Глава 8 После Победы

Глава 8

После Победы

Улицы, ограды, парапеты,

Толпы, толпы… Шпиль над головой.

Северным сиянием Победы

Озарилось небо над Невой.

Гром орудий, но не грохот боя.

Лица… Лица… Выраженье глаз.

Счастье… Радость… Пережить такое

Сердце в состоянье только раз.

Слава всем, которые в сраженьях

Отстояли берега Невы.

Ленинград, не знавший пораженья,

Новым светом озарили вы.

Слава и тебе, Великий город,

Сливший воедино фронт и тыл,

В небывалых трудностях который

Выстоял. Сражался. Победил.

В. Инбер

Ленинградцы возвращались к мирной жизни. Восстанавливалось разрушенное войной народное хозяйство. Уже были заложены Московский и Приморский парки Победы. Возвращались из эвакуации фабрики, заводы, институты. Город хорошел на глазах. В первые же послевоенные дни Шестаков, Фирсова и Визель демаскировали шпили Инженерного замка, Предтеченской церкви, купола Никольского собора и несколько ранее – шпиль Адмиралтейства. Прошло более десяти лет, прежде чем шпиль Петропавловского собора, изрядно потускневший после маскировки, покрылся свежей позолотой.

До декабря 1946 года Ольга Фирсова работала в ГИОП, занималась обмерными и аварийными работами. Не забывала и о спорте. Вместе с Шестаковым выезжала для горных восхождений на Кавказ. По своей основной профессии Ольга Афанасьевна руководила хоровыми коллективами в клубе ЛГУ имени Жданова и во Дворце культуры имени Ленсовета. В 1979 году О.А. Фирсова стала заниматься музыкальным воспитанием детей.

Скромная должность работника детского учреждения приносила Фирсовой душевное удовлетворение. Только в 68 лет она вышла на пенсию. Ей было уже около семидесяти, когда за консультацией к ней обратились сотрудники «Гипроречтранса», которым понадобилось зимой монтировать высокие краны в военном порту. Эти работы недопустимы без тщательной страховки. Ольга Афанасьевна прочитала несколько лекций матросам и курсантам, а затем провела с ними практические занятия по страховке. Она вела активный образ жизни, часто встречалась с молодежью. Трудно перечислить все отечественные газеты и журналы, которые публиковали о ней различные материалы.

В последние годы Ольга Афанасьевна жила с дочерью в Германии и умерла там 10 декабря 2005 года в возрасте девяноста четырех лет. Ее прах перевезли в Санкт-Петербург и захоронили на Северном кладбище.

А теперь о других друзьях моей молодости.

В послевоенное время Михаил Иванович Шестаков полностью переключился на высотные работы. К виолончели уже не притрагивался. Вот как объяснял это Олег Афанасьевич Фирсов (брат Ольги Фирсовой): «Шестаков был человеком незаурядным, многое было дано ему от природы. Но в то же время он казался человеком, обиженным на судьбу, на обстоятельства, которые не давали ему развернуться. Как виолончелист он играл не хуже других. Но виолончель ничего не сулила ему в будущем. Он не хотел быть рядовым, одним из оркестрантов. Будучи человеком творческим, он искал другое применение своим силам, способностям. И нашел себя в высотных работах, сколотил бригаду верхолазов».

Шестаков работал на высотных объектах строящихся электростанций. Перекрытия цехов, заводские трубы стали его рабочей площадкой. Он изобрел легкий и безопасный способ подъема с помощью альпснаряжения по вертикальной плоскости: по фасадам небоскребов, стенам плотин, опорам электропередачи, трубам, шпилям, скалам. На это изобретение Шестаков получил авторское свидетельство. Новый метод прошел проверку при сооружении Братской, Тактагульской, Красноярской и других гидроэлектростанций.

Этот волевой, энергичный человек не умел быть гибким. Мешали прямолинейность, резкость. Словом, Шестаков не был удобным в повседневных делах. А вот с помощью промышленного альпинизма он сумел решить сложнейшие технические задачи. Организовав бригаду, Шестаков сам брал подряды, договаривался об оплате. Его метод был гораздо дешевле, чем работа с помощью строительных лесов, и потому хозяйственники охотно заключали с ним соглашения. Зарабатывала бригада Шестакова хорошо, вызывая раздражение коллег. В 1962 году Шестакову было предъявлено обвинение в хищении государственных средств. Его осудили на семь лет лишения свободы. Через четыре года освободили. Люди, знавшие Шестакова, утверждают, что он поспешил, опередил свое время, слишком рано перешел на хозрасчет.

Надлом, душевная травма навсегда оставили след в его душе. Одиночество, непонятость, невозможность реализовать свои идеи – все это угнетало. Но по-прежнему Шестаков работал на высотных объектах, а зимой не расставался с горными лыжами. В январе 1979 года на горнолыжной базе в Можайском (близ Вороньей горы) он упал и сломал ногу, а 2 февраля 1979 года Михаил Иванович Шестаков умер.

Нет уже в живых и художницы Татьяны Эмильевны Визель, виолончелиста Андрея Николаевича Сафонова и воздухоплавателя Владимира Григорьевича Судакова, которые помогали блокадным высотникам. Когда в ясный летний день или в пасмурную осеннюю пору золотые вершины Санкт-Петербурга, его шпили и купола радуют ваш взор, вспоминайте об этих людях.

Гуляя по городу, я очень часто вспоминаю о них. Особенно об Але Пригожевой и Алоизе Зембе. Эти удивительные люди оставили глубокий след в моем сердце.

Мне часто приходится бывать на экономическом факультете Государственного университета. Проходя по улице Чайковского, я обязательно захожу во двор дома номер 24, сворачиваю налево. Вот они, два крайних окна в бельэтаже. Все остальные светятся, а эти – темные. Словно комната ожидает своих прежних хозяев. Здесь прошла почти вся жизнь Алоиза Зембы, которому уже никогда не исполнится тридцать. Здесь я бывал мальчишкой, здесь Розалия Мартыновна угощала меня вкуснейшими блинами. Попрощавшись с окнами, выхожу на улицу. Разглядываю снаружи подворотню, которая, несмотря на блокаду, сохранила свои лепные украшения, над подворотней балкончик – старинный дом со своим неповторимым лицом, со своим характером, где и сейчас доживают свой век многие блокадники.

Я возвращаюсь домой, на Петроградскую сторону, по Кутузовской набережной, через Троицкий мост, мимо Петропавловской крепости – маршрутом, которым в сорок первом и сорок втором ходил на свою нелегкую работу высокий, русоволосый, чуть сутулящийся, как все высокие люди, парень с ясными серыми глазами – Алоиз Земба. Ходил, пока хватало сил подняться с постели.

О работе блокадных маскировщиков шпилей и куполов Ленинграда написано очень много и очень часто неточно. Главный архитектор блокадного города Николай Варфоломеевич Баранов в своей книге «Силуэты блокады» (Лениздат, 1982) писал: «Я бывал на всех маскируемых объектах, наблюдал за работой этих смелых людей… Зимой в сильные морозы 1941–1942 годов они повторили легендарное восхождение Телушкина. Дерзкий по своей вызывающей смелости, получивший мировую известность, ремонт поврежденного ангела, венчающего шпиль Петропавловского собора, произведенный в 1830 году в спокойной мирной обстановке русским кровельщиком Петром Телушкиным, побледнел перед маскировочными работами, произведенными под постоянным артиллерийским обстрелом полуголодными альпинистами осажденного Ленинграда».

Руководителями наших работ на различных объектах были начальник ГИОП Н.Н. Белехов, архитекторы О.Н. Шилина, С.Н. Давыдов, инженер Л.А. Жуковский. Это авторитетные и уважаемые люди, профессионалы высокого класса. Такими они и остались в моей памяти: требовательными, умными наставниками и добрыми друзьями.

Все мы работали во имя спасения нашего прекрасного города, во имя спасения его красоты, архитектурных и исторических памятников и его жителей. Архитектура города, его дворцы, музеи, парки, воспетые многими поэтами, поднимали дух и стойкость защитников и жителей Ленинграда.

Интересно высказывание командующего Ленинградским фронтом маршала Леонида Александровича Говорова, приведенное в книге Н.В. Баранова «Силуэты блокады»: «Я пришел к убеждению, что на вооружении наших войск, наряду с артиллерией, танками и авиацией, была архитектура Ленинграда.

Бойцы, независимо от того, откуда они были родом, не могли допустить и мысли, что фашисты могут прорваться на наши чудесные проспекты и площади…»

Счастье общей Победы выражалось в поступках ленинградцев, когда радостный порыв захлестнул всех, и незнакомые люди на улицах города бросались друг другу в объятия и, не стесняясь слез, плакали.

Газета «Нью-Йорк таймс» справедливо писала в те дни: «Их победа будет внесена в анналы истории как своего рода героический миф… Ленинград воплощает в себе дух народов России».

Представляется весьма полезным и необходимым напомнить сегодня эти слова о величии подвига защитников и освободителей Ленинграда. Сделать это надо потому, что, как ни чудовищно, ни дико это звучит, и сейчас, много лет спустя после Победы, находятся люди, готовые все разом перечеркнуть. С этим смириться никак нельзя!

Защитники Невской твердыни и жители города понимали, что такое для советского народа Ленинград, каково его значение для страны, для истории.

События ленинградского января 1944 года потрясли весь мир.

Давайте вспомним грамоту Президента США Франклина Д. Рузвельта. Ее текст состоит из одной фразы и читается на одном дыхании: «От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту героическому городу Ленинграду в память о его доблестных воинах и его верных мужчинах, женщинах и детях, которые, будучи изолированы захватчиком от остальной части своего народа и несмотря на постоянные бомбардировки, обстрелы и несказанные страдания от холода, голода и болезней, успешно защищали свой любимый город в течение критического периода от 8 сентября 1941 года до 18 января 1943 года и символизировали этим неустрашимый дух народов Союза Советских Социалистических Республик и всех народов мира, сопротивляющихся силам агрессии».

В 1985 году мы с О.А. Фирсовой были награждены Почетными грамотами исполкома Ленсовета «За мужество и отвагу, проявленные при сохранении памятников архитектуры Ленинграда в годы Великой Отечественной войны». А через сорок четыре года после Победы, в ноябре 1989 года, нас с Олей наградили орденами Дружбы народов с формулировкой «За мужество и героизм, проявленные в годы блокады, и спасение архитектурных и исторических памятников города Ленинграда и его жителей от артиллерийских обстрелов».

В январе 1994 года, в год пятидесятилетия снятия блокады Ленинграда, мне было присвоено звание Почетный гражданин города Санкт-Петербурга. Вместе со мной одновременно это почетное звание присвоено летчику, Герою Советского Союза В. Харитонову, сбившему в ленинградском небе двадцать восемь самолетов противника, и посмертно – блокадной писательнице О. Берггольц.

Принимая диплом Почетного гражданина Санкт-Петербурга из рук мэра города Анатолия Александровича

Собчака, я выразил благодарность Законодательному собранию и руководству города за высокую оценку труда всех блокадных верхолазов-маскировщиков.

11 апреля 2004 года Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II во внимание к трудам и празднику Святой Пасхи награждает меня и О.А. Фирсову орденами Русской православной церкви Святого благоверного князя Даниила Московского III степени.

В 1950 году я окончил Краснознаменный Военный институт физической культуры и спорта имени В.И. Ленина, остался там же работать преподавателем. Позднее работал начальником кафедры физической подготовки Ленинградской военно-воздушной инженерной академии имени А.Ф. Можайского. В 1973 году, в пятьдесят лет, демобилизовался из рядов вооруженных сил и в этом же году возглавил одну из сильнейших кафедр вузов города по физическому воспитанию – кафедру Ленинградского государственного университета.

В 1977 году уехал в длительную зарубежную командировку в Исландию, где готовил национальную сборную команду легкоатлетов этой страны к участию в Олимпийских играх 1980 года, которые проводились в Москве. Я полюбил эту страну трудолюбивых, честных людей. В 1982 году меня пригласили работать в качестве главного консультанта и руководителя киностудии «Ленфильм» по трюковым съемкам, где был создан мобильный, профессионально подготовленный коллектив каскадеров из бывших спортсменов, который украсил неповторимыми трюками картины многих киностудий страны и мира. Это был лучший отряд каскадеров, представителей киноискусства.

И наконец – интересная работа в Гуманитарном университете профсоюзов, в котором я возглавляю кафедру физического воспитания. Благодаря стараниям ректора СПбГУП академика Александра Сергеевича Запесоцкого (кстати, сам он – великолепный спортсмен, мастер спорта по плаванию, отличный горнолыжник и теннисист) в университете сложился высокопрофессиональный коллектив единомышленников. За свою долгую педагогическую жизнь я видел многое, но Гуманитарный университет профсоюзов – это действующая модель вуза XXI века. У нас читают лекции выдающиеся люди России, чьи имена являются символом самых крупных достижений отечественной культуры, искусства, науки.

Особо хочу сказать о Дмитрии Сергеевиче Лихачеве – первом Почетном гражданине Санкт-Петербурга и первом Почетном докторе СПбГУП. Именно в стенах нашего университета Дмитрий Сергеевич выступил с инициативой разработки и принятия важнейшего международного документа – Декларации прав культуры. Мне, одному из защитников Ленинграда в годы Великой Отечественной войны, этот документ особенно близок.

С большой теплотой вспоминаю Николая Николаевича Белехова, который сумел во время войны превратить ГИОП в своеобразный штаб, сплотив большой, необыкновенно дружный и преданный коллектив архитекторов, скульпторов, художников, реставраторов, инженеров, искусствоведов. Они не щадили себя, спасали всемирно знаменитые памятники любимого сражающегося города, занимались обмерами зданий, ценных в архитектурном отношении, на случай их разрушения от бомб и снарядов. Более сорока сотрудников инспекции погибли от артобстрелов, бомбежек и голода. Но в 1944 году, когда еще не закончилась война, после снятия блокады города, разрушенные здания уже начали восстанавливать.

Созданная почти за три столетия талантом и трудом многих российских и иностранных мастеров красота моего родного города – это ярчайшая частичка достижений общемировой культуры. Город над вольной Невой, рожденный гением Петра Великого, воплотил в себе черты самых разных архитектурных стилей: западноевропейских, северных стран, Московской Руси. И здесь они «заговорили», вступили в диалог и между собой, и с нами. Это привело к рождению особой петербургской культуры – живой, диалогичной по своей сути.

Мой Город говорит с каждым, кто выходит на его улицы. Он и мудрый педагог-наставник, и добрый друг, который всегда поддержит в трудную минуту, даст необходимый совет. Эту особенность Города я ощущал не раз и не два. Порой даже я, человек, прошедший войну, а значит, повидавший рядом смерть и утраты, вдруг чувствовал усталость, бессилие что-либо изменить. Заряд энергии, оптимизма, веры в торжество добра над злом мне всегда давал мой Город. Низкий тебе за это поклон, Петроград – Ленинград – Петербург!

И еще – мой совет тем, кому тяжело, кому надо принять для себя важное решение: идите на встречу с Городом, не спеша пройдитесь по его центральным улицам, набережным, мостам… Прислушайтесь к голосу Города, сердцем его почувствуйте – и решение, единственно верное, я уверен, придет. Эта необыкновенная особенность Города не всем была по душе. Не раз грозил ему враг разрушением. И хотя нога его так и не ступила победным шагом на улицы и площади (только плененным проходил враг маршрутом позора), сколько ран было нанесено Городу, сколько он испытал потерь! Нет, нельзя, чтобы Город, известный всему миру как Северная Пальмира, и дальше зависел от чьей-то дурной воли. Петербург – памятник общемировой культуры – должен быть защищен от посягательств на него международным документом, обязательным для всех – и политиков, и строителей, и просто вандалов, которых, к сожалению, все больше становится в наши дни.

Декларация прав культуры, предложенная Дмитрием Сергеевичем Лихачевым, тщательно разработанная по инициативе Гуманитарного университета профсоюзов, – как раз этот документ!

И еще несколько слов об университете, в котором я работаю. Сейчас здесь готовят специалистов самых разных профессий – юристы и артисты, режиссеры и экономисты, менеджеры туризма, шоу-бизнеса, социальные работники, журналисты и другие. Для каждой специальности разработана своя обширная учебная программа, но есть во всех них и одно общее, на мой взгляд, самое главное: в университете разработана единая и обязательная для всех комплексная программа подготовки будущего поколения российской интеллигенции, то есть тех, кому в XXI веке вести за собой людей, сохранять достижения мировой культуры, кому создавать новое… У истоков этой программы стоит Александр Сергеевич Запесоцкий, первый в нашей стране доктор культурологических наук. Именно ему и его ближайшим сподвижникам – профессорам В.Е. Триодину, Л.А. Санкину и другим – пришла благородная идея: обогатить современный педагогический процесс лучшим из того, что уже было до нас. Мне безмерно повезло, что я причастен к этой работе, вношу в нее свой посильный вклад.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.