Отклик на Востоке

Отклик на Востоке

Не было исключением и положение в Верхней Месопотамии и на Кавказском фронте. Весной 1917 г. планировалось в результате скоординированного наступления объединить русскую армию численностью в 70 тыс. человек и армию генерал-лейтенанта Ф. Мода в районе к северу от Багдада¹. Группа русских войск в составе 7-го Кавказского армейского и 1-го Кавказского кавалерийских корпусов – свыше 27 тыс. человек – должна была начать наступление на Мосул, в то время как англичане – нанести удар на Багдад². Создание единого фронта в Малой Азии полностью изменило бы стратегическую обстановку в регионе и сказалось бы на положении остальных турецких фронтов, не исключая и район Проливов. 25 февраля англичане вновь овладели Кут эль-Амарой, а в ночь с 10 на 11 марта взяли Багдад, еще через 4 дня они отбросили турок и вышли к западному берегу Тигра на 50 км выше Багдада³. В городе практически не осталось турецких солдат, горожане не оказывали сопротивления, тысячи жителей разных национальностей и конфессий приветствовали входящие в город британские войска⁴. Это была значительная победа, армия вышла на конечный пункт железной дороги Берлин – Багдад и получала возможность в будущем оторваться от основной своей коммуникации – Тигра⁵.

Естественно, в Лондоне хотели развить данный успех. 28 марта Робертсон просил Алексеева известить о времени, когда русская армия в Закавказье окажется в состоянии начать скоординированные действия с британскими войсками в Сирии и Месопотамии⁶. Былая высокая боеспособность частей Кавказского фронта стала резко снижаться, к наступлению они были, во всяком случае, неспособны. Сказались и многочисленные проблемы со снабжением. При отсутствии железных дорог войска решительно все необходимое вынуждены были нести с собой через пустыни и горы в тяжелейших климатических условиях, когда уже в конце мая наступила жара⁷. При этом, по свидетельству И. Х. Баграмяна, «.. общее состояние войск противника на

Кавказском фронте в сравнении с нашим было значительно хуже, так как голод, холод и различные эпидемии вызывали большие потери в их личном составе. Настоящим бичом турецкой армии стало массовое дезертирство аскеров»⁸. Русские и турецкие войска как бы соревновались в разложении. При этом полный развал одной из сторон давал другой возможность восстановления.

18 апреля британский посол в России вручил Н. Н. Покровскому записку, в которой обращалось внимание на необходимость совместного выступления в этом регионе. «Великобританский военный совет уверен, – гласил документ, – что российское правительство серьезно внушит командующим на Кавказе и в Месопотамии мысль о жизненной необходимости действовать в этих направлениях против турок со всей возможной энергией»⁹. 9 (22) апреля Деникин сообщил генералу Генбери-Вилльямсу о том, что Кавказской армии было дано распоряжение «развивать активные действия» как в Месопотамии, так и на мосульском направлении¹⁰. Реализовать эти обещания не удалось. Уже в марте – апреле 1917 г. разложение воинской дисциплины в частях Кавказской армии достигло такого размаха, что англичане, уже установившие 1 апреля 1917 г. контакт с русскими войсками в районе Ханекина¹¹, решили за благо отступить к Багдаду. Попытки оказать помощь наступавшим на Мосул русским войскам путем организации отвлекающей операции на другом участке Кавказского фронта закончились неудачей, и в августе Ставка приняла решение отложить наступление на Мосул на срок не ранее ноября 1917 г.¹² К началу осени 1917 г. в Персии боеспособными оставались только 1-я Кавказская казачья дивизия, Кубанская конная бригада, отряд войскового старшины Л. Ф. Бичерахова. Участник этих событий вспоминал: «Турки приободрились и почти повсюду, как на нашем фронте, так и в Месопотамии, перешли в наступление. Получавшие субсидии от турецких и немецких эмиссаров, курдские племена обнаглели, нападали на наши тылы и рвали коммуникации»¹³.

«Именно на Востоке последствия падения России ощущаем мы особенно остро, – отмечал 9 мая 1917 г. в своем секретном докладе начальник имперского Генерального штаба генерал В. Р. Робертсон. – Два месяца назад, когда мы получили определенные обещания взаимодействия с русскими против турок, казалось, что имеется хорошая возможность, ввиду которой мы должны быть в состоянии помочь русским утвердиться на Тигре в Мосуле, таким образом определенно удержать Месопотамию и сократить наши силы на этом театре, сконцентрировав тем временем наши усилия в Палестине с целью нанесения поражения Турции. После этого мы получили ясное уведомление от Алексеева, что в этом году он не сможет предпринять никакого наступления силами своей главной Кавказской армии»¹⁴.

Поскольку требуемое для возмещения потери русской поддержки увеличение британских сил в Месопотамии с 70–80 тыс. до 150–200 тыс. было невозможно, командующему британским корпусом генералу Моду рекомендовалось проявлять максимальную осторожность в действиях в Персии.

Смена командующего Персидским корпусом генерала Н. Н. Баратова усилила подозрения англичан о том, что новое русское правительство или не желает, или не может бороться с разложением армии, или не понимает опасности происходящего. Рисковать же Багдадом, который они приобрели с таким трудом, англичане, естественно, не хотели¹⁵. В апреле – июле 1917 г. британский экспедиционный корпус сосредоточился на действиях на мосульском направлении, отбросив турок на 100 км от города¹⁶.

Союзники имели основания для сомнений относительно возможности сотрудничества с русскими. Баратов попал в «черный список» Гучкова именно потому, что был очень популярен. В результате его вывели из строя из-за обычной для интриганов комбинации: Баратов был направлен в Тифлис, на смену Юденича¹⁷.

Революция изменила и планы взаимодействия с союзниками на других фронтах. Чистка командного состава, проводившаяся в армии Гучковым, дала знать о себе и в Салониках: в Россию был отозван генерал-майор М. К. Дитерихс. Вслед за этим сменилось несколько командующих. Параллельно шел процесс демократизации, или разложения, русских частей. Полки требовали вывода во вторую линию, началось братание с болгарами. В конце концов, значительную часть русских солдат союзное командование вынуждено было разоружить и выслать в лагеря в Северной Африке¹⁸. Попытки генерала М. Саррайля перейти в наступление в апреле и мае 1917 г. закончились провалом¹⁹.