Катастрофа «Новороссийска»

Катастрофа «Новороссийска»

После выхода потерпевшей поражение во Второй мировой войне Италии страны-победительницы разделили итальянские боевые корабли в счет репараций между собой. Советскому Союзу, рассчитывавшему получить новые линкоры, достался лишь устаревший «Джулио Чезаре» (итал. – «Giulio Cesare», в честь великого полководца и правителя Гая Юлия Цезаря), спущенный на воду 15 октября 1911 года и вошедший в строй 14 мая 1914 года. Линкор, участвовавший в Первой и Второй мировых войнах, 3 февраля 1949 года в албанском порту Влёра был передан советской комиссии во главе с контр-адмиралом Г. И. Левченко. Приказом по Черноморскому флоту от 5 марта 1949 года этому линкору присвоили название «Новороссийск». С 1950 по 1955 год «Новороссийск» семь раз находился в заводском ремонте, последний раз – с 13 февраля по 29 марта 1955 года на Севморзаводе.

Вечером 28 октября 1955 года линкор вернулся из похода для участия в празднованиях по случаю 100-летия обороны Севастополя. 29 октября в 1 час 31 минуту под корпусом корабля (находившегося возле Госпитальной стенки Севастопольской бухты) с правого борта в носу раздался взрыв, эквивалентный тонне тротила, насквозь пробивший корпус корабля, вырвавший часть палубы полубака и пробивший в подводной части дыру в 150 м?. В месте взрыва находились носовые кубрики, и поэтому в первые минуты катастрофы погибло более 150 человек. Спустя 30 секунд раздался второй взрыв по левому борту, в результате которого образовалась вмятина в 190 м?. Чтобы спасти корабль, его пытались отбуксировать на мелководье, но распоряжением командующего Черноморским флотом вице-адмирала В. А. Пархоменко начатая буксировка была приостановлена. Затем запоздалое приказание о возобновлении буксировки оказалось бессмысленным, поскольку носовая часть уже села на грунт. Помимо этого, не сразу командующий Черноморским флотом позволил эвакуировать не занятых в спасательных работах моряков, которых на юте скопилось до 1000 человек. Когда решение об эвакуации было с опозданием принято, крен линкора начал стремительно нарастать. В 4 часа 14 минут «Новороссийск» лег на левый борт и вскоре уткнулся мачтами в грунт. Через восемь часов корпус судна полностью исчез под водой.

В катастрофе погибли 614 человек, в том числе аварийные партии с других кораблей Черноморской эскадры. Многие моряки оказались запертыми в отсеках опрокинувшегося корабля.

Расследованием катастрофы занималась правительственная комиссия во главе с заместителем председателя Совета министров СССР Вячеславом Малышевым. От Военно-Морского флота в комиссию входил С. Г. Горшков, который уже в течение нескольких лет являлся командующим Черноморским флотом, а в последние месяцы (из-за болезни Н. Г. Кузнецова) – фактическим Главнокомандующим ВМФ.

16 ноября 1955 года, еще до доклада правительственной комиссии руководству страны о гибели линкора «Новороссийск», состоялось заседание Президиума ЦК КПСС в полном составе. На нем выступил министр обороны Г. К. Жуков, который назвал виновных, указал ошибки бывшего командующего Черноморским флотом, однако упор, как на главного виновного, сделал на бывшего Главкома ВМС, своего заместителя, Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова. Президиумом ЦК КПСС было принято решение: никого из лиц Черноморского флота к судебной ответственности не привлекать.

На следующий день (в это время Н. С. Хрущев и Н. А. Булганин отправились с визитом в Индию) был подписан и отправлен в ЦК КПСС и Совет Министров СССР официальный доклад правительственной комиссии, в котором говорилось, что «причиной подрыва линкора является немецкая донная мина… нельзя полностью исключать, что причиной подрыва является и диверсия». Споры историков о причине катастрофы «Новороссийска» до сих продолжаются.

Претензий к адмиралу Кузнецову (как и к самому Жукову, дважды оказывавшемуся в опале) правительственная комиссия не предъявляла, но министру обороны поручалось подготовить доклад в ЦК КПСС и Совмин СССР о гибели линкора «Новороссийск». Доклад об оценке обстоятельств и причинах гибели линкора был подготовлен начальником ГМШ ВМФ вице-адмиралом В. А. Фокиным и 24 ноября 1955 года направлен в секретариат министра обороны.

Спустя пять дней Г. К. Жуков направил этот доклад в ЦК КПСС и Совмин СССР. О Н. Г. Кузнецове там сказано: «Руководство ВМФ находится в неудовлетворительном состоянии. Главком ВМФ Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов Н. Г. неудовлетворительно руководил флотом, неправильно оценивал роль флота в будущей войне, допустил ошибки во взглядах и разработке направлений строительства и развития флота и упустил подготовку руководящих кадров…»

8 декабря 1955 года принято постановление Совмина СССР о гибели линкора «Новороссийск». К выводам правительственной комиссии (по инициативе министерства обороны) было добавлено: «За неудовлетворительное руководство ВМ флотом снять с занимаемой должности Главкома ВМ флотом Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова и зачислить его в распоряжение министра обороны. Назначить первым заместителем министра обороны и Главнокомандующим Военно-Морским флотом т. Горшкова С. Г. – командующего Черноморским флотом».

По словам самого Кузнецова, во время своей последней официальной встречи с Г. К. Жуковым 15 февраля 1956 года «в течение пяти-семи минут в исключительно грубой форме мне было объявлено о решении понизить меня в воинском звании и уволить из армии без права на восстановление. На мой вопрос, на основании чего это сделано, к тому же без моего вызова, Жуков, усмехнувшись, ответил, что это, дескать, совсем не обязательно.

Хрущев уже делал все, что ему велела «левая нога» (не снимая ботинка, как в Нью-Йорке). Жуков импонировал ему грубостью и стремлением к единоличной власти. После этого меня никто не вызвал для формального увольнения – какой-то представитель Управления кадров в мое отсутствие принес и оставил на квартире мои увольнительные документы.

Лишь значительно позднее я узнал от А. М. Василевского, что решение принималось по записке Жукова. Что он написал, я не ведаю до сих пор. Как мне говорили, какое-то решение ЦК КПСС состоялось и специальное письмо за подписью Жукова было послано на места. Я не мог не удивляться, почему ни одно из решений не было предъявлено мне, не говоря уже о нарушении формальностей, когда это делалось без подписей Председателя Президиума Верховного Совета и Предсовмина. В дальнейшем я пытался получить объяснение, но так и не получил. Не будучи официально извещенным о причинах своего наказания – лишении звания и увольнения в отставку, – я просил Жукова хотя бы принять меня и ознакомить с документами, меня касающимися, тем более что они принимались, когда я еще был членом ЦК. Но он не сделал этого.

В июле 1957 года я написал письмо Жукову с просьбой принять меня, и хотя в нем ясно указывал, что разговор будет касаться не каких-то личных дел или просьб, а определенных документов, которые я там перечислил, принят я не был и ответа не получил. Так как этому письму предшествовали мои неоднократные просьбы принять меня и выслушать, то я решил больше никуда не обращаться…»

После отставки Жукова с поста министра обороны в 1957 году (и спустя семь лет – Хрущева) группа заслуженных ветеранов Военно-Морского флота неоднократно ходатайствовала перед правительством о том, чтобы Кузнецов был восстановлен в звании и устроен в Группу генеральных инспекторов Министерства обороны (что дало бы ему, помимо символических, и материальные преимущества). Но все эти инициативы наталкивались на противодействие главкома ВМФ, преемника Кузнецова, С. Г. Горшкова. И лишь 26 июля 1988 года Кузнецов был посмертно восстановлен в звании Адмирала Флота Советского Союза.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.