Смерть атамана
Смерть атамана
28 января Каледин в последний раз обратился к казакам с воззванием.
«Граждане казаки! Среди постигшей Дон разрухи, грозящей гибелью казачеству, я, ваш Войсковой атаман, обращаюсь к вам с призывом – может быть последним.
Вам должно быть известно, что на Дон идут войска из красногвардейцев, наемных солдат, латышей и немцев, направляемые правительством Ленина и Троцкого. Войска их продвигаются к Таганрогу, где подняли мятеж рабочие, руководимые большевиками. Такие же части противника угрожают станице Кайенской и станциям Зверево и Лихой. Железная дорога от Глубокой до Чертково в руках большевиков.
Наши казачьи полки, расположенные в Донецком округе, подняли мятеж и в союзе с вторгшимися в Донецкий округ бандами красной гвардии и солдатами сделали нападение на отряд полковника Чернецова, направленный против красногвардейцев, и часть его уничтожили. После чего большинство полков, участников этого гнусного и подлого дела, рассеялись по хуторам, бросив свою артиллерию и разграбив полковые денежные суммы, лошадей и имущество.
В Усть-Медведицком округе вернувшиеся с фронта полки в союзе с бандой красногвардейцев из Царицына произвели полный разгром на линии железной дороги Царицыно – Себряково, прекратив всякую возможность снабжения хлебом и продовольствием Хоперский и Усть-Медведицкий округа. В слободе Михайловке, при станции Себряково, произвели избиение офицеров и администрации, причем погибло до 80 одних только офицеров.
Развал строевых частей достиг последнего предела и, например, в некоторых полках Донецкого округа удостоверены факты продажи казаками своих офицеров большевикам за денежное вознаграждение. Большинство из остатков уцелевших полевых частей отказываются выполнять боевые приказы по защите Донского края.
В таких обстоятельствах, – подчеркивал Каледин, – до завершения начатого переформирования полков с уменьшением их числа и оставлением на службе только четырех младших возрастов, Войсковое правительство, в силу необходимости, выполняя свой долг перед родным краем, вынуждено было прибегнуть к формированию добровольческих казачьих частей и, кроме того, принять предложение и других частей нашей области – главным образом, учащейся молодежи – для образования партизанских отрядов, усилиями этих последних частей и, главным образом, доблестной молодежи, беззаветно отдающей свою жизнь в борьбе с анархией и бандами большевиков, и поддерживается в настоящее время защита Дона, а также порядок в городах и на железных дорогах области. Ростов прикрывается частями особой Добровольческой организации.
Поставленная себе Войсковым правительством задача – довести управление областью до созыва и работы ближайшего Войскового Круга и Съезда неказачьего населения – выполняется указанными силами. Но их незначительное число и положение станет чрезвычайно опасным, если казаки не придут немедленно в составы добровольческих частей, формируемых Войсковым правительством.
Время не ждет, опасность близка, и если вам, казакам, дорога самостоятельность вашего управления и устройства, если вы не желаете видеть Новочеркасск в руках пришлых банд большевиков и их казачьих приспешников – изменников долгу перед Доном – то спешите на поддержку Войсковому правительству посылкой казаков-добровольцев в отряды.
В этом призыве у меня нет личных целей, ибо для меня атаманство – тяжелый долг. Я остаюсь на посту по глубокому убеждению необходимости сдать пост, при настоящих обстоятельствах, только перед Кругом. Войсковой атаман Каледин».
Ранним утром 29 января в Новочеркасск с фронта прибыл походный атаман А. М. Назаров. Несколько часов спустя Каледин собрал членов Войскового правительства и предложил ему раскрыть обстановку, сложившуюся на фронте за последние сутки. Назаров нарисовал совершенно безнадежную картину: противник в нескольких верстах от Новочеркасска, казаки сражаться с красногвардейцами не желают, фронт удерживает горсточка местной молодежи и две офицерские роты Добровольческой армии. Без существенной помощи спасти положение не представлялось возможным.
Выслушав доклад походного атамана, Каледин прочитал телеграмму, полученную ночью от генерала Корнилова из Ростова. В ней сообщалось, что Добровольческая армия, ввиду тяжелого положения и безнадежности дальнейшей борьбы на Дону, решила уходить на Кубань. Телеграмма заканчивалась просьбой немедленно снять из-под Новочеркасска сражавшиеся там офицерские роты и направить их в Ростов на воссоединение с главными силами Добровольческой армии.
А. М. Каледин.
Сообщив, что приказание добровольцам уже отдано, Алексей Максимович констатировал.
– На сегодняшний день для защиты Донской области от большевиков мы имеем всего 147 штыков. Положение наше безнадежное. Население не только нас не поддерживает, но и настроено к нам враждебно. Я не хочу лишних жертв, лишнего кровопролития. Поэтому предлагаю Войсковому правительству сложить полномочия добровольно, не дожидаясь, пока оно будет разогнано силой.
Свои полномочия Войскового атамана я слагаю с себя с этой минуты.
Богаевский, а за ним и остальные присутствовавшие обменялись короткими репликами. Возникло мнение о необходимости передачи власти городскому самоуправлению. Подписание акта было намечено на 18 часов этого же дня. Возникла дискуссия и о том, стоит ли спешить с отречением Войскового атамана. Каледин поставил точку в этом вопросе.
– Считаю, что возвращаться к этому вопросу, только терять зря время, – заявил он. – Кончайте, господа, болтовню. Из-за нее и так уже Россия гибнет. У меня еще осталось немало дел. Позвольте завершить их сегодня.
Дальше говорить было не о чем. Члены Войскового правительства начали расходиться по домам. Каледин попросил задержаться только казначея и Богаевского, чтобы передать имевшиеся в его распоряжении незначительные денежные суммы. Проделав это, он облегченно вздохнул.
– Ну, слава Богу, и от этого очистился. Затем Алексей Максимович еще раз просмотрел бумаги в ящиках своего стола, некоторые из них уничтожил. Вид у него был настолько решительный, что у присутствовавших не оставалось сомнений о дальнейших намерениях генерала. Поэтому, выйдя в соседнюю комнату и застав там Назарова, Богаевский начал разговор о необходимости немедленной эвакуации Каледина из города. Походный атаман разделил его мнение.
В течение часа была создана небольшая группа офицеров, перед которой ставилась задача переправы Каледина и его жены из Новочеркасска в Ростов. Было решено в случае необходимости даже произвести этот акт вопреки воле Алексея Максимовича. И только начальник его штаба полковник Сидорин противился принятому решению.
– Это невозможно по двум причинам, – заявил он. – С одной стороны, это, вероятно, уже поздно. С другой – генерал не согласится покинуть город. Значит, придется прибегнуть к насилию или к обману. Но кто же из вас решиться на это по отношению к нашему атаману? Он сам должен решить свою судьбу.
Неожиданно на сторону начальника штаба стал и генерал Назаров.
– Нет, господа, насильственная эвакуация атамана невозможна. У генерала Каледина осталось только одно – это его большое чистое честное имя. И этим именем может распорядиться только он сам, по собственному усмотрению. Никто не имеет права мешать ему в этом…
На этом вопрос о насильственной эвакуации Каледина из Новочеркасска был снят. Офицерский конвой отпустили, Назаров убыл для организации обороны города. В Атаманском дворце осталось всего несколько человек.
Закончив с делами в своем рабочем кабинете, Каледин пригласил к себе полковника Сидорина и продиктовал ему приказ, который потребовал немедленно довести до войск. Он гласил:
«Части Добровольческой армии сосредоточиваются в районе города Ростова. Перед донскими партизанами на Сулинском фронте встает роковая необходимость стрелять в своих же донских казаков. Это недопустимо ни при каких условиях.
Каждый партизан, каждый отдельный партизанский отряд может считать себя свободным и может поступать с собой по своему усмотрению. Кто из них хочет, может присоединиться к Добровольческой армии, кто хочет, может перейти на положение обывателя и скрыться. Этим я открываю фронт с единственной целью – не подвергать город всем ужасам гражданской войны».
Подписав приказ и убедившись, что он отправлен в войска сразу несколькими посыльными-казаками, в третьем часу дня Алексей Максимович прошел в комнату жены, которая в это время беседовала с одной из посетительниц. Обсуждался вопрос организации дополнительного питания для раненых. Каледин не стал вмешиваться в разговор, несколько минут посидел в стороне и, не сказав ни слова, вышел. Он прошел в маленькую комнату, расположенную рядом с его рабочим кабинетом, которую занимал брат Василий Максимович, и плотно закрыл за собой двери.
Оставшись один, Алексей Максимович снял форменную тужурку с двумя Георгиевскими крестами, аккуратно повесил ее на спинку стула, лег на кровать и выстрелил из револьвера в сердце.
Тело Войскового атамана в первые дни после его смерти покоилось в небольшой церкви Атаманского дворца. Вечером 1 февраля оно было торжественно перевезено в Войсковой собор, где состоялась панихида. А на следующий день при огромном стечении народа Каледин был похоронен на городском кладбище рядом с кладбищенской церковью. Из членов Войскового правительства на похоронах присутствовало всего семь человек. Остальные к этому времени покинули Новочеркасск, спасая собственные жизни, семьи, ценности…
Большевики с радостью встретили весть о смерти Каледина. Газета «Правда» в те дни писала: «Борьба клонится к концу. Буржуазно-помещичья контрреволюция в агонии; она умирает, разбитая и обессиленная, и выстрел Каледина в свой собственный череп символизирует эту позорную смерть…»
После гибели Каледина борьба на Дону еще некоторое время продолжалась. 29 января Войсковым Атаманом был избран генерал А. М. Назаров, который в этот же день ввел смертную казнь за неповиновение войсковому командованию и объявил новую всеобщую мобилизацию. Но эти меры уже не могли спасти положения. 2 февраля красногвардейский отряд Г. К. Петрова у станции Глубокая разбил полуторатысячный отряд полковника Чернецова, сам командир отряда был убит. Остатки белоказачьих войск с боями начали отходить к Ростову, преследуемые превосходящими силами противника. Город, незадолго до этого оставленный Добровольческой армией, оборонять было некому. 23 февраля Ростов был взят красными, после чего их основные силы были брошены против Новочеркасска.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.