я.К. Берзин.

Заместитель начальника — корпусной комиссар А.Х. Артузов.

На протяжении всего постреволюционного периода представителей советской военной разведки, работающих за границей, контрразведывательные органы почти всех стран сразу же безошибочно выявляли по внешнему виду. В 1934 г. один из руководителей Разведупра пишет: «Я полагаю, что этот политический момент заставляет нас еще раз поставить вопрос во всю величину о выделении каких-то специальных фондов по линии ЦХУ (кооператив провалит дело) и увеличить денежный отпуск с тем, чтобы люди ехали за границу, не похожие на белых ворон среди той толпы.» Однако многочисленные ходатайства должностных лиц разведки о помощи в вещевом обеспечении своих сотрудников к высшему военному руководству страны оставались без внимания. Вплоть до 1941 г. будущие военные дипломаты традиционно накануне заграничных командировок прибарахлялись за свои скудные средства в комиссионке на улице Пятницкой в Москве.

1 декабря 1934 г. некий Николаев застрелил главу Ленинграда и Ленинградской области, члена политбюро ЦК ВКП(б) С.М. Кирова. Задумав это убийство, тот для начала сходил к немецкому консулу, предложил ему свои услуги и начал получать от него «помощь» в немецких марках, которые тратил в валютных магазинах. Когда газеты сообщили, что этот человек убил Кирова, то консул, который, видимо, даже не догадывался, кого он завербовал, не спросив требуемого разрешения, самовольно покинул пределы СССР, уехав в Финляндию. Однако Николаев сотрудничал не только с разведкой Германии. Он также состоял на денежном содержании в латышском консульстве.

После убийства Кирова Сталин ограничивает свои передвижения и отказывается от практиковавшегося им до этого свободного хождения по улицам Москвы.

26 декабря 1934 г. на кремлевском приеме в честь металлургов Сталин подвел первые итоги индустриализации в стране, подготовки в ней технически грамотных специалистов:

«У нас было слишком мало технически грамотных людей. Перед нами стояла дилемма: либо начать с обучения людей в школах технической грамотности и отложить на десять лет производство и массовую эксплуатацию машин, пока в школах не выработаются технически грамотные кадры, либо приступить немедленно к созданию машин и развить массовую их эксплуатацию в народном хозяйстве, чтобы в самом процессе производства и эксплуатации машин обучать людей технике, выработать кадры.

Мы избрали второй путь. Мы пошли открыто и сознательно на неизбежные при этом издержки и перерасходы, связанные с недостатком технически подготовленных людей, умеющих обращаться с машинами. Правда, у нас наломали за это время немало машин.

Но зато мы выиграли самое дорогое — время и создали самое ценное в хозяйстве — кадры (выделено мной. — B.C.).

За три-четыре года мы создали кадры технически грамотных людей как в области производства машин всякого рода (тракторы, автомобили, танки, самолеты и т. д.), так и в области их массовой эксплуатации. То, что было проделано в Европе в течение десятков лет, мы сумели проделать вчерне и в основном в течение трех-четырех лет. Издержки и перерасходы, поломка машин и другие убытки окупились с лихвой».

Значительная часть советского инженерного потенциала вышла из рабочих факультетов со сроком обучения от одного до трех лет — рабфаков при высших учебных заведениях СССР. Они за государственный счет готовили рабочую молодежь к труду на производстве, а наиболее способных и талантливых юношей и девушек — к поступлению в вузы. Принимали туда лиц исключительно из среды пролетариата и трудового крестьянства и только по рекомендациям трудовых коллективов, комсомольских и партийных организаций. Все специалисты были ориентированы на потребности современной жизни, и все были ею востребованы.

На агентурные расходы на 1935 г. Разведупру было выделено 1,5 млн золотых рублей.

С целью выполнения планов второй пятилетки, в связи с отсутствием необходимого количества добровольцев для строительства промышленных объектов и объектов инфраструктуры за полярным кругом, в тех местах стали создаваться десятки лагерей с сотнями тысяч заключенных — «врагов народа», представлявших собой бесплатную, легко управляемую и оперативно перебрасываемую рабочую силу.

С 1935 г. Н. Ежов становится председателем Комиссии партийного контроля (КПК). В то время партийный контроль был фактически следственным органом по делам коммунистов.

Из протокола допроса арестованного в 1938 г. наркома внутренних дел Ежова, сознавшегося в сотрудничестве с немецкой разведкой с 1930 г., пособничестве германской спецслужбе в вербовке в 1932 г. заместителя торгпреда СССР в Германии Жуковского:

«Жуковский имел необходимые условия свободного доступа ко всем материалам КПК, и он ими пользовался, когда германская разведка требовала от него материалы по тому или иному вопросу. В НКВД я ему создал такие условия, что он для шпионских целей мог пользоваться информацией через секретариат НКВД по любым вопросам».

В январе 1935 г. Разведупр насчитывал 303 сотрудника. Он включал в себя:

— 1-й отдел — агентурная разведка на Западе (начальник отдела Отто Оттович Штейнбрюк (переведен из ОГПУ), его заместитель полковник С.Л. Узданский (назначен на должность в июле 1935 г.); отдел состоял из 5 отделений, насчитывал 36 человек;

— 2-й отдел — агентурная разведка на Востоке (начальник отдела корпусной комиссар Федор Яковлевич Карин (переведен из ОГПУ), его заместитель бригадный комиссар П.А. Панов); отдел состоял из 5 отделений, насчитывал 43 человека;

— 3-й отдел — военно-техническая разведка (отдел занимался вербовкой агентов на военных заводах, в секретных конструкторских бюро и лабораториях, добывал сведения о новой технике; начальник отдела дивизионный комиссар Оскар Ансович Стигга, его заместитель дивизионный комиссар Д.К. Мурзин);

— 4-й отдел — руководство деятельностью разведотделов штабов военных округов и флотов (начальник отдела бригадный комиссар Василий Григорьевич Боговой);

— 5-й отдел — дешифровальная служба (начальник службы — полковник Павел Христофорович Харкевич);

— 6-й отдел — отдел внешних сношений (начальник отдела корпусной комиссар Анатолий Ильич Геккер);

— 7-й отдел — отдел активных действий за рубежом (подготовка кадров партизан и диверсантов для работы в тылу противника в случае войны);

— Административный отдел;

— школа Разведупра — начальник П.Ф. Смирнов;

— курсы усовершенствования Разведупра — начальник В.И. Чуйков;

— НИИ по технике связи Разведупра — начальник А.И. Гурвич (Горин).

Недостаток новой структуры — ликвидация по инициативе Артузова информационно-статистического отдела.

Таким образом, военно-политическим руководством СССР в 1935 г. была предпринята внешне вполне разумная попытка освежить деятельность Разведупра за счет прихода туда новых людей из составляющей ему конкуренцию политической разведки. Но итог оказался плачевным.

Несмотря на предпринятые меры, провалы в системе военной стратегической агентурной разведки продолжались. Их причиной являлись пьянство как агентуры, так и оперативных сотрудников, несоблюдение ими оперативной дисциплины. После ареста 19 февраля 1935 г. ряда оперативных работников Разведупра и нелегального резидента в Дании, а также одного из нелегалов и десяти агентов-иностранцев в Германии начальник управления Я. Берзин подал рапорт об освобождении его от должности. Гго ходатайство было удовлетворено 15 апреля 1935 г.

В кадрах разведки достойной замены Берзину не усматривалось. Несмотря на все провалы и упущения в работе, фигур подобного масштаба в управлении, за исключением начальника ИНО ОГПУ и по совместительству первого заместителя начальника разведки военного ведомства Артузова, не было. Однако тот являлся чекистом, которого военные из других управлений Наркомата обороны никогда не восприняли бы в качестве «своего» (равного с ними) руководителя. Поэтому кандидатуру на пост главы Разведупра пришлось искать в других структурах народного комиссариата. Выбор пал на заместителя начальника Автобронетехнического управления РККА Семена Петровича Урицкого. Он не был новичком в тайных операциях, поскольку еще в 1920 г. возглавлял оперативный отдел Разведупра Полевого штаба РВСР, а затем, после окончания Военной академии РККА, с 1922 по 1924 г. находился на нелегальной работе за рубежом.

В феврале 1935 г. VII съезд Советов СССР с целью улучшения продовольственной ситуации в стране в целом и на селе в частности решил повести дело так, чтобы «к концу второй пятилетки не осталось ни одного колхозника, который не имел бы в личном пользовании коровы и мелкого скота».

В апреле 1935 г. Гитлер заслушал доклад руководителя военного разведывательного ведомства Германии о состоянии дел в Красной армии. В качестве резюме изложенного материала рейхсканцлер заявил, что красные военачальники у него в армии командовали бы в лучшем случае батареями и ротами. И он имел на это все основания. Дело в том, что после Первой мировой войны немцам удалось сохранить весь кадровый состав генералитета и офицерства, в то время как Гражданская война, а затем репрессии 19291933 гг. полностью обескровили эту категорию командного состава, оставшегося на службе в РККА.

В апреле 1935 г. деятельность Тухачевского по реформированию вооруженных сил и его взгляды на подготовку армии к будущей войне выливаются в открытую неприязнь со стороны наркома Ворошилова, его ближайших помощников Буденного, Ггорова, командармов Шапошникова, Дыбенко, Белова, Блю*ееп80гей*а. В оппозицию к ним ушли, кроме Тухачевского, Гамарник, Уборевич, Якир, которые резко критически оценивали пребывание Ворошилова на посту наркома обороны.

Суть конфликта заключалась в том, что первые принципиально собирались воевать на коне с шашкой и винтовкой, а вторые были сторонниками внедрения новой техники, танков, авиации, создания крупных моторизованных и воздушно-десантных частей.

Кроме того, «военачальников из народа», как любили себя называть сторонники Ворошилова, раздражала образованность и сентиментальность «молодого выскочки», любившего в свободное время не участвовать в шумных попойках, как они, а играть на музыкальных инструментах. Предметом насмешек с их стороны было также увлечение Тухачевского изготовлением скрипок (в 1937-м в число участников «военно-фашистского заговора» попал и скрипач Большого театра, который консультировал опального маршала).

Например, Буденного после Гражданской войны оставили в Красной армии. Военачальник новшеств в военном деле не признавал и львиную долю служебного и личного времени посвящал выведению новой породы лошадей, которая была бы экономически выгодной для крестьян, но по росту и весу годилась бы и для армии. И добился феноменальных успехов! В истории советских аукционов Московского ипподрома были две выдающиеся продажи лошадей: арабского жеребца за 1 млн долларов купил американский мультимиллионер Хаммер и лошадь буденновской породы приобрела голландская королева.

Однако страшно было другое: ни Буденный лично, ни его единомышленники — военные теоретики, а также их оппоненты не изучали противника. А зря. В своих дневниках начальник штаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер признался, что немцы заложили буденновские оперативно-тактические приемы в основу своего блицкрига, разгромив путем их применения армии всей Гвропы, нанеся им тяжелейшие потери. В последующем они успешно «работали» в войне против СССР. Но советский военачальник свое творчество (авторство) в действиях врага так и не распознал.

Следует отметить, что спор двух групп высших военных не носил политического характера. Это была чисто профессиональная дискуссия.

Максимум того, что Тухачевский и его друзья себе позволяли, — это были кулуарные разговоры о том, что необразованный Ворошилов, который никогда и ничему не учился и считал, что опыта Первой конной армии хватит и на будущую войну, не годится в наркомы. (Через три года к этому же выводу придет и сам Сталин. После неудачной и неумелой финской войны он снимет своего друга с поста наркома. В Отечественную войну Ворошилов не осилит и командование фронтом. Сталин назначит его, по-дружески, на ничего не значащий пост главнокомандующего партизанским движением и навсегда отодвинет от себя. Следует отметить, что вождь в годы своего правления многих выдвигал и окружал заботой. Когда надобность в них отпадала, без сожаления отказывался от их услуг. Часто за этим следовал арест или расстрел.)

Как стратег Тухачевский был на голову выше своих боевых товарищей. Он был честолюбив, хотел быть первым, лучшим, жаждал славы и побед, званий и отличий. В кругу высшего военного руководства его называли молодым Бонапартом.

Относительно этой ситуации маршал Жуков рассказывал писателю Симонову: «Нужно сказать, что Ворошилов, тогдашний нарком, в этой роли был человеком малокомпетентным. Он так до конца и остался дилетантом в военных вопросах и никогда не знал их глубоко и серьезно. А практически значительная часть работы в наркомате лежала в то время на Тухачевском, действительно являвшимся военным специалистом. У них были стычки с Ворошиловым и вообще существовали неприязненные отношения. Ворошилов не любил Тухачевского.»

Создавшаяся ситуация тщательно контролировалась Сталиным: как в политике, так и в сфере управления, и в человеческих отношениях он широко использовал уже упоминавшуюся выше формулу «смеющегося третьего». Так что конфликт в руководстве Наркомата обороны созрел не спонтанно: вождь, как правило, преднамеренно назначал на должности начальников и их заместителей людей с диаметрально противоположными взглядами, уровнем подготовки, компетентности, с разной степенью личной преданности ему. В такой обстановке неизбежно недовольство, возникновение конфликта. Индивидуально беседуя с каждым из его участников, вызывая на откровенность, Сталин тем самым узнавал подноготную оппонентов, определял, на кого, в какой степени и в какой ситуации ему лично можно опереться, не ожидая подвоха.

Тухачевский и его группа в борьбе за влияние на Сталина попались на описанную выше уловку вождя. Во время частых встреч со Сталиным Тухачевский критиковал Ворошилова. Собеседник великодушно поощрял такую непримиримость, называя это «конструктивной критикой», и любил обсуждать варианты новых назначений и смещений. И убеждался все больше и больше в преданности Ворошилова.

3 мая 1935 г. заместитель наркома обороны и начальник Главпура Я.Б. Гамарник, курировавший работу Разведупра, представил Сталину нового кандидата на должность руководителя ведомства. На аудиенции у вождя также присутствовал врид начальника Артузов. В ходе беседы, длившейся 2,5 часа, были утрясены все спорные вопросы, найдены точки соприкосновения для слаженной работы. В итоге С. Урицкий в тот же день назначается на должность начальника Разведупра.

Несмотря на то что Урицкий продолжил взятый еще Я. Берзиным курс на создание агентурной сети, способной работать в военное время, вскоре выяснилась явная недостаточность его квалификации для руководства управлением. Вскоре он понял, что ему отведена неблагодарная роль дурака-начальника при умном заместителе. С таким положением вещей амбициозный Урицкий смириться никак не мог.

Традиционный для советской управленческой системы приход вместе с новым начальником целой свиты «своих» людей не был исключением и на этот раз. В Разведупре сразу же возник «конфликт трех»: с одной стороны сцепились между собой ставленники Урицкого и Берзина, в свою очередь, те и другие по отдельности и вместе «сражались» с пришедшими в управление чекистами. К слову, такая ситуация в центральном ведомстве частично отражала противоречия, существовавшие между РККА и НКВД из-за всеобъемлющего контроля (так называемого «обслуживания») Особых отделов последнего над армией. Суть противостояния заключалась в том, что по итогам «обслуживания» высшее военное руководство вынуждалось к принятию тех или иных решений, за последствия которых надзирающее ведомство никакой ответственности не несло. На деле командовал Красной армией НКВД, ее успехи делились пополам, а за неудачи в полном объеме расписывались военные.

Самоуверенный новый начальник разведки решил избавиться от своего первого заместителя и пришедших вместе с ним чекистов — «его людей», многие из которых занимали ключевые посты. С первых же дней своего пребывания на должности Урицкий начал оттеснять их от руководства ведомством вначале незаметно, а затем явно, довольно быстро перейдя к весьма грубой и резкой форме. Так, он прекратил обсуждение оперативных вопросов как с Артузовым, руководившим стратегической разведкой и курировавшим основные структурные подразделения управления, так и с начальниками первых двух ведущих отделов. Все руководство с его стороны сводилось к написанию резких и обидных резолюций по каждому мелкому упущению и вызовам в свой кабинет для отчитывания и угроз о снятии с должности. Чтобы оставить своего зама без определенных занятий, Урицкий вскоре берет его функции на себя.

Объективности ради следует признать, что Артузов, вопреки возлагавшимся на него надеждам, так и не наладил работу Разведупра должным образом. Скорее всего, он просто-напросто не желал своими руками создавать себе сильного конкурента, так как одновременно являлся начальником Иностранного отдела ОГПУ, а, наоборот, делал все, чтобы, пользуясь властью, «перетащить» в ИНО все лучшее из родственного военного ведомства. Для исправления сложившейся ситуации 21 мая 1935 г. «в целях повышения уровня разведработы» начальник внешней разведки Артузов был окончательно назначен на работу в военную разведку в качестве первого заместителя ее начальника. Однако это не улучшило его взаимоотношений с Урицким, который, судя по всему, заручился поддержкой Ворошилова, поскольку иначе никак невозможно объяснить то, что он в последующем сумел избавиться от прямого сталинского ставленника в своем ведомстве. Аппарат военной разведки раздирали склоки и интриги, травля неугодных, и это, естественно, никак не способствовало качеству ее работы. Своей солдафонской пренебрежительностью и грубостью к подчиненным всех уровней, характерной для большинства высшего комсостава РККА того времени, масла в огонь подливал сам начальник ведомства. В конечном итоге тактичный и сдержанный Артузов, не найдя другого способа для общения со своим начальником, избрал эпистолярный стиль и написал ему письмо (в последующем этот способ он не раз использовал для изложения своих мыслей недоступному ему для личного обращения высшему руководству: Урицкому, Менжинскому, Ежову, Сталину), в котором обстоятельно пытался высказать неуслышанную свою точку зрения и пожелания-условия для примирения, прозрачно намекал на свое покровительство со стороны вождя.

В мае 1935 г. Советский Союз и Чехословакия заключают договор о взаимопомощи, предусматривающий среди многих направлений сотрудничества и взаимодействие по линии военных разведок обеих стран. «Дружили» против немцев. В 1935 г. Прагу посетила делегация Разведупра во главе с Артузовым, в 1936 г. — группа сотрудников военной разведки под руководством Никонова. Результат: создание Пражского совместного разведцентра, который просуществовал до 1938 г. (до Мюнхенского сговора).

С помощью чехов по фальшивым документам в Испанию переправлялись военные специалисты из РККА. С советской стороны этой работой занимались военный атташе полковник Л.А. Шнитман и его заместитель военный инженер 1-го ранга В.В. Ветвицкий, с чешской — полковники Дргач, Соукуп, Ф. Гаек и Ф. Моравец.

12 сентября 1935 г. научениях на Украине применен первый в мировой военной истории массовый воздушный десант: 1188 человек десантировались из самолетов в район г. Бровары с целью захвата аэродрома и обеспечения высадки посадочным способом главных сил. Десантирование началось после 280-километрового перелета и длилось полтора часа. Маневры являлись средством демонстрации военной силы для достижения политических целей. В их подготовке и проведении непосредственно участвует Разведупр. Эти учения стали генеральной репетицией следующего за ними по массовости боевого воздушного десанта, проведенного в июне 1940 г. в Бессарабии.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.