953-й день войны
953-й день войны
30 января 1944 г. завершается Красносельско-Ропшинская наступательная операция («Январский гром» или Операция «Нева-2») (14–30 января 1944 г.) – первый этап Ленинградско-Новгородской стратегической наступательной операции. Для проведения этой крупной военной операции привлекались 2-я ударная армия (командующий – генерал-лейтенант И. И. Федюнинский) и 42-я армия (командующий – генерал-полковник И. И. Масленников) Ленинградского фронта. В ходе операции полностью снята блокада Ленинграда. История человечества не знает другого случая, когда бы многомиллионный город выдержал столь длительную осаду и вышел из борьбы победителем. Противник отбрасывается на расстояние 60-100 км от города. Операция «Январский гром» довершает проведённую годом ранее операцию «Искра» по прорыву кольца блокады, а также приводит к уничтожению петергофско-стрельнинской группировки противника.
Отступление фашистов из-под Ленинграда
К этому дню войска Ленинградского фронта выходят на рубеж реки Луги в ее нижнем течении, на отдельных участках форсируют ее, захватив плацдарм.
Войска Волховского фронта после разгрома вражеской группировки в районе Новгорода, наступая в направлении Батецкий – Луга, а также в направлении Шимска, отбрасывают противника на 60–80 километров от Новгорода. К 30 января войска левого крыла фронта вышли к оборонительному рубежу врага по реке Луге. Войска правого крыла и центра Волховского фронта очищают от врага Октябрьскую железную дорогу.
В этот же день завершается Калинковичско-Мозырская наступательная операция Белорусского фронта (командующий фронтом – генерал армии К. К. Рокоссовский), проходившая с 8 января 1944 г.
В ходе операции 61-я армия во взаимодействии с Мозырской партизанской бригадой под руководством Жильского Александра Лукича овладевают одним из старейших городов Белоруссии Мозырем Гомельской области. За время немецкой оккупации карателями расстреляно 4700 горожан. Евреи, составляющие около трети населения города, практически полностью уничтожены нацистами в Мозырском гетто, организованном фашистами в декабре 1941 г. Приказом Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина участвующим в освобождении города присваивается почетное наименование «Мозырских».
65-я армия Белорусского фронта освобождает г. Калинковичи Гомельской области. Освобождая город, погибли 853 воина Белорусского фронта, из них 15 – Героев Советского Союза.
Память сердца: Памятник танкистам-освободителям, г. Калинковичи
В ходе Калинковичско-Мозырской наступательной операции освобождены от фашистских захватчиков еще несколько городов и свыше 150 населенных пунктов. Продвижение войск составило до 60 километров, с юга охвачена бобруйская группировка противника.
Численность войск Белорусского фронта к началу операции – 232600 человек. Людские потери в операции: безвозвратные – 12350 человек (5,3 %), санитарные – 43807 человек, всего – 56157 человек, среднесуточные – 2442 человек.
Начинается Никопольско-Криворожская наступательная операция войск 3-го (командующий фронтом – генерал армии Р. Я. Малиновский) и 4-го (командующий фронтом – генерал армии Ф. И. Толбухин) Украинских фронтов – одна из 10-ти операций в рамках Днепровско-Карпатской стратегической наступательной операции – с целью разгрома никопольско-криворожской группировки противника, ликвидации его никопольского плацдарма на Днепре и освобождения Никополя и Кривого Рога.
Немецко-фашистское командование стремится любой ценой удержать Никополь и Кривой Рог – важный в экономическом отношении район марганцевых и железорудных разработок, а также никопольский плацдарм, который предполагается использовать для удара на Крым и восстановления в сухопутной связи с крымской группировкой. Противник принимает все меры к тому, чтобы укрепить оборону. Первый рубеж включает три ряда траншей и окопов, прикрытых проволочными заграждениями и минными полями. Все высоты и населенные пункты, находящиеся в ближайшей глубине обороны, превращены врагом в сильные опорные пункты. В оперативной глубине спешно готовятся промежуточные рубежи. Перед 3-м Украинским фронтом укрепляется рубеж по реке Каменке, перед войсками 4-го Украинского фронта мощной естественной преградой является Днепр.
Для проведения Никопольско-Криворожской операции привлекается 47 стрелковых дивизий, танковый, кавалерийский и два механизированных корпуса – всего 705 тыс. человек, 7,8 тыс. орудий и минометов, 240 танков и САУ Красной Армии. Поддержка их с воздуха возложена на 8-ю и 17-ю воздушные армии, располагающие более чем 1,3 тыс. самолетов.
Войскам 3-го и 4-го Украинских фронтов противостоит 6-я немецкая армия (генерал-полковник К. Холлидт) – 17 пехотных, 2 танковые и моторизованная дивизии, отдельный батальон тяжелых танков и 8 дивизионов штурмовых орудий; она насчитывает 540 тыс. человек, свыше 2,4 тыс. орудий и минометов, более 300 танков и штурмовых орудий. На их поддержку с воздуха выделено до 700 самолетов 4-го воздушного флота.
К началу операции, соответственно, превосходство советских войск над противником в людях около 170 тысяч, более чем втрое – в артиллерии, вдвое – в авиации. В танках наши войска уступают противнику в 1,4 раза.
При подготовке операции большое внимание было уделено оперативной маскировке, благодаря чему удалось полностью скрыть переброску механизированного корпуса из 4-го Украинского фронта на направление главного удара 3-го Украинского фронта. В результате вплоть до начала наступления противник продолжал считать, что этот корпус по-прежнему находится на восточном берегу Днепра против никопольского плацдарма.
На трудовом фронте
Расширяется индустриальная база на Востоке страны и в республиках Средней Азии. Промышленность Урала, Сибири, Поволжья, Казахской и Узбекской союзных республик является не только главной кузницей оружия для фронта, основным поставщиком оборудования, сырья, топлива, материалов для народного хозяйства, но и важнейшей базой возрождения экономики освобожденных районов Украины, Белоруссии.
Вспомним как это было…
Из воспоминаний непосредственной свидетельницы Мозырского гетто Ф. П. Шестаковской: «Родилась я в 1924 г. в деревне Михалки Мозырского района. В 1938 году, когда Мозырь стал центром Полесской области, в городе проживали 6307 евреев из 17477 всех жителей. С 22 августа 1941 года по 14 января 1944 года Мозырь был оккупирован фашистами, карателями были расстреляны 4700 горожан, из которых 1500 были евреи. Моего отца немцы расстреляли прямо посреди улицы только за то, что он был евреем.
Уже в декабре 41-го в Мозыре было организовано гетто. Оно находилось на улице Ромашов Ров и состояло из частных домов. Его обитателей насчитывалось около 200 человек. Территория была обнесена колючей проволокой, охранялась полицаями и немцами. Путь наш с мамой в гетто начался с того, что полицаи сели на повозку, а вместо лошадей запрягли нас. Попав туда, мы оказались в большой комнате, где уже было около пяти семей. Вещей у нас с собой, кроме как одежды на теле, никаких не было. Узники обязаны были нашить на одежду желтые повязки и выполнять различные работы. С 8 утра и до позднего вечера нас выгоняли отрядами на работу под строгим надзором полицаев с собаками. Женщины, дети и старики подметали дороги, чистили их от снега и грязи, копали ямы. Мужчины строили мост.
Руководителем этого страшного «заведения» был мозырянин лет 30–35. Он и позаботился о том, чтобы все обитатели гетто были уничтожены: расстреляны, утоплены или замучены. Запомнился жуткий эпизод, который не стерли даже десятки лет. Утром 7 января, полностью окружив гетто, группа полицаев и немцев с собаками выгнала людей на улицу и погнала к оврагу. Колонну с обеих сторон сопровождала охрана. С нашей стороны шел молодой немец. Я, идя рядом с мамой, крепко держала ее за руку. Но когда подходили ближе к оврагу, немец вдруг выхватил меня из маминых рук, отбросил под куст и приказал: «Geh weg!». Я быстро поднялась, догнала маму и попыталась обратно взять ее за руку. Он повторил все с еще большей силой. Отряд двигался, и буквально через десяток секунд я уже не видела маму. Сидела в кустах и не понимала, что нужно делать. Перед вырытыми ямами стояли люди, и… автоматная очередь. Хотелось кричать, но я понимала, что у меня не стало мамы. До крови сжимая губы, думала: выжить или пойти следом? Появилось однозначное решение: выжить во имя памяти матери. А далее меня ждали другие испытания: фальшивые документы, бобровская тюрьма, концлагерь в Германии. Но все это мне уже казалось не таким страшным, как гетто, где я навсегда потеряла маму…».
Где только не побыли фашисты, везде осталось много горя и разрушений. Так, например, 30 января 1944 г. писатель Николай Тихонов, вернувшись из Пушкина, передал свои впечатления от увиденного в газете «Красная Звезда»: «Поваленные деревья вековых парков лежали, как мертвые великаны. Обрывки старинной парчи, бархата и шелка носил ветер над дымом пожарищ. Картины и фарфор, растоптанные ногами гитлеровцев, лежали в грязи разбитых аллей. Статуи без голов валялись в кустарнике…».
Николай Семенович Тихонов
Из воспоминаний ветеранов ВОВ, участвовавших в боях за Канев, освобожденный от фашистской оккупации 30 января 1944 г.: «Немцы сильно жали с западного (Довжик) и северо-западного (Бобриця) направлений. Здесь на более менее ровной местности они могли применять своё главное оружие-танки и мотопехоту. Атаками с воздуха уничтожались орудия и танки Красной Армии как на правом, так и на левом берегу, так что огневой поддержки нашей пехоте катастрофически не хватало. Высокая плотность наших войск на обеих берегах возле переправ была на руку вражеской авиации, а воздушное прикрытие наших войск было слабое. Истребительный полк был под Полтавой и мог выдать на Канев только 12 самолёто-вылетов в день. Это пара «ишачков» шесть раз в сутки по 45 мин. в лучшем случае. Основные силы были брошены на прикрытие переправ Черкасс, Кременчуга, где у наших войск проблем было побольше, и Ставка предполагала о возможности фашистов наносить разрезающий удар по Юго-Западному фронту и охватывающий по Южному фронту с этих переправ.
Сидишь в окопе и у тебя две обоймы на винтовку, полтора диска на «Дегтярь», один цинк на «Максима», один магазин для счастливчика с ППШ. Одна противотанковая на четверых и две противопехотных на бойца (такая была норма). Уставший от многодневных боёв, от бессонных ночей, психически подавленный, переживший бомбёжку и артобстрел откапываешься из полузасыпанного окопчика и пытаешься высунуть голову на встречу ливню пуль, выпущенных из танковых, из бронетранспортёров, ручных пулемётов, находящихся в цепи наступающих, станковых пулемётов их прикрывающих, на встречу летящим снарядам и минам – это уже проявление мужества, а вести огонь, тем самым вызывая огонь на себя – это героизм. И выползали, и вели огонь, и вставали в контратаку с пустым магазином с одной лишь надеждой на штык, и гнали гадов безымянные герои. Но немцы отсекали огнём миномётов и пулемётов наших бойцов.
Это был вынужденный, отчаянный, ежеминутный героизм. И сколько простых тружеников войны осталось лежать на поле боя, сколько умерло от ран, кто именно защищал Канев, мы, к сожалению, не узнаем точно никогда. Виной тому трагическая судьба всего Юго-Западного фронта – все документы погибли в окружении. Мы знаем только стартовую расстановку сил и то на уровне дивизии, бригады. Редкие потуги поддержать наши атаки артогнём пресекались авианалётами противника. Наше командование, получившее приказ «не допустить фашистов на левый берег», придерживали резервы для отражения возможной переправы противника с ходу. В связи с этим, некоторые батареи не выдавали своего присутствия до приказа. Наши артиллеристы производили ночные артналёты по 2–3 залпа со ствола по заранее пристрелянным местам, по целеуказаниям разведчиков-корректировщиков, по местам сосредоточения танков и живой силы противника по приказу оперативной группы штаба армии (каждый ствол, каждый снаряд был на счету)…».
30 января 1944 г. Воскресенье. В течение дня северо-западнее и западнее города Волосово наши войска продолжают развивать наступление и с боями занимают более 50 населённых пунктов, в том числе: Систо-Палкино, Новое Устье, Головкино, Семейская, Копаница, Купля, Котлы, Ицепина, Климотино, Перелесье, Нарядова, Удосолово, Тютицы, Большое Рудилово, Войносолово, Пумалица, Ранолово, Кайболово, Валья, Гурлево, Лялицы, Корпово, Мануйлово, Ястребино, Поселок Молосковицы, Старые и Новые Смолеговицы, Рагулово, Морозово, Сырковицы, Яблоницы, Летошицы, Руссковицы, узловые железнодорожные станции Котлы и Веймарн (12 километров восточнее Кингисеппа), а также железнодорожную станцию Молосковицы.
Юго-западнее и южнее Гатчины наши войска с боями занимают несколько населённых пунктов и среди них: Волна, Алексеевский, Даймище, Замостье, Выра, Изора, Кургино, Дружная Горка, рабочий посёлок и железнодорожная станция Сиверский. Ранее окружённый немецкий гарнизон в посёлке и на станции Сиверский уничтожен нашими войсками.
Западнее, юго-западнее и южнее города Любань наши войска, преодолевая инженерные заграждения противника на лесных дорогах, с боями продвинулись вперёд и заняли более 30 населённых пунктов, в том числе населённые пункты: Клетно, Борисово, Слудица, Порожки, Савкино 1-е и 2-е, Конечки, Большое и Малое Еглино, Федосьино, Большое Васильевское, Куммолово, Заволожье, Русская Волжа и железнодорожные станции Кастенская, Еглино.
Западнее и юго-западнее Новгорода наши войска продолжают вести наступательные бои, в ходе которых занимают населённые пункты: Мыселка, Галстухово, Большие Кусони, Черное, Хрипцы, Яковлева Горка, Нежатицы, Дедино, Борки, Большие Шатновицы, Великое Село, Закибье.
Западнее и северо-западнее Новосокольники наши войска, преодолевая сопротивление противника, с боями продвигаются вперёд и занимают несколько населенных пунктов (из оперативной сводки Совинформбюро от 30 января 1944 г.).
Худ. В. Иванов
Одним из самых сильных средств партийно-политической работы в ходе наступления является личный пример в бою коммунистов и комсомольцев. Они первыми поднимаются в атаку, первыми идут на штурм дотов и дзотов. Среди боевых донесений 2-го батальона 466-го полка 125-й стрелковой дивизии можно найти такую запись: «…Закрепляем достигнутый успех. Раненые становятся в оборону. Люди дерутся как львы». Заканчивается донесение простыми словами: «Коммунисты и комсомольцы находятся впереди, ведут за собой всех бойцов».
Днем 30 января. Никопольско-Криворожская наступательная операция. В направлении города Кривой Рог переходит в наступление 37-я армия генерал-лейтенанта М. Н. Шарохина 3-го Украинского фронта (командующий – генерал армии Р. Я. Малиновский). В течение дня армия продвигается вперед на 3–4 км. Противник, приняв удар 37-й армии за наступление главных сил, вводит в сражение против неё 9-ю и 23-ю танковые дивизии, что значительно облегчает наступление на главном направлении, на что и рассчитывает командование 3-го Украинского фронта. На левом фланге 3-го Украинского фронта начала наступление 6-я армия генерал-лейтенанта И. Т. Шлемина, но в течение дня прорвать оборону не может.
Михаил Николаевич Шарохин
Иван Тимофеевич Шлемин
В это же время. Несмотря на то, что окружение черкасской группировки немцев завершилось, войскам 2-го Украинского фронта потребовалось еще двое суток для того, чтобы пробить новую брешь в немецкой обороне и восстановить сообщение с передовыми корпусами 5-й гвардейской танковой армии. С этой целью командующему фронтом генералу армии И. С. Коневу пришлось ввести в сражение дополнительные силы: второй эшелон армии генерал-полковника П. А. Ротмистрова, 18-й танковый корпус (генерал-майор танковых войск В. И. Полозков) и 5-й гвардейский Донской кавалерийский корпус (генерал А. Г. Селиванов).
В эти дни. Много трудностей отступающим немецко-фашистским войскам создают ленинградские партизаны. Так, например, утром 27 января партизаны 5-й Ленинградской партизанской бригады штурмом овладевают станцией Передольская на Витебской железной дороге, захватывают разъезд Кчеры и железнодорожный мост у Луги, прочно удерживая их до подхода 7-й танковой бригады 8-й армии левого крыла Волховского фронта.
5-я и 6-я партизанские бригады дезорганизовали движение противника по Витебской железной дороге.
Партизаны 11-й бригады в ночь на 30 января нападают на станцию Оредеж и на длительное время срывают движение поездов.
Партизанские трофеи, зима 1944 г.
В этот же период. Несмотря на мощные удары Красной Армии, фашистская Германия все же располагает еще огромными ресурсами для ведения войны. Под ее контролем находится большинство государств Европы. Оккупационные войска все еще стоят в Бельгии и Голландии, Франции и Дании, Норвегии и Албании, Греции и Югославии, Польше и Чехословакии. Хотя уже идет процесс распада фашистского блока, Германия еще контролирует Болгарию, Венгрию, Румынию, Финляндию и большую часть Италии.
Снабжение немецкой армии с помощью авиации Германии
Но на оккупированных территориях, и в особенности на советской земле, гитлеровцы чувствуют себя непрочно. Лихорадочно торопятся они выжать все соки из попавших к ним в кабалу народов.
Кстати, еще в 1890 году канцлер Германии Бисмарк, который всегда был против войны с Россией, сказал: «Если кто-нибудь полагает, что с Россией не страшно вести войну, тот ошибается! Война с Россией опаснее, чем с кем-либо вообще».
Из воспоминаний немецкого ветерана Второй мировой войны Хассо Г. Стахова: «Немцы научились воевать, но только не против русских… Они не отдавали себе отчета, насколько велик объем их ошибок, неправильных расчетов, смертельно опасной для них смеси высокомерия, заносчивости и мелкобуржуазной мании величия. Но самое главное, что они не представляли реальной силы и неукротимой жизнеспособности советского противника».
Из архивных материалов и документов текущего дня
От Советского Информбюро
* * *
Перешедший на сторону Красной Армии гренадер 258 немецкой пехотной дивизии Густав М. рассказал: «Я бывший обер-лейтенант и преподаватель офицерской школы в Берлине. Как-то в узком кругу я высмеял сводки немецкого командования, в которых сообщалась явная ложь. За это меня предали военному суду при берлинской комендатуре, разжаловали в солдаты и приговорили к двухлетнему тюремному заключению. Наказание я отбывал в Гермейсгеймской военной тюрьме. В моей камере находились 30 немецких офицеров, в числе которых капитан Ничке, обер-лейтенант Зандер и другие. Обер-лейтенанта Брауна, старого фронтовика, награждённого железными крестами, заперли в тюрьму за то, что он назвал Гитлера бездарным ефрейтором. Брауна судил какой-то особый суд, и после этого он совсем исчез. В ноябре меня выпустили из тюрьмы и послали на фронт «для искупления вины». В тюрьме я окончательно убедился в том, что гитлеровский режим, развязавший эту преступную войну, обречён на гибель. На фронте я при первой же возможности перешёл к русским».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.