Третья гвардейская танковая армия
Третья гвардейская танковая армия
14 мая 1943 г. И.В. Сталин дал указание заместителю начальника Главного бронетанкового управления по политической части генералу Н.И. Бирюкову о восстановлении к 5 июня 3-й гвардейской танковой армии. Одновременно И.В. Сталин и маршал Г.К. Жуков подписали соответствующий приказ за № 46174 Ставки ВГК. Командующим армией назначался генерал-лейтенант П.С. Рыбалко, членом Военного совета – генерал-майор танковых войск С.И. Мельников, начальником штаба – полковник В.А. Митрофанов. В состав армии вошли 12-й и 15-й танковые корпуса, 91-я отдельная танковая бригада, 50-й мотоциклетный полк, 138-й полк связи, 182-й отдельный моторизованный инженерный и 39-й отдельный бронетранспортерный разведывательный батальоны, 29-я штабная авторота, 31-я отдельная рота охраны, 737-я отдельная кабельно-шестовая рота, 372-й авиаполк связи и тыловые подразделения и службы[473]. К 10 июня все танковые части и соединения были укомплектованы согласно штату.
В то же время в армии не хватало вспомогательных машин и автотранспорта. Экипажи танков были укомплектованы выпускниками училищ и учебных полков, из которых только 70 % механиков-водителей имели по 2–3 часа вождения. Это потребовало организации в ускоренном темпе боевой учебы. В результате принятых мер механики-водители в течение месяца получили 25–30 моточасов практического вождения. Однако из-за недостатка времени личный состав неполностью освоил правила эксплуатации и ухода за матчастью, а также вопросы преодоления труднопроходимых участков и переправ.
Войскам 3-й гвардейской армии предстояло принять участие в Орловской стратегической наступательной операции (кодовое наименование «Кутузов»).
Орловская стратегическая наступательная операция («Кутузов») (12 июля – 18 августа 1943 г.)
Цель, замысел операции «Кутузов» и задачи войск левого крыла Западного фронта, Брянского и Центрального фронтов изложены в главе, посвященной 2-й гвардейской танковой армии. Операция началась 12 июля 1943 г. ударом войск левого крыла Западного фронта и армий Брянского фронта. Противник, стремясь остановить их наступление севернее и восточнее Орла, начал спешно перебрасывать сюда 2, 9, 18 и 20-ю танковые дивизии 9-й армии, а также семь дивизий, в том числе три танковые, с других участков советско-германского фронта. По решению Ставки ВГК были приняты меры по усилению войск Брянского фронта, в состав которого по директиве № 39585 Генштаба Красной Армии с 24 часов 13 июля передавалась в полном составе 3-я гвардейская танковая армия с включением в нее 2-го механизированного корпуса[474]. К 18 июля она насчитывала 475 танков Т-34 и 224 – Т-70, 32 СУ-122, 96 орудий и 364 миномета[475]. Войска имели 2–3 боекомплекта боеприпасов, за исключением противотанковых ружей (1,1 боекомплекта), 37-мм и 85-мм снарядов к зенитным орудиям (1,7 и 1,3 боекомплекта соответственно), а также 2,5–3 заправки ГСМ и более 6 сутодач продовольствия.
К исходу 15 июля соединения и части 3-й гвардейской танковой армии сосредоточились в районе Новосиля на восточном берегу р. Зуша, у слияния рек Зуша и Неручь. 2-й механизированный корпус в это время находился в полосе Западного фронта к северо-западу от Калуги, в 450 км от назначенного армии района сосредоточения. Его прибытие ожидалось 16–17 июля. Начавшиеся за несколько дней до переброски армии сильные дожди затрудняли проведение марша. В результате в ходе 70-километрового марша из-за технических неисправностей вышли из строя 19 танков и 3 САУ. В течение двух дней войска армии приводили в порядок материальную часть, а комсостав производил рекогносцировку возможных направлений действий армии.
К этому времени события в полосе наступления Брянского фронта развивались следующим образом. 20-й танковый корпус генерала И.Г. Лазарева во взаимодействии с соединениями 61-й армии завершил прорыв обороны противника, продвинулся на глубину до 20 км и создал угрозу обхода Болхова с юго-востока. Части 1-го гвардейского танкового корпуса генерала М.Ф. Панова углубились в оборону врага на 22 км. Наращивая удар, войска 3-й и 63-й армий подошли к р. Олешня, где встретили упорное сопротивление противника и были вынуждены перейти к обороне.
Войска правого крыла Центрального фронта, перейдя в наступление 15 июля, в течение трех дней после упорных боев полностью восстановили утраченное в оборонительных сражениях положение и продолжали продвигаться в общем направлении на Кромы. В ходе этих боев 2-я танковая армия, потеряв более 300 танков, утратила свой наступательный потенциал. Это вынудило Ставку ВГК ввести в сражение свои резервы – 3-ю гвардейскую и 4-ю танковые армии. Однако запоздалое прибытие обеих армий в состав фронтов и ограниченное время на подготовку их к вводу в сражение наложили отпечаток на характер их использования.
Вначале 3-ю гвардейскую танковую армию намечалось ввести в сражение 18 июля после прорыва общевойсковыми армиями обороны противника по западному берегу р. Олешня с целью развития наступления в обход Орла с севера и запада. Но утром 18 июля по указанию Ставки ВГК задача армии была уточнена. Ей предстояло с утра 19 июля войти в прорыв на стыке 3-й и 63-й армий на участке Панама, Заброды и наступать в направлении Бортное, Становая, Становой Колодезь, имея ближайшей задачей перерезать железную дорогу Орел – Курск и захватить переправы на р. Рыбница на участке Любаново, Змиево. Ввод армии в прорыв обеспечивался огнем артиллерии 3-й и 63-й армий и действиями авиации 15-й воздушной армии[476]. Войскам 3-й гвардейской танковой армии противостояли 36-я моторизованная, 8-я и 262-я пехотная дивизии.
По решению командующего 3-й гвардейской танковой армией ввод ее в прорыв намечалось осуществить двумя эшелонами, имея впереди танковых корпусов передовые отряды по одной танковой бригаде. 12-й танковый корпус генерал-майора М.И. Зиньковича предусматривалось ввести в прорыв на участке Арсеньево, Кобяково с задачей наступать в направлении Сычи, Бычки, Лаутино, Становой Колодезь (севернее). К исходу дня 19 июля ему предстояло овладеть районом Пугачевка, Становой Колодезь, Ильинский, а передовыми отрядами захватить аэродромы противника в районе Грачевки и переправы через р. Рыбница в районе Любаново. 15-й танковый корпус генерал-майора Ф.Н. Рудкина вводился в прорыв на участке Алексеевка, Заброды для наступления в направлении Бортное, Козинка, Новая Деревня, Хотетово. К исходу дня 19 июля ему предписывалось овладеть районом Кулешовка, Оловянниково, Хотетово, а передовыми отрядами захватить переправы через р. Рыбница у Голохвастова, а также станцию Еропкино.
Во второй эшелон армии был выделен 2-й механизированный корпус с зенитным артиллерийским полком и 136-м понтонным батальоном. Ему приказывалось к исходу дня 19 июля выйти в район Домнино, Верхние Ожимки, Неплюево, обеспечивая армию от ударов противника с юга. Передовой отряд корпуса должен был захватить и удерживать Новопетровку. В резерве командарма находилась 91-я отдельная танковая бригада.
Ввод первого эшелона 3-й гвардейской танковой армии был осуществлен в 10 часов 40 минут 19 июля при поддержке основных сил 15-й воздушной армии. К исходу дня соединения 3-й гвардейской танковой армии совместно с частями 25-го стрелкового корпуса и 308-й стрелковой дивизией углубились в оборону противника на 8—12 км. В ходе боевых действий армия понесла большие потери. Так, в 15-м танковом корпусе из 202 танков осталось всего 74 боевые машины.
В два часа ночи 20 июля Ставка ВГК своей директивой № 30152 приказала армии с утра нанести удар в направлении Протасово, Отрада, к исходу дня перерезать шоссейную и железную дороги Мценск – Орел и, развивая наступление на Мценск с юга, совместно с 3-й армией Брянского фронта завершить 21 июля уничтожение мценской группировки противника и освободить г. Мценск. После выполнения этой задачи армия должна была повернуть на юг с целью перерезать железную дорогу Моховое – Орел и оказать содействие 63-й армии в выходе на р. Ока. В дальнейшем 3-й гвардейской танковой армии предстояло перерезать железную дорогу Орел – Курск и при благоприятных условиях овладеть Орлом. В случае если овладение городом не будет соответствовать обстановке, армия должна была двигаться дальше на запад в направлении на Кромы[477].
С целью выполнения поставленной задачи генерал П.С. Рыбалко решил ввести в сражение второй эшелон – 2-й механизированный корпус, а затем перегруппировать основные силы армии. 2-му механизированному корпусу предстояло наступать с рубежа Калмыково, Большое Очкасово в направлении Богородицкое, Отрада, Новая Слободка с задачей к исходу дня 20 июля овладеть районом Жуково, Новая Слободка, Отрада. 15-му танковому корпусу предписывалось выйти из боя, с рубежа Алешня, Зыбино нанести удар в направлении Новокаменка, Высокое, к исходу дня 20 июля выйти на рубеж Ивановское, Новая Слободка и захватить переправы через Оку на участке Новая Слободка, Ивановское, Оптуха. 12-му танковому корпусу предписывалось, двигаясь за 15-м танковым корпусом, к исходу дня сосредоточиться в районе Протасово, а в дальнейшем наступать на Мценск.
В 9 часов утра 20 июля части 2-го механизированного и 15-го танкового корпусов перешли в наступление. Они, преодолевая упорное сопротивления противника, вынудили его начать отход из Мценска. К восьми часам вечера подразделения 43-й механизированной и 33-й танковой бригад 2-го механизированного корпуса оседлали шоссе Мценск – Орел, по которому сплошной вереницей передвигались машины, артиллерия, обозы. Части 15-го танкового корпуса, продвигаясь медленнее 2-го механизированного корпуса, сумели лишь к рассвету 21 июля перехватить шоссе и железную дорогу Мценск – Орел, а передовой отряд 52-й мотострелковой бригады форсировал Оку в районе Новой Слободки. 12-й танковый корпус вышел в район Доброводский, Грачики, Протасово, где занял круговую оборону. В результате 3-я гвардейская танковая армия обеспечила успешные действия войск Брянского фронта по разгрому мценской группировки противника и овладению 20 июля соединениями 3-й армии Мценском.
В 3 часа ночи 21 июля командующий Брянским фронтом генерал-полковник М.М. Попов поставил перед 3-й гвардейской танковой армией новую задачу: «Сделать резкий поворот в юго-западном направлении и, наступая на Сухарево, Золотарево, Становой Колодезь, овладеть районом Большая и Малая Куликовка, Ивановка, Хотетово, Становой Колодезь. В дальнейшем иметь в виду действия или в северо-западном направлении на Нарышкино, или в юго-западном направлении на Кромы»[478].
Генерал Рыбалко принял решение развернуть на новое направление наступления 12-й танковый корпус и свой резерв – 91-ю отдельную танковую бригаду. Частям 12-го танкового корпуса было приказано к утру 22 июля развернуться на рубеже Становое, Сухарево и наступать в направлении Гремячий, станция Становой Колодезь. 91-й отдельной танковой бригаде предстояло к исходу дня 22 июля занять район Становой Колодезь. 15-му танковому корпусу предписывалось передать занимаемые участки частям 63-й армии и сосредоточиться в районе Ермолаево для дальнейшего наступления на Малую Куликовку, Становой Колодезь. Во второй эшелон 3-й гвардейской танковой армии выводился 2-й механизированный корпус.
В 7 часов утра 21 июля 12-й танковый корпус и 91-я отдельная танковая бригада перешли в наступление. В четыре часа дня части 12-го танкового корпуса с боями вышли к р. Оптушка, где были встречены организованным артиллерийским и минометным огнем противника. Преодолев его сопротивление, 12-й танковый корпус захватил две переправы в районе Золотарева. 91-я отдельная танковая бригада, пройдя с боями около 10 км, подошла к Собакино, встретив здесь сильное огневое противодействие врага. Только к полудню 22 июля она сломила сопротивление противника и овладела переправой через Оку. В связи с запаздыванием выхода стрелковых частей 63-й армии на рубеж р. Ока передача им занимаемых 15-м танковым и 2-м механизированным корпусами участков задерживалась. Соединения 15-го танкового корпуса вынуждены были отразить несколько контратак противника и в половине шестого вечера 22 июля вступили в бой с противником на западном берегу р. Оптушка. Для наращивания силы удара в сражение был введен 2-й механизированный корпус. Его 18-я механизированная бригада сумела форсировать р. Оптушка.
23 июля войска 3-й гвардейской танковой армии прорвали оборонительную позицию противника на р. Оптушка и начали его преследование. Однако из-за сильного сопротивления врага и недостатка артиллерии они в течение трех дней сумели продвинуться всего от 5 до 15 км, не выполнив поставленную задачу. Это вынудило командующего Брянским фронтом в ночь на 24 июля перегруппировать армию к югу. Она должна была силами 12-го танкового корпуса наступать в направлении на Хотетово, Становой Колодезь, к исходу дня 25 июля овладеть рубежом Хотетово, Становой Колодезь, Михайловка, Пилатовка, а передовым отрядом захватить аэродром в районе Грачевка. 2-й механизированный корпус должен был наступать в направлении Еропкино, Хотетово, Становой Колодезь и к исходу дня 25 июля занять рубеж на р. Стишь. Во второй эшелон армии был выделен 15-й танковый корпус.
В два часа дня 25 июля соединения 3-й гвардейской танковой армии возобновили наступление. Из-за того что стрелковые соединения 63-й армии не сумели прорвать оборону противника, частям 12-го танкового и 2-го механизированного корпусов пришлось принимать участие в ее преодолении. К исходу дня 26 июля они вышли на рубеж Дурново, Долгое, Еропкино, Хотетово. Это позволило активизировать действия войск 3-й и 63-й армий, которые вышли к рекам Ока и Оптуха, где находился передний край тыловой полосы обороны противника, прикрывавшей подступы к Орлу с востока.
Успешные действия войск 3-й гвардейской танковой армии были по достоинству оценены Наркомом обороны СССР. 26 июля приказом № 0404 за проявленные доблесть и храбрость личного состава 12-й и 15-й танковые и 2-й механизированный корпуса были преобразованы, соответственно, в 6-й гвардейский танковый, 7-й гвардейский танковый и 7-й гвардейский механизированный корпуса.
На левом крыле Западного фронта утром 26 июля в сражение была введена 4-я танковая армия генерала В.М. Баданова, которая оказала большую помощь войскам 61-й армии в освобождении 28 июля Болхова. Выход советских войск в район Болхова, и особенно 4-й танковой армии к железной дороге Орел – Брянск, предопределил устойчивость всего орловского плацдарма. В то же время упорное сопротивление врага в полосе Центрального фронта вынудило его командующего генерала К.К. Рокоссовского в десятом часу вечера 20 июля принять решение о переходе войск 13-й армии к обороне.
Существенное влияние на ход событий на белгородско-харьковском направлении оказало начавшееся 17 июля наступление войск Юго-Западного и Южного фронтов. Командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Э. фон Манштейн по требованию Генерального штаба Сухопутных войск был вынужден отдать приказ о выводе из боя на участке Воронежского фронта 2-го и 3-го танковых корпусов и переброске их на юг, на усиление 6-й полевой армии, действовавшей против Южного фронта.
Войска Центрального фронта с утра 25 июля возобновили наступление с целью выхода в район Кромы. На следующий день в прорыв была введена 2-я танковая армия. Кроме того, по решению Ставки ВГК в распоряжение генерала Рокоссовского с 24 часов 26 июля с Брянского фронта передавалась 3-я гвардейская танковая армия, которую требовалось использовать на правом крыле Центрального фронта во взаимодействии с войсками 48-й армии[479].
Генерал Рокоссовский в ночь на 27 июля приказал войскам 3-й гвардейской танковой армии выйти из боя и к полудню сосредоточиться в районе Аленовка, Ольгино, Борисоглебское. Однако выполнить этот приказ к установленному времени не удалось, так как сдача участков фронта стрелковым дивизиям 63-й армии затянулась до 6 часов вечера 27 июля. Кроме того, марш затруднялся выпавшими сильными дождями, размывшими лишенные твердого покрытия дороги. Поэтому войска 3-й гвардейской танковой армии (357 танков) сосредоточились в указанном районе лишь к 6 часам утра 28 июля[480].
К этому времени войска правого крыла Центрального фронта прорвали промежуточный оборонительный рубеж противника и продвинулись на 35–40 км. Противник начал отвод своих войск на запад перед левым крылом Брянского и правым крылом Центрального фронтов. Около 12 часов ночи 27 июля командующий фронтом приказал 3-й гвардейской танковой армии с утра 28 июля перейти в наступление, прорвать оборону противника в районе Козьминское, выйти в район Новотроицкое, Большое Рыжково, Александровский, Плоты, Плоское. После этого форсировать р. Ока в районе устья р. Крома и овладеть рубежом Самохвалово, Коровье Болото, Себякино, Хмелевая.
Однако наступление первого эшелона (6-й и 7-й гвардейские танковые корпуса, 91-я отдельная танковая бригада) 3-й гвардейской танковой армии началось не с утра, а в два часа дня 28 июля. Встретив упорное сопротивление арьергардов противника, войска армии к исходу дня продвинулись лишь до р. Малая Рыбница. Только 13-я мотострелковая бригада 6-го гвардейского танкового корпуса сумела форсировать реку и захватить Реутово с расположенной там переправой. Но на следующий день противник контратакой отбросил бригаду обратно на восточный берег Малой Рыбницы. Успешнее действовала 91-я отдельная танковая бригада, которая захватила Философово и расположенную в этом районе переправу через Малую Рыбницу.
Несмотря на неудачу войск 3-й гвардейской танковой армии, командующий Центральным фронтом в 23 часа 29 июля потребовал от нее с утра 30 июля возобновить наступление. Для усиления ударной мощи 6-го и 7-го гвардейских танковых корпусов генерал Рыбалко передал им из 7-го гвардейского механизированного корпуса, соответственно, 43-ю и 34-ю механизированные бригады. Кроме того, командиру 6-го гвардейского танкового корпуса придавалась 91-я отдельная танковая бригада[481].
С утра 30 июля соединения 3-й гвардейской танковой армии возобновили ожесточенные бои, но добиться ощутимого успеха не смогли. Противник, воспользовавшись медленным продвижением правого крыла Центрального фронта, поспешно отводил свои части на северный берег р. Крома и на западный берег р. Неживка, где намеревался перейти к обороне и не допустить прорыва советских войск в северном и северо-западном направлениях. Это вынудило генерала армии Рокоссовского поздним вечером 30 июля отдать приказ войскам 48-й и 3-й гвардейской танковой армий о временном прекращении наступления и прочном закреплении на достигнутых рубежах. Соединения 3-й гвардейской танковой армии в ночь на 1 августа выводились из боя и к утру 3 августа были скрытно сосредоточены в районе Воронец, Виннецкий, Корсаково, Саковинка, Муравль, Гнилец. Здесь армия приводила в порядок матчасть, подтягивала тылы и получала пополнение, в том числе 100 танков Т-34.
Мы уже отмечали, что И.В. Сталин около трех часов ночи 1 августа направил генералу Рокоссовскому директиву № 30158, в которой выражал свое недовольство действиями войск Центрального фронта. Он потребовал в полосе 13-й армии ввести в сражение 3-ю гвардейскую танковую армию с задачей ударом в общем направлении на Кромы свернуть оборону противника по западному берегу р. Ока и содействовать тем самым продвижению 48-й армии. В дальнейшем приказывалось действовать силами 2-й и 3-й гвардейской танковых армий в обход Орла с запада, содействуя Брянскому фронту в разгроме орловской группировки противника и овладении г. Орел[482].
Командующий Центральным фронтом, получив директиву Ставки ВГК, приказал войскам 3-й гвардейской танковой армии к рассвету 4 августа выйти в район Ржава, Пузеево, Красниково, Гостомль. Из этого района в час дня перейти в наступление с задачей переправиться через р. Крома на участке Колки, Красная Роща и овладеть районом Апальково, Старое Гнездилово, Лешня. В дальнейшем, развивая удар в общем направлении на Хмелевую, Гнилое Болото, Хотьково, отрезать пути отхода противника на запад и юго-запад из района Кромы, Орел, Нарышкино. Основные силы 16-й воздушной армии должны были содействовать переправе и наступлению 3-й гвардейской танковой армии. От 13-й армии требовалось всеми огневыми средствами пехоты и артиллерии оказать содействие переправе танковой армии через р. Кром и, используя ее успех, перейти в наступление и к исходу дня 4 августа выйти главными силами на рубеж Марьинский, Красный Пахарь, Красная Нива, Долженки[483].
В связи с тем, что приказ командующего Центральным фронтом поступил в штаб 3-й гвардейской танковой армии с запозданием, она перешла в наступление только в половине четвертого вечера 4 августа. Действуя на практически танконедоступной местности под сильным артиллерийским огнем противника и ударами его авиации, войска армии сумели к исходу дня выйти только к южному берегу р. Крома на участке от Новотроицкого до Кутафина. Ночью они разминировали подступы к переправам и оборудовали проходы через болотистую долину р. Крома, однако захватить переправы не смогли. К 11 часам утра 5 августа мотострелковые подразделения 18-й и 34-й механизированных бригад 7-го гвардейского механизированного корпуса форсировали Крому у Новотроицкого и захватили плацдарм на противоположном берегу реки, но дальше продвинуться не смогли. Части 6-го и 7-го гвардейских танковых корпусов овладели Глинками. Противник, предприняв контратаку силами до пехотного полка с 10 танками, отбросил переправившиеся части обратно на южный берег Кромы. 88-я танковая бригада 7-го гвардейского танкового корпуса к исходу дня 5 августа овладела переправой у Кутафина и в ночь на 6 августа начала переправу танков на северный берег Кромы.
Тем временем войска 3-й и 63-й армий Брянского фронта освободили 5 августа г. Орел. Ставка ВГК, стремясь закрепить достигнутый успех, своей директивой № 30159 приказала 6 августа командующему Брянским фронтом сосредоточить главные усилия на быстрейшее овладение Хотынцом и Карачевом. Командующему Центральным фронтом предписывалось «использовать 2-ю и 3-ю танковые армии для удара в направлении Шаблыкино с задачей во взаимодействии с правым крылом Брянского фронта, наступающим на Карачев, уничтожить противника, отходящего от Орла на запад»[484]. В соответствии с этой директивой генерал Рокоссовский потребовал от командующего 3-й гвардейской танковой армией преследовать противника в общем направлении Хмелевая, Мыцкое, Шаблыкино и овладеть Шаблыкином, Новоселками, Герасимовым, Волковым, Робье. Войска 2-й танковой армии должны были занять район Работьково, Березовка, Бородино, Лысое[485].
Противник, упорно сопротивляясь, сорвал выполнение войсками танковых армий поставленных задач. Мы уже отмечали, что генерал Рокоссовский в своем приказе № 00525/оп, направленном около полуночи 6 августа командующим этими армиями, выразил недовольство их действиями. Он потребовал от 3-й гвардейской танковой армии с утра 7 августа прорвать оборону частей прикрытия противника на участке Красный Пахарь, Долженки и, развивая удар на Маслово, Сосково, к исходу дня овладеть районом Троицкий, Сосково, Звягинцево, Маслово. В дальнейшем предписывалось наступать на Шаблыкино и овладеть Шаблыкином, Новоселками, Герасимовом, Волковом, Робьем. При этом требовалось наступать всей массой танков и мотопехоты, привлекать к суровой ответственности вплоть до предания суду Военного трибунала командиров частей и соединений, не выполняющих задач[486].
Обвинения командующего фронтом были отчасти справедливы, но нельзя забывать и о том, что 3-я гвардейская танковая армия испытывала недостаток в боеприпасах и артиллерии. Кроме того, за три дня боевых действий на р. Крома она потеряла почти 2,5 тыс. убитыми и ранеными, 104 танка и 4 САУ[487].
Несмотря на требования командующего Центральным фронтом, продвижение соединений 3-й гвардейской танковой армии было медленным. Части 7-го гвардейского механизированного корпуса сумели овладеть районом Троицкого только к исходу дня 9 августа. Одновременно 6-й танковый корпус занял Хмелевую, а 7-й гвардейский танковый корпус был остановлен на подступах к Соскову. Противник, опираясь на заблаговременно подготовленный оборонительный рубеж, оказывал ожесточенное сопротивление. К исходу дня 10 августа 3-я гвардейская танковая армия потеряла около 60 танков. Большие потери понесли и части 383-й и 6-й пехотных дивизий противника, которые начали отход к р. Водоча.
Большие потери войск армии были негативно восприняты в Генштабе Красной Армии. Вот что говорилось в директиве № 13551, направленной 13 августа командующим войсками Центрального фронта и 3-й гвардейской танковой армией:
«По данным Генштаба, танковая группа 3 г. ТА в количестве 110 танков 10.8 в боях за выс. 264, 6 потеряла 100 танков, т. е., по существу, была уничтожена противником. Этот из ряда вон выходящий случай произошел в условиях общего отхода противника и отсутствия у него заранее подготовленной обороны. При этом наша танковая группа была уничтожена противником, проникнув всего на 2–3 км в его глубину, т. е. ей могла бы быть оказана всяческая помощь. Гибель такого большого количества наших танков в течение нескольких часов свидетельствует не только о полном отсутствии взаимодействия 3 гв. ТА и 13 А, но и о бездействии указанных командармов, бросивших танки на произвол судьбы без всякой поддержки. Для доклада народному комиссару обороны прошу назначить расследование и результаты донести в Генштаб»[488].
В целом же потери войск 3-й гвардейской танковой армии с 28 июля по 12 августа составили 7729 человек, в том числе 2061 убитый, 350 танков, 5 САУ, или 42 % от общего количества боевых машин[489]. По другим данным, армия потеряла 60,3 % танков Т-34 и 72,9 % танков Т-70[490]. Генерал армии Рокоссовский, учитывая большие потери войск 3-й гвардейской танковой армии, решил вывести ее из боя и сосредоточить в районе Сухое, Торохово, Апальково. В 2 часа ночи 12 августа в штаб армии поступил приказ об ее подчинении командующему 13-й армией.
К.К. Рокоссовский в своих мемуарах, оценивая действия 3-й гвардейской танковой армии и ее командующего генерала П.С. Рыбалко, писал: «Командиром он был хорошим, боевым и решительным. Но ни он, ни его подчиненные еще не успели оправиться после трудных боев на Брянском фронте. Именно поэтому, несмотря на все усилия, танкистам не удалось преодолеть сопротивление противника. Чтобы избежать неоправданных потерь, я обратился в Ставку с просьбой вывести танковую армию Рыбалко в резерв»[491].
Эта просьба была удовлетворена. 13 августа директивой № 40202 Генштаба 3-я гвардейская танковая армия (без 7-го гвардейского механизированного корпуса) со всеми частями усиления, обеспечения и тыловыми учреждениями выводилась из состава Центрального фронта в резерв Ставки ВГК. Армия должна была к утру 17 августа сосредоточиться в районе Курска. Все танки и САУ предписывалось оставить в составе Центрального фронта, а 7-й гвардейский механизированный корпус передать 2-й танковой армии[492]. На этом завершилось участие войск 3-й гвардейской танковой армии в Орловской наступательной операции. К 1 сентября намечалось доукомплектовать ее до штатов личным составом, танками, вооружением, автотранспортом и всеми видами имущества[493].
Особенностями применения 3-й гвардейской танковой армии в операции «Кутузов» являлись: неоднократное изменение ей боевых задач; частые перегруппировки; осуществление прорыва вражеской обороны самостоятельно или во взаимодействии с общевойсковыми армиями.
Сумско-Прилукская наступательная операция (26 августа – 30 сентября 1943 г.)
Поражение войск групп армий «Центр» и «Юг» под Курском создало благоприятные предпосылки для нового большого наступления Красной Армии. Замысел Ставки ВГК, как говорилось ранее, состоял в том, чтобы в летне-осенней кампании нанести главный удар на юго-западном направлении с целью освобождения Донбасса и богатых районов Украины. Для достижения этой цели планировалось привлечь войска Центрального, Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов. На юге сухопутным войскам должна была содействовать Азовская военная флотилия. Одновременно войска Западного и левого крыла Калининского фронтов, а также Брянского фронта должны были наступать на смоленском и брянско-гомельском направлениях с целью лишить противника возможности перебрасывать силы на Украину. На юге предполагалось очистить от врага Таманский полуостров и овладеть плацдармами на Керченском полуострове.
Составной частью новой кампании должна была стать Черниговско-Полтавская стратегическая наступательная операция, включавшая Черниговско-Припятскую, Сумско-Прилукскую и Полтавско-Кременчугскую фронтовые наступательные операции.
Проведение Сумско-Прилукской операции было возложено на войска Воронежского фронта, которые к 6 сентября 1943 г. рассекли 4-ю танковую армию противника на отдельные изолированные группы. Они вынуждены были отходить частью сил к киевским переправам, а частью – к переправам у Канева (южнее Киева). Учитывая важность киевского направления, Ставка ВГК вечером того же дня директивой № 30184 приняла решение усилить Воронежский фронт 3-й гвардейской танковой армией в составе 6-го и 7-го гвардейских танковых и 9-го механизированного корпусов[494]. В соответствии с директивой № 40690 Генштаба от 6 сентября армия с частями боевого обеспечения, учреждениями обслуживания и армейскими тылами должна была к 15 сентября своим ходом сосредоточиться в районе Сумы, где войти в состав Воронежского фронта. Марш требовалось совершать только ночью, запрещалось ведение переписки по вопросам передислокации, а все вопросы следовало решать только через Генштаб[495]. Согласно директиве № 40708 Генштаба от 8 сентября танки и тяжелую матчасть требовалось отправить по железной дороге из района Курска с 6 часов 8 сентября по 16 сентября, а 9-й механизированный корпус – из района Тулы с 6 часов 8 сентября по 15 сентября[496].
К этому времени в 3-й гвардейской танковой армии насчитывалось 38,3 тыс. человек, 605 танков (в том числе 450 Т-34), 83 САУ, 137 бронемашин, 59 орудий, 44 противотанковые пушки и 245 минометов[497]. По другим данным, в армии насчитывалось 700 танков и САУ, что составляло около 70 % бронетанковой техники, имевшейся в Воронежском фронте[498]. До 70–80 % механиков-водителей, прибывших вместе с танками, имели не более 5–8 часов практического вождения. Это потребовало организации их доподготовки. В танковых бригадах отсутствовали полагающиеся по штату трактора, в автотранспортных батальонах вместо 459 грузовых автомобилей, полагающихся по штату, имелось всего 318 исправных машин. Армия располагала 3,7 заправками дизтоплива и 1,9 заправками автобензина, 2–3 боекомплектами боеприпасов и 20–25 сутодачами продовольствия[499].
К 13 сентября части, совершавшие марш своим ходом, сосредоточилась в районе Сумы. Боевая техника, следовавшая по железной дороге, из-за ее большой загрузки еще не прибыла. В этой связи командующий Воронежским фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин решил изменить район сосредоточения армии. Ее войскам предстояло развернуться в районе Ромны, куда они и вышли к 19 сентября. Здесь приказом командующего фронтом в состав армии был введен 1-й гвардейский кавалерийский корпус.
Согласно приказу генерала Ватутина 3-й гвардейской танковой армии предстояло «…форсированным маршем, не отрываясь от отступающего противника, подойти к р. Днепр, форсировать ее на участке Трактомиров, Григоровка, овладеть г. Кагарлык, имея в дальнейшем задачу наступать в направлении Белая Церковь»[500]. В соответствии с полученной задачей генерал П.С. Рыбалко днем 19 сентября приказал войскам армии во взаимодействии с 38-й и 40-й армиями преследовать отходящего противника в общем направлении Прилуки, Туровка, Яготин, Переяслав и захватить плацдарм на правом берегу р. Днепр южнее Переяслава. К исходу 21 сентября войскам предстояло овладеть Яготином, с ходу форсировать Днепр и занять район Ходоров, Трактомиров, Зарубенцы, Григоровка, Бучак. Оперативное построение войск армии было в два эшелона: в первом – 6-й и 7-й гвардейские танковые и 9-й механизированный корпуса, во втором – 1-й гвардейский кавалерийский корпус. В резерв была выделена 91-я отдельная танковая бригада. Начало преследования противника – в 8 часов вечера 20 сентября.
В указанное время войска 3-й гвардейской танковой армии начали преследование разрозненных частей 52-го армейского корпуса. С целью не допустить занятия ими обороны Днепра и захвата переправы на реке, по решению генерала Рыбалко от танковых корпусов было выделено по одному, а от механизированного корпуса – два передовых отряда. Они, продвигаясь с темпом около 80 км в сутки, в полдень 21 сентября вышли к Днепру в районе букринской излучины. В ночь на 22 сентября 1-й батальон 69-й механизированной бригады 9-го механизированного корпуса в районе Зарубинцев форсировал реку на лодках, плотах и других подручных средствах. Вслед за ним переправились главные силы 69-й механизированной бригады полковника М.Д. Сиянина. На рассвете в районе Григоровки Днепр преодолел мотострелковый батальон 51-й гвардейской танковой бригады, а за ним – мотострелковый батальон 22-й гвардейской мотострелковой бригады. Они в течение трех суток удерживали небольшой плацдарм, отражая все атаки противника. В районе Монастырки внезапно форсировал Днепр и закрепился на правом берегу мотострелковый батальон 54-й гвардейской танковой бригады.
22 сентября в распоряжение 3-й гвардейской танковой армии был передан 20-й понтонный батальон, ранее находившийся в составе 40-й армии. Батальон подготовил тридцатитонный паром с катером-буксиром для перевозки через Днепр частей 3-й гвардейской танковой и 40-й армий. К утру 24 сентября на правый берег Днепра были переправлены основные силы 69-й механизированной бригады. В тот же день распоряжением командующего фронтом 20-й понтонный батальон был вновь передан 40-й армии. В 7-м гвардейском танковом корпусе с помощью подручных средств с 23 по 26 сентября на западный берег Днепра были переправлены около 3,5 тыс. человек, 8 орудий 45-мм и 30 минометов 120-мм.
Левофланговый 6-й гвардейский танковый корпус наступал в общем направлении на Канев. В ночь на 25 сентября мотострелковый батальон 53-й гвардейской танковой бригадой трижды безуспешно пытался форсировать Днепр у Канева. Авиация противника непрерывно наносила удары по корпусу. При этом был смертельно ранен командир корпуса генерал-майор танковых войск М.И. Зинькович. На правом фланге армии 56-я гвардейская танковая бригада 7-го гвардейского танкового корпуса 23 сентября освободила Борисполь и на следующий день вышла в район западнее Княжичи, где противник заранее создал сильно укрепленную оборонительную позицию.
1-й гвардейский кавалерийский корпус в ночь на 25 сентября предпринял попытку форсировать Днепр на участке Ржищев, Ходоров. К утру 26 сентября на западный берег реки переправились три эскадрона, которые, не получив поддержки, были уничтожены противником. 27 сентября распоряжением командующего фронтом корпус был выведен в резерв фронта.
Инженерно-саперные части танковой армии, усиленные фронтовыми средствами, при участии местных жителей за две недели построили свайный мост длиною 750 м. К середине октября на букринский плацдарм переправились главные силы армии.
На букринском участке противник, широко привлекая местное население, создал оборонительный рубеж полевого типа глубиной 2–3 км, состоявший из окопов полного профиля с ходами сообщения, с наличием ДЗОТов на возвышенностях на правом берегу Днепра. В район плацдарма вражеское командование срочно перебрасывало из-под Канева подразделения 10-й моторизованной, 167-й пехотной и 19-й танковой дивизий.
Используя успех 3-й гвардейской танковой армии, 22 сентября к букринской излучине подошли части 8-го гвардейского и 10-го танковых корпусов. Они форсировали Днепр южнее Щучинки и захватили ряд плацдармов. Левее 3-й гвардейской танковой армии, на черкасском направлении, подвижная группа 47-й армии (3-й гвардейский механизированный корпус генерала В.Т. Обухова) с ходу форсировала Днепр севернее Канева. Так на правом берегу реки был захвачен еще один плацдарм, который впоследствии был объединен с букринским. Севернее Киева, в районе Лютежа, в конце сентября Днепр форсировали войска 38-й армии, усиленной 5-м гвардейским танковым корпусом.
Одновременно к Днепру продвигался и Степной фронт, проводивший Полтавско-Кременчугскую операцию. Его войска 19 сентября освободили Красноград, форсировали р. Ворскла, 23 сентября заняли Полтаву и 29-го – Кременчуг.
Несмотря на то что советские войска стремились не допустить отхода противника за Днепр, ему все-таки удалось это сделать. Э. фон Манштейн вспоминал: «Противнику не удалось сорвать сосредоточения войск у немногих переправ через реку или отрезать их от этих переправ. Несмотря на его численное превосходство, он не сумел использовать благоприятной обстановки, которую создавало для него стягивание наших войск к переправам для того, чтобы форсировать Днепр крупными силами в стороне от этих переправ и тем самым не допустить создания намеченной оборонительной линии по ту сторону реки. То, что он захватил на нескольких участках плацдармы на противоположном берегу реки, при нехватке сил с нашей стороны нельзя было предотвратить»[501]. Но Манштейн, видимо, забыл, что к отходу их вынудило успешное наступление советских войск.
В ходе Сумско-Прилукской операции войска Воронежского фронта вышли к Днепру и захватили плацдармы на его правом берегу. Особенностью операции являлись широкий маневр силами и средствами с целью наращивания силы удара, а также применение передовых отрядов.
Киевская стратегическая наступательная операция (3—13 ноября 1943 г.)
В конце октября 1943 г. центр событий на Днепре переместился в район Киева, который являлся важнейшим стратегическим узлом обороны врага. С его потерей вся южная группировка войск противника могла оказаться под угрозой с фланга и тыла, а Красная Армия получала возможность наступления в пределы Западной Украины и Южной Польши. Поэтому перед Воронежским (с 20 октября – 1-й Украинский) фронтом от Чернобыля до Канева были сосредоточены основные силы 4-й танковой и 8-й армий группы армий «Юг», 2-я танковая армия группы армий «Центр». В оперативной глубине в резерве находились четыре венгерские легкие пехотные дивизии и одна резервная немецкая дивизия. Венгерские дивизии были заняты охраной тылов и коммуникаций, борьбой с партизанами и для боевых действий на фронте в ходе операции не привлекались. Всего эта группировка насчитывала до 500 тыс. человек, до 6 тыс. орудий и минометов, около 400 танков и штурмовых орудий и свыше 660 боевых самолетов[502]. Наиболее сильные группировки противника сосредоточились против лютежского и букринского плацдармов.
Задача по разгрому противника в районе Киева, освобождению столицы Украины и созданию на правом берегу Днепра крупного плацдарма стратегического значения была возложена на войска 1-го Украинского фронта. В соответствии с указанием Ставки ВГК командующий фронтом генерал армии Н.Ф. Ватутин решил разгромить группировку противника в районе Киева и овладеть им, нанося главный удар с букринского плацдарма силами 40-й и 27-й армий с двумя танковыми и одним механизированным корпусом, а также 3-й гвардейской танковой армией – в направлении на Васильков и Фастов в обход Киева с юго-запада. Вспомогательный удар предполагался с плацдарма севернее Киева вдоль р. Ирпень в обход Киева с северо-запада силами 38-й армии (с танковым корпусом) и между реками Здвиж и Ирпень – 60-й армией с кавалерийским корпусом.
Войска 3-й гвардейской танковой армии должны были к исходу первого дня наступления выйти в район Поток, к исходу второго дня достичь Ставы, к исходу третьего дня овладеть Белой Церковью, к исходу четвертого дня выйти в район Фастов и на пятый день наступления занять Брусилов. С 3 октября соединения 3-й гвардейской танковой армии передавали свои участки войскам 40-й и 27-й армий, вели разведку и рекогносцировку направлений наступления. Начало операции было назначено на 4 октября, но из-за недостаточного количества подвезенных на плацдарм боеприпасов и постоянных контратак противника она была перенесена на 12 октября. Однако все попытки вплоть до 22 октября преодолеть сопротивление противника успеха не имели. В результате соединения 3-й гвардейской танковой армии, потеряв на букринском плацдарме 377 танков и 34 САУ, вынуждены были перейти к обороне[503].
Представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза Г.К. Жуков и командующий войсками 1-го Украинского фронта генерал армии Н.Ф. Ватутин в своем докладе И.В. Сталину от 24 октября к числу основных причин неудачного наступления с букринского плацдарма отнесли: трудные условия местности, не позволявшие эффективно применять танки; сильно укрепленную оборону противника; недостаток боеприпасов для ее подавления. Авторы доклада считали возможным при соответствующем усилении фронта, в первую очередь боеприпасами, осуществить прорыв обороны противника на плацдарме южнее Переяслав-Хмельницкого. Для прорыва же севернее Киева необходимо было усилить фронт одной общевойсковой и одной танковой армиями, а также предоставить 10 дней на подготовку наступления[504].
Однако Сталин был иного мнения о причинах неудач войск фронта. В директиве № 30232 от 24 ноября отмечалось, что это произошло потому, что не были своевременно учтены условия местности, затрудняющие здесь действия войск, особенно танковой армии[505]. Сталин приказал с целью усиления правого крыла 1-го Украинского фронта перегруппировать на участок севернее Киева на лютежский плацдарм 3-ю гвардейскую танковую армию, три-четыре стрелковые дивизии за счет левого крыла фронта, имея ближайшей задачей разгром киевской группировки противника и овладение Киевом. На этом направлении требовалось использовать 135-ю и 202-ю стрелковые дивизии, передаваемые из 70-й армии, а также привлечь для наступления на Киев 60-ю и 38-ю армии. На букринском плацдарме требовалось остающимися здесь силами притянуть на себя возможно больше сил противника и при благоприятных условиях прорвать его оборону и двигаться вперед. Перегруппировку войск приказывалось завершить к 1–2 ноября с таким расчетом, чтобы 3-я гвардейская танковая армия начала наступление 3–4 ноября.
В соответствии с директивой Ставки ВГК командующий фронтом 25 октября приказал 3-й гвардейской танковой армии, «…оставив на занимаемых огневых позициях танки-макеты, действующие радиостанции и танки, требующие ремонта, произвести рокировку в район севернее Киева на Лютежский плацдарм для дальнейшего выполнения задачи по разгрому киевской группировки противника»[506]. К исходу 30 октября войскам армии предстояло сосредоточиться на левом берегу Днепра, в районе Высшей и Низшей Дубечни.
Успеху перегруппировки во многом способствовал маневр переправочных средств с букринского плацдарма. К концу октября саперы с помощью местного населения навели два понтонных и построили два деревянных моста. Всего же в полосе фронта через Днепр к 1 ноября действовало 26 мостов, 66 паромов и 21 десантная переправа разной грузоподъемности[507]. К 5 часам утра 28 октября войска 3-й гвардейской танковой армии полностью завершили переправу на левый берег Днепра. К исходу дня 30 октября они вышли в район сосредоточения. В ходе марша из-за большого износа ходовой части и трансмиссии танков вышло из строя по техническим причинам 90 боевых машин. Всего на лютежском плацдарме было сосредоточено: 3-я гвардейская танковая и 38-я армии, 5-й гвардейский танковый корпус, 7-й артиллерийский корпус прорыва, большое количество артиллерии и частей других родов войск.
Однако перегруппировку войск полностью скрыть от противника не удалось. Его разведка в конце октября все же обнаружила передвижение войск на левом берегу Днепра. В связи с этим противник возвратил на киевское направление 7-ю танковую и выдвинул к Киеву 20-ю моторизованную дивизии. Но цель действий войск 1-го Украинского фронта, время перехода в наступление, а также сосредоточение 3-й гвардейской танковой армии на лютежском плацдарме противником не были установлены.
Замысел Киевской стратегической наступательной операции состоял в том, чтобы ударом 38-й и 3-й гвардейской танковой армий с лютежского плацдарма в обход Киева с запада разгромить киевскую группировку противника и освободить столицу Украины. В дальнейшем предполагалось выйти в глубокий тыл группы армий «Юг» и создать условия для освобождения всей Правобережной Украины. Войска 3-й гвардейской танковой армии вводились в прорыв на второй день наступления после прорыва пехотой 38-й армии обороны противника на всю глубину. Танковая армия должна была выйти в район Святошина, перерезать шоссе Киев – Житомир и к исходу дня овладеть районом Заборье, Малютянка, Глеваха, Вета Почтовая, перерезав тем самым железную дорогу и шоссе на Фастов и Белую Церковь, что приводило к окружению всей киевской группировки противника.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.