Партийные офицеры-пропагандисты

Партийные офицеры-пропагандисты

Создание должности офицера национал-социалистической пропаганды стало запоздалой и гротескной попыткой политизации армии. Инициатива эта была принята в ту пору, когда наше поражение давно уже стало неизбежным. В то время, когда Россия повышала роль командира за счет сокращения власти комиссара и стремилась преобразовать коммунистическую Красную армию в русскую национальную армию, Гитлер счел необходимым внедрить в армию политически преданных ему офицеров, что подрывало ее единство изнутри. Эта инициатива показывает полное незнание Гитлером менталитета немецкого солдата и фронтовых реалий[65].

Немецкий солдат, который на протяжении веков противостоял численно превосходящим противникам (далеко не всегда. – Ред.), за последние годы войны стал глухим к красивым фразам, вроде «веры в окончательную победу» или тех, что уверяли его, будто только национал-социалистическая идеология способна принести ему спасение. Если он продолжал выполнять свой долг, то только потому, что осознавал: его миссия необходима родине. Его непосредственные начальники – капитан, майор и полковник – люди, чьи судьбы были неразрывно связаны с его собственной, – служили ему образцом морали и примером настоящего воина. Все остальное было «показухой», как точно выражались фронтовики. Каждое уцелевшее орудие, каждый сохранившийся снаряд стоили в тысячу раз больше, чем все красивые теории.

Партийные руководители больше не ездили на фронт. У них находились «гораздо более важные задачи» в тылу. Офицера на передовой не спрашивали, носит ли он партийный значок, когда одевается в штатский костюм, и не осуждали за отсутствие такового. Перед лицом врага, когда значение имеет только личность человека, этот значок не имел никакой ценности. Однако, поскольку приказы приходилось выполнять хотя бы на бумаге, офицеров на должности национал-социалистических наставников приходилось назначать, порой против воли назначаемых. Время от времени они получали пропагандистские материалы для распределения их в подразделениях, но это практически ничего не меняло. Учитывая тогдашнюю ситуацию, на фронте не было времени организовывать идеологические конференции по национал-социалистической идеологии. Все были больше озабочены сохранением своей жизни.

Если смотреть на вещи под таким углом, то наказания, назначенные бывшим офицерам-пропагандистам комиссиями по денацификации, кажутся особенно унизительными.