Ветры Чёрного моря

Ветры Чёрного моря

В связи с начавшейся войной в Петербурге начали лихорадочно изыскивать средства усиления флота на Чёрном море. При этом обратились к мысли использовать суда Русского общества пароходства и торговли (РОПиТ), обратить которые в «крейсера для борьбы с английской морской торговлей ещё в 1870 году предлагал адмирал И. Ф. Лихачёв». Того же мнения были и другие думающие и радеющие за дело адмиралы и офицеры. В своей записке адмирал Чихачёв, в частности, указывал, что палуба броненосца уязвима навесному огню мортир с расстояния 20–25 кабельтовых, тогда как ответный огонь самого броненосца на такой дистанции неэффективен. Он считал, что, обладая преимуществом в скорости, крейсера могут с такой дистанции обстреливать броненосцы, и даже повредить их, после чего сблизиться для удара миной. Им было предложено поставить по одной мортире в носу и корме, а также одну-две 4-фунтовых (87-мм) нарезных пушки. Для повышения вероятности попаданий Н. М. Чихачёв считал необходимым использовать уже испытанный на батарее «Первенец» прибор А. П. Давыдова, позволявший компенсировать влияние качки при стрельбе. Несмотря на скептическое отношение великого князя Константина Николаевича к предложению директора РОПиТ, он позволил доложить о нём императору. Александр II идею одобрил.

Поначалу для службы «пароходами активной обороны» были приспособлены «Аргонавт», «Владимир» и «Великий Князь Константин», но в полной мере предложения Н. М. Чихачёва на них реализованы не были.

Уже на следующий день после объявления войны Баранов послал бумагу на высочайшее имя, в которой тоже писал, что необходимо срочно вооружить все быстроходные коммерческие суда на Чёрном море и использовать их для нападений на морские коммуникации противника.

Рассуждал Баранов здраво:

– Чем сильна Англия и другие морские державы? Морской торговлей! Прерви её, и Англия будет стоять на коленях! Но броненосцы не годятся для того, чтобы гоняться за торговыми пароходами по причине их дороговизны, а миноносцы – из-за малого водоизмещения. Нужны быстроходные океанские крейсера с большой дальностью плавания. Броня им не нужна. Ибо, чтобы топить торговые суда, никакой брони не надо. Нужно иметь на борту лишь несколько пушек среднего калибра. Однако таких крейсеров должно быть много, так много, чтобы они заполнили собой все океаны. Где же их взять в короткий срок и в таком количестве? Ответ прост, надобно поставить пушки на лучшие наши океанские пароходы, посадить военные команды под началом дерзких инициативных командиров и отправить в океаны. Такого удара по океанским торговым коммуникациям не выдержать даже Англии. Для охоты за нашими «волками» тем же англичанам пришлось бы раскассировать по всему миру свой флот, но и это не даст никаких гарантий успеха. Для нас же такой ход не представляется сложным ни в финансовом, ни в организационном отношениях. Ещё проще будет нам таким образом справиться с турками. Устроим им такой тарарам на Чёрном море, что быстро скиснут!

– Уж больно лихо! – чесали затылки старые адмиралы. – Сдюжим ли?

– Ещё как сдюжим! – убеждал их молодой капитан-лейтенант. – Была бы только воля к победе!

Адмиралы расходились в сомнениях, выросшие на тактике парусной, они с подозрением смотрели на тактику флота парового, уж больно там всё было навыворот.

– Как обстоят дела с моим докладом? – спрашивал Баранов ежедневно дежурного флаг-офицера в министерстве.

– Рассматривается! – отвечали ему неизменно.

Наконец, не выдержав, Баранов при полной парадной форме, в треуголке и перчатках заявился в приёмную товарища морского министра адмирала Краббе.

– Желаю послужить Отечеству на Чёрном море! – заявил он без обиняков.

– Ты, Баранов, видел, сколько у меня таких просителей, как ты, сидит в передней на лавках? – насупил было брови рыжий Краббе.

– Большинство ваших просителей мечтают лишь об орденах и чинах, я же хочу получить возможность проверить на практике свои идеи, а остальное меня не интересует! – бодро отрапортовал адмиралу капитан-лейтенант.

Краббе с интересом поглядел на офицера:

– Ладно, будет тебе вакансия! Посмотрим, какой из тебя практик!

– Вы, ваше превосходительство, никогда не пожалеете о своём решении! – заверил Баранов старика Краббе.

С началом войны на Чёрное море и Дунай были направлены многие офицеры-балтийцы, прошедшие школу адмирала Бутакова и закалённые в дальних плаваниях. В июле на черноморском театре появляется пароход «Веста», один из четырёх пароходов, первоначально уступленных на военное время Русским обществом пароходства и торговли. «Веста» считалась наиболее удовлетворяющей условиям активной обороны в открытом море. Для командования «Вестой» по особому распоряжению и был командирован из Петербурга капитан-лейтенант Баранов.

Как писал историк флота В. Чубинский: «Для командования им по особому распоряжению командирован из Петербурга капитан-лейтенант Баранов».

К чести Константина Николаевича надо отметить, что по ходатайству своих ближайших советников-адмиралов, он не только поддержал инициативу подчинённых, но и назначил Баранова и Макарова командирами крейсеров «активной обороны». Командирам была предоставлена большая самостоятельность действий.

11 июня 1877 года в Николаеве началось вооружение парохода «Веста».

В своих воспоминаниях давний недоброжелатель Баранова адмирал Шестаков, тогда служивший морским агентом в южных государствах Европы (Италии и Австро-Венгрии), писал: «Весьма странно было назначение Баранова, вовсе не служившего на море, командиром в военное время. Лесовский, как мне говорили, должен был уступить августейшим влияниям, ловко приобретённым Барановым. Но задолго до войны лукавый изобретатель негодного ружья, изучавший флот только по моделям музея, которым заведовал, выступил в „Голосе“ с идеей, что броненосцы могут быть легко атакованы не броненосцами. Вероятно, и эта выходка имела в назначении Баранова свою долю».

В своих суждениях Шестаков очень предвзят. О «негодном ружье» Баранова мы уже говорили выше. Что касается знания флота, то в отличие от самого Шестакова, который большую часть службы просидел в посольствах, Баранов к этому времени уже поплавал на Чёрном море капитаном нескольких пароходов, в том числе той же «Весты». Он прекрасно знал и сами пароходы, и морской театр, на котором предстояло воевать. Помимо этого Баранов знал артиллерийское дело, его последние технические достижения и в особенности уникальный прибор Давыдова. О приборе инженера Давыдова следует сказать особо. Это было по тем временам настоящее ноу-хау. Талантливый русский инженер изобрёл прибор, который позволял компенсировать качку корабля при расчёте артиллерийской стрельбы в море, что резко повышало её точность. Как часто бывает, старые специалисты в новинку не очень-то поверили. Баранов же прибор со свойственной ему дотошностью изучил, после чего добился в виде эксперимента установки новинки на «Весту». Кому же как не ему было доверить командование этим пароходом?

На следующий день Баранов уже был в поезде, уносившем его на юг, туда, где в который уже раз решалась судьба России. Вместе с ним делил купе и любимец адмирала Бутакова капитан-лейтенант Степан Макаров. Всю дорогу офицеры обсуждали тактику действий против турок, рвя грифелями бумагу, чертили схемы будущих атак. На столе, позванивая ложками, стояли давно забытые стаканы с холодным чаем.

В Севастополе о приезде офицеров было уже известно. Командующий флотом адмирал Аркас встретил Баранова с Макаровым приветливо. Пожал руку.

– Здравствуйте, Николай Михайлович и Степан Осипович! Много о вас слышал и теперь раз познакомиться! У нас, черноморцев, без церемоний и парадизов, так ещё покойным Павлом Степановичем завещано! Отныне вы, Николай Михайлович, – командир парохода «Веста», а вы, Степан Осипович, – командир парохода «Великий князь Константин». Суда уже почти вооружены. Принимайте дела, знакомьтесь со своими пароходами и командами. На всё про всё – три дня. Потом сразу в море, а то турки нас тут немного поприжали. Надобно и им показать, на что способен русский флот!

Далее Аркас рассказал балтийцам, что для нарушения морских коммуникаций противника на Чёрном море принято решение использовать так называемые суда «активной обороны» – вооружённые быстроходные коммерческие суда.

– Мы знаем, что это, в общем-то, была ваша идея – послать на коммуникации пароходы РОПиТа, – повернулся к Баранову адмирал. – Поэтому, по распоряжению великого князя Константина Николаевича, вам даден под начало именно такой пароход.

Затем Аркас обратился к Макарову:

– Вы, насколько я знаю, разработали «программу минных вылазок», как план нападения на турецкие броненосцы минными катерами, доставляемыми к месту стоянки противника на специально оборудованном судне. Именно этим и будет заниматься ваш «Константин». Надеюсь, господа, что вы на практике докажете то, что уже обосновали теоретически. Желаю удачи!

– Честь имеем! – вскинули головы капитан-лейтенанты.

– Ну что ж, принимаемся за дело! – подмигнул товарищу Баранов, когда они покинули кабинет командующего.

– Врежем так, что чертям в аду тошно станет! – поддержал Макаров.

«Веста» являлась пароходом достаточно почтенного возраста. Была она построена в Англии ещё в 1858 году. Несмотря на это она вполне соответствовала требованиям к крейсерам «активной обороны». При водоизмещении около 1800 тонн «Веста» развивала скорость до 12 узлов. Пароход был вооружён тремя нарезными орудиями образца 1867 года, двумя 107-мм (9-фунтовыми) и одним 87-мм (4-фунтовым) на элевационном станке, двумя малокалиберными (42-мм) скорострелками Энгстрема, а также шестовыми минами. Наряду с орудиями образца 1867 года и недавно появившимися заграничными скорострельными пушками на «Весту» в самый последний момент установили пять 6-дюймовых (152-мм) мортир. Навесной огонь мортир представлял серьёзную угрозу даже для турецких броненосцев, не имевших бронированных палуб. На борту «Весты» имелись также два паровых катера. Кроме этого, на «Весте» впервые был установлен аппарат инженера Давыдова для производства автоматической залповой стрельбы, действие которого в боевой обстановке особенно интересовало Баранова.

Экипаж «Весты» насчитывал 16 офицеров, чиновников и волонтёров и 118 нижних чинов. При этом все они были «охотниками», то есть добровольцами. Многие остались ещё из состава её прежней «ропитовской» команды. Старшим офицером корабля был назначен капитан-лейтенант Владимир Перелешин, а его младший брат Михаил минным офицером. Оба брата из знаменитого рода Перелешиных, верой и правдой служивших России на морях уже не одно поколение, кроме того, костромичи – земляки командира. Остальными офицерами были лейтенанты Жеребко-Ротмистренко, Кротков, князь Голицын-Головкин, мичманы Петров, Рогуля. Их дополняли опытные специалисты: корпуса флотских штурманов штабс-капитан Корольков, корпуса инженер-механиков поручик Плигинский, корпуса морской артиллерии прапорщик Яковлев и его младший брат юнкер.

Едва Баранов ступил на палубу парохода, ему представился лейтенант Рожественский. Лейтенант был настойчив, если не сказать назойлив. Он просил зачислить его в штат команды, сетуя на то, что прозябает у Николаева командиром деревянного плота с пушкой.

– Есть ли у вас какие-то основания к назначению на «Весту»?

– Я отвечал за установку орудий на пароход и полностью изучил аппарат Давыдова!

– Что ж, основания у вас веские! – согласился Баранов. – Я буду ходатайствовать за вас!

В тот же день Баранов попросил Аркаса назначить к нему лейтенанта-артиллериста.

– Рожественский интересуется аппаратом Давыдова и разбирался в нём! – убеждал командующего Баранов. – Именно поэтому он будет полезен на «Весте».

– Хорошо! – кивнул Аркас. – Забирайте к себе!

Так судьба свела Баранова с Зиновием Рожественским. Увы, пройдёт совсем немного времени, и последний во многом испортит жизнь своему командиру и благодетелю.

В последний момент для управления аппаратом Давыдова на пароход специально прибыл офицер артиллерийского отдела МТК подполковник Чернов.

Из биографии Чернова: «Константин Давыдович Чернов принадлежал к числу самых образованных офицеров флота. Он участвовал в опытах при введении нарезных орудий больших калибров. Во время службы в Морском ведомстве занимался испытаниями и усовершенствованиями морской артиллерии. Под его руководством проводились опыты автоматической стрельбы по системе Давыдова. Узнав, что пароход „Веста“ отправляется в экспедицию, он вызвался добровольцем участвовать в походе. Желание его исполнилось…»

С прибытием такого специалиста, как Чернов, всякая надобность в Рожественском отпала, но Баранов всё же оставил его на пароходе на всякий случай.

Вообще на «Весте» подобрались весьма интересные люди. Лейтенант А. Кротков, к примеру, впоследствии станет выдающимся историком флота, мичман Рогуля известным адмиралом. В числе волонтёров был известный в будущем изобретатель и конструктор подводных лодок С. Джевецкий. Наконец на пароход прибыл и сам изобретатель артиллерийского аппарата инженер Давыдов. Можно только себе представить, какие интересные и увлекательные беседы велись в кают-компании «Весты»!

Через три дня «Веста» совместно с пароходами «Константин», «Владимир» и «Ливадия» успешно провела рекогносцировку у берегов Босфора. Вызвав огонь на себя, наши моряки вскрыли систему береговой обороны противника, заставили торговый флот турок спрятаться по портам и продемонстрировали у самого Константинополя Андреевский флаг. Появление пароходов у Босфора было знаком того, что наши принимают вызов турок и готовы к битве за Чёрное море. Приближался час решающей схватки.

Для окончания работ по вооружению импровизированный крейсер 28 июня 1877 года вышел из Николаева в Севастополь. Оттуда вечером 3 июля «Веста» отправилась в свой первый боевой поход, получив задание совместно с пароходами «Великий Князь Константин», «Владимир» и яхтой «Ливадия» уничтожить склад угля в турецком порту Пендеракли (Эрегли), а также суда, которые окажутся в гавани. Однако эта экспедиция оказалась неудачной, и спустя трое суток «Веста» бросила якорь в Одесском порту, где простояла ещё четыре дня. Не теряя времени, Баранов, пополнив запасы угля и воды, опробовал приборы А. П. Давыдова при стрельбе из мортир. Результатами он остался доволен.

При отправлении в очередной поход капитан-лейтенант Баранов был снабжён инструкцией, в которой значилось, что ему «вменяется в обязанность погоня за турецкими военными и коммерческими судами, уничтожение их, осмотр подозрительных судов, взятие и потопление транспортов с военным грузом и вообще нанесение возможно большего вреда неприятелю». При этом он должен испытать в реальной боевой обстановке аппараты Давыдова. «…Но не должен, однако, решаться на открытую встречу с неприятельскими броненосцами и вообще с судами, хорошо вооружёнными артиллерией, и помнить, что доверенная ему часть флота и необходимость сохранять по возможности судно и жизнь вверенных ему людей обязывают его быть как можно осторожнее и атаковать неприятельские суда только в том случае, когда они под силу его судну или когда представляется вероятие на успех атаки».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.