Июль 1919 года

Июль 1919 года

Ф. Дзержинский принимает решение любыми путями и средствами включить в состав ВЧК военную разведку. По его указанию 8 июля 1919 г. стряпается так называемое «дело Полевого штаба», по которому были арестованы и обвинены в участии в заговорщической контрреволюционной деятельности и подготовке переворота бывшие офицеры царской армии: главком Вооруженных сил Республики Иоаким Вацетис (бывший полковник царской армии, он сразу же перешел на сторону советской власти. В 1918 г. сформировал Латышскую дивизию: латышские стрелки считались самым надежным отрядом революции. Особо отличился при подавлении мятежа левых эсеров. В Гражданскую войну командовал Восточным фронтом. 6 сентября 1918 г. назначен главнокомандующим Вооруженными силами Республики), порученец при главкоме капитан Евгений Иванович Исаев, находившийся в распоряжении главкома капитан Николай Николаевич Доможиров, начальник разведывательного отделения Оперативного управления Полевого штаба капитан Б.И. Кузнецов, консультант начальника разведывательного отделения Юлий Иванович Григорьев, сотрудник для поручений при начальнике Полевого штаба штабс-капитан Александр Кузьмич Малышев. Однако за полным отсутствием доказательств следствие прекратили. В результате этого Дзержинскому так и не удалось прибрать к рукам военную разведку.

К середине июля 1919 г. во все периферийные органы агентурной разведки из Региструпра поступило «Положение об агентуре штабов фронта, армий и дивизий». Согласно ему центр тяжести в организации агентурной разведки ложился на полевые разведывательные подразделения. Документом определялось, что агентурой фронта должен руководить комиссар разведывательного отделения штаба фронта, непосредственно подчиненный одному из членов РВС штаба фронта, на которого было возложено общее наблюдение за ходом работы агентуры.

Зона, подлежащая агентурному наблюдению из штаба фронта, должна была охватывать глубокий тыл противника и разделяться на округа наблюдения, в важнейших пунктах которых следовало насаждать местных резидентов. В круг задач агентуры штаба фронта входил сбор сведений о новых формированиях противника, его ресурсах, живой силе, технической оснащенности войск, планах высшего командования, направлениях перебросок, подготовке к крупным операциям и местах сосредоточения стратегических резервов.

Агент-ходок являлся основной фигурой в агентурной разведке Красной армии до конца 1919 г. Для сбора интересующих командование сведений эту категорию агентуры направляли с определенным заданием, атои вовсе без задания, по определенному маршруту или в указанный район.

Агенты-ходоки делились на две категории: внутренние и внешние ходоки. Внутренние использовались только в расположении частей противника. Они получали задание пристроиться к какой-либо воинской части и, следуя вместе с ней, вести разведку. Если агент не был на связи у резидента, то «курсировал» с информацией через линию фронта самолично или посылал добытое по почте на условный адрес в тылу противника (хозяину конспиративного адреса по нынешней терминологии, а тогда его называли «почтовым ящиком»). Из «почтового ящика» корреспонденция извлекалась специально посланным агентом-ходоком. При наличии у внутреннего агента связи с резидентом, передача информации организовывалась по такому же принципу.

Переписка велась с использованием шифра. Так, например, разведывательное отделение 14-й армии для обеспечения резидентов и ходоков имело 23 собственных шифра.

Внешние ходоки использовались по двум направлениям: непосредственно для ведения разведки в выделенном районе и в качестве курьеров (агентов-связников) между Центром и резидентом или между резидентом и его агентами внутри резидентуры (в этом случае роль Центра выполнял резидент).

По возможности агенты, отправляющиеся на задание, обеспечивались разведывательными отделениями штабов армий легализационными документами, необходимыми им для передвижения в тылу противника и деньгами. Так, разведывательное отделение штаба 14-й армии для этой цели имело 179 чистых бланков паспортных книжек, бланки различных удостоверений, аттестатов, свидетельств, земских книжек и 278 различных печатей. На первых порах агентов снабжали советскими деньгами, которые в деникинском тылу хождения не имели. Отправляя агентуру на Украину, советская военная разведка удачно использовала 50 миллионов украинских кредитных билетов, выпущенных в свое время Украинской Центральной радой и хранившихся в Народном банке Советской республики.

Вся агентура была поставлена на ежемесячное денежное довольствие с выплатой премий за выполнение заданий. Резидент получал оклад эквивалентный 3 тысячам советских рублей в месяц, внешний ходок 2,5 тысячи рублей, внутренний — 2 тысячи рублей.

Для экипировки агентов использовалась одежда, конфискованная у имущих классов.

В условиях Гражданской войны, когда фронт боевых действий являлся чрезвычайно маневренным, а дислокация воинских частей постоянно менялась, было почти невозможно организовать систематическое и непрерывное изучение противника на определенном участке. Не раз случалось так, что только разведка приступала к созданию агентурной сети во вражеском тылу и прифронтовой полосе, как воинская часть, а вместе с ней и штаб перебрасывали на другой участок фронта, и вся работа шла прахом. Имевшаяся агентура передавалась от штаба к штабу в редких случаях. Обычно вновь прибывшим на данный участок фронта приходилось все создавать заново. При этом разведка строилась на подвижных агентурных сетях. Они состояли в большей степени из агентов-ходоков и отдельных резидентов со своей агентурой. На практике процесс их создания происходил следующим образом: в разведываемый район направлялось несколько резидентов, иногда им придавались агенты-ходоки. Также просто-примитивно организовывалась и связь. Например, штаб 9-й армии рекомендовал резиденту: «Если долго не возвращается агент, посланный с донесением, то посылать другого с таким же донесением». Ценные сведения обычно направлялись с двумя разными агентами. Агент-резидент не имел права покидать пункт дислокации своей резидентуры.

Однако не все полевые штабы, особенно армейские, имели резидентов. Тогда основу сети составляли ходоки. Их отправляли в тыл противника как в одиночку, так и большими группами (иногда по нескольку десятков человек). За линией фронта они веером расходились по своим направлениям, охватывая целые районы и области. Многие из них получали не только один и тот же район разведки, но и одно и то же задание с простым расчетом: не дойдет один, доберется другой.

Вскоре стало ясно, что разведка, основанная на подвижных агентурных сетях, не в состоянии обеспечить командование регулярно поступающей, полной информацией о противнике. Сведения, добываемые агентами-ходоками, были отрывочными. Основными способами их получения являлись наблюдение, осведомление и подслушивание. В то же время в поле зрения агентов постоянно держались печатные средства массовой информации района пребывания. Газеты и журналы изучались на местах, так как доставка белогвардейской прессы через линию фронта была крайне затруднена, а порой и просто невозможна.

Возможности Региструпра по ведению глубокой разведки значительно расширились после установления связи с большевистским подпольем. В те годы по партийной линии во вражеском тылу создавались подпольные органы РКП(б) и партизанские отряды, составной частью деятельности которых был сбор разведывательных сведений и материалов. Для руководства ими формировались Зафронтовые бюро ЦК(б) и зарубежные партийные бюро РКП(б). Так, Зафронтовое бюро ЦК большевиков Украины руководило подпольем и партизанским движением на Украине, в Крыму и на Дону. Зарубежные бюро были созданы в Польше, Финляндии, Латвии, Белоруссии и Эстонии.

При ряде Зафронтовых и Зарубежных бюро создавались разведывательные органы — регистрационные бюро, некоторые из них возглавлялись руководителями Зафронтовых и Зарубежных организаций: Эйно Рахья (Финбюро), Станислав Коссиор (Зафронтовое бюро ЦК(б)У), Иосиф Уншлихт (Польское бюро).

В июле 1919 г. состоялся очередной выпуск курсов разведки (по 4-месячной программе) в количестве 60 военнослужащих, поступивших на них в апреле.

В РСФСР за семь месяцев 1919 г. было осуждено около 100 тысяч злостных дезертиров, из которых больше половины направлено в штрафные части, а 600 человек — расстреляно. Помимо виновных в трусости и «мелком мародерстве» в штрафные подразделения приказом революционного военного трибунала направлялись рядовые красноармейцы, уличенные в саморанениях, или, как называли позже в официальных документах, в членовредительстве, что, по сути, являлось в годы войны государственным преступлением.