367-й день войны

367-й день войны

В период с 23 по 27 июня 1942 г. противник сосредоточивает в Севастополе основные усилия против Инкерманских высот, прикрывающих с востока кратчайшее направление к городу. Части, обороняющие Инкерманские высоты, занимают выдвинутое положение и поэтому угрожают флангам противника, вклинившимся в нашу оборону севернее и южнее этих высот (к. 44).

Инкерманские высоты

Юго-Западный фронт. Командующий фронтом маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, учитывая превосходство противника, стремится не допустить форсирования им Оскола. 23–26 июня он отводит 38-ю армию и войска правого фланга 9-й армии на восточный берег реки. Организовав здесь прочную оборону, советские войска отражают попытки врага форсировать реку. Не достигнув намеченной цели, гитлеровское командование прекращает атаки и начинает перебрасывать танковые и моторизованные дивизии 1-й танковой армии в Донбасс, чтобы пополнить их и привести в порядок.

Вспомним как это было…

В Севастополе некоторые подразделения окружены и сражаются до последнего. Об этом пишет краснофлотец-автоматчик А. П. Утин из 8-й бригады морской пехоты:

«После Сахарной головки отошли к речке Черной, где на ее берегу заняли оборону остатком подразделения в 16–17 человек под командованием командира Должикова. Целый день отбивали атаки немцев. Патронов мало. Сверху помогал станковый пулемет из какого-то другого подразделения. Осталось в живых 7–8 человек. Появились немецкие танки. Гранат нет, патронов нет. Организованно отошли на возвышенность горы позади нас. Кто-то крикнул: «Немцы лезут!». Нечем стрелять. Начали с горы кати-камни катить. Они отошли. Прорваться не удалось… плен».

Защищаясь до последнего патрона

23 июня 1942 г. Вторник. В результате неудачных действий Юго-западного и Южного фронтов обстановка и соотношение сил на юге резко изменяется в пользу противника. Ликвидировав Барвенковский выступ, немецкие войска значительно улучшают свое оперативное положение и занимают выгодные исходные позиции для дальнейшего наступления в восточном направлении (к. 1).

10 часов 23 июня. Севастополь. Линия нашей обороны проходит на правом фланге по бывшему рубежу прикрытия эвакуации, в центре – по главному рубежу обороны, на левом фланге – по южному берегу Северной бухты, то есть южнее рубежа прикрытия эвакуации.

18 часов 23 июня. Немцы силами двух дивизий переходят в наступление против советских частей на участке Новые Шули, Мартыновская балка. За день боя 132-я пехотная дивизия немцев «перемалывается» нашими войсками. Однако немецкие части выходят на южные скаты Мартыновской балки.

18 часов 40 минут 23 июня. Для парирования наступления противника на этом участке из резерва района выбрасываются 4 батальона, которым приказано занять оборонительный рубеж по линии прикрытия эвакуации.

Исход дня 23 июня. Противник добивается незначительного тактического успеха. Но и этот небольшой успех, хотя он и стоил противнику колоссальных потерь в людях и технике, создает весьма невыгодную для нас обстановку: севастопольский оборонительный плацдарм сужается до предела.

Ряды защитников редеют и от некоторых частей остаются только отдельные подразделения. Пополнение не поступает, а боеприпасы из-за блокады подвозить невозможно.

Погибшие защитники

В это время. Авиация из-за дальности базирования, а главное, вследствие абсолютного превосходства в воздухе противника, помочь ничем не может. Тем не менее, в рядах бойцов и офицеров Красной Армии нет уныния или неверия в свои силы и в возможность дальнейшего продолжения обороны.

В эти дни. За 16 дней боев темпы продвижения противника измеряются десятками метров в сутки. Запланированное быстрое продвижение с решительной целью превращается в медленное прямолинейное наступление.

Из писем с фронта (П. А. Гоголев).

«….Я жив – здоров. Передняя линия фронта от нас немного отошла. Обстановка изменилась. Стало гораздо тише. Уже нет ни ружейно-пулемётного, ни миномётного обстрела по нашему расположению – далеко. Служу благополучно Родине – выполняю долг гражданина Советского Союза. Очень рад за тот огород, что ты посадила. Трудно только будет тебе. Ты, доченька, уж хорошо слушайся маму. Ей тяжело одной с вами. Будь послушна. Береги маму и Ладика… 23 июня 1942 года».