Халхин-Гол. «Это не пограничный конфликт!»
Халхин-Гол. «Это не пограничный конфликт!»
Утром следующего дня Жуков уже был в Москве в Наркомате обороны, где его сразу же провели к Ворошилову.
Офицер по особым поручениям напутствовал:
– Идите, а я сейчас прикажу подготовить вам чемодан для дальней поездки.
– Для какой дальней поездки?
– Идите к наркому, он вам скажет все, что нужно.
Ворошилов сначала поинтересовался здоровьем прибывшего, а потом сообщил:
– Японские войска внезапно вторглись в пределы дружественной нам Монголии, которую советское правительство договором от 12 марта 1936 года обязалось защищать от всякой внешней агрессии. Вот карта района вторжения с обстановкой на 30 мая. Вот здесь длительное время проводились мелкие провокационные налеты на монгольских пограничников, а вот здесь японские войска в составе группы войск Хайларского гарнизона вторглись на территорию МНР и напали на монгольские пограничные части, прикрывавшие участок местности восточнее реки Халхин-Гол. Думаю, что затеяна серьезная военная авантюра. Во всяком случае, на этом дело не кончится… Можете ли вы вылететь туда немедленно и, если потребуется, принять на себя командование войсками?
– Готов вылететь сию же минуту, – ответил Жуков.
– Очень хорошо, – кивнул Ворошилов. – Самолет для вас будет подготовлен на Центральном аэродроме… Зайдите к Смородинову, получите у него необходимые материалы и договоритесь о связи с Генштабом. К самолету прибудет в ваше распоряжение небольшая группа офицеров-специалистов.
Никаких особых материалов Жуков в Генштабе не получил – там мало что знали о происходящем на Халхин-Голе сверх сказанного Ворошиловым. И. о. заместителя начальника Генерального штаба Смородинов особо просил Жукова разобраться, что же там делается, и «откровенно доложить».
До отлета Жуков успел навестить двоюродного брата Михаила и написать письмо жене. На прощание усмехнулся: «Или вернусь с подарками, или… не поминайте меня лихом».
21.30. 24.5.39. Из Москвы в Смоленск
Милый Шурик!
Сегодня был у наркома. Принял исключительно хорошо. Еду в продолжительную командировку. Нарком сказал: заряжаться надо примерно на 3 месяца. К тебе у меня просьба такая: во-первых, не поддавайся хныканью, держись стойко и с достоинством, постарайся с честью перенести неприятную разлуку. Учти, родная, что мне предстоит очень тяжелая работа, и я, как член партии, командир РККА, должен ее выполнить с честью и образцово. Ты же меня знаешь, что я плохо выполнять службу не приучен, но для этого мне нужно быть спокойным за тебя и дочурок. Я тебя прошу это спокойствие мне создать. Напряги все свои силы, но этого добейся, иначе ты не можешь считать себя моим другом жизни. Что касается меня, то будь спокойна на 100 процентов.
Ты меня крепко напоследок обидела своими слезами. Ну что ж, понимаю, тебе тоже тяжело.
Целую тебя крепко, крепко. Целую моих милых дочурок.
Ваш Жорж
Данный текст является ознакомительным фрагментом.