Глава V

Глава V

Пускай и за границей я,

Но всей душей с тобой.

Советская милиция —

Наш дом родной!

Из дневника Александра Николаевича Куликова, в 1981–1983 гг. – подполковника, старшего советника царандоя провинции Фарьяб

Осенью 1981 г. приказом министра внутренних дел СССР группа советников была направлена в Афганистан. После непродолжительной остановки в Кабуле наш путь лежал дальше, в приграничную провинцию Фарьяб, центром которой был город Меймене.

Я прибыл в Меймене на гражданском самолете. Так получилось, что в аэропорту меня никто не встретил. Попытка связаться с царандоем ни к чему не привела. Пришлось добираться до центра самостоятельно. Вышел на дорогу, ведущую в город, остановил машину и знаками показал водителю, что мне нужно в царандой. Тогда мало кто из афганцев знал, что это такое, народная милиция только-только начинала формироваться. И потому водитель, махнув в сердцах рукой, направил свой дребезжащий грузовик в сторону скопища бесконечных дувалов и малоэтажных домов.

Когда машина проезжала по городу, я увидел несколько вооруженных автоматами афганцев с повязками на руках, явно это были малиши (бойцы из группы защиты революции). Остановив грузовик, я подошел к патрулю и представился: «мушавер» (советник). Сказал, что прибыл из Кабула к начальнику царандоя. Афганцы меня поняли и быстро доставили по назначению. Только в управлении царандоя выяснилось, что телеграмма прибыла своевременно, но шифровальщик вовремя не сообщил о ней начальству. Чтя законы гостеприимства, меня с подобающей торжественностью встретили на следующий день. После представления руководству провинции – губернатору Пайкору и секретарю парткома Альборсу – началась нелегкая и кропотливая служба старшего советника.

Под началом у меня было 12 сотрудников почти по всем направлениям деятельности МВД, от оперативной работы до организации противопожарной безопасности. Так получилось, что перед тем, как ехать в Афганистан, каждому из нас выдали список обязательных вещей, которые мы должны были с собой захватить. В этом списке значились: костюм повседневный, костюм выходной, несколько сорочек, галстуков, кастрюля-скороварка, утюг, молоток, плоскогубцы и еще с десяток необходимых вещей. Так что, когда мы выложили вещи из своих чемоданов, в наличии оказалось, кроме одежды, тринадцать молотков, тринадцать плоскогубцев, кастрюль и, наконец, тринадцать утюгов – и это в то время, когда в городе вообще не было электричества, а обеды себе мы готовили на костре, в огромном казане. В результате большая часть предметов цивилизации нам так и не пригодилась. Да и переодеваться нам приходилось нечасто – как с первых дней пребывания в Меймене переоделись в форму царандоя, так почти никогда ее и не снимали.

Основной нашей задачей в первые несколько месяцев пребывания в Меймене было создание в провинции народной милиции – царандоя, то есть формирование не только провинциального (областного) управления внутренних дел, но и создание структур и органов, подобных районным отделам и поселковым отделениям милиции. Из всего руководящего состава на этот момент был только начальник – полковник Катра, накануне прибывший из Кабула.

Управление начали формировать с уголовного розыска, следственного подразделения и дежурной части. Параллельно шло формирование городских и районных органов.

Согласно советско-афганскому договору, все обеспечение царандоя шло из Советского Союза, начиная от оружия и боеприпасов и кончая питанием, техникой, снаряжением и обмундированием. Десятки самолетов бесперебойно доставляли этот важный груз из СССР в Афганистан. Таким образом, вновь создаваемые структуры народной милиции были в основном обеспечены всем необходимым, за исключением, может быть, боевых машин. Для созданных в провинции оперативных батальонов, которые большую часть времени и сил тратили на поиск и уничтожение бандформирований, бронетранспортеры были просто необходимы.

Всего было сформировано три оперативных батальона царандоя. Первый батальон использовался для охраны тюрем и заключенных. Второй батальон – для оперативно-тактических целей, его подразделения участвовали в борьбе с уголовными бандами. Третий – для сопровождения грузов и транспортных колонн, а также для обеспечения деятельности подразделений ОКСВА и советских пограничников.

Для выполнения особо ответственных заданий в самых экстремальных условиях на базе второго оперативного батальона царандоя была создана рота «коммандос». Отбор туда осуществлялся самым тщательным образом. Критериев отбора было несколько. Во-первых, туда отбирали афганцев, которые по разным причинам ненавидели бандитов: у кого-то боевики уничтожили семью, расстреляли родственников, кто-то успел побывать у них в плену и бежал. Во-вторых, физически развитых, выносливых и грамотных ребят, которые уже имели навыки ведения боя.

Это подразделение полностью вооружили автоматами и, кроме того, обеспечили станковыми и ручными пулеметами, а также гранатометами. На 120 человек было 25 пулеметов. В роте был взвод саперов и взвод гранатометчиков. По тем временам это была сила!

Использовалась рота в основном для реализации точечных действий, основанных на хорошо проверенных оперативных данных. После того как поступали сведения о месте расположения той или иной бандгруппы, в этот район на вертолетах десантировалась рота «коммандос», блокировала его и в дальнейшем, в зависимости от обстоятельств, пленила или уничтожала бандитов на месте. За полтора года ротой было проведено 59 таких операций, в результате которых ликвидировано более 50 различных бандформирований. Кроме этого, периодически, по инициативе командира роты, «коммандос» выставляли на тропах контрабандистов и наркокурьеров ночные засады. Только на моей памяти таких засад было более тридцати. И каждый раз, наткнувшись на засаду, несли потери не только контрабандисты и разбойники, но и моджахеды. Опыт боевого использования «коммандос» в провинции Фарьяб позже распространился по всей системе МВД Афганистана.

Царандой как структура афганского МВД была выстроена по советской модели. Воссоздано было все, вплоть до дежурной части, с десятками лет отработанными приемами анализа и распространения информации, установившимися средствами связи и оповещения, подробной документацией всего процесса.

В течение первого полугодия, до прибытия в провинцию Фарьяб частей и подразделений ОКСВА, советники царандоя могли свободно, без охраны передвигаться почти по всей территории области. Боевики не трогали их, потому что несколько наиболее авторитетных полевых командиров, контролировавших большую часть провинции, издали совместную директиву: «… под страхом смерти не причинять вреда „мушаверам“ так как они готовят так необходимых в Афганистане специалистов (унтер-офицеров и офицеров) внутренних дел, которые делают и будут впредь делать нужное для всех афганцев дело – уничтожать разбойников с большой дороги и грабителей…». Необходимо отметить, что в Афганистане существовали незаконные вооруженные формирования двух типов: одни воевали против новой власти и подразделениями ОКСВА идейно, другие, прикрываясь этой идеей, грабили кишлаки, купеческие караваны, дуканы, то есть были обычными уголовниками. Таких бандгрупп в провинции насчитывалось более 170, и были они немногочисленными, в пределах от 5 до 15 человек.

Для подготовки специалистов внутренних дел нашей страной делалось очень многое. Большая часть афганских сержантов и офицеров царандоя проходила подготовку и переподготовку на базе советских средних и высших школ милиции. Только в течение первого года пребывания советников в Меймене по их рекомендации в Советском Союзе получили подготовку и повысили квалификацию около 400 сержантов и офицеров. Люди учились не только языку и специальности, но и впитывали все самое прогрессивное, что существовало в Советском Союзе. В большинстве своем из таких людей вырастали идейные борцы, которые несли в народ идеологию СССР, страны, которая дала им очень многое. К таким людям, например, я бы отнес лейтенанта Басира, командира специального подразделения оперативного батальона царандоя, который в плотном кольце врагов, в самый критический момент, когда бандиты во всеуслышание призывали афганцев выдать им советников, крикнул в лицо врагам: «Мы внуки Ленина! Мы не сдаемся!». Раненый, стоя на коленях, он непрерывно строчил по врагу из пулемета. Воодушевленные поступком командира, бойцы пошли в контратаку, чем повергли в панику превосходящие силы боевиков и, по сути дела, обеспечили успешное выполнение боевой задачи.

Советники, обучая афганцев навыкам, так необходимым в работе сотрудников царандоя, никогда не забывали о соблюдении их обычаев и верований, всячески заботились о повышении их образовательного и культурного уровня. В частности, по их настоянию в оперативных батальонах местным муллам было позволено проводить молитвы, что положительно влияло на укрепление морального духа солдат и офицеров как истинных защитников народного достояния, данного Аллахом.

В первое время после формирования оперативных батальонов царандоя солдаты, как это было испокон веков, спали прямо на глиняном полу казармы, подстелив под себя шинели и рваные халаты. Советники научили афганских милиционеров пользоваться кроватью, матрасом, простыней. В расположении батальонов появились столовые, где солдаты и офицеры научились пользоваться тарелками, кружками, ложками. А ведь еще недавно они, так же как и их предки, обедая, обходились пятерней. Постоянными стали в органах и подразделениях народной милиции и уроки грамотности. Необходимо отметить, что в 1982 г. из разрозненных отрядов «малишей» и групп защиты революции нам удалось сформировать вполне боеспособные органы и подразделения царандоя общей численностью более 5000 человек. Так вот, из них только 326 человек были грамотными. Усилиями советников и руководства провинции была осуществлена массовая ликвидация безграмотности, в результате чего в 1983 г. уже половина личного состава могла читать и писать. Все это, конечно же, не могло не сказаться на том уважении и авторитете, которое заслужили советники царандоя среди афганцев. Но еще больше возрос их авторитет и значение, когда только что сформированные органы и подразделения народной милиции начали наводить в провинции правопорядок.

До прибытия подразделений ОКСВА и пограничников по ночам в Меймене и окрестностях частенько хозяйничали уголовные банды. Нападали на прохожих, грабили дуканы. Чтобы как-то остановить нашествие грабителей, вокруг города были установлены 29 глиняных ДОТов. На ночь там размещалось несколько милиционеров с пулеметами. Наткнувшись несколько раз на засады, бандиты поумерили свой пыл, и количество грабежей в городе резко уменьшилось.

Для борьбы с постоянными обстрелами мы, используя имеющиеся в царандое минометы, создали «кочующую» батарею: насыпали в кузовы «ГАЗ-66» песок и устанавливали там минометы. Когда бандиты начинали обстрел, эта батарея выезжала на место и давала огневой отпор.

При активном участии советников царандоем за два года было возбуждено и доведено до суда более 500 уголовных дел. А каждое дело – это бандит или даже бандгруппа. Силами царандоя в ходе оперативных разработок и операций было изъято более 700 стволов огнестрельного оружия, сотни цинков с патронами, сотни гранат. Весь этот арсенал приходовался и в дальнейшем использовался народной милицией для вооружения отрядов самообороны в дальних кишлаках и для непосредственного ведения боевых действий.

Необходимо отметить, что на момент прибытия советнического аппарата в Меймене всего лишь около одной трети провинции Фарьяб контролировалось народной властью, в 1983 г. свободной от засилия боевиков было уже две трети провинции. Конечно же, этому предшествовала большая и опасная работа. Мне неоднократно приходилось встречаться с полевыми командирами моджахедов, руководителями исламских комитетов, которые считали себя политическими борцами за независимость Афганистана. В шести улусволи мы подписали договор о том, что их вооруженные формирования будут вместе с нами бороться против уголовных банд, которых к тому времени расплодилось в провинции больше чем достаточно. Причина этому одна: после того как власть шаха Дауда была свергнута, в тюрьмы перестали поступать средства на питание заключенных, большинство из которых были уголовниками. Освободившись из мест заключения, зэки группировались в банды и стали путем грабежа и разбоя добывать себе пропитание. Особый размах все это приняло в период безвластия. Только из тюрьмы Меймене бежало более 700 уголовников, которые, сколотив десятки банд, контролировали территорию провинции вплоть до Герата. Они, как правило, брали одну десятую часть урожая со всех дехкан, десятую часть товара с купцов. Даже занимались шантажом. Например, перекрывали в верховьях речку Мейменинку и требовали от города денег за воду. Царандой совместно с пограничниками провел несколько довольно успешных операций по уничтожению бандитов, овладевших плотиной, тем самым возвращая бесплатную воду дехканам.

Вся та огромная работа, которая была проделана в провинции Фарьяб советническим аппаратом и пограничниками за время пребывания там ОКСВА, конечно же, не была проделана даром. Кроме десятков тысяч подготовленных в Советском Союзе военных и гражданских специалистов, на местах, особенно в северных провинциях Афганистана, была заложена новая правоохранительная система, которая уже многие годы не дает сбоев. Ведь ни для кого не секрет, что впоследствии именно в провинции Фарьяб и других северных областях талибы получили самый решительный отпор. А организовали этот отпор офицеры и младшие командиры царандоя. Северные провинции в числе первых очистились от скверны Талибана и теперь с полным основанием диктуют свою волю Кабулу. Здесь, как и прежде, сильны пророссийские настроения, люди искренне верят, что их северный сосед им всегда поможет…

От тех боевых будней в дневнике старшего советника царандоя подполковника Александра Куликова сохранилось небольшое стихотворение

Колонна ревела сталью,

И сквозь расползающийся дым,

Упрямо губы шептали:

– Надо остаться живым!

Эти слова не значат,

Что за чужой спиной.

Наши русские парни

Шли за афганцев в бой!..

Эти написанные между боями строки говорят сами за себя.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.