32. Война продолжается

32. Война продолжается

На следующий день, после прибытия в Иерусалим, мы начали операцию «Евуси» Ночью, 22 апреля, я вышел с ротой нашего батальона в атаку на Шуафат. Четвертый штурмовой батальон в ту же ночь атаковал Наби-Самуэль и Бейт-Икса. Цель этих действий была: открыть дорогу в Неве-Яаков и освободить от осады два еврейских поселения севернее Иерусалима, отсеченные от города. С наступлением темноты мы вышли из зданий Паджи и в коротком бою захватили Шуафат. Четвертый штурмовой батальон захватил Бейт-Икса, но из-за путаницы в интервалах времени и вмешательства британцев не сумел захватить Наби-Самуэль и понес значительные потери., ибо бой продолжался при свете дня. Без Наби-Самуэля путь в Неве-Яаков и Атарот остался закрытым. Потому решено было к утру оставить Шуафат и Бейт-Иксу. Усталые после ночного боя, мы шли через северные кварталы набожных евреев Иерусалима. В домах шли последние приготовления по уничтожению квасного, время было 12 Нисана, канун праздника Песах.

25 апреля, в ночь, наш батальон атаковал квартал Шейх-Джарах, чтобы открыть путь на Ар Ацофим (Гору Наблюдателей), к больнице "Адаса" и ивритскому Университету. Мы разделились на две группы. Одна атаковала Шейх-Джарах, западнее шоссе Иерусалим-Рамалла, другая — восточную часть квартала. Я был с группой, атакующей западную часть. Бой был тяжелым. Брали дом за домом. К стенам домов, оказывающих особенно ожесточенное сопротивление, прикрепляли взрывчатку, и дома взлетали в воздух. До утра мы овладели всем кварталом. С первыми лучами солнца вмешались британцы и потребовали оставить Шейх-Джарах, потому что путь их ухода из Иерусалима проходит через этот квартал. Ответ наш был отрицательным. Британцы открыли по нам огонь, и силы их, включая танки, начал атаку против нас в направлении Бейт-Нашашиви, в котором закрепились наши силы. Это была восточная часть квартала. Пришлось отступить под огнем британцев. Я был среди последних бойцов, которые оставили западную часть Шейх-Джараха. Когда я достиг первых домов квартала Бейт-Исраэль, уже совсем рассвело. Вдруг услышал крики о помощи со стороны Шейх-Джараха. Фельдшер с раненым остался у края арабского квартала Со мной бл Дов Каминский, ветеран Пальмаха и командир отделения моего взвода подрывников. Мы вернулись, и я опознал в раненом Давида Левина, моего товарища по школе "Тарбут" в Польше, которого, с приездом в Израиль, посетил в британской тюрьме. Он освободился оттуда несколько месяцев назад. Чтобы добраться до квартала Бейт-Исраэль, надо было преодолеть простреливаемое британцами открытое пространство, около ста метров. Передвижение с раненым было медленным, но нам удалось благополучно добраться до домов еврейского квартала Бейт-Исраэль. Оттуда Давида Левина увезла машина скорой помощи. В бою в Шейх-Джарах погиб один из бойцов моего взвода и двое получили тяжелые ранения. Британцы удерживали Шейх-Джарах до своего ухода из страны, но давали возможность движению еврейского транспорта на гору Наблюдателей. Тем самым наши действия достигли своей цели.

Спустя два дня мы вышли ночью на гору Наблюдателей. Обогнули с севера Шейх-Джарах, полицейскую школу и добрались до больницы "Адаса".

29 апреля мы атаковали "Августу Викторию" и село А-Тур. Цель атаки была — захватить эти объекты и перекрыть путь из Иерусалима на восток, в Иерихон и на левый берег реки Иордан. Нашу атаку должен был перекрывать самодельный миномет "Давидка" и 52-миллиметровые минометы. "Давидку" вводили в действие бойцы моего взвода подрывников. От выстрела снаряд "Давидки" взорвался на позиции, и пятеро бойцов, трое из моего взвода, погибло. Атака без прикрытия провалилась. В следующую ночь я спустился с двумя звеньями подрывников под охраной группы, командиром которой был Аарон Шмидт (Джимми) на шоссе Иерусалим-Иерихон, и заминировал его.

Последней акцией операции "Евуси" был захват южного квартала Иерусалима — Катамона, чтобы соединить еврейский квартал Макор-Хаим с кибуцем Рамат-Рахель. Четвертый штурмовой батальон атаковал Катамон 1 мая. После трудного боя вокруг монастыря Сен-Симон, которым командовал Давид Элазар (Дадо) бойцам Четвертого батальона удалось захватить квартал.

Наши отдельные успехи не решили главную проблему еврейского Иерусалима — создания беспрерывной территории еврейского присутствия и пути для передвижения и связи с поселениями еврейского анклава в низменности. Командование Хаганы решило провести операцию "Маккавеи", цель которой была — овладеть дорогой между Латруном и Абу-Гош, чтобы по ней проводить транспортные колонны с продовольствием и оборудованием в Иерусалим. На полк "Арель" возложили задачу — овладеть дорогой и арабскими укреплениями до Шаар Агай, а полк "Гивати" будет действовать со стороны Хульды и захватит район Латруна. По плану штаба полка "Арель", Пятый батальон должен был захватить укрепления севернее шоссе, на участке между Неве-Иланом и Шаар-Агай, включая две насосные станции около шоссе. На Четвертый штурмовой батальон было возложено — захватить укрепления южнее шоссе, большое арабское село Бейт-Махсир и — над воротами ущелья Шаар-Агай — высоту "Масрек" (Гребешок).

Операция началась 9 мая ночью с базы — сельскохозяйственного поселения в горах Иерусалима Неве-Илан. Бои по захвату укреплений вдоль холмов, господствующих над шоссе, и овладению участком шоссе до входа в ворота ущелья — Шаар Агай — продолжались до 14 мая. Рота Джимми овладела укреплениями, которые господствовали над шоссе с северной гряды холмов, в первую же ночь операции. Через короткое время после начала атаки роты Джимми, я должен был выйти с подрывниками и разобрать завалы, которыми арабы перегородили шоссе. Рота Зива Цафрири должна была нас прикрывать. По сообщениям, арабы перекрыли шоссе десятками завалов из камней и деревьев. Часть завалов была заминирована. В руках британцев все еще находились две насосные станции водопровода, доставляющего воду в Иерусалим, и они могли вмешаться в наши действия. В момент подготовки к выходу на операцию, пришло сообщение, что британцы покинули насосные станции. В короткое время обе станции были в наших руках: верхняя, около Сариса, нижняя — чуть западнее от нее. Выяснилось, что на шоссе не было больших завалов. Мы всего лишь наткнулись на три небольших завала из камней, и достаточно быстро их разобрали, выяснив предварительно, что они не заминированы и нет ловушек, могущих привести к взрыву. Четвертый батальон, атаковавший южнее шоссе, наткнулся на жесточайшее сопротивление при захвате села Бейт-Махсир и укрепления на высоте Масрек (Гребешок), и рота Зиви вышла ему на помощь.

Силв "Армии спасения", что укрепились в районе Латруна и в селах Бейт-Нова и Йалу, открыли орудийный огонь в сторону северных укреплений, которые захватила рота Джимми. Снаряды падали и у нижней насосной станции, которую защищали мы и находился штаб батальона. Впервые в этой войне мы находились под артиллерийским обстрелом. Из-за невозможности окопаться в скалистом грунте, бойцы роты Джимми несли потери в убитых и раненых. Арабы вышли в контратаку, и укрепление № 8, самое западное в сторону Латруна, было ими отбито у нас. По моему аппарату связи я получил сообщение о раненых и убитых в роте Джимми, попавшей в нелегкую ситуацию. Взвод под командованием Шмуэля Глинки был послан на подкрепление Джимми, и внезапной ночной атакой сумел снова захватить это важное укрепление № 8. Командир батальона приказал мне подняться с подрывниками к Джимми и заминировать подходы к укреплениям со стороны врага, и, главным образом, обеспечить оборону укрепления № 8.

Подъем до укрепления № 7, где находился штаб роты Джимми, занял два часа. Мы несли с собой пехотные мины, продукты и воду для бойцов роты. Чем ближе мы были к укреплению, тем яснее доносилась перестрелка между нашими укреплениями и сила неприятеля. Каждые несколько минут падали снаряды на укрепление и вокруг него. Весь участок был покрыт деревьями и кустами, наблюдение было ограничено. Враг мог тайком приблизиться к укреплению. Я нашел Джимми, его заместителя и связиста укрывшимися за скалой, дававшей укрытие от настильного огня, но не от огня навесного орудий и минометов. Я оставил подрывников за каменным завалом. Во время разговора с Джимми раздался свист снаряда и раздался взрыв на расстоянии 50 метров от нас. Осколки и камни упали вокруг нас. Я согнулся и инстинктивно прижался к скале. Джимми улыбнулся и сказал: "Это не поможет, еще немного, и ты привыкнешь. Мы уже три дня в этом положении". Я договорился с Джимми. Что одно отделение подрывников останется в укреплении № 7 и заминирует подходы с севера, а я с остальной частью взвода перейду в укрепление № 8, к Глинке.

Глинка был возбужден и полон энергии, несмотря на то, что его позиция подвергалась давлению противника больше всех остальных. Я обошел с ним всю позицию его взвода, и мы установили места минирования подходов. Использовали пехотные мины не по их назначению, извлекли их из коробок. Мину привязывали к дереву, тонкий провод протянули от нее к другому дереву на расстояние 3–4 метров, примерно, в полуметре от земли. Нападающий враг наткнется на провод, и мина взорвется. Мы работали ночью, чтобы с наблюдательных пунктов врага не видели места нахождения мин, и чтобы их не поразили выстрелами при свете дня. На рассвете, в то время, как мы еще привязываем последние мины, арабы начали атаку на наши позиции. Залп артиллерийских снарядов лег на укрепление. Спустя несколько минут мы услышали голоса арабов, карабкавшихся вверх по склону со стороны Дир-Айюб. Мы открыли огонь по атакующим арабам, швырнули гранаты, некоторые из подвешенных мин взорвались. Атака арабов захлебнулась. Пять трупов врага остались на склоне, вблизи взорвавшихся мин. После атаки мы поставили новые мины вместо взорвавшихся.

Джимми пришел к нам с вестью, что вчера, после полудня, провозглашено в Тель-Авиве создание государства Израиль. Мы были потрясены. В напряженной атмосфере боев мы забыли, что это был последний день присутствия британцев в стране. Мы передали это сообщение всем бойцам на позиции. Возбуждение и радость охватили всех. Тяжелые бои и многие жертвы были не зря. Мы выпытывали у Джимми детали, но он ничего такого не знал. Из штаба батальона ему передали короткое сообщение. Мы крутили рычажок радиоаппарата Джимми, в надежде найти какую-то радиостанцию и услышать подтверждение воистину благой вести. Но голоса, несущиеся из разных радиостанций, были на арабском языке: истерические вопли и звуки военных маршей. Никто из нас не знал арабского. К полудню пришел к нам Зиви. Его рота должна была сменить роту Джимми, которая сократилась в течение последних боев до размера взвода. Зиви пришел из штаба батальона и рассказал, что ранним утром все арабские государства открыли скоординированное между собой наступление на государство Израиль. Тель-Авив бомбили египетские самолеты, тяжелые бои ведутся на всех фронтах. Безмолвие воцарилось вокруг. Вдруг послышался восторженный голос Глинки: "Ну, одну войну мы закончили, начинаем новую войну". Я задумался на миг, и сказал: "Мы не закончили одну войну и начинаем новую. Это одна война, которая началась давно, и она продолжается…"

Война продолжается…

Через расстрельные рвы Полигона и Понар, через подполье в гетто Швенченис и партизанскую войну в лесах. Через бегство. Нелегальную репатриацию и борьбу с британцами… Через войну за Независимость, Синайскую кампанию, операции возмездия и Шестидневную войну… Войну на истощение и войну Судного дня…

Война продолжается перед ликами рано оборвавшихся молодых жизней Гришки и Рувки, Давидки и Иоськи, Мати и Циби, Джимми. Глинки и Зиви…

Длинен список на построении мертвых…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.