6. ПИСЬМО НАЧАЛЬНИКА ПОЛИТУПРАВЛЕНИЯ 1-ГО БЕЛОРУССКОГО ФРОНТА ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА С. Ф. ГАЛАДЖЕВА СЕКРЕТАРЮ ЦК КП(Б)Б П. К. ПОНОМАРЕНКО «О НАСТРОЕНИЯХ НАСЕЛЕНИЯ РАЙОНОВ БЕЛОРУССИИ, ОСВОБОЖДЕННЫХ ОТ НЕМЕЦКОЙ ОККУПАЦИИ»
6. ПИСЬМО НАЧАЛЬНИКА ПОЛИТУПРАВЛЕНИЯ 1-ГО БЕЛОРУССКОГО ФРОНТА ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА С. Ф. ГАЛАДЖЕВА СЕКРЕТАРЮ ЦК КП(Б)Б П. К. ПОНОМАРЕНКО «О НАСТРОЕНИЯХ НАСЕЛЕНИЯ РАЙОНОВ БЕЛОРУССИИ, ОСВОБОЖДЕННЫХ ОТ НЕМЕЦКОЙ ОККУПАЦИИ»
29 июня 1944 г.
Секретно
При встречах с населением районов Белоруссии, освобожденных от немецкой оккупации в период с 24 по 29 июня с. г., политработники действующих частей отмечают следующие характерные моменты:
1. Население, спасаясь от угона в немецкое рабство, до прихода частей Красной Армии скрывалось в лесах, в глухих отдаленных оврагах, в посевах ржи.
Жители стали появляться в населенных пунктах лишь после того, когда убедились, что немцы из сел изгнаны.
2. Встречаясь с нашими бойцами и офицерами, жители обнимают и целуют их, плачут от радости, горячо благодарят за освобождение от немецких разбойников.
Житель деревни Задруть Рогачевского района Козлов Антон Тимофеевич, встретившись с нашими бойцами, сказал: «Как вы пришли, так на душе полегчало. Как будто бы кто снял тяжелый камень с сердца».
Население рассказывает жуткие истории о злодеяниях немцев в селах Белоруссии.
3. Из рассказов жителей выясняется, что за несколько дней до отступления немцы вылавливали всех трудоспособных мужчин и женщин для отправки в Германию.
У молодых трудоспособных женщин отбирали грудных детей, отдавали их под надзор старух, а матерей угоняли.
4. В населенных пунктах совершенно не видно молодежи. Всех парней и девушек угоняли на каторгу в Германию.
Восемнадцатилетний Вячеслав Михелов, первым появившийся на улицах Жлобина после его освобождения, рассказал, что во всем городе в последние дни хозяйничания немцев оставалось не более сотни мужчин и женщин, не считая престарелых. Все эти люди скрывались в подвалах из-за боязни быть угнанными в Германию.
5. Детей от 8 до 15-летнего возраста немцы отнимали у родителей и увозили в специальные лагеря, называемые «юношескими поселениями». Населению говорили, что якобы «это делается для того, чтобы дать детям правильное воспитание». В действительности же эти поселения были ничем иным, как специальными детскими лагерями «доноров» для переливания крови советских детей раненым немецким солдатам и офицерам.
Например, крестьянка села Лещинка Бобруйского района Елизавета Семенчикова рассказывает: «11 июня этого года немцы приказали всем женщинам села явиться на сход вместе с детьми до 14-летнего возраста. Когда все женщины собрались, немцы насильно забрали у них детей и объявили, что повезут их учиться, а действительно увезли в лагеря и там выкачивают у них кровь».
Крестьянка деревни Маринова Рудня[43] Рогачевского района Иванова Софья говорит:
«Жили мы при немцах очень плохо. Одна радость была – наши дети, но и их немцы у нас отняли. Мою дочь Марию убили, а 15-летнего мальчика увезли неизвестно куда».
6. Жители, которым удалось убежать из специальных немецких лагерей (подобных уже известному Вам лагерю в районе Озаричи), рассказывают о злодейской системе массового истребления советских людей в такого рода лагерях.
Крестьянин села Лещинка Петравок Николай, 40 лет, в присутствии бойцов и своих односельчан рассказал по этому поводу следующее: «Нас немцы заставляли работать на них в разных местах: на отрывке окопов, на заготовке леса. Чтобы люди не разбегались, специально организовывали лагеря. Один такой большой лагерь был под Бобруйском, откуда распределяли людей на разные работы. Я попал в этот лагерь в январе 1944 года. В него согнали людей из пяти районов: Паричского, Рогачевского, Кировского, Бобруйского и Кличевского. В лагере скопилось 25 тысяч человек. Мы жили в холодных бараках. Кормили нас так: утром 200 грамм хлеба и чашку какой-то баланды, вечером – такая же баланда. Многие умирали от голода и холода. Многие болели тифом. Всех больных из лагеря отправляли в другой лагерь, который находился в деревне Скриплица Кировского района. В этом лагере от тифа ежедневно умирало по 20–25 человек».
7. За три года немецкого хозяйничания разграблены, опустошены и сожжены многие села. Особенно пострадали те села, где население находилось под большим влиянием партизан. Село, в районе которого немцы обнаруживали партизан, немедленно предавалось огню.
Семьи партизан, советских активистов и тех, кого немцы подозревали в сочувствии и помощи им, подвергались всяческим репрессиям и издевательствам.
Крестьянка деревни Зеленый Дуб Рогачевского района, жена армейца Евлочкова Анна Сидоровна говорит: «Как только пришли немцы в наше село, они сразу распустили колхоз, а землю делили по дворам, но семьям коммунистов и советского актива не дали ни одного метра земли. Мне, да и большинству населения нашего села, при немцах жилось очень тяжело. Мы ждали и верили, что придет Красная Армия и освободит нас. Когда я увидела первых красноармейцев, я обрадовалась, то был для меня и для всего нашего народа большой праздник».
8. Население многих сел доведено до грани обнищания. Большинство лишилось жилых помещений. Немцы отобрали скот, домашнюю птицу, одежду. Люди одеты в рваную, ветхую одежду. Питаются главным образом одним картофелем и хлебом с примесью различных суррогатов.
9. С восхищением и восторгом отзывается население о проходящих через их села наземных частях Красной Армии и о нашей авиации.
Жительница деревни Широкий Рог Собова А. С. рассказала: «Нам говорили немцы, что в Красной Армии некому воевать, что там теперь воюют одни дети да старики, что у Красной Армии нет оружия. А когда я своими глазами увидела, сколько прошло по нашей дороге автомашин, пушек, войск, сколько пролетело самолетов, то я поняла, как нагло врали немцы».
Крестьянин Моисейченко Дмитрий Осипович, 53-х лет, эвакуированный немцами из деревни Лазаревичи Быховского района Могилевской области, высказал свое мнение о нашей авиации в следующих словах: «Они просто житья не давали немцам. Но русские самолеты по деревням не бомбили, а больше бросали бомбы на отступающие колонны немцев в полях».
Крестьянин села Осовник Кировского района Шемитько Яков Николаевич говорит: «И откуда только у русских все это взялось?»
10. Население, в своем большинстве, высказывает ту мысль, что, находясь под властью немцев, все свои надежды на лучшее будущее возлагало на Красную Армию. Люди верили, что советская власть избавит их от фашистской неволи.
Мы ждали вас, дорогие освободители наши, – говорит крестьянка Иванова Софья, – и верили, что вы придете. И сами мы остались верны своей родной советской власти».
11. Но, наряду с этими положительными моментами, в настроениях населения выявлены и следующие отрицательные:
а) Многие жители, особенно из тех, которые в течение долгого времени использовались немцами на оборонительных работах и систематически обрабатывались фашистской пропагандой, говорят, что якобы советская власть будет наказывать тех, кто работал у немцев на строительстве обороны, хотя бы и в принудительном порядке.
Поэтому часто задают нашим бойцам и офицерам такой вопрос: «Что будет тем, кто по принуждению работал на немцев – рыл им окопы или выполнял различные хозяйственные работы?»
б) Население боится открыто говорить о старостах и полицейских. В разговорах стараются обойти эти вопросы. Так, жительница деревни Зеленый Дуб жена красноармейца Евлочкова на вопрос – как вел себя староста – ответила: «Я об этом ничего не скажу, пусть кто-либо другой скажет».
в) Еще одна деталь. Говоря о Красной Армии, о наших бойцах и офицерах, не все местные жители употребляют слово «наши», а говорят чаще всего так: «русские», «красные».
В настоящее время посланные политуправлением фронта специальные группы политработников занимаются детальным выявлением злодеяний немцев и изучением политических настроений населения в городах Жлобин, Паричи, Бобруйск.
Политотделам армий указано на необходимость изучения политических настроений местного населения и оказания помощи партийным и советским органам Белоруссии в проведении политической работы среди населения и восстановлении местных органов власти.
Начальник политуправления 1-го Белорусского фронта генерал-майор Галаджев
Освобожденная Беларусь. Документы и материалы. В 2 кн. Кн. 1. Сентябрь 1943 – декабрь 1944 / Сост.: В. И. Адамушко и др. – Мн., 2004. – С. 78–82.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.