Бегство с плацдарма
Бегство с плацдарма
В период зимнего наступления Красной Армии напряженные бои шли на центральном и северо–западном участках советско–германского фронта.
В конце января 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования разработала план операций, связанных единым стратегическим замыслом. В этих операциях должны были принять участие пять фронтов. Замысел Ставки заключался в том, чтобы на центральном направлении силами Брянского фронта и левого крыла Западного фронта разгромить 2–ю вражескую танковую армию в районе Орла, а затем, после прибытия сюда войск армий Центрального фронта, развить наступление через Брянск на Смоленск, выйти в тыл ржевско–вяземской группировке и во взаимодействии с Калининским и Западным фронтами окружить и уничтожить основные силы группы армий «Центр».
12 февраля перешел в наступление Брянский фронт, имея задачей обойти Орел с юго–востока и юга. Противник, поняв, что обход Орла выведет советские войска на тылы группы армий «Центр», стал в спешном порядке усиливать свои войска на орловском плацдарме за счет ржевско–вяземской группировки. Усиление вражеских войск в районе Орла осложнило наступление Западного фронта на Орел с севера.
25 февраля в направлении Брянск, Смоленск перешел в наступление Центральный фронт. В итоге наступления трех фронтов 2–я танковая армия противника в районе Орла понесла серьезное поражение. Ухудшилось положение неприятеля и на ржевско–вяземском плацдарме, откуда к концу февраля на усиление орловской и харьковской группировок было переброшено 16 дивизий. Не имея достаточных сил для дальнейшего удержания плацдарма и боясь окружения оборонявших его войск, гитлеровское командование 27 февраля отдало приказ об оставлении плацдарма.
Одновременно с начавшимся отходом врага перешли в наступление войска Западного и Калининского фронтов. Решительными действиями они препятствовали планомерному отходу противника, уничтожая его живую силу и боевую технику.
3 марта наши войска освободили Ржев, а 12 марта — Вязьму. Для советских войск открылся путь на Смоленск и далее на запад. Линия фронта сократилась на 300 километров, что дало возможность советскому командованию вывести в резерв две армии и механизированный корпус.
31–я армия Западного фронта, в состав которой вошла 82–я Краснознаменная стрелковая дивизия, 27 февраля во взаимодействии с 39–й армией преследовала 129–ю и 95–ю пехотные дивизии противника в общем направлении на Дорогобуж и Ржев.
Схема 3. Наступление 82–й Краснознаменной стрелковой дивизии на ярцевско–смоленском направлении с 5.8. по 11.10.43 г.
Перед 82–й дивизией стояла конкретная боевая задача: сосредоточиться в районе Бургово, Черниково, прорвать на этом рубеже оборону 430–го и 279–го пехотных полков противника и в дальнейшем наступать в направлении Ново–Дугино, Дорогобуж. Справа наступали части 331–й стрелковой дивизии, слева — 140–й стрелковой бригады.
Командир дивизии решил построить боевой порядок дивизии в два эшелона. В первом эшелоне иметь 210–й и 250–й стрелковые полки с подразделениями усиления из 795–го артиллерийского полка. Во втором эшелоне — уступом за 250–м стрелковым полком 601–й стрелковый полк.
3 марта в пять часов утра 2–й стрелковый батальон 210–го стрелкового полка и 1–й стрелковый батальон 250–го стрелкового полка согласно приказу штаба 31–й армии провели разведку боем. Разведка подтвердила, что перед фронтом дивизии обороняются подразделения 430–го и 279–го пехотных полков 95–й немецкой пехотной дивизии. Противник создал здесь прочную оборону из двух линий траншей полного профиля с дзотами, минными и проволочными заграждениями. Из опроса пленных стало известно, что немецкое командование постепенно отводит отсюда части и боевую технику, оставляя сильные группы прикрытия.
4 марта после десятиминутной артиллерийской подготовки 82–я стрелковая дивизия перешла в наступление. Вскоре оборона гитлеровцев была прорвана и началось преследование. Противник, стремясь вывезти свою технику, оказывал сильное сопротивление. На пути отхода он поджигал населенные пункты, заставлял наши части обходить их, минировал дороги, свои блиндажи, разрушал мосты через реки, пытаясь всеми силами замедлить наступление наших войск.
Однако героическими усилиями полковых саперов и саперов 123–го отдельного саперного батальона быстро устранялись все преграды. Майор А. А. Чернышев, капитан Н. С. Крюковский, капитан Н. Ф. Мартынов, капитан Е. С. Сергеев, возглавлявшие подвижные группы саперов, бесстрашно двигаясь впереди стрелковых подразделений под сильным огнем противника, быстро очищали дороги от мин, восстанавливали переправы и пропускали боевые подразделения и технику. Самоотверженно трудились саперы этого батальона И. Л. Горбатенков, Р. Б. Хачатурян, Джемамуд Сарманов, Скрикбой Мангибаев, Т. Н. Шейнин, И. С. Давлад и саперы полков — Г. М. Хомченко, В. И. Комашка, X. С. Семачулин и многие другие.
Благодаря героическим усилиям саперов части за первые сутки продвинулись на 16 километров и освободили несколько населенных пунктов, в том числе Никитино, Субботники, Пырьево.
На подступах к крупному населенному пункту Ярыгино противник контратаковал сильными резервами. Сутки продолжались ожесточенные бои, но безуспешно. Тогда командир 250–го стрелкового полка подполковник А. Н. Койбаев ночью направил взвод разведчиков, усиленный стрелковой ротой, и пулеметную роту во фланг противнику и стремительно атаковал его. Затем он выделил сюда еще один батальон и выбил гитлеровцев из Ярыгино.
Утром немецкий батальон в сопровождении нескольких танков контратаковал 250–й стрелковый полк, пытаясь вернуть Ярыгино, но безуспешно: наши артиллеристы подбили три танка, а остальные отошли. Между тем пехота продолжала двигаться вперед. Ее встретили метким огнем пулеметчики взвода старшины М. П. Рагулина. Старшина меткими очередями лично уничтожил свыше 50 солдат и офицеров. После этого и пехота в панике побежала на исходные позиции, но попала под удар соседней дивизии.
Мужество и отвагу в бою проявили парторг 1–й стрелковой роты 250–го стрелкового полка сержант Н. И. Иванов и сержант И. С. Свиридов. Они первыми подползли к позициям противника, забросали гитлеровцев гранатами, а уцелевших добивали автоматным огнем.
В этих боях бойцы и командиры действовали инициативно, проявляя находчивость и смелость.
В напряженный момент выбыл из строя командир 1–го батальона 250–го стрелкового полка, его заменил заместитель по политчасти капитан Г. И. Недобойко, который удачно руководил боем. Лишь после второго ранения капитан передал командование старшему лейтенанту П. А. Абрамову. Последний с группой бойцов блокировал немецкий дзот, уничтожил трех гитлеровцев и двух взял в плен.
Комсомольцы Ю. П. Литовченко и Г. Е. Нилкин закидали гранатами пулеметный расчет и, пустив в дело трофейное оружие, уничтожили еще около 20 гитлеровцев.
Продолжая наступать, части дивизии освободили населенные пункты Овсяники, Осташево, Селище, Суртомино, Васьково, Матвейково и другие.
Н. И. Иванов
16 марта отступившие гитлеровские части заняли заблаговременно подготовленный рубеж обороны на подступах к городу и железнодорожной станции Ново–Дугино и оказали здесь упорное сопротивление. Выбить противника с занимаемых позиций с ходу не удалось. Подразделения 250–го стрелкового полка на правом фланге вклинились в его оборону, но в связи с отставанием 210–го полка попали под фланговый огонь гитлеровцев и не могли продвинуться вперед.
Командир дивизии генерал–майор И. В. Писарев решил ввести в бой 601–й стрелковый полк из второго эшелона и приказал освободить железнодорожный поселок Ново–Дугино.
В результате ожесточенного ночного боя и стремительной атаки частей дивизии противник был разбит и поспешно отступил из Ново–Дугино. В ходе преследования 82–я дивизия овладела еще несколькими населенными пунктами.
27 марта части дивизии вышли к Минской автостраде и по приказу штаба 31–й армии перешли к временной обороне.
За период мартовского наступления 82–я стрелковая дивизия с боями прошла свыше 170 километров, освободила несколько десятков тысяч советских граждан от немецких оккупантов и 187 населенных пунктов, в том числе город и железнодорожную станцию Ново–Дугино.
А. М. Захаров
А. А. Пьянков
4 апреля дивизия по приказу штаба 31–й армии сдала свой боевой участок 331–й стрелковой дивизии и приступила к созданию оборонительных опорных пунктов в районе Анциперово, Жугино, Вержино.
Военный совет армии проявил большую заботу о дальнейшем укреплении дивизии руководящими офицерскими кадрами. На ответственные должности вместо погибших и раненых была прислана группа высококвалифицированных офицеров.
На должность начальника штаба дивизии вместо переведенного на другую работу полковника А. И. Белоусова прибыл полковник А. М. Захаров, имевший высшее военное образование и опыт войны. Командующим артиллерией дивизии стал полковник А. А. Пьянков, тоже окончивший военную академию и имевший боевой опыт командования артиллерией во всех видах боя. Полковник Пьянков по–настоящему взял в твердые, умелые руки управление дивизионной артиллерией. Он требовал от артиллерийских командиров ответственности за выполнение боевых задач пехотными подразделениями. Разведывательное отделение штаба дивизии возглавил майор Ф. С. Чайкин. В сражении под Москвой он был тяжело ранен. После излечения и учебы Чайкин получил назначение в 82–ю дивизию, где показал себя отличным организатором, смелым, инициативным разведчиком п удостоился 18 правительственных наград.
94–ю роту разведки принял боевой капитан П. И. Аксенов. В этой роте было немало славных бойцов, смело вторгавшихся в тыл врага в поисках необходимых данных о его силах и средствах. Одним из таких воинов заслуженно считался командир взвода этой роты старшина А. А. Матросов. Его в шутку называли специалистом по добыванию «языков». Нередко случалось так, что командованию долго не удавалось получить от разведчиков пленного. Тогда Аксенов приглашал старшину А. А. Матросова и между ними начинался деликатный разговор.
— Плохи дела, Алексеич.
— Почему, товарищ капитан?
— Опять неудача. «Языка» — то нет, а начальство требует.
— Наш взвод может добыть.
— Раз так, дорогой, выручай. Вся надежда на тебя и на твоих ребят.
И Александр Матросов со своими орлами, как тепло и ласково называл он бойцов взвода, в ту же ночь уходил в лагерь врага. А к утру группа старшины приводила в штаб дивизии пленного. Матросов действовал смело, находчиво, со знанием дела. А когда товарищи спрашивали его о секретах удачных вылазок в тыл или на передний край неприятеля, старшина скромно отвечал:
— Секреты? Какие могут быть у меня секреты от своих. Стараемся, вот и вся наша тайна.
Командование высоко ценило смелого и старательного разведчика А. А. Матросова. Его грудь украшали десять орденов и медалей, а в марте 1945 года он стал Героем Советского Союза.
Таких бойцов и командиров можно было встретить в каждом подразделении. Во главе 1–го стрелкового батальона 601–го стрелкового полка после зимних боев командование поставило двадцатилетнего капитана М. Ф. Кудачкина. Несмотря на молодость, он прошел через горнило ожесточенных боев на Крымском и Сталинградском фронтах, имел два ранения. Под стать Кудачкину был и новый командир роты автоматчиков 250–го стрелкового полка молодой, но бывалый фронтовик старший лейтенант Д. П. Григорьев. Он начал войну командиром танкового взвода, командовал партизанским отрядом, затем после учебы на курсах «Выстрел» прибыл в 82–ю стрелковую дивизию. Позже хорошо командовал батальоном в звании майора. Офицеры М. Ф. Кудачкин и Д. П. Григорьев за героические подвиги были награждены многими орденами и удостоены высокого звания Героя Советского Союза.
Ф. С. Чайкин
В ходе ожесточенной войны с немецко–фашистскими оккупантами росли и совершенствовали свое боевое мастерство солдаты и сержанты, офицеры и генералы. Они научились бить врага наверняка. Приятно было сознавать, что в канун новых боев на подступах к Смоленску дивизия располагает самым главным — хорошими кадрами бойцов и командиров, до конца преданных любимой Родине.