Корсунь-Шевченковская наступательная операция
Корсунь-Шевченковская наступательная операция
(24 января – 17 февраля 1944 г.)
Противник, удерживая корсунь-шевченковский выступ, не давал возможности сомкнуть смежные фланги 1-го и 2-го Украинских фронтов, сковывал свободу их маневра и задерживал выход к Южному Бугу. Германское командование рассчитывало использовать этот район в качестве плацдарма для масштабного наступления с целью восстановить линию фронта по западному берегу Днепра. Командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Э. фон Манштейн планировал нанести удар по советским войскам, продвигавшимся в глубь бреши между 4-й и 1-й танковыми армиями, с трех сторон – с востока, запада и юга. Он, как и Ставка Верховного Главнокомандования вермахта, надеялся, что в связи с началом распутицы войска Красной Армии не смогут наступать в прежних масштабах, поэтому рассчитывал получить передышку на южном участке Восточного фронта. При этом планировалось сильными ударами отбросить советские войска к Днепру, сохранить за собой богатые промышленные и сельскохозяйственные районы Правобережной Украины и установить сухопутную связь с крымской группировкой войск вермахта.
Противник принимал спешные меры для создания в районе корсунь-шевченковского выступа устойчивой обороны, чему благоприятствовала местность в этом районе. Многочисленные реки, ручьи, овраги с крутыми склонами, большое число крупных населенных пунктов способствовали созданию оборонительных рубежей и отсечных позиций. Наиболее прочная оборона с развитой системой инженерных сооружений и различного рода заграждениями была создана в вершине выступа – на участке Кагарлык, Мошны. На участке Мошны, Смела передний край обороны проходил по сильно заболоченной местности. Поэтому оборона здесь состояла из отдельных опорных пунктов, перехватывающих основные дороги. К югу от Смелы оборона была двухполосная. Передний край ее проходил по берегу р. Тясмин и по высотам. Главная полоса состояла из опорных пунктов и узлов сопротивления, местами соединенных траншеями. Внутри опорных пунктов была оборудована развитая система траншей и ходов сообщения, построено большое количество дзотов. Опорные пункты и узлы сопротивления с фронта и флангов прикрывались минными полями и проволочными заграждениями. Вторая полоса обороны, проходившая по рубежу Ташлык, Пасторское, Тишковка, не была полностью оборудована. Вдоль р. Ольшанка, на участке Млеев, Топильно, проходила отсечная позиция фронтом на юго-восток.
Перед войсками 1-го Украинского фронта, особенно на участке к югу от Ольшаны, оборона противника в инженерном отношении была развита слабее. На этот рубеж враг отступил только 10–12 января 1944 г. и поэтому не успел достаточно укрепить его. Здесь имелся ряд опорных пунктов, промежутки между которыми прикрывались заграждениями. В лесах противник устроил завалы и засеки, минировал их противотанковыми и противопехотными минами.
Непосредственно в корсунь-шевченковском выступе на участке Тиновка, Баландино оборонялись правофланговые соединения 1-й танковой армии и левофланговые соединения 8-й полевой армии группы армий «Юг», которую поддерживала авиация 4-го воздушного флота (около 1000 самолетов). Все дивизии противника, хотя и понесли значительные потери в предыдущих боях, были вполне боеспособны. В районе западнее и северо-западнее Кировограда в резерве находились 5 танковых дивизий, две из которых были в резерве 8-й армии. К тому же в районе юго-западнее Охматова действовали три танковые дивизии 1-й танковой армии, которые вражеское командование также могло быстро перебросить в район корсунь-шевченковского выступа.
Ликвидация корсунь-шевченковского выступа и разгром оборонявшей его группировки противника были возложены директивой № 220006 Ставки ВГК от 12 января 1944 г. на войска 1-го и 2-го Украинских фронтов[744]. Они должны были «окружить и уничтожить группировку противника в звенигородско-мироновском выступе путем смыкания левофланговых частей 1-го Украинского фронта и правофланговых частей 2-го Украинского фронта где-нибудь в районе Шполы, ибо только такое соединение войск 1-го и 2-го Украинских фронтов даст им возможность развить удар для выхода на р. Южный Буг». В соответствии с этим требовалось от 1-го Украинского фронта главные усилия 27-й армии, 5-го гвардейского танкового корпуса и части сил 40-й армии направить на овладение рубежом Тальное, Звенигородка с последующим выдвижением подвижных частей на Шполу. В случае необходимости разрешалось привлечь к этой операции 104-й стрелковый корпус. 2-му Украинскому фронту предписывалось главные усилия 52-й, 4-й гвардейской, части сил 53-й армий и не менее двух механизированных корпусов направить на овладение рубежом Шпола, Новомиргород и в районе Шполы соединиться с войсками 1-го Украинского фронта. Главные усилия авиации обоих фронтов следовало направить на содействие войскам в выполнении этой задачи.
1-й Украинский фронт должен был начать наступление 26 января, а 2-й Украинский – на день раньше. Это обусловливалось разницей расстояний, которые должны преодолеть ударные группировки фронтов до Звенигородки – пункта, где они должны были соединиться. Координацию действий войск обоих фронтов осуществлял представитель Ставки ВГК маршал Г.К. Жуков.
Директива Ставки ВГК послужила основой для планирования наступательных операций во фронтах. От 1-го Украинского фронта к операции привлекались 40-я, 27-я, 6-я танковая армии, 11-й гвардейский танковый корпус и 64-я гвардейская танковая бригада 1-й танковой армии[745], часть сил 2-й воздушной армии, от 2-го Украинского фронта – 52-я, 4-я гвардейская, 53-я, 5-я гвардейская танковая, 5-я воздушная армии и 5-й гвардейский кавалерийский корпус. Кроме того, для участия в операции был выделен 10-й истребительный авиационный корпус ПВО страны.
Замыслом операции предусматривалось нанести войсками двух фронтов встречные удары под основание выступа и соединиться в районах Шполы, Звенигородки, окружить и уничтожить группировку противника. Один удар из района южнее Белой Церкви наносился войсками левого крыла 1-го Украинского фронта (40-я, 27-я и 6-я танковая армии), другой – из района севернее Кировограда войсками правого крыла 2-го Украинского фронта (4-я гвардейская, 53-я и 5-я гвардейская танковая армии).
Командующий 2-м Украинским фронтом генерал армии И.С. Конев решил главный удар нанести севернее Кировограда смежными флангами 4-й гвардейской и 53-й армий (14 стрелковых дивизий) при поддержке авиации фронта. После прорыва обороны противника на 19-километровом участке Вербовка, Васильевка эти армии должны были развивать наступление на Шполу, Звенигородку. При этом 4-я гвардейская армия под командованием генерала А.И. Рыжова (с 3 февраля в командование армией вступил генерал И.К. Смирнов) нацеливалась на внутренний фронт, а 53-я армия генерала И.В. Галанина – на внешний фронт окружения.
5-ю гвардейскую танковую армию (218 танков и 18 САУ) планировалось ввести в сражение в полосе 53-й армии[746]. В ее задачу входило: завершить прорыв обороны противника и, стремительно развивая наступление, к исходу второго дня выйти в район Шполы, в дальнейшем овладеть Звенигородкой и, соединившись с подвижными войсками 1-го Украинского фронта, замкнуть кольцо окружения и вместе с 53-й армией образовать внешний фронт.
Кроме главного удара, предполагалось еще нанести два вспомогательных удара: 5-й гвардейской армией генерала А.С. Жадова и 7-й гвардейской армией генерала М.С. Шумилова в районе западнее и юго-западнее Кировограда, а силами 52-й армии генерала К.А. Коротеева – в направлении Малое Староселье, Городище. Если удары 5-й и 7-й гвардейских армий предназначались для отвлечения сил и внимания врага от направления главного удара, то наступление 52-й армии проходило в тесном взаимодействии с ударной группировкой фронта. Эта армия должна была принять активное участие в разгроме корсунь-шевченковской группировки. 5-й гвардейский Донской кавалерийский корпус генерала А.Г. Селиванова находился в резерве. Его предусматривалось использовать во взаимодействии с 5-й гвардейской танковой армией для удара по тылам корсунь-шевченковской группировки.
6-ю танковую армию впервые в Великой Отечественной войне намечалось использовать в первом эшелоне оперативного построения фронта. Она должна была развивать наступление и соединиться с танковой группировкой войск 2-го Украинского фронта в районе Звенигородки.
В связи с тем что в общевойсковых армиях 2-го Украинского фронта было мало танков НПП, несколько танковых соединений и частей 5-й гвардейской танковой армии привлекалось для прорыва обороны противника в полосе 53-й армии. С выходом в оперативную глубину танковые армии предусматривалось применить для окружения корсунь-шевченковской группировки противника и создания условий для ее быстрейшего уничтожения.
К началу операции было создано превосходство над противником по пехоте в 1,7 раза, артиллерии – в 2,4, танкам и САУ – в 2,7 раза. По авиации силы сторон были примерно равными. На направлении главного удара в результате проведенных перегруппировок войска 1-го Украинского фронта имели почти двукратное превосходство по пехоте и трехкратное по танкам и артиллерии, а 2-й Украинский фронт – более чем трехкратное по пехоте, шестикратное по артиллерии и десятикратное по танкам.
Операция готовилась в сложной обстановке. На 2-м Украинском фронте в трудных условиях была осуществлена большая перегруппировка войск. Необходимо было скрытно и быстро перебросить на север и подготовить для нанесения удара главные силы, в том числе 5-ю гвардейскую танковую армию, действовавшую на левом крыле 2-го Украинского фронта в районе Кировограда, где только что закончились бои. Рано начавшаяся на Украине оттепель и распутица затрудняли маневр войск, подвоз материальных средств и использование авиацией грунтовых аэродромов.
Все перегруппировки происходили ночью с жестким регулированием движения, по строго определенным маршрутам и графику. Особенно искусно и дисциплинированно совершила перегруппировку на расстояние более 100 км 5-я гвардейская танковая армия. Для достижения внезапности при перегруппировке войск на направление главного удара были приняты самые строгие меры по оперативной маскировке и дезинформации. С этой целью создавались ложные районы сосредоточения танков и артиллерии, ложные огневые позиции, имитировались ложные передвижения войск и техники. Все это, вместе взятое, во многом способствовало успеху операции. Большое внимание уделялось боевой и политической подготовке войск, отработке вопросов организации взаимодействия и управления, разведке противника, изучению его обороны и подготовке передовых (штурмовых) батальонов.
Наступление войск 52-й, 4-й гвардейской и 53-й армий 2-го Украинского фронта началось утром 24 января. Для того чтобы избежать артиллерийской подготовки по частям прикрытия врага и установить истинное положение его главной полосы обороны, было решено вначале провести мощный, но короткий артиллерийский налет и сразу же начать наступление передовыми батальонами. В случае их успеха ввести в действие основные силы ударной группировки фронта. Такой метод прорыва обороны противника оказался эффективным. Атака передовых батальонов, начавшаяся на рассвете, была внезапной. Они прорвали оборону противника на участке 16 км и к исходу дня 24 января на направлении главного удара вклинились в оборону на глубину 2–6 км.
25 января в сражение были введены главные силы 4-й гвардейской и 53-й армий, а во второй половине дня – и 5-я гвардейская танковая армия. Они расширили прорыв до 25 км по фронту и до 16 км в глубину. Соединения 5-й гвардейской танковой армии, оторвавшись от стрелковых частей, преодолели вторую полосу обороны врага и овладели с ходу Капитоновкой и Журовкой, закрепились на достигнутых рубежах и развернули левофланговые соединения на юг с целью расширения прорыва в сторону флангов.
С утра 26 января войска 5-й гвардейской танковой армии продолжили наступление на Шполу. Одновременно в наступление перешла ударная группировка 1-го Украинского фронта – 40-я армия, сводный отряд 27-й армии и 6-я танковая армия. Наступление развивалось медленно. 6-я танковая армия в первый день продвинулась всего на 2–5 км.
Противник, стремясь ликвидировать прорыв, 26–28 января нанес контрудары по флангам ударной группировки 2-го Украинского фронта (тремя танковыми дивизиями с юга, одной танковой и тремя пехотными дивизиями с севера) в общем направлении на Капитановку. Артиллерия и танковые соединения фронтов при поддержке авиации отбили контрудар противника. Ударные группировки фронтов продолжали наступать.
Войска действовали в весьма сложной обстановке. Как только 20-й и 29-й танковые корпуса, наступавшие в первом эшелоне 5-й гвардейской танковой армии, вырвались в оперативную глубину, противник нанес контрудар по горловине прорыва и затянул ее. Танковые соединения оказались отрезанными от главных сил фронта и от второго эшелона своей армии. Тогда генерал П.А. Ротмистров ввел в сражение свой второй эшелон – 18-й танковый корпус с задачей открыть горловину прорыва. Одновременно 29-му танковому корпусу было приказано занять оборону на рубеже Водяное, Липянка фронтом на юг и преградить путь вражеским резервам к Днепру.
На звенигородском направлении наступление продолжал только 20-й танковый корпус генерал-лейтенанта танковых войск И.Г. Лазарева. Его 155-я танковая бригада подполковника И.И. Прошина совместно с 8-й гвардейской танковой бригадой полковника В.Ф. Орлова освободила 27 января г. Шпола. На следующий день 20-й танковый корпус и танковая группа 1-го Украинского фронта (233-я танковая бригада, 1228-й самоходный артиллерийский полк; командующий – генерал-майор танковых войск М.И. Савельев) заняли Звенигородку. В результате был охвачен правый фланг противника в корсунь-шевченковском выступе. Десять вражеских дивизий и одна бригада оказались зажаты в кольцо. Они насчитывали около 80 тыс. солдат и офицеров, до 1600 орудий и минометов, более 230 танков и штурмовых орудий[747]. Это вынудило противника прекратить контрудары против войск 1-го Украинского фронта восточнее Винницы и севернее Умани, а для деблокады окруженных войск направить 8 танковых и 6 пехотных дивизий.
После завершения окружения корсунь-шевченковской группировки противника на 5-ю гвардейскую и 6-ю танковые армии было возложено образование внешнего фронта окружения. Одновременно общевойсковые армии (27-я, 4-я гвардейская) и 5-й гвардейский кавалерийский корпус образовали сплошной внутренний фронт окружения.
Противник перед внешним фронтом окружения на участке 2-го Украинского фронта в начале февраля имел 10 дивизий, из них 5 танковых (17, 11, 14, 13 и 3-я), 5 пехотных (34, 198, 167, 320 и 376-я), а также 4 бригады штурмовых орудий. С 4 по 10 февраля были дополнительно подтянуты 1-я и 16-я танковые дивизии, танковая дивизия «Адольф Гитлер», 106-я пехотная дивизия, 4 танковых батальона и 3 дивизиона штурмовых орудий. Таким образом, у противника на внешнем фронте окружения стало 14 дивизий, из них 8 танковых с плотностью 8,8 км на дивизию. Танковая группировка врага насчитывала до 600 танков и штурмовых орудий[748]. Соотношение сил на внешнем фронте окружения по дивизиям было 1,3:1 в пользу войск 2-го Украинского фронта, а по числу танков противник превосходил советские войска.
К этому времени танковые армии 1-го и 2-го Украинских фронтов понесли значительные потери: в 6-й танковой армии осталось всего около 100 танков и 20 САУ, а в 5-й гвардейской танковой армии – 250 танков и САУ[749]. Командующие 1-м и 2-м Украинскими фронтами, учитывая это, а также необходимость ведения танковыми объединениями оборонительных действий, приняли меры к их усилению. 6-й танковой армии был придан 47-й стрелковый корпус, а 5-й гвардейской танковой армии – 49-й стрелковый корпус, 34-я истребительно-противотанковая артиллерийская бригада и 5-я инженерно-саперная бригада РГК.
Танковые армии занимали оборону в полосах до 50–60 км каждая, имея в первом эшелоне стрелковый, танковый (механизированный) корпуса, а во втором – танковый (механизированный) корпус. Ширина полосы обороны танковых и механизированных корпусов составляла 18–20 км, а танковых и мотострелковых бригад – 7–8 км. В каждой армии был созданы артиллерийско-противотанковый резерв (самоходная и противотанковая артиллерия) и подвижной отряд заграждения (до двух саперных рот с запасом противотанковых мин). Для повышения устойчивости обороны были созданы противотанковые районы (6–8 на корпус) с использованием в них противотанковой, самоходной и части полевой артиллерии стрелковых соединений. Кроме того, организовывалась система танковых засад, а часть танков и САУ эшелонировалась в глубину. Для отражения ударов вражеских резервов на внешнем фронте привлекались корпуса первых эшелонов, вторые эшелоны и резервы.
Утром 1 февраля, сосредоточив на участке Юркова, Лысянка четыре танковые дивизии (13, 11, 3 и 14-ю), противник перешел в наступление в направлении Крымки против 5-й гвардейской танковой и 53-й армий. Одновременно навстречу деблокирующей группировке противник нанес удар из кольца окружения силами до двух пехотных дивизий и полка 14-й танковой дивизии в направлении Бурты. Деблокирующей группировке удалось в районе села Водяное потеснить советские части на 5 км к северу и овладеть населенным пунктом Крымки. Удар противника из кольца окружения успеха не имел. Части 52-й и 4-й гвардейской армий отразили все попытки противника и к исходу дня 5 февраля овладели важным опорным пунктом противника Вязовок. В тот же день 5-й гвардейский кавалерийский корпус обходным маневром занял Вербовку и Ольшаны.
Часть сил противника, в том числе до 100 танков 16-й танковой дивизии, 4 февраля нанесла удар на Павловку и Красиловку[750]. В отражении этой попытки принимал участие и 11-й гвардейский танковый корпус 1-й танковой армии, находившийся в оперативном подчинении командующего 40-й армией[751]. Он во взаимодействии со 104-м стрелковым корпусом отразил все атаки врага.
Попытка противника прорваться к окруженным войскам в полосе 5-й гвардейской танковой армии также оказалась сорванной. Хотя враг и вклинился на узком участке на 4–5 км, но контратаками вторых эшелонов армии и резервами 7 февраля был полностью остановлен и на этом направлении.
8 февраля советское командование предложило окруженной группировке прекратить сопротивление. Однако ультиматум был отклонен. Поэтому войска 1-го и 2-го Украинских фронтов возобновили наступление.
11 февраля до восьми танковых дивизий предприняли наступление на внешнем фронте окружения, нанося удар на Лысянку из районов западнее Ризино и Ерки. Навстречу им рвались части окруженной группировки. Все атаки на Ерки были отбиты, но в районе Буки противник сумел несколько потеснить войска 1-го Украинского фронта и к исходу дня выйти на рубеж Виноград, Бужанка. Для недопущения прорыва противника в стык фронтов командующий 2-м Украинским фронтом к 10 часам утра 12 февраля перебросил в район Майдановки 27-ю танковую бригаду, которая была подчинена командующему 4-й гвардейской армией. Частям 21-го гвардейского стрелкового корпуса было приказано прочной обороной не допустить прорыва танков противника с юга на северо-восток и восток для выручки окруженных.
Одновременно генерал армии Конев решил вывести 5-ю гвардейскую танковую армию с внешнего фронта окружения в коридор прорыва к району Лысянки с задачей не допустить выхода окруженной группировки из котла на стыке двух фронтов и соединения ее с танковой группировкой врага, наступающей с внешнего фронта. Этот маневр был по обстановке необходимым, но в то же время рискованным, так как противник продолжал массированные танковые атаки на внешнем фронте окружения. Командующий 1-м Украинским фронтом также принял соответствующие меры и перебросил в район Виноград, Лысянка стрелковые войска и артиллерию. Кроме того, на этот участок выдвигалась из резерва Ставки ВГК 2-я танковая армия.
Выполняя поставленную задачу, 5-я гвардейская танковая армия к 11 февраля 29-м танковым корпусом сосредоточилась в районе Княжье, Лозоватка, 18-м танковым корпусом – в Михайловке, 20-м танковым корпусом – в Звенигородке. Для занятия обороны по р. Гнилой Тикич 12 февраля на участок Октябрь, Лысянка, Майдановка, Звенигородка выходили войска 4-й гвардейской армии, что позволило надежно обеспечить стык фронтов от прорыва танковой группировки противника к Лысянке из района Рубаный Мост, Ризино. Для усиления направления Стеблев, Шендеровка (внутренний фронт окружения), где действовали войска 27-й армии 1-го Украинского фронта, генерал армии Конев повернул 5-й гвардейский кавалерийский корпус на 180? т. е. на запад, на Шендеровку.
Противник не оставлял надежды на прорыв из котла. 12 февраля ему удалось потеснить советские войска и выйти в район Шендеровки. Возникла реальная угроза деблокады окруженной группировки. Это обеспокоило И.В. Сталина. В директиве № 220021 Ставки ВГК, направленной представителю Ставки маршалу Г.К. Жукову, говорилось:
«Прорыв корсуньской группировки противника из района Стеблева в направлении Шендеровки произошел потому, что:
во-первых, несмотря на мои личные указания, у Вас не было продуманного общего плана уничтожения корсуньской группировки немцев совместными усилиями 1-го и 2-го Украинских фронтов;
во-вторых, слабая по своему составу 27-я армия не была своевременно усилена;
в-третьих, не было принято решительных мер к выполнению моих указаний об уничтожении в первую очередь стеблевского выступа противника, откуда вероятнее всего можно было ожидать попыток его прорыва.
Должен указать Вам, что я возложил на Вас задачу координировать действия 1-го и 2-го Украинских фронтов, а между тем из сегодняшнего Вашего доклада видно, что, несмотря на всю остроту положения, Вы недостаточно осведомлены об обстановке: Вам не известно о занятии противником Хилек и Ново-Буды; Вы не знаете решения Конева об использовании 5 гв. кк и танкового корпуса Ротмистрова с целью уничтожения противника, прорывающегося на Шендеровку.
Сил и средств на левом крыле 1-го Украинского фронта и на правом крыле 2-го Украинского фронта достаточно, чтобы ликвидировать прорыв противника и уничтожить его корсуньскую группировку.
Т р е б у ю от Вас, чтобы Вы уделили выполнению этой задачи главное внимание»[752].
По решению Сталина директивой № 220022 руководство всеми войсками, действовавшими на внутреннем фронте, было возложено на командующего 2-м Украинским фронтом генерала армии Конева, а маршал Жуков должен был координировать действия фронтов на внешнем фронте окружения[753].
Генерал армии Конев потребовал от войск 27-й армии стойко оборонять занимаемые позиции, а от 4-й гвардейской армии – перейти в наступление с юга на север, рассечь противника на части и пленить его. На внешнем фронте окружения приказывалось иметь маневренный резерв и заслон от наступающей танковой группировки противника со стороны Лысянки. На 5-ю гвардейскую танковую армию возлагалась задача по оказанию помощи 4-й гвардейской армии в рассечении окруженной группировки противника на части, а также по выполнению роли ударной маневренной группы в случае прорыва противника из кольца или с внешнего фронта окружения. С целью укрепления положения 27-й армии в район Джурженцы выдвигался 18-й гвардейский танковый корпус. Этой армии приказывалось отбить атаки противника из Стеблева на Шендеровку. Войска 53-й армии должны были создать жесткую противотанковую оборону на внешнем фронте, а 5, 7 и 57-я армии – иметь резервы на случай маневра в районах окруженной группировки и перехода в наступление по общему плану фронта. 5-й воздушной армии приказывалось нанести удары с воздуха по танковым частям противника, парализовать действия его авиации, стремившейся оказать помощь окруженным дивизиям, а также надежно прикрывать свои войска с воздуха. В резерв фронта был выведен 5-й гвардейский кавалерийский корпус.
Задача 5-й гвардейской танковой армии, связанная с маневром на новое направление, была довольно трудной. Непролазная грязь сковывала движение танков. Несмотря на это, соединения армии вышли в указанный район, лишив противника возможности прорыва из окружения. Он в течение 13 и 14 февраля частью сил во взаимодействии с 5-м гвардейским кавалерийским корпусом вели бои с противником в районе Ново-Буды и Комаровки, а основными силами, взаимодействуя с 6-й и 2-й танковыми армиями 1-го Украинского фронта, наносили удары по вклинившейся группировке противника в районе Лысянки.
На внутреннем фронте окружения войска 2-го Украинского фронта, продвигаясь вперед, сжимали кольцо и 14 февраля освободили г. Корсунь-Шевченковский. К этому времени сила деблокирующей группировки врага была истощена, и окруженные части получили приказ пробиваться самостоятельно в южном направлении. В ночь на 17 февраля противник предпринял еще одну попытку прорыва из окружения в направлении Лысянки. Однако в ходе ожесточенных боев большая часть окруженной группировки (42-й и 11-й армейские корпуса) была уничтожена или взята в плен. По данным генерала Меллентина, около 35 тыс. человек, бросивших тяжелое вооружение и транспорт, просочились мелкими группами под покровом сильного снегопада. Э. Манштейн считал, что из окружения вышло 30 000—32 000 человек. «Так как в нем находилось 6 дивизий и одна бригада, – пишет Манштейн, – при учете низкой численности войск это составляло большую часть активных штыков»[754]. Всего же противник, с учетом потерь на внешнем фронте окружения, лишился 70 тыс. человек. Генерал Ф. Меллентин, комментируя решение Гитлера удерживать корсунь-шевченковский выступ, отмечал: «Результатом такого решения оказался новый Сталинград, – правда, масштабы катастрофы на этот раз были меньше»[755].
В ходе Корсунь-Шевченковской операции войска 1-го и 2-го Украинских фронтов приковали к себе до половины всех танковых и более двух третей воздушных сил противника, действовавших на Правобережной Украине. Это облегчило 3-му и 4-му Украинским фронтам проведение Никопольско-Криворожской операции. Особенностью Корсунь-Шевченковской операции было использование танковых армий на ее первом этапе для окружения врага, а на втором этапе – для отражения сильных ударов противника на внешнем фронте. В этой операции был получен первый опыт применения двух танковых армий (5-й гвардейской и 6-й) навстречу друг другу с целью замыкания кольца окружения вокруг крупной вражеской группировки. При этом танковые армии показали высокую маневренность, мощь и силу своих ударов в наступлении, стойкость и упорство в обороне. Заслуги командующего 5-й гвардейской танковой армией П.А. Ротмистрова были отмечены присвоением ему 21 февраля 1944 г. воинского звания маршала бронетанковых войск.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.