Тайна, хранимая тетей

Тайна, хранимая тетей

Так получилось, волею судеб я сам оказался связан с деятельностью израильской разведки. Вернее, не я как таковой, а один из членов моей семьи. Благодаря этому в моем распоряжении оказались ценнейшие материалы, которые другим путем достать бы наверняка не удалось. Впрочем, обо всем по порядку.

Моя тетя — совершенно замечательная женщина. Я помню ее с детских лет, когда она была еще молодой, симпатичной, жизнерадостной и почему-то очень одинокой. Но и старея, она оставалась такой же симпатичной, жизнерадостной и одинокой. Она никогда не была замужем, я даже ни разу не слышал о том, чтобы она встречалась с каким-нибудь мужчиной. Когда ее в шутку спрашивали, почему она, несмотря на наличие довольно многочисленных поклонников, предпочла остаться старой девой, тетя обычно таким же шутливым тоном отвечала — идеальные мужчины по нынешним временам все перевелись, а жить с обычным и мириться с его недостатками, тоска смертная и растрата молодой жизни на совершенно не заслуживающие того вещи. И вообще, ощущать себя стиральной машиной, кухонным комбайном, пылесосом и радиоприемником в одном лице она не обязана, и лучше потратить годы на себя, любимую. При этом она вовсе не была эгоисткой и первой приходила на помощь родным и друзьям, нуждавшимся в ней.

У меня с тетей сложились доверительные отношения, я без всякого стеснения рассказывал ей о своих первых (не слишком удачных) романах, спрашивал совета в различных житейских ситуациях, доверял свои радости и беды. Не раз я слышал от нее мудрый совет, помогавший мне в жизни. Поэтому четыре года назад, когда я в очередной раз навещал ее, уже неизлечимо больную раком, я между делом рассказал ей о своем проекте — написать как можно более правдивую книгу о «Моссаде». Реакция тети оказалась для меня, честно говоря, немного неожиданной: несколько секунд она смотрела на меня широко открытыми глазами, потом отвела взгляд и долго молчала. Я уже хотел было заговорить, но она опередила меня и каким-то странным глухим голосом спросила, уверен ли я, что хочу знать все секреты израильской разведки, и понимаю ли, с какой опасностью это сопряжено. Я ответил утвердительно на оба вопроса. Она еще немного помолчала и перевела разговор на другую тему.

Если честно, я совершенно не удивился такой реакции тети. Я знал, она беспокоится за меня, но в то же время понимает, я не сверну с однажды избранного пути. По этой причине она и не стала спорить и отговаривать меня от задуманного. Но три дня спустя, поздно вечером, когда я уже лег в кровать и почти заснул, в моем доме раздался телефонный звонок. Звонила тетя.

— Скажи, — начала она, едва поздоровавшись, — ты точно уверен, что хочешь разобраться во всем и написать эту книгу?

Я подтвердил.

— Тогда приезжай ко мне завтра вечером. Я хочу тебе кое-что передать.

И тетя повесила трубку. Этот диалог поставил меня в тупик. Что такое хранит тетя, как оно может помочь мне в работе над книгой? Я напряженно думал, но когда добрался до предположения, что моя тетя — агент «Моссада» и этим и объясняется ее одинокий образ жизни, то рассмеялся на сегодня и отправился спать.

Вечером следующего дня я сидел на диване в гостиной у моей тети и приготовился слушать ее рассказ. Но слушать мне ничего не пришлось, вместо рассказа она принесла мне небольшую металлическую коробку, которая явно прожила на этом свете не один десяток лет. Тетя молча вручила мне ее и, выдержав паузу, сказала:

— Здесь то, что может тебя заинтересовать. У меня к тебе только одна просьба: пожалуйста, не открывай ее до моей смерти.

Скажу честно, любопытство начало мучить меня с первых же минут, как только я взял коробку в руки. Но я запасся терпением, положил тетин подарок в шкаф и постарался забыть о нем. Полгода спустя моей тети не стало, и через неделю после похорон я все-таки открыл заветный ящичек. В нем лежали бумаги, совсем немного бумаг. Выцветшая фотография, на которой был запечатлен довольно привлекательный брюнет в очках и с глубокими залысинами, исписанная размашистым почерком толстая тетрадь и тонкая папка с документами.

В тот момент я еще не знал, как мне повезло. Ведь в мои руки попали воспоминания одного из суперагентов «Моссада», который так никогда и не был разоблачен. С большим трудом мне удалось собрать о нем кое-какие сведения. Архивы израильской разведки все еще свято хранят тайну Иосифа Рувимсона, более известного под псевдонимом Левант.