905-й день войны
905-й день войны
13 декабря 1943 г. началась Городокская наступательная операция войск 1-го Прибалтийского фронта (командующий фронтом – генерал армии И. Х. Баграмян) с целью ликвидации Городокского выступа, образовавшегося на завершающем этапе Невельской операции. В этой операции планируется встречными ударами 11-й гвардейской и 4-й ударной армий в направлении на станцию Бычиха разгромить городокскую группировку противника, овладеть г. Городок и наступать на Витебск. Выступ обороняют немецкие 8 пехотных и авиаполевых дивизий, 1 танковая дивизия и ряд отдельных частей 3-й танковой армии группы армий «Центр».
Военные действия на других театрах Второй мировой войны
В эти дни решением Московской конференции министров иностранных дел СССР, США и Великобритании от 30 октября 1943 г. вопрос о политике в отношении территорий союзных стран, освобождаемых в результате наступления вооруженных сил союзников, передается на рассмотрение в учрежденную конференцией Европейскую консультативную комиссию.
Информационным бюро Народного комиссариата иностранных дел СССР опубликовано заявление «О событиях в Югославии», в котором указывается, что Советское правительство рассматривает создание Национального комитета освобождения Югославии (НКОЮ) под председательством И. Броз Тито как положительный факт, способствующий успешной борьбе народов Югославии против фашистской Германии.
Бойцы Народно-освободительной армии Югославии, 1943 г.
На трудовом фронте
«На поток!» – под таким девизом происходит на авиамоторостроительном заводе № 26 (директор В. П. Баландин) перестройка производства. Именно поток открывает путь к увеличению выпуска моторов без прибавления оборудования, позволяет повысить производительность рабочих, ликвидировать простои, значительно сократить потери рабочего времени. Введение потока на авиамоторостроительных заводах увеличивает производительность труда на 20–25 процентов.
Василий Петрович Баландин
Все новые и новые эшелоны с боевыми машинами отправляют на фронт советские танкостроители.
Среднемесячный выпуск бронетанковой техники в стране в 1943 г. вырастает по сравнению с 1941 г. в 3,7 раза и составляет свыше 2 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок. Значительно увеличивается производство тяжелых и средних танков. Если в конце 1941 – начале 1942 г. легкие танки составляли около половины всех выпускаемых танков, то в дальнейшем доля этих машин в производстве систематически уменьшается, а в конце 1943 г. их выпуск почти совсем прекращается. Всего за год советская танковая промышленность выпустила 24 тыс. боевых машин (16,5 тыс. тяжелых и средних танков, 4 тыс. самоходно-артиллерийских установок, 3,5 тыс. легких танков) – в 8,5 раза больше, чем в 1940 г., и в 3,7 раза больше, чем в 1941 г.
Неиссякаемым грозным потоком танковая техника, созданная золотыми руками рабочего класса, поступает на фронт, давая возможность Красной Армии наносить все более сокрушительные удары по врагу (к.1).
Танкисты Красной Армии
В это время СНК СССР и ПК ВКП(б) приняли Постановление «О повышении заработной платы медицинским работникам».
Вспомним как было
В течение 1943 года силами Балтийского флота было произведено 299 вылетов торпедоносцев. Для немецко-фашистского командования появление советской авиации в небе над Балтийским морем стало огромной неожиданностью. Противнику спешно пришлось создавать противовоздушную защиту морских конвоев, что повлекло дополнительные расходы на оборону коммуникаций. В результате авиационных атак Балтийского флота с весны и до конца 1943 года противник потерял двенадцать транспортов, два тральщика, сторожевой корабль и более десяти других судов.
После того, как советские войска успешно прорвали блокаду Ленинграда, стали наиболее эффективны и действия Ладожской военной флотилии. Усиление противовоздушной обороны конвоев и военных баз вынудило гитлеровское командование прекратить действие своей авиации на Ладожском озере. Во второй половине 1943 года она вела только лишь воздушную разведку. Благодаря тому, что суда Ладожской военной флотилии надёжно вели охрану транспортных кораблей, в Ленинград в 1943 году было доставлено более 240 тысяч тонн разнообразных грузов, около 162 тысяч человек и более 855 тысяч кубических метров лесоматериалов.
Также в жесточайших условиях вела борьбу и Онежская военная флотилия. Она обеспечила переход более 800 судов с различными грузами и войсками.
Из воспоминаний О. Г. Растворцевой – жительницы блокадного Ленинграда: «Пока папа был на работе, мы с мамой шли в булочную за хлебом. От суточной порции хлеба утром отъесть надо было не больше трети. Папину порцию – 250 г – мама складывала отдельно. У нас с мамой было по 125 г. В сущности, эта минимальная норма хлеба действовала не так уж долго, наверно, чуть больше месяца, но всем запомнились именно эти 125 граммов. Уже в конце декабря, когда наладилось снабжение через Ладогу, нормы стали постепенно увеличивать.
В блокадном Ленинграде
Позавтракав, мы с мамой каждый день (так мне помнится) шли по проспекту Карла Маркса в папин институт на Литовскую улицу. Папе полагался там мини-завтрак – стакан чая с сахаром. По времени у него почему-то не получалось выпить этот чай, но чайную ложку сахарного песку можно было взять сухим пайком. За этой ложечкой мы и ходили (со специальной коробочкой) – 3 километра туда и 3 километра обратно. Я так хорошо помню эту коробочку – яблочко из моего игрушечного набора деревянной посуды не только на вид, но и на ощупь, крепко зажатую в моей детской ладони…».
В 1943 г. в Ленинграде удалось возобновить работу более чем на 85 крупных заводах и фабриках. В связи с ликвидацией голода и улучшением снабжения предприятий сырьем, топливом и электроэнергией производительность труда повысилась по сравнению с 1942 г. почти в 2,6 раза. Народнохозяйственный план Ленинграда за четвертый квартал 1943 г. был выполнен по всем основным показателям. Промышленность города дала продукции в 1943 г. на 79 процентов больше, чем в предыдущем. Расширилось производство вооружения и боеприпасов, возобновился выпуск генераторов, текстильных машин.
С ростом промышленности увеличилась потребность в квалифицированных кадрах. Чтобы устранить возникшие трудности, горком ВКП(б) и Ленсовет перераспределили рабочую силу между предприятиями города, в результате чего наиболее важные заводы получили свыше 10 тыс. подготовленных рабочих. Кроме того, на заводах и фабриках стали возрождаться существовавшие до войны различные формы производственно-технического обучения и повышения квалификации рабочих: обязательная сдача технического минимума 1-й и 2-й ступени, курсы мастеров социалистического труда, обязательное производственно-техническое обучение рабочих, не имеющих квалификации, и другие.
Серьезной задачей, от решения которой зависело восстановление и развитие промышленности, а также улучшение бытовых условий населения, являлось обеспечение города топливом и электроэнергией. Железнодорожники и коллектив Волховской ГЭС прилагали все усилия, чтобы решить эту насущную проблему. Необходимо было широко использовать местные топливные ресурсы, экономно расходовать каждый килограмм топлива, каждый киловатт-час электроэнергии. По инициативе партийных, советских и профсоюзных организаций началось общегородское социалистическое соревнование за экономию топлива и электроэнергии, в ходе которого ленинградцы проявили исключительную изобретательность и бережливость. Только в третьем квартале экономия составила свыше 4100 тыс. киловатт-часов электроэнергии и 5200 тонн условного топлива. За это время благодаря применению местного топлива было сэкономлено 5700 тонн дефицитного дальнепривозного топлива.
Женщины подносят торф к вагонам для отправки на электростанцию осажденного Ленинграда
13 декабря 1943 г. Понедельник. Утром потеплело, небо затянулось тучами, видимость ухудшилась до предела и использование авиации крайне стало затруднено. В 9 часов утра артиллерийской подготовкой началась Городокская наступательная операция войск 1-го Прибалтийского фронта, длившейся почти два часа с перерывами, связанная с недостатком боеприпасов, затем огонь перешел в глубину. Одновременно с этим стрелковые части двинулись в атаку.
В это же время. В ходе Нижнеднепровской стратегической наступательной операции 52-я армия генерал-лейтенанта К. А. Коротеева 2-го Украинского фронта (командующий фронтом – генерал армии И. С. Конев) начали штурм города Черкассы. 294-я стрелковая дивизия, захватив несколько домов на окраине города, к 15 часам вклинивается в глубину обороны противника. 7-я гвардейская воздушно-десантная дивизия в начале штурма продвижения не имеет. Для обеспечения успешного завершения штурма города артиллерия армии держит под непрерывным огнем места скопления вражеских сил, а авиация контролирует основные коммуникации противника. В боевые подразделения, несущие значительные потери, направлен личный состав тыловых частей.
Днем 13 декабря. Городокская наступательная операция. Передовым подразделениям 11-й гвардейской армии генерал-лейтенанта К. Н. Галицкого удается ворваться в расположение противника и захватить почти все траншеи первой позиции полосы обороны на всем участке прорыва, но дальше с ходу продвинуться не удается. Командование противника, использовав тактические резервы (два полка 129-й пехотной дивизии), вскоре уплотнило свои боевые порядки в глубине обороны. К 16 часам войскам 11-й гвардейской армии удается овладеть траншеями второй позиции полосы обороны, а вскоре один из полков 84-й дивизии выходит на шоссе Невель – Городок.
К исходу дня 13 декабря. 4-я ударная армия генерал-лейтенанта В. И. Швецова полностью прорывает главную полосу обороны противника. На участке наступления 2-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора А. П. Белобородова создаются предпосылки для ввода в прорыв 5-го танкового корпуса генерал-майора М. Г. Сахно и 3-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора Н. С. Осликовского.
В это же время. В ходе Нижнеднепровской стратегической наступательной операции, атакуя противника, войска 52-й армии (К. А. Коротеев) овладевают почти всеми крупными зданиями г. Черкассы. 7-я гвардейская воздушно-десантная дивизия достигает юго-восточной окраины города. Части 254-й стрелковой дивизии выбивают противника с занимаемых позиций вдоль железнодорожной насыпи и, преодолев к 22 часам несколько неприятельских заслонов, продолжают наступление. 373-я стрелковая дивизия отбивает все контратаки противника и в течение дня овладевает ещё тремя кварталами.
В этот же день. Западнее Кременчуга наши войска, преодолевая сопротивление противника, овладевают укреплёнными пунктами его обороны: Адамовка, Кожарки, Гущевка, Яничь, Вдовин Хутор.
«Выкуривание» немцев из населенного пункта
Роль союзников во Второй мировой войне
Наша внешняя политика стремилась придать коалиции максимальную действенность и эффективность в борьбе против Германии. Лучшим и наиболее полным выражением этого могло стать скорейшее открытие Англией и США второго фронта в Западной Европе. Это не только облегчило бы советскому народу трудную и кровопролитную борьбу против общего врага, основная тяжесть которой с лета 1941 г. пала на СССР, но и значительно ускорило бы окончание войны во всем мире, приблизило победу над фашизмом и избавление человечества от фашистского варварства.
Борьба за открытие второго фронта явилась для советской внешней политики делом в высшей степени трудным. Руководящие круги западных держав, прежде всего Черчилль и его единомышленники, стремились как можно дольше вести войну против Германии и ее союзников руками СССР. При этом, Черчилль и его сторонники рассчитывали убить сразу даже не двух, а трех зайцев: во-первых, сберечь собственные силы; во-вторых, резко ослабить Советскую страну; в-третьих, разбить Германию – опаснейшего империалистического соперника Англии – главным образом силами Советского Союза.
До войны мюнхенские круги, представители крайней реакции в Англии и США, старались спровоцировать германо-советскую и японо-советскую войну. При этом сами они рассчитывали остаться в стороне, пока СССР, Германия и Япония не истекли бы кровью. От политики мюнхенцев политика правительств Рузвельта и Черчилля отличалась тем, что они вынуждены были принять участие в войне против фашистской Германии. Однако в английских и американских правящих кругах преобладали деятели, которые хотели воевать преимущественно чужими руками, и прежде всего руками советского народа.
В этом заключался главный смысл усилий максимально затянуть открытие второго фронта в Западной Европе. Союзники не останавливались даже перед прямым нарушением принятых на себя обязательств (к.2).
Исторические факты Второй мировой войны разных стран
В американской историографии имеется несколько направлений в освещении истории второй мировой войны. Наиболее значительными являются официальное и «критическое». Сторонники первого стремятся доказать, что Соединенные Штаты придерживались в своей политике «возвышенных мотивов», второго – что США всегда полагались только на силу, а ссылки на моральные соображения использовали лишь для обоснования применения силы (к.2).
Из архивных материалов и документов текущего дня
От Советского Информбюро
Захваченные в плен немецкие солдаты сообщают о возросшей активности советских партизан, действующих в тылу врага. Перешедший на сторону Красной Армии ефрейтор 436 полка 132 немецкой пехотной дивизии Ганс Д. рассказал: «Все попытки немецких военных властей окружить и ликвидировать партизан потерпели неудачу. Недавно партизанский отряд разгромил 1 армейский штурмовой батальон 16 немецкой армии. На днях в городе Порхове было взорвано здание, в котором происходило совещание офицеров. Здание полностью уничтожено. Во время взрыва убито и ранено много немецких офицеров».
Пленный обер-ефрейтор 8 батареи артиллерийского полка 299 немецкой пехотной дивизии Руди Люкс сообщил: «Наш полк получил приказ переменить огневые позиции. На марше в лесу мы неожиданно подверглись нападению партизан. Они атаковали нас со всех сторон. Поднялась невообразимая паника. Командир батареи обер-лейтенант приказал взорвать материальную часть, но уже было поздно: солдаты бросили всё и разбежались. В наказание за потерю орудий командование направило нас в штрафной батальон».
Пленный ефрейтор 3 роты 480 немецкого батальона обеспечения Антон Кельнер рассказал: «Наш батальон охранял железную дорогу около Витебска. Все ночи напролёт мы находились на ногах. Посты непрерывно патрулировали от одной наблюдательной вышки до другой, но всё-таки партизаны делали своё дело. Не проходило ни одного дня, когда бы партизаны не взрывали рельс или не пускали под откос эшелонов. Вообще благополучно проехать поездом по оккупированной территории – это редкое счастье».
* * *
Ниже публикуется акт о зверствах немецко-фашистских захватчиков в деревне Асаревичи Полесской области: «За время оккупации немецкие захватчики расстреляли многих жителей нашей деревни. От рук фашистских палачей погибли Степанида Протас и две её дочери, Андрей Шевченко, Марфа Шевченко, Маланья Плущай, Татьяна Пацук, Иван Царанок, Мина Бельченко и другие жители. При отступлении немцы насильно увели с собой значительную часть населения. Только немногим жителям удалось скрыться в лесах и избежать фашистской каторги. Гитлеровские бандиты сожгли более 40 домов, школу, мельницу и колхозные постройки. Они разграбили колхозное добро и личное имущество крестьян».
Акт подписали жители села Асаревичи: И. Акуленко, И. Ефименко, К. Протас, В. Пацук и другие.
В газете «Правда» опубликовано сообщение Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР, о зверствах немецко-фашистских захватчиков в г. Харькова и Харьковской области.
Обвинительное заключение по делу о зверствах немецко-фашистских захватчиков в г. Харькове и Харьковской области
…По мере изгнания немецко-фашистских захватчиков с временно оккупированной советской территории вскрываются всё большие и большие злодеяния, творимые войсками германской армии.
После освобождения от немецких фашистов города Харькова и Харьковской области были выявлены многочисленные факты чудовищного истребления немцами мирных советских граждан, в том числе женщин, стариков и детей.
Немецко-фашистские войска, под руководством своих начальников, удушили в специально оборудованных газовых машинах – «душегубках», повесили, расстреляли и замучили многие десятки тысяч советских людей, разграбили имущество государственных, хозяйственных, культурных и общественных организаций, сожгли и разрушили целые города и тысячи населенных пунктов, угнали в немецкое рабство многие сотни тысяч мирных жителей.
Все эти злодеяния и бесчинства являются не отдельными изолированными фактами, а лишь звеном в большой цепи преступлений, которые творились и творятся немецкими захватчиками по прямому указанию германского правительства и верховного командования немецкой армии.
Еще задолго до войны главарь немецких фашистов Гитлер, излагая планы порабощения Европы, указывал на необходимость истребления славянских народов – русских, украинцев, поляков, чехов и других.
Ближайший помощник Гитлера – Геринг, реализуя установки своего хозяина, призывал немцев убивать советских граждан.
Эти людоедские установки фашистских руководителей являлись и являются основой воспитания немецкой армии, давшего свои кровавые плоды.
Для практического осуществления планов Гитлера по истреблению славянских народов германское командование в своих военных школах и училищах ввело специальный курс лекций на тему о необходимости истребления советских людей.
Так, обвиняемый но настоящему делу старший ефрейтор германской армии Рецлав Рейнгард, пришедший обучение в отдельном батальоне «Альтенбург», на следствии показал:
«На курсах даже было организовано несколько лекций руководящих чиновников ГФП (германской тайной полевой полиции), которые прямо указывали о том, что народы Советского Союза и особенно русской национальности являются неполноценными и должны быть, в подавляющем большинстве, уничтожены, а в незначительной своей части использованы немецкими помещиками в качестве рабов.
Эти указания исходили из политики германского правительства в отношении народов, оккупированных территорий и, надо признать, что в практической работе каждым военнослужащим германской армии, в том числе и мной, неуклонно выполнялись».
Когда началась война с СССР, эти установки немецкие войска начали проводить в жизнь во временно оккупированных районах Советского Союза.
Вторгнувшись на территорию нашей Родины и встретив повсеместное сопротивление советского народа, немецко-фашистские армии и германские карательные органы начали широко применять разбой и убийства ни в чем не повинных советских людей.
Взятый в плен частями Красной Армии оберштурмбаннфюрер Хейниш Георг – бывший заместитель начальника штаба Гесса, занимавший на временно оккупированной советской территории пост окружного комиссара города Мелитополя, член национал-социалистской партии с 1923 года, на допросе показал:
«В середине августа 1943 года в одном из поселков близ города Ровно состоялась конференция 28-ми окружных комиссаров Украины.
Работой конференции руководил имперский комиссар Украины – Кох.
Из докладов окружных комиссаров вытекало, что население сопротивляется насильственной мобилизации на работу в Германию.
В связи с этим Кох говорил о необходимости усилить мероприятия: против населения и не останавливаться перед тем, чтобы уничтожить лишних несколько тысяч человек.
В частности, он заявил, что принял решение отправить на работу в Германию максимальное количество работоспособных жителей районов Северной Украины, а остальное население этих районов полностью уничтожить, так как в этих районах действовало несколько неуловимых партизанских отрядов, а ранее применяемые к мирному населению репрессивные меры – сожжение деревень, массовые расстрелы и уничтожение жителей этих районов, по словам Коха, удовлетворительных результатов не дали.
Уничтожение наибольшего числа граждан Советской России может пойти только на пользу Германии, так как это ослабляет Россию.
Последние слова Коха отражают линию Гитлера и его ставки. Особенно беззастенчиво германское командование проводит эту линию при отступлении, когда производятся максимально полные разрушения всех населенных пунктов и принудительная эвакуация местного населения.
Того, кто отказывается эвакуироваться, расстреливают на месте.
Дети, старики, а также женщины, угоняемые немцами, погибают от голода, так как их никто не снабжает продовольствием, от болезней и лишений. Ясно, что такого рода мероприятия не имеют другого смысла, кроме уничтожения максимального количества советских людей с тем, чтобы большевики не получили рабочей силы и пополнений в армию».
Таким образом зверское истребление советских людей путем умерщвления их в газовых автомобилях – «душегубках», расстрелов и избиений, насилия и грабежей, чинимых немецкими войсками в городе Харькове и Харьковской области, являются выполнением чудовищных планов правящей клики фашистской Германии по уничтожению советского народа.
Следствием установлено, что зверства, насилия и грабежи в городе Харькове и Харьковской области во время их оккупации немцами чинились офицерами и солдатами германской армии и в частности:
дивизией СС «Адольф Гитлер», под командованием обергруппенфюрера войск СС Дитрих;
дивизией СС «Мертвая голова», которой командовал группенфюрер войск СС Симон;
германскими карательными органами;
Харьковской «зондеркомандой СД», во главе с ее начальником штурмбаннфюрером Ханебиттер;
группой германской тайной полевой полиции г. Харькова, возглавляемой комиссаром полиции Кархан и его заместителем – секретарем полиции Вульф;
560 группой ГФП при штабе 6-й германской армии – комиссаром полиции Мериц;
привлеченными по настоящему делу в качестве обвиняемых:
Рецлав Рейнгардом, чиновником 560 группы германской тайной полевой полиции;
Лангхельд Вильгельмом – капитаном германской военной контрразведки;
Риц Гансом – заместителем командира роты СС «зондеркоманды СД»;
пособником немцев, изменником Родины:
Булановым Михаилом – шофером Харьковской «зондеркоманды СД».
Предварительным следствием установлена система:
удушения – окисью углерода в специально оборудованных автомашинах «душегубках» многих тысяч советских людей;
зверской расправы над мирными советскими гражданами и уничтожения городов и населенных пунктов временно оккупированной территории;
массового истребления стариков, женщин и малолетних детей;
расстрелов, сожжения и издевательств над советскими ранеными и военнопленными.
Всё это является вопиющим нарушением правил ведения войны, установленных международными Конвенциями и общепринятых правовых норм.
I.
Судебным следствием по делу о зверствах немецких оккупантов в городе Краснодаре, произведенным в июле 1943 года, было установлено существование специально оборудованных автомашин, называемых «душегубками», в которых германские карательные органы умерщвляли мирных советских граждан окисью углерода.
Судебно-медицинская экспертиза, производившая эксгумацию и исследование трупов, обнаруженных в противотанковом рву близ города Краснодара, в своем заключении от 29 июня 1943 года констатировала:
«На основании судебно-медицинских данных – розовой, розовокрасной и яркокрасной оболочки кожных покровов, слизистой губ, скелетных мышц, наружной оболочки сердца, брюшины, наружной оболочки кишечника, слизистой оболочки желудка, поверхности разрезов почек и в некоторых случаях других внутренних органов (например: легких, сердца), – судебно-химических и спектроскопических исследований крови, кровянистой жидкости и кусочков органов, изъятых из трупов при судебно-медицинских исследованиях, установлено, что причиной смерти в 523 случаях (из эксгумированных 623 трупов) было отравление окисью углерода».
Как установило следствие, такие же «газовые автомобили», получившие название «душегубки», немцы применяли для умерщвления мирных советских граждан, помимо Краснодара, также и в городе Харькове.
Машины эти, как показывают обвиняемые немцы, привлеченные по настоящему делу, а также и свидетели, являвшиеся очевидцами творимых немцами злодеяний, – представляют собой крытые больших размеров автомашины темносерого цвета, с дизель-мотором.
Внутри эти автомашины обиты оцинкованным железом и в задней части кузова имеют две двухстворчатые, герметически закрывающиеся дверцы. Пол кузова оборудован деревянной решеткой, под которой проходит труба с отверстиями, соединяющаяся с выхлопной трубой мотора.
Отработанные газы дизель-мотора, содержащие окись углерода высокой концентрации, поступают в кузов автомашины, вызывая быстрое отравление и смерть от удушений запертых в машине людей.
Обвиняемый по настоящему делу старший ефрейтор германской армии Рецлав Рейнгард, чиновник группы германской тайной полевой полиции в городе Харькове, принимавший непосредственное участие в умерщвлении советских людей посредством газовых автомобилей – «душегубок», – показал:
«Массовые казни путем повешения и расстрелов казались для германского командования слишком хлопотливыми и медленными средствами для достижения поставленных перед карательными органами задач, поэтому приходилось задумываться над применением более простых способов истребления населения и, надо сказать, что они были найдены.
Придя как-то в первых числах марта 1942 года в тюрьму, я обратил внимание на группу полицейских, столпившихся около находившейся во дворе большой автомашины темносерого цвета, которая стояла около самого входа в тюрьму с открытыми сзади дверцами.
Увидев среди столпившихся полицейских своего знакомого сотрудника СД Каминского (немец из Берлина, служивший до войны в отряде СС), я спросил у него, что это за машина и для какой цели она предназначена.
Каминский рассказал, что это «газовый автомобиль» и предназначен для умерщвления людей.
Впоследствии мне много раз приходилось наблюдать работу этой машины и несколько раз принимать непосредственное участие в погрузке в нее арестованных, содержавшихся в Харьковской тюрьме. При этом я убедился, что газовый автомобиль вполне соответствует своему назначению».
Применение немцами для уничтожения советских граждан «газовых автомобилей» – «душегубок» подтверждают также привлеченные по настоящему делу в качестве обвиняемых немцы: унтерштурмфюрер Риц Ганс, заместитель командира роты СС, капитан германской армии Лангхельд Вильгельм – офицер военной контрразведки, изменник Родины Буланов Михаил – шофер Харьковской «зондеркоманды СД», а также свидетели: немцы оберштурмбаннфюрер Хейниш – окружной комиссар города Мелитополя, Кош Карл – инженер роты 79 германской пехотной дивизии и Бойко Иван – шофер Харьковской «зондеркоманды СД».
Свидетель оберштурмбаннфюрер Хейниш показал:
«В СД (служба безопасности) был изготовлен так называемый «газовый автомобиль». По внешнему виду он почти ничем не отличался от обыкновенного тюремного автомобиля, но его кузов закрывается герметически и выхлопные газы от мотора по специальной трубке направляются в кузов. В эту машину помещается несколько десятков человек. Им, обыкновенно, объявляется, что они отправляются в другую тюрьму или лагерь.
Когда автомобиль трогается, газы направляются в кузов и находящиеся там люди задыхаются».
Показывая о применении немцами этого страшного орудия смерти, сами же немцы, обвиняемые по настоящему делу, рисуют чудовищные картины подготовки к умерщвлению и насилию над советскими гражданами во время погрузки их в газовые автомобили – «душегубки».
Тот же обвиняемый ст. ефрейтор германской армии Рецлав показал:
«Когда доходила очередь до посадки в машину женщин, – это были самые страшные картины. Все без исключения женщины, не говоря уже о детях, рыдали, падали на колени, умоляя пощадить их. Плач женщин перемешивался с плачем детей, которые обращались к нам, к непосредственным участникам и исполнителям этих злодеяний, с просьбами о пощаде. Но в ответ на это получали пинки, удары прикладами винтовок и рукоятками пистолетов.
В таких случаях я, а вместе со мной и другие чиновники ГФП и СД, скручивали женщинам руки и вталкивали их в машину.
С детьми дело обстояло еще проще. Их хватали за руки, а нередко и за ноги и с размаха бросали в кузов машины.
Такие действия вызывали проклятия по адресу немцев, и двор наполнялся душераздирающими криками, мольбой о помощи и пощаде.
Мне припоминается такой факт, когда женщина, на глазах которой офицер СД бросил в кузов машины ее ребенка, – набросилась на офицера, вцепилась руками ему в лицо и расцарапала его до крови.
В большинстве случаев с такими непокорными арестованными расправлялись просто: их тут же пристреливали, а затем бросали в машину».
Свидетель Бойко Иван Семенович, работавший шофером в Харьковской «зондеркоманде СД» и ставший вследствие этого очевидцем многих, злодеяний немецких фашистов, показал:
«Больные, поняв, что они обмануты и что им готовят гибель, при посадке в машину сопротивлялись, но гестаповцы загоняли людей в «газваген» ударами прикладов и палок, заставляя более здоровых втаскивать в машину тех, кто не мог передвигаться самостоятельно.
В кузове машины слышались крики о помощи и рыдания женщин.
Когда в «газваген» было погружено около 50 человек больных и обслуживающего персонала, дверь машины захлопнули, и она направилась за город».
Свидетельница Подкопай Ульяна Никитична, проживающая в городе Харькове по Рыбной улице, где размещался гараж гестапо, в котором стояли «душегубки», показала:
«Среди арестованных были мужчины, женщины и дети, которых гестаповцы пинками и прикладами загоняли в машину. У многих на лицах были синяки и кровоподтеки, одежда порвана. Женщины и дети плакали, но гестаповцы их хватали и насильно вталкивали в машину.
Когда автомашина была битком набита людьми и ее хотели уже закрыть, два гестаповца ввели во двор плачущую женщину с двумя девочками лет 8 и 10-ти.
Одна из девочек, не понимая, что происходит, торопясь, стала кричать: «мама, иди быстрее, а то машина уйдет без нас».
Подойдя к машине, женщина, услышав из нее крики и стоны, заплакала еще сильнее и остановилась, но ее силой втолкнули в кузов.
Одна из девочек в это время тоже заплакала и стала кричать: «мама, мама».
Стоявшие рядом гестаповцы схватили обеих девочек и вбросили в машину к обезумевшей от страха матери. Вслед за этим двери машины захлопнулись, и она выехала со двора тюрьмы».
Следствием также установлено, что немецкие захватчики трупы советских людей, после умерщвления их в «душегубках», вывозили на окраину города Харькова, где выбрасывали в пустые бараки и другие полуразрушенные здания, обливали бензином и затем сжигали.
Обвиняемый старший ефрейтор германской армии Рецлав по этому вопросу показал: «В конце марта 1942 года я принимал участие в погрузке людей в «газовый автомобиль» и затем получил приказание Ханебиттер сопровождать машины к месту разгрузки. Проехав через город, мы достигли бараков Харьковского тракторного завода и там остановились. При этом начальник команды СД Ханебиттер приказал находившимся с нами солдатам «зондеркоманды» разгружать трупы и складывать их в коридор одного из бараков, в котором, как я видел своими глазами, уже находилось большое количество трупов, привезенных, видимо, раньше.
Когда разгрузка была закончена, Ханебиттер дал команду отвести все машины в сторону за исключением одного грузовика, на котором ехала группа солдат «зондеркоманды».
Из этого грузовика, по указанию Ханебиттер, солдаты взяли несколько банок с бензином, пошли во внутрь барака, облили все выброшенные туда трупы, затем облили некоторые места наружной части барака и подожгли его».
Факты сожжения немцами трупов людей, умерщвленных посредством «газового автомобиля» – «душегубки» в бараках Харьковского тракторного завода, помимо обвиняемого Рецлава, подтверждаются показаниями свидетеля Серикова Даниила Александровича, Ризван Порфирия Иосифовича и заключением судебно-медицинской экспертизы, производившей эксгумацию и исследование трупов, вскрытых на территориях города Харькова и его окрестностях.
Исследовав обстоятельства сожжения трупов в бараках Харьковского тракторного завода и останки тел и костей, извлеченных при раскопке на месте сожжения бараков, – судебно-медицинская экспертиза в своем заключении от 15 сентября 1943 года констатирует:
«При осмотре территории нескольких сгоревших бараков ХТЗ обнаружено значительное число обгоревших человеческих костей и целых черепов без механических повреждений.
При разрытии одной из нескольких щелей (укрытий) около одного сгоревшего барака среди золы, земли и мусора также были найдены обгоревшие человеческие кости (ключицы, ребра, позвонки) и целые черепа без механических повреждений.
Кроме того, также были найдены обгоревшие куски одежды, ложки, котелки, металлический замок от дамской сумочки и т. п.».
Боясь ответственности за совершаемые чудовищные преступления и истребление советских людей при помощи специально оборудованных автомашин немецкие фашисты за последнее время стали принимать меры к тому, чтобы скрыть применение ими этого орудия смерти.
Оберштурмбаннфюрер Хейниш на допросе показал, что в июле 1943 года на закрытом совещании 5-ти окружных комиссаров Таврической области выступил начальник СД и гестапо по Крыму и Таврии генерал-лейтенант полиции фон Альвенслебен, который заявил, что Гитлер крайне недоволен болтливостью лиц, которым так или иначе стало известно о существовании «газового автомобиля». В результате этой болтливости, заявил фон Альвенслебен, а также в результате беспечности отдельных руководителей СД и гестапо материалы о «газовом автомобиле» попали в руки русских.
В связи с этим, как заявил Хейниш, фон Альвенслебен передал им предписание Гитлера о необходимых мерах к прекращению подобного рода болтливости и к усилению конспирации при использовании «газового автомобиля».
II.
Стремясь истребить возможно больше мирных советских граждан, немецкие захватчики, помимо уничтожения людей посредством «газовых автомобилей» – «душегубок», прибегали к массовым расстрелам, виселицам, истязаниям и пыткам над советскими людьми.
В результате систематических облав и массовых арестов мирных советских граждан, как показали обвиняемые по настоящему делу – Рецлав, Риц, Лангхельд и изменник Родины Буланов, тюрьмы гестапо и других германских карательных органов были переполнены ни в чем не повинными советскими людьми.
Чиновники фашистских карательных органов на допросах каждого арестованного, независимо от наличия на него материалов, подвергали нечеловеческим пыткам и избиениям шомполами, резиновыми дубинками, плетками и палками, добиваясь таким образом от них «показаний».
Причем многих из них избивали до такой степени, что они умирали прямо на допросах.
Особенно жуткое зрелище представляла расправа немецких извергов с советскими детьми и подростками. Неединичны случаи, когда малолетних детей немцы живыми бросали в ямы и закапывали.
В городе Харькове, по распоряжению гестапо, многие мирные советские граждане были переселены из городских квартир в специально отведенные бараки, расположенные на территории рабочего городка Харьковского тракторного завода.
Во время переселения из городских квартир в этот рабочий поселок, как показал обвиняемый Буланов, советские граждане подвергались неоднократным ограблениям и издевательствам со стороны немецких солдат и сотрудников гестапо.
После того, как все переселяемые были водворены в бараки, немцы стали формировать партии по 200–300 человек в каждой, куда входили также и подростки, дети и старики, а потом под видом отправки их в глубокий тыл уводили в балку, расположенную в 4–5 километрах от рабочего городка Харьковского тракторного завода, где и расстреливали их у заранее приготовленных больших ям.
В декабре 1941 года гестаповцами было, расстреляно 900 советских граждан, находившихся на излечении в Харьковской больнице, среди которых было много детей и стариков. Расстрел их был произведен в 4–5 километрах от города Харькова, недалеко от дороги, идущей в сторону Чугуева. Трупами были наполнены две больших ямы, которые заранее были подготовлены для этой цели.
Обвиняемый Буланов, участник этих расстрелов, показал:
«Мне было предложено на трехтонной автомашине выехать в больницу, находившуюся на окраине города Харькова. Там уже находились и другие машины. Как только я поставил свою машину вплотную к парадному одного из больничных корпусов, гестаповцы стали выводить больных в одном белье и погружать их в кузов машины. В каждую машину помещалось до 40 человек.
Погрузив свою машину, я отвез их к месту расстрела, которое было оцеплено гестаповцами.
Там больных из машин вытаскивали и ставили к яме. На месте разгрузки слышался душераздирающий плач, вопли взрослых и детей, больные, умоляя, просили о пощаде, однако гестаповцы не обращали на это внимания, расстреливали всех, сваливая их затем в яму.
Насколько я помню, исключительным зверством отличались – переводчик гестапо Берг Ганс и медфельдшер Алекс. Оба они сопротивляющихся ударами сбивали с ног, сбрасывали в яму, а затем расстреливали.
Я видел, как некоторые из сопротивляющихся, сброшенные в яму, будучи только ранеными, окровавленные, пытались подняться. Их снова сбивали с ног, а затем по приказанию участников этого злодеяния – шефа гестапо и переводчика Берг Ганс – закапывали еще живыми.
Среди закопанных в ямах живыми было много подростков и детей».
Лесопарк, расположенный в районе поселка Сокольники, на окраине города Харькова, покрыт густой сетью могил, в которых закопаны жертвы немецко-фашистского террора.
Описывая чудовищные картины расстрелов советских людей в лесопарке, свидетели Беспалов Александр Филиппович и Даниленко Дарья Васильевна, проживающие в поселке Сокольники и являющиеся невольными очевидцами творимых немцами злодеяний, показали, что на протяжении 1942–1943 г.г. немецкие фашисты почти ежедневно на нескольких машинах доставляли в лесопарк обреченных на смерть людей, где над ними издевались, мучили и расстреливали их. Некоторые из заключенных набрасывались на немцев, но их сбивали с ног, кололи штыками, били ногами и прикладами винтовок.
По лесу раздавались душераздирающие крики и стоны умирающих людей. Видно было, как отдельные люди корчились в предсмертных судорогах и в таком положении немецкими палачами сбрасывались в ямы.
Картину одной из таких зверских расправ свидетель Беспалов обрисовал следующим образом:
«В конце июня прошлого года я лично видел, как в лесопарк было привезено на 10–12 грузовых автомашинах до 300 девушек и женщин.
Несчастные в ужасе метались из стороны в сторону, плакали, рвали на себе волосы и одежду, многие падали в обморок, но немецкие фашисты не обращали на это внимания. Пинками и ударами прикладов и палок заставляли их подняться, но с тех, кто не поднимался, палачи сами срывали одежду и бросали в ямы. Несколько девушек, с которыми были дети, пытались бежать, но были убиты.
Я видел, как после автоматной очереди некоторые женщины, шатаясь и размахивая беспомощно руками, с душераздирающими криками шли навстречу стоявшим немцам. В это время немцы их расстреливали из пистолетов…
Обезумевшие от страха и горя матери, прижимая к груди детей, со страшными воплями бегали по поляне, ища спасения.
Гестаповцы вырывали у них детей, хватали их за ноги или за руки и швыряли живыми в яму, а когда матери бежали за ними к яме, то их расстреливали».
Подтверждая факты массового расстрела советских людей в лесопарке, свидетель Даниленко показала:
«В конце января 1943 года на этом же месте немцы в течение двух дней опять расстреливали советских граждан. В эти страшные два дня в лесу была слышна стрельба и невероятные крики людей, слышны были, мужские, женские и детские голоса.
Весной 1943 года, когда снег растаял и земля, которой были засыпаны ямы, осела, я вместе с другими жителями ходила засыпать ямы. Когда я пришла к месту, где были расстреляны наши советские граждане, то увидела, что обе ямы были набиты трупами расстрелянных. Из-под небольшого слоя земли были видны торчащие голые человеческие руки и ноги».
III.
Международные правовые нормы запрещают жестокое обращение с военнопленными.
Военнопленные – раненые и больные, согласно этим международным положениям, должны пользоваться защитой со стороны воюющего, во власти которого они окажутся.
Однако, попирая всякие международные правовые нормы, германо-фашистские головорезы систематически уничтожали и уничтожают советских раненых военнопленных.
Более того, в лагери военнопленных германское военное командование помещает мирных советских граждан, захваченных на временно оккупированной территории Советского Союза, рассматривая их, как военнопленных.
Так, свидетель фельдфебель германской армии Янчи Гейнц, сотрудник при офицере контрразведки в лагере военнопленных именуемом «Дулаг-231», показал:
«Кроме советских военнослужащих, в германском лагере военнопленных «Дулаг-231» находились также мирные граждане, захваченные на оккупированной территории Советского Союза и расцениваемые германским командованием, как военнопленные. Среди этих мирных жителей были старики, женщины и дети.
Мне известно, что пленники из мирного гражданского населения оккупированных германскими войсками советских областей были не только в нашем лагере, но и в других германских лагерях, именуемых официально лагерями для военнопленных.
Мирные советские граждане заключаются в лагери военнопленных под предлогом эвакуации населения, в других случаях под предлогом набора рабочей силы для отправки в Германию и, наконец, в целях изоляции нежелательного элемента, в том числе детей и подростков, как потенциальных бойцов антинемецких формирований».
С целью уничтожения советских военнопленных, больных, раненых и гражданского населения немцы создали невыносимые условия содержания больных и раненых в госпиталях, военнопленных и мирных граждан в лагерях. Их морили голодом, медицинской помощи не оказывали, и чрезмерной скученностью и отсутствием элементарных санитарных условий вызывали среди них массовые эпидемические заболевания, приводящие к большой смертности.
Беспричинно и путем искусственного создания «материалов обвинений» немцы расстреливали и заживо сжигали раненых и военнопленных, предварительно учиняя над ними пытки и издевательства, вплоть до натравливания на них собак.
Все эти злодеяния немцев находят свое подтверждение в показаниях обвиняемых Рица, Лангхельда и свидетелей: немца Янчи Гойнца. профессора Каткова Е. С., врача Джинчвиладзе Г. 3., медицинской сестры Сокольской В. А., Козловой М. А. и других, а также актами судебно-медицинской экспертизы.
О нечеловеческих мучениях советских военнопленных и мирных граждан в германских лагерях дал показания и обвиняемый по настоящему делу капитан германской армии Лангхельд, являвшийся непосредственным участником всех этих убийств и издевательств.
Лангхельд показал:
«Зверства, которые чинили германские офицеры и солдаты, и я в том числе, над русскими людьми путем истребления, голодной смертью, физическими избиениями истощенных людей, расстрелами, травлей собаками и проч., соответствовали установкам германского правительства по отношению к русским людям…
По моему приказанию люди расстреливались неоднократно.
Так, например, в мае-июне 1942 года, в Дергачах, близ Харькова, по моему приказанию была расстреляна группа русских военнопленных, примерно в 20 человек, по обвинению в связи с местным населением… Я должен заявить, что обвинение в данном случае было спровоцировано, ибо в самом деле люди были просто истреблены за то, что они русские.
Другой случай расстрела группы русских офицеров был на сборно-пересыльном пункте военнопленных осенью 1941 года.
Выбрав 10 русских средних офицеров, я приказал солдатам на глазах у всех военнопленных расстрелять их из автоматов.
Трупы расстрелянных были сброшены в заранее подготовленные ямы.
Как правило, русские не выдавали военных секретов, в связи с чем я избивал военнопленных палкой толщиной в 4–5 см., после чего допрашиваемых нередко из моего кабинета приходилось выносить. Избиения военнопленных практиковались во всех частях немецкой армии.
…На толпу измученных и голодных людей во время раздачи скудной пищи конвойные солдаты натравливали собак.
Собаки врывались в толпу, рвали в клочья одежду и тела пленных, сшибали отдельных из них на землю и таскали, терзая их, по земле. Некоторых растерзанных и полуживых военнопленных и гражданских лиц солдаты пристреливали и приказывали выбросить за ограду, чтобы не возиться с их лечением».
В марте 1943 года немцы расстреляли и сожгли захваченных ими в плен 800 раненых бойцов и офицеров Красной Армии, находившихся на излечении в 1-м армейском сортировочном госпитале 69-й армии, размещавшемся в городе Харькове по улице Тринклера.
Описывая обстоятельства этого злодеяния немецко-фашистских захватчиков, свидетели профессор Катков, врач Джинчвиладзе и медсестра Сокольская, работавшие в то время в госпитале, показали, что 13 марта 1943 года к госпиталю подъехали три автомашины с эсэсовцами дивизии «Адольф Гитлер», которые закрыли дверь, ведущую в 8-й корпус, и бросили в него зажигательный снаряд. Корпус загорелся. Спасаясь от смерти, находившиеся в корпусе раненые выбрасывались из окон горящего здания, но здесь же расстреливались эсэсовцами из автоматов.
На другой день группа эсэсовцев в количестве 9-ти человек вновь явилась в этот госпиталь и, выгнав из палаты медперсонал, расстреляла всех остальных раненых, находившихся в других корпусах госпиталя.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.