Приложение № 2 Людские судьбы
Приложение № 2 Людские судьбы
Участников тех незабываемых событий обстоятельства и время разбросало по разные стороны противостояния в разразившейся затем гражданской войне. Но подавляющее число матросов и унтер-офицеров оказалось на стороне Советской власти. Так упоминавшийся в этом издании автор книг "“Гангут” идет в шторм" (Львов:, 1979), "Я-матрос “Гангута”!" (М.: Военное изд-во, 1987) и “Это было на Балтике” (Львов, 1965) Л.И. Иванов прожил долгую и счастливую жизнь. Лучше всего о его судьбе говорит написанная им в 1960-е гг. автобиография. Приведем ее полностью.
"Я, Иванов Дмитрий Иванович родился 20 февраля 1891 года в городе Тотьме Вологодской губернии в семье рыбака. Отец мой не знал кто его родители, был подобран рыбаком Каплиным на берегу реки Сухоны новорожденным. При крещении дали имя, отчество и фамилию Иван Иванович Иванов. Мать моя Мария Михайловна тоже не помнила своих родителей, рыбак Каплин вырастил моего отца женил и оставил свою профессию рыболовство. Родители мои умерли, более 50-ти лет тому назад.
Я в 1902 году окончил начальную школу (три года обучения) и с тех пор стал зарабатывать себе на хлеб. Это были очень сложные годы моей жизни. При отце делать было нечего и я сбежал из дома в поисках работы. Вначале работал мальчиком у купца Головина в городе Великом Устюге: сортировал щетину, конский волос, беличьи и заячьи шкурки, охранял припадочного сына хозяина. Когда окрепли мои силы, я поступил на работу в Северное пароходное общество на Северной Двине, работал матросом на буксирных пароходах, грузчиком, водоливом на баржах, а в зимнее время зимогором в затонах по размораживанию пароходов для ремонта, одалбливанию майн вокруг зимовавших судов, нес сторожевую службу. Мой рабочий день не ограничивался двенадцатью часами, вел нищенское существование.
В 1912 году был призван на военную службу и зачислен в военный флот. После обучения строевой службы в г. Кронштадте бал направлен в учебно-артиллерийский отряд. Подготовлен на специальность гальванера по электротехнике управления приборами артиллерии и назначен служить на вновь строящийся в Санкт- Петербурге линкор “Гангут”.
К революционному движению примкнул летом 1913 года, будучи на крейсере “Диана”, на котором тогда служил член партии с 1905 года Павел Дмитриевич Мальков, в последствии первый комендант Московского кремля. Летом 1914 года принимал участие вместе с рабочими адмиралтейского судостроительного завода в баррикадных битвах против царизма под руководством гальванерного унтер-офицера Андрианова.
Придя на “Гангут” вступил в кружок революционно настроенных матросов, которым руководил гальванер Владимир Федорович Полухин, член РСДРП(б) е 1904, позднее в 1 91 8 году расстрелян английскими интервентами в числе 26-ти бакинских комиссаров.
Мы, революционно настроенные матросы в 191 5 году развернули среди команды агитационную работу по подготовке восстания против царского самодержавия, ненавистной империалистической войны и драконовских порядков в Балтийском флоте. 19- го октября (по новому стилю 1 — го ноября) 1915 года команда линкора восстала в захватала корабль в свои руки. Мне было дано задание: призывать к восстанию команды кораблей, стоявших на Гельсингфорском рейде поднимать восстание, присоединяться к восставшим “Гангута”, но матросы других кораблей были загнаны в жилые палубы и не услышали наших призывов, а “Гангут” был окружен подводными лодками, миноносцами и крейсерами. На борт линкора высадили вооруженные отряды и восстание было подавлено.
В Февральской буржуазно-демократической революции 1917 года принял активное участие, а также в дни Великой Октябрьской Социалистической революции судовым комитетом мне было поручено: охранять сложную технику артиллерии и держать в полной готовности, обеспечивать снабжение всем необходимые команду корабля. Кроме этого я активно участвовал в профсоюзном движении и поддерживал связь с рабочими Свеаборского порта, будучи членом совета профсоюза.
С июля месяца 1917 года линкор “Гангут” был большевистским кораблем. Зорко стоял на страже революции, а в сентябре месяце вышел из подчинения Временного буржуазного правительства и являлся надежной плавучей крепостью большевизма. В марте 1918 года участвую в легендарном героическом ледовом походе кораблей Балтийского флота из Финляндии в Кронштадт, выполняя ответственное боевое задание комиссара и судового комитета в период подготовки к походу и во время похода, за что мне был выдан судовым комитетом аттестат.
После ледового похода кораблей, как прослуживший более пяти лет на флоте, демобилизуюсь и уезжаю в свой родной город Тотьму. Работаю заведующим книжным складом уездного агенства Всероссийского центрального исполнительного комитета. Вместе с этим провожу большую общественную работу: организую в городе профсоюзы: водного транспорта и работников торговли. Руковожу культурно-просветительной работой. Организую драмкружок, клуб, библиотеку — вовлекаю молодеж города в проводимые мероприятия.
В 1919 году, в период VIII съезда РКП/б/ вступаю в члены партии, а через месяц вместе с другими коммунистами, комсомольцами и членами профсоюза ухожу добровольцем на Восточный фронт- на борьбу против Колчака. Наш отряд вологжан зачисляют в 266-й имени Мамышева стрелковый полк 30-й стрелковой дивизии и формируют из нас 3-й батальон этого полка. Меня как специалиста назначают телефонистом в команду связи, а вскоре избирают Председателем бюро РКП/б/полка. Перед наступлением на Омск Политотдел дивизии откомандировывает меня в 267 горный стрелковый полк на ту же должность.
С 267-м стрелковым полком прошел в суровые морозы по Сибирским дорогам до полного разгрома Колчаковской армии, наш полк имел 35 сражений и ни одного поражения. В городе Красноярске меня сразил сыпной тиф, а вслед за ним возвратный, и я выбыл из строя.
После выздоровления, в мае месяце 1920 года, как матроса-специалиста откомандировали в Москву в распоряжение Военно-морского штаба. В это время В.И. ЛЕНИН поставил задачу готовить мины для минирования Азовского и Черного морей. В Кронштадте создается отряд главного минера Кронштадского порта, куда я и получил назначение. В отряде работал ответственным партийным организатором.
В сентябре 1920 гола Политуправление Балтийского флота направляет меня на учебу в Петроградский краснофлотский учительский институт им. Толмачева. Будучи курсантом института в марте 1921 года принимал участие в подавлении Кронштадтского контрреволюционного мятежа. В июле 1921 года мобилизуют на продовольственную работу, на борьбу с голодом в Поволжье. Снова еду в родной город Тотьму. С этого времени моя трудовая деятельность проходила в вологодской, Архангельской, Кировской, Омской, Тюменской, и Пинской областях, связанная с социалистическим преобразованием сельского хозяйства и укреплением колхозного строя.
По приезде в г. Тотьму работаю в уездном Продовольственном отделе: заведующим заготовительным отделом, заместителем уездного продовольственного комиссара.
После призыва В.И. ЛЕНИНА "Учитесь торговать!", меня направляют для работы в потребительскую кооперацию инструктором Тотемского районного отделения Северосоюза. В этот период ощущается соляной голод и в конце 1923 года Тотемский уездный исполнительный комитет назначает меня заведующим / директором/Леденгского Солеваренного завода и курорта.
По приезде в Леденгск (п. Бабушкино) организую общество потребителей, членами которого явились заводские рабочие. Я избираюсь председателем Леденгского общества потребителей и руковожу заводом и курортом.
В 1925 году соляной голод ликвидирован, вновь работаю в потребительской кооперации членом правления Тотемского Городского общества потребителей, заведую торговым отделом. Этот период характеризовался окончательным вытеснением из торговли частников. С 1926 по 1930 год сельскохозяйственный инспектор труда по Тотемскому и Вольскому уездам, а затем Вологодского губернского отдела труда. В данный период мне приходится участвовать в выполнении планов лесозаготовок и сплава, хлебозаготовок и гарнцевого сбора, самообложения и мер по ограничению кулачества.
В феврале 1930 года откомандировывают для укрепления кадрами партийной организации Северо-Двинской партийной организации Северного края, в г. Великий Устюг, работаю инструктором-массовиком Велико-Устюгского рабоче-крестьянского общества потребителей. В июле месяце командируют в Подосиновский район, где избираюсь членом районного общества потребителей — заведую организационным отделом и избираюсь в бюро Райкома партии. В районе плохо обстояло с коллективизацией. В начале января 1931 года избираюсь председателем правления Райколхозсоюза.
В 1932 году за массовую организацию колхозов, их хозяйственное укрепление, за активное участие колхозников в общественном труде, развитие льноводства, организации и строительства животноводческих ферм, завоза породистого рогатого скота, свиней и коневодства, на состоявшемся краевом колхозном съезде Северного края, в г. Архангельске в июле 1932 года избран членом правления Севкрайколхозсоюза — руковожу колхозной торговлей. По ликвидации Колхозсоюза работаю в Областном земельном управлении Инструктором политического сектора.
В 1933 году организуется 1-я краевая колхозная ярмарка. Мне поручается организовать массовый завоз сельскохозяйственных продуктов из глубинных районов края. Это мероприятие было исключительно важным. На ярмарку было завезено масса продуктов, за что Исполнительный Комитет Северного края отмечает меня премией, а краевой Комитет ВКП/б. направляет на учебу в г. Москву, во Всесоюзную Академию Социалистического земледелия, которую заканчил в 1936-м году и еду на работу в город Омск, где работаю начальником управления технических культур, а затем старшим агрономом Госстрахфонда. В 1938 году Комиссар продовольственного пункта железнодорожной станции Омск, а в 1939 году комиссар монитора “ЛЕНИН” Амурской Краснознаменной военной флотилии.
В 1939 году Советская армия освободила западные области Белоруссии и Украины, куда требовались опытные кадры и меня партия направляет на работу в Западную Белоруссию. Работаю заместителем начальника Пинского областного земельного отдела, опять организация и хозяйственное укрепление колхозов. Здесь меня и застигла война, ухожу добровольцем на фронт.
С первых дней Великой Отечественной войны до полной победы над гитлеровской Германией находился на фронте в должности комиссара-заместителя командира по политической части воинских частей на Центральном, Волховском, Ленинградском, 3- м Прибалтийском и 1-м Прибалтийском фронтах. Дважды был тяжело ранен, но по выздоровлению вступал в строй. Награжден двумя орденами Отечественной войны и пятью медалями.
С 1945 года живу во Львове, по июль 1952 года работал Инструктором сельскохозяйственного отдела Львовского областного Комитета КП Украины, затем председателем Львовского областного Комитета профсоюза рабочих совхозов. Обком профсоюза обслуживал все совхозы находившиеся на территории западных областей УССР.
В 1946 году при исполнении задания Обкома партии был тяжело контужен в Олесском районе. После контузии многие годы страдал припадками и в следствии тяжелой болезни вынужден был в 1954 году оставить работу и перейти на социальное обеспечение. Три года ушло на восстановление здоровья.
С 1957 года активно включился в обшественную деятельность по пропаганде Ленинских идей среди молодого поколения, являясь пропагандистом. Выступаю в печати, по радиовешанию и телевидению. 25 июля 1963 года выступал по центральному телевидению, в августе 1963 года участвовал в киносъемках документального фильма “В пламени и Славе”, как ветеран прославленной дивизии в годы гражданской войны, в начале ноября 1965 года выступал по центральному телевидению в постановке: “Революция и поэты” посвященной героям 50-й годовшины со дня восстания моряков Балтийского флота в 1915 голу на линкоре “Гангут”.
Являюсь персональным пенсионером союзного значения, членом союза журналистов СССР, членом общества “Знание” членом военно-научного общества при центральном Военно-Морском музее, автор книги: “Это было на Балтике”, почетный матрос Дважды Краснознаменного Балтийского и Краснознаменного Северного флотов.
Начиная с 1957 года выступаю перед молодежью и учащимися школ, пионерами ежегодно до ста пятидесяти раз Бываю для встреч и выступлений у военных моряков Балтики, Северного Черноморского флотов, в частях пограничных войск, у воинов Советской армии и продолжаю заниматься творческой деятельностью, в связи с этим веду письменную связь с ветеранами Великого Октября, гражданской и Великой Отечественной войны, с участниками строительства социализма в нашей стране.
Дмитрий Иванович ИВАНОВ, член КПСС 1919 года, 1 — го июня 1966 г. г. Львов-6 Проспект Ленина д. 6/8, кв. 40.
Д. И. Иванов в 1915 г. (слева) и в 1960-е гг.
Совсем по другому сложилась судьба представителя элиты флота командира “Петропавловска” В.К. Пилкина. Владимир Константинович Пилкин родился 11 июля 1869 г. в Санкт-Петербурге в семье капитана 1 ранга. Его отец, впоследствии полный адмирал К.П. Пилкин (26.12.1824-12.01.1913) лейтенантом участвовал в знаменитой обороне Петропавловска от англо-французской эскадры, много плавал на Балтике и в Тихом океане, затем исключительно много сделал для развития в русском флоте торпедного оружия. Мальчик впервые увидел отца в трехлетнем возрасте-до того “морской волк” командовал отрядом клиперов в Тихом океане.
В семье было шестеро детей — пять сыновей и дочь. Старший и младший из мальчиков, Владимир и Алексей, избрали для себя морскую службу. Владимир получил прекрасное образование: после нескольких лет учебы в III военной гимназии поступил в Морское училище, которое окончил в 1 890 г. по успеваемости и поведению 25-м из 35 человек в выпуске. В 1898 г. окончил Минный офицерский класс, наконец, в 1908 г. — Курс военно-морских наук Николаевской морской академии.
Первую свою после производства в офицеры летнюю кампанию молодой мичман совершил на черноморском броненосном корабле “Чесма”. Но уже летом следующего, 1 892 г. он получил лестное назначение-младшим штурманом отправлявшегося в Тихий океан крейсера II ранга “Разбойник”. Владимир Константинович доверие оправдал, в течение почти четырех лет прекрасно справляясь с непростыми обязанностями. Кстати, за это время на крейсере сменилось четыре командира! С одним из них, будущим морским министром адмиралом Иваном Константиновичем Григоровичем, человеком крайне противоречивым, но немало сделавшим для русского флота, жизненный и служебный пути В.К. Пилкина пересекутся не раз. А возврашение из дальнего плавания совпало с еще одним праздником — производством 14 мая 1896 г., наравне с другими товарищами по Морскому училищу (с 1 891 г. — Морскому корпусу), в лейтенанты.
Получив прекрасный практический опыт, Владимир Константинович в течение почти года, с 29 ноября 1896 г., служил в Главном морском штабе, а затем решил продолжить свое образование. Как истинный сын “патриарха торпедистов” осенью 1897 г. он поступил в находившийся в Кронштадте Минный офицерский класс.
Получив по окончании класса звание минного офицера 2-го разряда, В.К. Пилкин в августе 1 898 г. вновь был назначен на “Разбойник”, на этот раз минным офицером. Конечно, торпед и мин заграждения на старом корабле не было, в ведении молодого специалиста было лишь электрооборудование, но предстояло новое, на этот раз годичное заграничное плавание! А по возвращении, как оказалось, ждало не менее приятное назначение, на этот раз уже тесно связанное со специальностью. После непродолжительного отдыха Владимир Константинович 27 января 1900 г. был командирован в Тулон для наблюдения по минной части за строительством эскадренного броненосца “Песаревич” (приказом главного командира Кронштадтского порта вице-адмирала С.О. Макарова от 16 октября того же года назначен минным офицером, а 21 марта 1901 г., вскоре после зачисления в минные офицеры 1-го разряда, — и старшим минным офицером этого корабля).
Новая служба была очень интересна. “Песаревич” одним из первых больших кораблей русского флота получил радиотелеграфную станцию. Вот тут и пригодились знания, полученные от А.С. Попова!
Вступившему в августе 1903 г. в строй “Цесаревичу” не позволили зайти на Балтику, сразу из Тулона направив на Дальний Восток, в Порт-Артур. Вечером 26 января 1904 г., в первые же минуты развязанных Японией боевых действий, корабль получил тяжелую торпедную пробоину и вступил в строй после ремонта лишь в конце мая. Мичман Д.И. Дараган в письме к родным от 25 мая дал своему сослуживцу такую характеристику: "Минер Пилкин — сын адмирала. Немного загадочная для меня личность. Хороший специалист, умный, кажется, человек, холостой, довольно красивое лицо. Говорит мягко и приятно, очень любезен. Изредка проскакивают фразы: когда у нас будет республика или конституция. Вот тут-то я его и не понимаю. В общем очень милый господин. Артиллерист Ненюков покладистый, покойный, русский человек. Большой друг Пилкина. Вместе читают французские романы".
Во время решающего сражения с японским флотом 28 июля 1904 г., когда находившийся на “Цесаревиче” командующий эскадрой контр-адмирал В.К. Витгефт и чины его штаба уже были убиты или тяжело ранены, осколки очередного снаряда влетели в прорези боевой рубки, выведя из строя всех в ней находившихся. Первыми пришли в себя В.К. Пилкин и Д.В. Ненюков, оба имевшие серьезные ранения. Им и пришлось срочно восстанавливать управляемость корабля, вышедшего из строя и кружившегося под огнем боевых отрядов X. Того. В ночь после сражения серьезно поврежденный броненосец ушел в германский порт Циндао, где и был интернирован до конца войны. Оправившийся от ранения Владимир Константинович, с разрешения немцев, в середине ноября выехал в Европейскую Россию для лечения. За отличие лейтенант был удостоен орденов Св. Георгия 4 ст. (7 августа 1906 г.) и Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (2 апреля 1907 г.).
После возвращения в Россию В.К. Пилкин был прикомандирован к Военно-морскому ученому отделению Главного морского штаба, а 13 мая 1905 г. получил во временное командование свой первый корабль — миноносец № 215. Осенью 1905 г. в Петербурге сложился круг единомышленников, желавших обобщить горькие уроки и принять все возможные меры для скорейшего возрождения флота-"Санкт-Петербургский морской кружок". Капитан 2 ранга В.К.Пилкин стал его вице-председателем.
Между тем 5 июня 1906 г. Владимир Константинович был назначен старшим офицером минного крейсера “Стерегущий”, а осенью поступил на двухлетний Курс военно-морских наук Николаевской морской академии. В период обучения в летнюю кампанию 1907 г. он командовал миноносцем “Послушный” из состава 2-го Отряда минных судов Балтийского моря. Во второй год обучения в академии Владимир Константинович был привлечен к работе Морского Генерального штаба, “мозга флота”, о создании которого говорилось выше. Приказ о его прикомандировании был отдан 17 декабря 1907 г., в штат же штаб-офицером высшего оклада его зачислили 27 августа 1908 г., после окончания академии. Там трудились многие его товарищи по Санкт-Петербургскому морскому кружку- А.В. Колчак, М.М. Римский-Корсаков и др.
В 1909–1911 гг. Пилкин командовал на Балтике эскадренным миноносцем “Всадник”, сполна пройдя школу вице-адмирала Н.О. фон Эссена. В ноябре 1911 г. Владимир Константинович был назначен командиром строившегося линкора “Петропавловск”, а 6 декабря произведен за отличие в капитаны 1 ранга. Корабль вступил в строй уже после начала Первой мировой войны, а до того В.К. Пилкин совмещал наблюдение за его строительством с продолжением деятельности в Морском Генеральном штабе, где участвовал в разработке судостроительных программ, агитировал за выделение необходимых средств во время своих выступлений в комитетах Государственной Думы и на страницах печати, а в 1914 г. некоторое время исполнял обязанности помощника начальника МГШ вице-адмирала А.И. Русина. В 1913 г., для приобретения опыта в управлении большими кораблями, в течение нескольких месяцев временно командовал столь знакомым ему “Цесаревичем”.
Вступление нового дредноута в строй было не простым — требовалось отладить множество механизмов, устранить большое число неисправностей. Роль командира, как “дирижера” офицеров-спеииалистов и заводских инженеров, была крайне важна. Много сил уходило на создание экипажа, подбор офицеров. Не всегда все выходило гладко — из дневника В.К. Пилкина (запись за 19 августа 1920 г.) узнаем о подробностях назначения старшего артиллерийского офицера. Им 6 февраля 1915 г. стал Александр Николаевич Лушков, замечательный артиллерист, хорошо знакомый Пилкину по совместной службе на “Всаднике”. Временно исполнявший до этого обязанности старшего артиллерийского офицера Николай Николаевич Машуков, получивший впоследствии широкую известность своими действиями на Азовском море во время Гражданской войны, был обижен тем, что его не утвердили в должности — он так много сделал для наладки башен при вступлении корабля в строй. Но, по мнению Пилкина, Лушков “способнее Машукова, лучше его без сравнения управляет огнем”, что во время войны было важнее всего.
В конце 1914 г. вступившие в строй дредноуты перешли на зимовку в Гельсингфорс. На них продолжалось налаживание судовой жизни, обучение личного состава, велись работы по ликвидации недоделок и наладке механизмов. Корабли были сведены во 2-ю (с 5 апреля 1915 г. — 1-ю) бригаду линейных кораблей, с июня по декабрь 1915 г. входившую в состав Эскадры действующего флота, которой командовал вице-адмирал Л.Б. Кербер (держал флаг на “Петропавловске” с 17.08 по 10.12.1915), затем вновь находившуюся в непосредственном подчинении командующему флотом.
Начальник 1 — й бригады линейных кораблей эскадры Балтийского моря контр-алмирал А.С. Максимов 1 сентября 1915 г. аттестовал Пилкина так: "Отличный офицер и редкий служака, всей душой преданный службе. Отлично управляет людьми и судном. Нравственен, здоров. Твердый и решительный характер. Воспитан и дисциплинирован. Дай Бог побольше таких офицеров, честных. Самоотвержен — приятный по службе своими идеальными взглядами".
Впрочем, не все оценивали службу Владимира Константиновича столь высоко. Так, командующий Балтфлотом вице-адмирал В.А. Канин в письме морскому министру И.К. Григоровичу от 11 октября 1915 г. раздраженно писал о В.К. Пилкине: "Этот управляется хуже всех, не только дредноутов, а вообще хуже всех кораблей. Вполне признавая в нем высокие качества доблести и военно-морские знания, даже, может быть, талант, допускаю, что из него может выйти прекрасный начальник отряда, но командир он плохой, не смотря на наибольшую практику в управлении большими судами". Спустя полтора месяца, когда возник вопрос о назначении капитана 1 ранга А.В. Колчака в штаб командующего Черноморским флотом, тот же Канин в письме Григоровичу от 2 декабря 1915 г. возражал против планируемого перевода и предлагал вместо него Пилкина или капитана 1 ранга А.П. Зеленого: "И тот, и другой прекрасны. Но Пилкин старше и более подготовлен для настоящего военного времени". Складывается впечатление, что В.А. Канин, несомненно, не желавший отпускать от себя чрезвычайно деятельного Колчака, в то же время предпочел бы удалить В.К. Пилкина от себя подальше, обставляя это как повышение по службе. Этот план не осуществился.
В ноябре 1916 г. Пилкин получил новое назначение — командиром 1 — й бригады крейсеров, а 6 декабря был произведен в контр-адмиралы. На этом посту Владимиру Константиновичу пришлось пережить тяжелые дни Февральской революции, когда он вместе с контр-адмиралом А.Н. Вердеревским всеми силами старался не допустить пролития крови в Ревеле, затем — тягостное ощущение постепенного неотвратимого развала флота. Вскоре после Моонзундского сражения, в октябре 1917 г., ему пришлось передать управление бригадой С.Н. Тимиреву. Диагноз врачей был страшен — чахотка.
Почти весь 1918 г. бывший адмирал провел в туберкулезном санатории Нуммела, находившемся в лесах, в более чем 100 км по железной дороге от Гельсингфорса. С конца 1918 г. он с семьей проживал в Гельсингфорсе, почти без средств для жизни и лечения, страдая от болезни и морально — от трагедии России. 6 января 1919 г. адмирал впервые встретился с генералом Н.Н. Юденичем, вернувшимся 3 января из поездки в Стокгольм, где он вел переговоры с представителями союзных держав в Швеции. Встреча положила своего рода фундамент доверия между Н.Н. Юденичем и контр-адмиралом В.К. Пилкиным. На этой основе постепенно сложилось не только тесное сотрудничество, но и дружба, выдержавшая и бури Гражданской войны, и тягостные годы эмиграции. Уже 11 мая 1919 г. в письме к контр-адмиралу М.И. Смирнову, управляющему Морским министерством у адмирала А.В. Колчака, Пилкин, говоря о генерале Юдениче, писал: “Наши отношения очень хорошие”. Настолько, что адмиралу Пилкину удалось уговорить генерала Юденича “послать Колчаку извещение о своем, здесь в Финляндии, пребывании”. Дело не ограничивалось этим советом. Из письма Пилкина Юденичу от 16 января 1921 г. ясно, что адмирал был в сношениях и с Колчаком, составляя по поручению Юденича телеграммы Верховному Правителю.
Нет сомнения, что на решение Колчака о назначении Юденича главнокомандующим Северо-западным фронтом и о переводе (из предосторожности — на личный счет генерала) значительных денежных сумм в иностранной валюте для Северо-Западной армии, повлиял хорошо ему известный еще по Порт-Артуру (а более — по Санкт-Петербургскому морскому кружку и совместной службе в Морском Генеральном штабе) и близкий ему контр- адмирал Пилкин.
Деловые, а затем и дружеские отношения с генералом Юденичем отразились на положении адмирала Пилкина. В связи с назначением 10 июня 1919 г. генерала Н.Н. Юденича адмиралом Колчаком "Главнокомандующим всеми Российскими сухопутными и морскими силами действующими на Северо-Западном фронте", в июле 1919 г. при штабе Юденича был создан Морской походный штаб во главе с В.К. Пилкиным.
10 августа 1919 г. английский генерал Марч потребовал немедленного формирования Северо-Западного правительства. Адмирал Пилкин, вслед за генералом Юденичем, вынужден был согласиться на вхождение в его состав, уступая требованиям англичан ради получения необходимого для Северо-Западной армии вооружения и снабжения. Характерно высказывание другого члена правительства, государственного контролера меньшевика-плехановиа В.Л. Горна, вспоминавшего, что каждый раз когда возникала дискуссия с генералом Юденичем, он "старался меньше высказываться и старательно прибегал к содействию своего коллеги адм[ирала] Пилкина, человека тонкого, умного и весьма хитрого…". "Всякий раз, — продолжает В.Л. Горн, — как я начинал переговоры с генералом Юденичем, адм[ирал] Пилкин мгновенно появлялся в комнате, как из-под земли".
Адмирал В.К. Пилкин участвовал в осеннем походе на Петроград, подготовке восстания в бывшей столице, которое должно было начаться при выходе частей к Обводному каналу. Вместе с армией пережил прилив надежды, когда передовые подразделения уже видели купол Исаакиевского собора, а затем — горечь поражения. Далее последовала трудная деятельность в Ревеле, где Владимир Константинович, входя в состав Ликвидационной комиссии, старался помочь бывшим товарищам по оружию. Наконец, 2 апреля В.К. Пилкин с семьей выехал в Гельсингфорс, а 10 апреля на пароходе отплыл во Францию. Затем — эмиграция, жизнь в Париже, выполнение отдельных поручений Н.Н. Юденича, участие в деятельности Особого комитета по оказанию помощи морским офицерам и их семьям (1920–1921 гг.).
Командир линейного корабля “Петропавловск” капитан 1 ранга В. К. Пилкин
Командир 1-й бригады крейсеров контр-адмирал В. К. Пилкин
Будучи во главе ниццкой кают-компании морских офицеров, адмирал Пилкин по мере сил заботился о своих соратниках по флоту. В конце 1940 г. “Бюллетень Общества бывших русских морских офицеров в Америке” сообщил своим читателям: "В Ницце, не смотря на крайне тяжелое положение там проживающих, в начале октября все же наши моряки отметили молебном в Соборе и весьма скромным обедом пятидесятилетие пребывания в офицерских чинах всеми глубоко уважаемого адмирала В.К. Пилкина".
Средиземноморский климат благоприятно сказался на здоровье Владимира Константиновича, он дожил до 6 января 1950 г.
Последние часы адмирала так описаны контр-адмиралом Н.Н. Машуковым: "Когда его дочь Вера Владимировна вошла в комнату, чтобы попросить отца к завтраку, она застала его без чувств, за писанием письма своему лкэбимейшему офицеру и сотруднику, капитану 2 ранга А.Н. Лушкову. Вызванный врач успел привести адмирала в чувство. Открыв глаза, он сказал: "Как, я еше здесь? а я был уже Там! Как Там хорошо…" Несколько часов спустя повторный кризис окончательно оборвал жизнь этого, одного из самых образованных и просвещенных офицеров нашего многострадального флота, Георгиевского кавалера и человека-джентльмена".
На крышку гроба положили скрещенное оружие и пробитую в бою с японским флотом 28 июля 1904 г. фуражку. Владимир Константинович Пилкин покоится на русском кладбище Кокал.
Интересна судьба еще одного офицера служившего на балтийских дредноутах — С.П. Славинского. Сергей Петрович Славинский родился в Кронштадте 5 июня 1887 г. в семье поручика Корпуса флотских штурманов Петра Николаевича Славинского. Морской город. Морская семья. Прадед Сергея был протоиереем, а вот дед Николай Алексеевич, окончивший в 1 840 г. Императорскую Медико-хирургическую академию, стал морским врачом. В 1850-е гг. он был врачом Бакинского морского лазарета, там появились на свет три его старших сына: Петр, Павел (близнецы, родились 10 июня 1851) и Порфирий (23 февраля 1855). После возвращения на Балтику служил в различных флотских экипажах, здесь в его семье появились дочери Ольга (10 июля 1 861) и Вера (15 сентября 1876), сын Семен (1 сентября 1864). В 1873 г. коллежский советник Н.А.Славинский вышел в отставку, а скончался 6 августа 1881 г., 66-и или 67-и лет от роду.
Его сыновья Петр и Порфирий стали морскими офицерами. Петр закончил Штурманское училище (1871), с 1879 по 1890 г. служил старшим штурманом на балтийских броненосных кораблях, затем командовал пожарным баркасом, в 1 896 г. перевёлся на Дальний Восток, где был смотрителем инструментальной камеры Владивостокского порта, с 1899 г. командовал брандвахтой того же порта, в 1 902-1 903 гг. исполнял обязанности помошника директора маяков и лоиии, затем был членом военно-морского суда Владивостокского порта; вышел в отставку с производством в полковники по Адмиралтейству 12 июня 1906 г., скончался 21 января 1917 г. Его брат-близнец Павел окончил Санкт-Петербургское пехотное юнкерское училище и до выхода в отставку штабс-капитаном в 1 880 г. служил в крепостных частях в Кронштадте. Порфирий в 1875 г. окончил курс Морского училиша, а в 1880 г. — Артиллерийского офицерского класса, в 1 889 г. переведён в чины по Адмиралтейству и служил до 26 апреля 1910 г., когда был уволен в отставку с производством в генерал-майоры.
Сергей начал учёбу в Кронштадте, а когда отец перевёлся на Дальний Восток, они с мамой Анной Михайловной переехали в Петербург — ближе к старшему брату Константину, уже заканчивавшему Морской кадетский корпус. В 1900 г. в то же учебное заведение поступил и Сергей. Первым кораблём, на котором довелось поплавать юному кадету, стало учебное судно “Моряк”, за ним последовали “старики” — “Вестник”, “Князь Пожарский”, “Генерал-адмирал”, “Адмирал Корнилов” и, наконец, сравнительно новый, но столь же далёкий от современных кораблей “Верный”. И только после окончания корпуса и производства в корабельные гардемарины (20 апреля 1907 г.) Сергей попал на линейный корабль “Цесаревич”, ветеран порт-артурской эпопеи. В составе Отдельного отряда Балтийского флота, назначенного для плавания с корабельными гардемаринами, будушие офицеры обошли ряд портов Средиземного моря. В фотоальбомах, хранящихся у дочери Сергея Петровича, и сейчас можно увидеть чудесные виды Гибралтара, Неаполя, Афин, Наваринской бухты, Мармариса и многих других памятных мест. Очередные экзамены — и вот 13 апреля 1908 г. морской министр подаёт императору на подпись долгожданный приказ о производстве очередного выпуска Морского корпуса в мичманы.
Первая должность — вахтенный офицер учебного судна “Николаев” в составе Учебно-минного отряда. Затем с августа по ноябрь 1909 г. С.П.Славинский служил на яхте “Алмаз”. 31 марта 1910 г. судьба вновь забросила его на “Цесаревич” — сперва вахтенным офицером, затем, с мая 1911 г. — вахтенным начальником. 6 декабря того же 1911 г. вышел приказ о производстве в лейтенанты. Пора было выбирать специальность. В сентябре 1912 г. Сергей Петрович отправился в Кронштадт — сдавать вступительные экзамены в Минный офицерский класс. Знаний оказалось достаточно, и потянулись напряжённые месяцы занятий, а потом летних практических упражнений на уже знакомом “Николаеве”. Наконец, 5 сентября С.П. Славинский был зачислен в минные офицеры 2 разряда, после чего получил назначение минным офицером на учебное судно “Двина” (бывший крейсер “Память Азова”). В мае-июле 1914 г. в такой же должности он поплавал на “Николаеве”, с началом Первой мировой войны был переведён младшим минным офицером на родной “Цесаревич”, но в августа того же 1914 г. получил чрезвычайно лестное назначение — старшим минным офицером достраивавшегося в столице линейного корабля “Петропавловск”. 19 января 1915 г. Славинский был зачислен в минные офицеры 1 разряда.
В период службы на “Петропавловске” Сергей Петрович особенно сильно заинтересовался фотографией. Он увлекался ей и раньше, в период обучения в Морском корпусе и гардемаринского плавания, но только на дредноуте, получив в своё распоряжение отдельную каюту и имея некоторое свободное время, занялся фотоделом всерьёз. И теперь мы имеем счастливую возможность увидеть, как выглядели внутренние помещения корабля, каюты и кают-компания, офицеры и матросы, как выполнялись различные судовые работы и организовывался отдых личного состава. Конечно, фотографии были несколько идиллическими. Чумазые матросы в немыслимых “нарядах” весело улыбаются в объектив после тяжелейшей угольной погрузки!
Но размеренная жизнь окончилась после того, как вечером 3 марта 1917 г. был получен сигнал с “Императора Павла I”: “Расправляйтесь с неугодными офицерами, у нас офицеры уже арестованы”. Вскоре на “Петропавловске” сброшенным тяжёлым грузом были ранены в головы лейтенанты С.П.Славинский и Н.И.Римский-Корсаков.
С. П. Славинский — кадет Морского корпуса (слева), в звании лейтенанта (в центре) и после увольнения со службы в конце 1930-х гг.
Тем не менее, Сергей Петрович остался служить во флоте — сперва при Временном правительстве, а затем и при большевиках. Успел получить звание старшего лейтенанта. В течение непродолжительного времени его карьера была весьма успешна: с 23 февраля 1918 г. он был флагманским минным офицером штаба бригады линейных кораблей Балтийского моря, с 20 октября того же года — помощником главного минёра Балтики, а с 28 мая 1921 г. — помощником главного минёра в штабе Морских сил Республики! Этому не помешали ни краткий арест в мае 1919 г., ни арест в 1921 г. при “фильтрации”. И всё же в 1922 г. С.П.Славинский оставил строевую службу. С чем это было связано — уже намечавшейся обшей политикой по уменьшению числа “бывших офицеров” на флоте или личными желаниями, сейчас сказать сложно. Новым местом службы стало Управление военно-морских учебных заведений, в котором Сергей Петрович являлся то начальником одного из отделений, то помощником начальника отделения, то начальником отдела. В 1 927 г. он перешёл на преподавательскую работу на Специальные курсы командного состава ВМС РККА, в которых служил до 1935 г., когда перевёлся на должность штатного преподавателя в Училище связи Морских сил РККА. К 1938 г. он уже не имел нужных знаний, чтобы вести преподавание, и являлся начальником программно-методического отдела. Аттестации его становились всё хуже. Если в конце 1920-х начальство отмечало его энергию, настойчивость, аккуратность и трудолюбие, то потом в оценках стали преобладать указания на малую активность, отсутствие знания современной жизни флота и неудовлетворительное политическое развитие. Усугубляло ситуацию и то, что старший брат, Константин Петрович, бывший капитан 1 ранга, давно уже находился в лагерях. Потому случившийся в 1939 г. инфаркт, повлекший за собой увольнение со службы, был в те годы далеко не худшим исходом.
Семья Славинских (Сергей Петрович, его жена Анастасия Константиновна и две дочери) прожили в Ленинграде тяжелейшую первую блокадную зиму, и лишь в августе 1942 г. были вывезены в Алтайский край. После войны год они прожили в Вышнем Волочке, так как их квартира была занята, но затем по суду удалось вернуть одну комнату (благодаря этому сохранились остававшиеся в Ленинграде веши, в том числе фотоальбомы и книги, старый фотоаппарат, которым сделаны многие помещённые в этой книге снимки). Подорванное здоровье, однако, восстановить не удалось. Скончался Сергей Петрович Славинский 9 января 1949 г., похоронили его на Богословском кладбище.