От автора

От автора

Предположим, в самом людном месте имело место преступление. И как должен вести себя профессиональный следователь? Он должен найти максимальное количество свидетелей, опросить их, на основании свидетельских показаний составить картину произошедшего… Но выводы он делать не имеет права, выводы сделает суд и только суд.

Или вот такой пример. Состоялся футбольный матч, и журналисту поручили написать об этом матче. Как должен себя вести профессиональный журналист? Конечно, он видел матч, и у него есть свое субъективное мнение об увиденном. Но кого оно интересует? Профессиональный журналист должен взять интервью у тренеров игравших команд, должен опросить игроков, болельщиков, специалистов. Если же он ограничится мнением кого-то одного, пусть даже очень уважаемого, то картина все равно получится субъективной. То же самое будет, если журналист опросит игроков и болельщиков только одной из игравших команд.

Удивительно, но работа профессионального историка во многом схожа с работой журналиста или следователя. Вот, например, Бородинское сражение. Это — как преступление, совершенное не одну сотню лет назад, или как матч, сыгранный, когда журналиста еще не было на этом свете. И что остается? Чтобы получить максимально объективную картину, нужно «опрашивать свидетелей». Но их уже давно нет в живых. Значит, нужно внимательно подобрать и проанализировать то, что они в свое время рассказали.

В случае с Бородинским сражением все одновременно и просто и сложно. Никого не интересуют рассуждения современного историка: он сам ничего не видел и мнения иметь не должен. Вернее, он может иметь свое мнение, но оно совершенно не обязательно будет иметь хоть какое-то отношение к тому, что происходило на самом деле. Чуть более интересны рассказы очевидца. Но они тоже субъективны. Он мог многого не знать, многого не видеть, мог приврать, в конце концов, исходя из каких-то своих соображений…

Как в случае с журналистом или со следователем, профессиональный историк должен «опросить» как можно большее количество свидетелей. Причем свидетелей разного уровня (командующих армиями, генералов, офицеров, простых солдат), ибо каждый из них даст свою картину происходившего. Конечно же, нужно «опросить» свидетелей с двух сторон — с французской и с русской. А для еще большей объективности следует привлечь и «третью сторону» — например, иностранцев, служивших в русской и в наполеоновской армии.

Собственно, таким вот историческим расследованием мы и попытаемся заняться.

Исходные данные: событие, имевшее место двести лет назад, и тысячи свидетелей, в той или иной форме оставивших свои «показания».

Условие: максимальная непредвзятость и соблюдение хронологической последовательности.

Что из этого получится, мы и сами пока не знаем, как не знает тот же следователь, только приступающий к расследованию. Ну, а выводы делать вам, дорогие читатели…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.