Проблема потерь

Проблема потерь

Страдания жителей Дрездена, подвергнувшихся столь жестокой бомбардировке, неисчислимы. Однако вполне поддаются статистическому учету потери, то есть разрушения и жертвы. И вот здесь встречаются серьезные разночтения.

Согласно полицейскому отчету, подготовленному вскоре после авианалетов, в городе сгорело 12 тысяч зданий. В отчете также сообщалось, что было разрушено:

24 банка, 26 зданий страховых компаний, 31 торговая лавка, 6470 магазинов, 640 складов, 256 торговых залов, 31 гостиница, 26 трактиров, 63 административных здания, 3 театра, 18 кинотеатров, 11 церквей, 60 часовен, 50 культурно-исторических зданий, 19 больниц (включая вспомогательные и частные клиники), 39 школ, 5 консульств, 1 зоологический сад, 1 водопроводная станция, 1 железнодорожное депо, 19 почтамтов, 4 трамвайных депо, 19 судов и барж.

Кроме того, было зафиксировано и уничтожение военных целей: командный пункт во дворце Ташенберг, 19 военных госпиталей и множество менее значимых зданий военных служб. Серьезный ущерб понесли 136 заводов (включая несколько предприятий Цейса по производству оптики), 28 – средний ущерб; 35 – небольшой.

В ноябре 1945 года, то есть в начальный период оккупации, городское управление планирования опубликовало более подробные данные о потерях Дрездена. При этом учитывались не только последствия атак бомбардировочной авиации Королевских ВВС, но и всех налетов, включая случайные. Из 35 470 жилых зданий в районе Дрездена лишь 7421 дом не был разрушен. Если говорить о конкретных домах и квартирах, то из 220 тысяч жилых массивов около 90 тысяч стали окончательно непригодными для жилья. Если брать сравнительные удельные критерии, то, к примеру, в Мюнхене на каждого горожанина после войны пришлось 6,5 кубического метра каменных обломков, в Штутгарте – 8,5 кубического метра; в Берлине – 12,6; в Кельне – 31; а в Дрездене – 43 (более одиннадцати грузовиков с обломками на каждого жителя, включая погибших)!

Ущерб, причиненный промышленной зоне города на первый взгляд мог показаться непоправимым. По крайней мере, в отчете командования бомбардировочной авиации Королевских ВВС утверждалось, что «в результате налетов по железнодорожной инфраструктуре города был нанесен тяжелый ущерб, что полностью парализовало коммуникации», а «железнодорожные мосты через реку Эльба – жизненно важные для переброски войск – оставались недоступными для движения в течение нескольких недель после налета».

Однако в действительности городская инфраструктура довольно быстро оживала, что подтвердил в послевоенных показаниях германский министр вооружений и военной промышленности Альберт Шпеер.

15 февраля для большей части Нового Города и окраин была возобновлена подача электроэнергии. 18 февраля через город начали ходить поезда. 19 февраля было восстановлено трамвайное сообщение между промышленными зонами. Два завода «Заксенверк», производящие электронные комплектующие и расположенные в районах Нидерзедлиц и Радебергер, совсем не попали под удары фугасных бомб. При этом на завод Нидерзедлица упало несколько «зажигалок», которые ловко подхватили и затушили местные пожарные. Утром после тройного удара немногие из коллектива этого завода явились на работу, однако позднее выяснилось, что жертв среди них на удивление мало: из пяти тысяч погибли около трехсот человек. Объяснение простое: с одной стороны, немногие из рабочих завода Нидерзедлица проживали в черте города, с другой стороны, районы полного разрушения в Дрездене охватывали в основном кварталы с населением из среднего класса.

Подобным же образом завод взрывателей, принадлежащий «Цейс-Икон Гелеверк» и разместившийся в Новом Городе (вероятно, единственный завод Дрездена, о котором можно было определенно сказать как об объекте авианалета), полностью уцелел, так же как и промышленная зона на месте бывшего Арсенала в Альбертштадте.

Все эти заводы и фабрики, конечно, пострадали от непрямого воздействия авианалета, что выражалось в нарушении подачи электроэнергии, деморализации рабочих и служащих, в сокращении их численности, а также в возникшем дефиците транспортных средств. Однако нельзя сказать, что ущерб здесь был сколько-нибудь значимым и угрожающим производству.

Получается, что самые ощутимые потери Дрезден понес именно в части культурно-исторического наследия. И с этим мнением придется согласиться, если взглянуть на то, как долго и мучительно восстанавливался центр города, ныне вновь привлекающий туристов со всего мира.

Только на расчистку пятнадцати квадратных километров территории от развалин ушло одиннадцать лет. При этом безвозвратно сносились и те руины, которые еще можно было спасти – к примеру, полностью уничтожена церковь Святой Софии. В итоге от террасы Брюлля до Центрального вокзала раскинулся сплошной пустырь, на котором правительство ГДР начало возводить многоэтажные квартирные дома.

Мощный удар пришелся по Дворцу-резиденции. Он загорелся, жестяные крыши плавились от жара. Из-за этого серьезно пострадала знаменитая сокровищница «Зеленые своды». Дворец собирались снести, однако дрезденцы пошли на уловку: полуразрушенное здание стали использовать в качестве фермы для выращивания шампиньонов. В 1985 году политический глава ГДР Эрих Хоннекер пообещал восстановить Дворец-резиденцию в прежнем, довоенном, виде, однако к моменту объединения Германии не было завершено даже наиболее сохранившееся западное крыло. Только в 1991 году стартовали серьезные реставрационные работы, которые продолжаются по сей день, причем часть музейных помещений уже доступна для посещений. В 1991 году была восстановлена и Сторожевая башня, потерявшая в ходе налета верхнюю часть. Общая стоимость возрождения Дворца-резиденции со всеми пристройками оценивается в 337 миллионов евро.

Значительно пострадал дворец Ташенберг. Внутренние перекрытия частично обрушились, и пустая закопченная коробка здания простояла до 1992 года. Восстановление здания как памятника архитектуры обошлось бы слишком дорого, поэтому дворец отдали на откуп коммерсантам. 31 марта 1995 года в нем был открыт первый пятизвездочный отель Саксонии.

Понятно, что колоссальный ущерб был нанесен ансамблю Цвингера. Бомбы попали в фонтан «Купальня нимф», в павильоны Дрезденской оружейной палаты и Физико-математического салона. Все крыши сгорели, высокая температура спровоцировала плавление песчаника, из которого складывались постройки, что привело к деформации и обрушению фасадов. Получило повреждения, хотя и менее значительные, здание Дрезденской галереи.

Примечательно, что решение о восстановлении Цвингера было принято сразу после начала оккупации. 14 августа 1945 года состоялась первая консультация по координации реконструкции с участием советской военной администрации. План был утвержден через четыре дня. В мае 1951 года была открыта для посетителей часть внутреннего двора, а окончание работ торжественно отметили 30 октября 1960 года. На реконструкцию Цвингера, включая Дрезденскую галерею, было потрачено 20 миллионов немецких марок. Впрочем, восстановление отдельных внутренних интерьеров продолжается до сих пор.

В 1945 году советские военные вывезли из столицы Саксонии значительную часть собрания картин Дрезденской галереи. На протяжении десятилетия коллекция хранилась в Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина. В 1955 году состоялся торжественный визит правительственной делегации СССР в ГДР, в ходе которого по настоянию Никиты Хрущева были возвращены 1240 картин. В 1956 году заново открылась часть галереи, построенная Готфридом Земпером, а к 1960 году было восстановлено все здание целиком, и горожане снова смогли увидеть лучшие произведения старых мастеров.

Пришлось дожидаться своей очереди на реконструкцию и зданию Дрезденской государственной оперы. От нее после бомбардировки остались лишь наружные стены и некоторые скульптуры. Во время сноса полуразрушенных зданий и расчистки города от завалов, руины оперы решено было не трогать, в 1952 году их даже укрепили, что в дальнейшем облегчило реставрационные работы. Они начались только в июне 1977 года. Реставрация велась под руководством архитектора Вольфганга Хэнша. Планировка здания была изменена в соответствии с современными требованиями к оперному театру. Количество зрительских мест сократилось до 1300. С обратной стороны было пристроено здание, используемое ныне для репетиций и офисов администрации. Реставрация завершилась через восемь лет. Очередное (третье в истории!) открытие обновленной оперы состоялось в день 40-летия бомбардировки Дрездена – 13 февраля 1985 года.

У придворной католической церкви Хофкирхе рухнула крыша и частично осыпались наружные стены. Однако дрезденские католики почти сразу приступили к ее восстановлению, и в 1947 году в ней начались богослужения, а к 1962 году реконструкция была завершена.

Величественный лютеранский собор Фрауэнкирхе был уничтожен практически полностью. Уцелел лишь фрагмент стены. Горожане тщательно собрали осколки стен, пометили и сохранили их. Почти полвека руины собора стояли как памятник жертвам войны. Только в январе 1993 года начались его расчистка и восстановление. В ходе реконструкционных работ применялись известные методы средневековых ремесленников в сочетании с новейшими технологиями и современным оборудованием. Была разработана специальная компьютерная программа, помогающая анализировать найденные фрагменты. Она позволяла получить трехмерное изображение каждой находки и определить ее изначальное местонахождение. Так был создан точнейший план восстановления храма. В результате 44 % кладки было восстановлено из обломков, и в 2005 году возрожденный собор был торжественно открыт для посетителей. В первой службе приняли участие немецкий президент Хорст Келер, канцлеры Герхард Шредер и Ангела Меркель.

Так, шаг за шагом, здание за зданием, историческая часть Дрездена возрождалась из пепла. Но если с материальными потерями все более или менее ясно, то вопрос о количестве жертв по сей день вызывает ожесточенные споры.

Как и в Гамбурге, огненный смерч в Дрездене охватил самые населенные районы города, при этом лишь немногим удалось пережить ночной кошмар. Только один пример, взятый из бесконечных списков Ганса Фойгта, возглавлявшего отдел регистрации умерших: из 864 жителей Зайдницер-штрассе, зарегистрированных в полиции к ночи атаки, выжили только восемь; из 28 жильцов дома № 22 на Зайдницер-штрассе выжил только один; все 42 жильца из соседнего дома № 24 погибли.

Известно, что в Гамбурге, в центре огненного смерча, погибло около трети всего населения. Если подобный список жертв оказался возможен в Гамбурге, где были приняты самые строгие меры ПВО, логично предположить, что в неподготовленном и незащищенном Дрездене во время сокрушающего тройного удара процент потерь был больше. А ведь с учетом прибывающих беженцев и проходящих войск общее количество людей в столице Саксонии к моменту бомбардировки приближалось к миллиону человек.

Тем не менее при оценке потерь всегда нужно учитывать влияние идеологической борьбы. В феврале 1945 года Министерство народного просвещения и пропаганды Йозефа Геббельса распространило информацию о том, что число погибших в Дрездене составило около 200 тысяч человек. Однако несколько дней спустя власти, отвечавшие за спасательные работы в подвергшихся бомбардировкам городах, называли более скромное количество: «от 120 до 150 тысяч погибших». При этом в закрытом мартовском отчете власти города сообщили о 25 тысячах погибших, но тут речь шла о тех, кого удалось к тому моменту подсчитать по останкам.

Многие историки послевоенного периода, писавшие о результатах стратегических бомбардировок (в том числе самый авторитетный из них Дэвид Ирвинг), пришли к выводу, что общее число жертв можно оценить в 135 тысяч человек. И хотя в поздних источниках все еще можно встретить разброс от 35 до 500 тысяч погибших, большинство исследователей склонялось к усредненной сумме, названной Дэвидом Ирвингом на основе изысканий Ганса Фойгта.

В 2005 году по заказу Дрездена была создана комиссия из тринадцати немецких историков, которая взялась поставить последнюю точку в вопросе о людских потерях. Комиссия появилась после того, как правая Национал-демократическая партия Германии, получив на выборах места в парламенте Саксонии, начала публично сравнивать бомбардировки немецких городов с холокостом, доведя общее количество до миллиона жертв. В отчете комиссии, опубликованном в 2010 году, сказано, что в Дрездене погибли от 22 до 25 тысяч человек. Другие оценки были названы «преувеличенными или основанными на сомнительных источниках». Столь незначительное число потерь по сравнению с другими городами комиссия объяснила тем, что при тройном авиаударе использовался меньший тоннаж бомб при высокой точности попадания.

Выводы авторитетной комиссии прямо-таки напрашиваются на то, чтобы их оспорить. Ведь мы помним, что об особой точности попадания бомб говорить как раз не приходится; что бомбардировка велась не по конкретным объектам, а по площадям; что многие из жертв никогда не были идентифицированы, а материалы по ним утеряны или уничтожены. Мнение Ганса Фойгта, который работал на месте, вызывает куда больше доверия, чем заключение историков, проводящих расследование под влиянием политической конъюнктуры. Поэтому данные комиссии можно с тем же успехом назвать заниженными или основанными на сомнительных источниках. Даже если Фойгт преувеличил в позднейшей оценке, простейшее суммирование потерь, зарегистрированных его бюро, дает нам до 90 тысяч жертв, что согласовывается и с другими косвенными подсчетами.

Таким образом, вполне можно утверждать, что бомбардировка Дрездена по уровню людских потерь стоит в одном ряду с массированным налетом на Токио (88 тысяч погибших), а также атомными ударами по Хиросиме (90 тысяч погибших) и Нагасаки (60 тысяч погибших).

Остается важный вопрос: ради чего были убиты десятки тысяч человек?