Глава 7 В бой вступают «Летающие крепости»

Поздним летом 1941 г. Англия закупила в США двадцать хорошо себя зарекомендовавших четырехмоторных самолетов «Боинг» В-17, прозванных «Летающими крепостями». Англичане еще на них не воевали. 8 сентября В-17 сделали свой первый боевой вылет. С высоты около 9000 метров они атаковали некоторые цели на норвежском побережье. Немцы, предупрежденные с помощью радара, послали им навстречу истребители Me-109, которые тут же сбили две «Летающие крепости» и еще три серьезно повредили. Остальные самолеты повернули назад. После следующих неудач этого типа самолетов командование ВВС Англии поставило «Летающим крепостям» неудовлетворительную оценку. Они показали себя полностью нерентабельными, с высокой степенью незащищенности и непригодными к серьезному делу. Позднее эти так «прославившиеся» В-17 были поставлены на службу английской береговой охраны, а часть из них переведена на Ближний Восток.

18 июня 1942 г. командующий новосформированной 8-й воздушной армией США генерал-майор Шпаац расположил неподалеку от замка Хемптон-Коурт в Буши-парк свою штаб-квартиру. Созданные Шпаацем в США соединения ВВС получили после своей передислокации в Англию (операция «Болеро») в свое распоряжение 127 аэродромов, которые для них оборудовали Королевские ВВС совместно с передовым американским отрядом в 1800 человек под командованием генерала Эйкера. Наземный персонал и оборудование прибыли в Англию на бывшем фешенебельном пароходе «Королева Елизавета».

23 июня из Северной Америки в Англию по маршруту Лабрадор – Гренландия – Исландия – Шотландия, дальностью 6000 км, стартовали первые четырехмоторные американские бомбардировщики. 1 июня первая «Летающая крепость» из числа тех, которым предстояло действовать в Европе (В-17Е), приземлилась в Престуике, в Шотландии. Это был авангард 97-й бомбардировочной группы (в нее входили 340-я, 341-я, 342-я и 414-я эскадрильи). В период между 6 и 31 июля 38 «Летающих крепостей» разместились на аэродромах в Полулбруке и Графтоне.

Истребители и легкие самолеты перевозились кораблями. Задача, поставленная перед 8-й американской воздушной армией, состояла в проведении точечных бомбардировок 154 целей на территории Германии, таких как верфи подводных лодок, доки, гавани, авиазаводы, заводы по производству боеприпасов и узловые транспортные станции. Возражения же англичан по поводу того, что дневные налеты принесут много потерь, американцы списали на их собственные ошибки.

17 августа 1942 г. в 15 ч. 20 мин. на свое первое задание в Европе в небо поднялись 12 бомбардировщиков В-17Е 97-й бомбовой группы 8-й воздушной армии США под охраной звеньев «Спитфайров» Королевских ВВС. В машине командира группы летел бригадный генерал Эйкер, 46-летний выходец из Техаса, опытный профессиональный летчик, командир 8-й бомбовой команды (официально наименования 8-й воздушной армии тогда еще не существовало). Его машина имела подходящее название – «Янки Дудл» (Yankee Doodle)[31]. Целью атаки была сортировочная железнодорожная станция в Гавре, на левом берегу Сены. С высоты 7000 метров эти «Летающие крепости» сбросили свой 16,5-тонный бомбовый груз и все до одной вернулись назад невредимыми. Главной задачей этой операции была «обкатка» экипажей в боевой обстановке. Она подтвердила американскую концепцию дневных налетов, от которых и англичане, и немцы отказались в свое время из-за больших потерь.

К ноябрю 1942 г. на аэродромах Кимболтон и Моулсворт в графстве Кембриджшир были готовы к участию в боевых действиях, соответственно, 91-я (в составе 322-й, 323-й, 324-й и 401-й эскадрилий) и 303-я (в составе 358-й, 359-й, 360-й и 427-й эскадрилий) бомбардировочные группы, оснащенные «Летающими крепостями» В-17.

А теперь вновь вернемся к действиям Королевских ВВС. 11 июля 1942 г. 44 «Ланкастера» 5-й группы Бомбардировочного командования совершили дневной налет на верфи немецких подводных лодок в Данциге и Готенхафане (Гдыня). Самолеты шли над морем, и только треть из них сумела найти цели. Зенитным огнем было сбито два «Ланкастера».

В ночь на 1 августа 1942 г. 166 бомбардировщиков Королевских ВВС атаковали Оснабрюк. При этом англичане попали в неприятную ситуацию. Все их навигационные приборы после массированного заглушающего удара в эфире вышли из строя. Это было еще одно доказательство того, что противник в состоянии парализовать их навигационное обеспечение. Устройство для создания помех под кодовым названием «Генрих» было установлено немцами по всей оккупированной Европе, а одно из них – даже на Эйфелевой башне в Париже. В течение следующих недель немцами было введено в строй столько таких «глушилок», что навигационная система «Джи» оказалась бесполезной не только в небе Германии, но и во всей Западной Европе. Теперь англичанам в спешном порядке пришлось работать над новой навигационной системой под названием «Oboe» («Гобой»).

В Бомбардировочном командовании была сформирована авиагруппа самолетов наведения. В состав этой авиагруппы вначале входили только четыре эскадрильи – 7-я, 35-я, 83-я и 156-я, соответственно, вооруженные бомбардировщиками «Стирлинг», «Галифакс», «Ланкастер» и «Веллингтон». В течение четырех месяцев эскадрильи отрабатывали тактические приемы. Задача самолетов наведения заключалась в обнаружении, освещении и обозначении цели для основных сил бомбардировочной авиации.

Самолеты наведения, выделенные для обнаружения цели, оборудованные по возможности радионавигационными приборами «Джи», летели на параллельных курсах с интервалом около 3 км. Обнаружив город, подлежащий бомбардировке, они сбрасывали на него серии светящих бомб. Вслед за этой группой самолетов, пока еще светили бомбы, появлялись самолеты-осветители и сбрасывали светящие бомбы непосредственно над целью. После этого самолеты-маркировщики сбрасывали на цель зажигательные бомбы, огни от которых служили прицельными точками для основных сил бомбардировщиков.

Если цель была закрыта сплошной облачностью, то вместо зажигательных бомб точки прицеливания обозначались над облаками цветными светящими парашютными бомбами. Однако обозначение точек прицеливания над облаками цветными парашютными бомбами часто затруднялось из-за сноса бомб ветром.

Учитывая снос ветра, экипажи самолетов наведения вторично сбрасывали светящие бомбы и тем самым поддерживали наличие искусственных точек прицеливания, при этом цвета светящих бомб менялись. На подходе к цели экипажи получали указания от руководителя операцией, который находился на самолете в районе цели, какого цвета светящие бомбы следует в данный момент принимать за точку прицеливания. Такой способ бомбометания англичане могли применять потому, что они не ставили задачей уничтожение избранных объектов в крупных населенных пунктах, а производили бомбометание по площади.

После самолетов наведения над целью появлялся второй эшелон – группа бомбардировщиков с зажигательными бомбами. Последними наносили удар бомбардировщики, которые сбрасывали фугасные и зажигательные бомбы.

В период с 19 августа по 31 декабря 1942 г. с помощью самолетов наведения было совершено 26 налетов на немецкие города. В шести случаях самолетам наведения не удалось обнаружить цели из-за исключительно плохой погоды. Когда немцы начали создавать помехи радионавигационным приборам «Джи», радиус их действия сократился с 560 до 320 км, что затрудняло обнаружение целей экипажами при плохой погоде.

В конце октября 1942 г. воздушное наступление на Германию было временно прекращено, так как бомбардировочная авиация должна была переключиться на выполнение других задач в связи с намечавшейся в начале ноября 1942 г. высадкой союзных войск в Северной Африке.

В этой операции Бомбардировочное командование должно было сбрасывать листовки над территорией Франции; минировать воды в районе Генуи и Специи; бомбардировать объекты противника, расположенные в Северной Франции и Голландии, для отвлечения сил немецкой истребительной авиации и, наконец, проводить интенсивную бомбардировку Генуи, Милана и Турина, чтобы заставить итальянское командование воздержаться от переброски своей истребительной авиации и зенитной артиллерии из Италии в Тунис, а также подорвать моральный дух итальянского народа.

В ночь на 23 октября, через несколько часов после того как из Англии в Гибралтар отправился первый морской конвой с войсками, участвовавшими в операции «Торч» (условное наименование операции по высадке союзных войск во Французской Северной Африке), 100 бомбардировщиков «Ланкастер», базировавшихся на английские аэродромы, произвели налет на Геную. Было полностью уничтожено несколько гектаров застроенной площади города, тяжелые повреждения получили доки, судостроительные и сборочные верфи фирмы «Ансальдо». Англичане в этом налете не потеряли ни одного самолета.

В течение следующих трех недель на Геную было совершено еще пять массированных налетов. 24 октября 88 бомбардировщиков «Ланкастер» произвели дневной налет на Милан, вызвав в городе многочисленные пожары. В этом налете было потеряно только три самолета. Начиная с ночи 19 ноября, основные усилия английской бомбардировочной авиации были направлены на Турин. До конца 1942 г. на город было произведено семь налетов, в среднем в каждом налете участвовало 200 самолетов. В Турине было уничтожено много промышленных предприятий, зданий, занимаемых общественными учреждениями и штабами, и жилых домов. Кроме того, были серьезно повреждены арсенал, железнодорожные мастерские и крупные моторостроительные заводы Фиата и Ланча.

По данным британской разведки, массированные налеты английской авиации вызвали панику среди населения северных провинций Италии и дезорганизацию производства, что привело, в свою очередь, к снижению выпуска промышленной продукции. Итальянцам наносились тяжелые удары во многих местах: в Генуе, Турине, Эль-Аламейне и в Тунисе.

Штаб английских ВВС предложил основные удары по объектам Италии нанести в декабре и январе, так как в это время ожидалось ухудшение погоды над Германией. По различным причинам, главным образом вследствие принятого союзным командованием решения уничтожить базы немецких подводных лодок в Западной Франции, этот план был выполнен не полностью. В то же время Бомбардировочное командование успешно осуществляло поставленную ранее задачу по сковыванию сил немецкой истребительной авиации в Северо-Западной Франции, чтобы противник не мог перебросить свои самолеты в Северную Африку или Россию.

Решение о высадке союзников в Северной Африке и быстрое продвижение британских войск в Тунисе, последовавшее за высадкой, фактически определили планы британского командования на дальнейший период войны. Эти планы предусматривали также проведение планировавшегося еще в 1941 и 1942 годах мощного наступления англо-американской бомбардировочной авиации на Германию, поскольку намеченное на 1943 год вторжение союзных войск на европейский континент (операция «Раундап») было отменено. Значительную роль в этом сыграл саботаж Черчилля.

В соответствии с заключенным в сентябре 1942 г. соглашением с США по вопросу использования союзной бомбардировочной авиации на Бомбардировочное командование английских ВВС возлагалось проведение налетов на объекты Германии в темное, а на 8-ю воздушную армию США – в светлое время суток. В конце 1942 г. трудно было сказать, смогут ли американцы выполнить возложенную на них задачу. Фактически свой первый удар по объектам, находящимся на территории Германии, 8-я воздушная армия нанесла только 27 января 1943 г., совершив в этот день налет на Вильгельмсхафен.

Используя господство своей авиации на Средиземном море, войска союзников могли теперь оккупировать Сицилию и увеличить давление на Италию. В Западной Европе союзная авиация наряду с выполнением своей основной задачи – ведением борьбы с подводными лодками противника – должна была вести большое бомбардировочное наступление с задачей добиться «прогрессивно нарастающего разрушения и дезорганизации военного и промышленного потенциала Германии и подрыва морального духа немецкого народа до такой степени, когда его способность к дальнейшему ведению войны будет смертельно ослаблена».

К февралю 1943 г. определились основные стратегические планы союзников. Бомбардировка Германии должна была непрерывно продолжаться с нарастающей мощью, днем и ночью, до тех пор, пока сопротивление противника не будет серьезно ослаблено, а союзники, собрав к тому времени значительные силы, смогут броситься на штурм «крепости Европа».

В ночь на 19 августа 1942 г. во время налета на корабельные верфи во Фленсбурге англичанами была впервые опробована новая разведывательная тактика. Оснащенные навигационными приборами «Джи», самолеты «Москито» должны были усеять площадь бомбометания осветительными бомбами. Но, несмотря на скрупулезную теоретическую подготовку, на деле все пошло шиворот-навыворот. Из-за немецких эфирных помех за многие километры от цели из строя вышла навигационная аппаратура, и осветительные бомбы были сброшены не в том месте.

Еще одна неудача случилась у англичан с разведывательным соединением нового образца в ночь на 2 сентября 1942 г. во время налета на Саарбрюккен. Его самолеты не нашли нужной цели и осветили другой город. Результатом стало полное уничтожение красивейшего города Саарлоуис, на который англичане сбросили 120 тонн бомб, включая 3,5-тонные бомбы.

20 декабря 1942 г. шесть британских «Москито» из 109-й эскадрильи с помощью радарной системы дальнего наведения «Гобой» совершили точное бомбометание вслепую с большой высоты на электростанцию в Луттераде (Восточная Голландия). «Гобой» – система прицельного бомбометания, которая сменила легко выводящуюся из строя систему навигации «Джи».

В 1942 г. американцы и англичане сбросили на Германию и оккупированные ею области 53 755 тонн бомб. Немцы же за это время сбросили на территорию Англии только 3260 тонн бомб.

Английский маршал авиации Харрис заявил: «1942 год стал для нас годом подготовки, который причинил противнику недостаточно ущерба, а нас убедил в том, что с помощью бомбардировок мы сможем поставить его на колени».

Ему вторил Черчилль: «Хотя мы и улучшили существенно точность попадания в ночных бомбардировках, производство военной продукции в Германии и моральный дух сопротивления ее гражданского населения не ослабли. Мы недооценили силу немецкого народа».

Итог воздушной войны против Германии в 1942 г. был таким: 100 ночных налетов английских ВВС, из которых в 17 налетах вес сброшенных бомб превышал 500 тонн. Потери англичан составили 5,6 % от всех задействованных самолетов. На каждые 40 тонн сброшенных бомб приходился один сбитый бомбардировщик. Одна человеческая жизнь равнялась трем тоннам бомб, но для такой арифметики нужен был экипаж четырехмоторного бомбардировщика в 6–8 человек. Из числа погибших гражданских лиц 65 % составляли женщины, дети и старики.

Любопытна выдержка из секретного доклада службы безопасности СС о внутриполитическом положении № 349 от 11 января 1943 г.: «Общее. На западе рейха продолжаются вражеские террористические воздушные налеты, влияющие на настроение населения. Воздушные налеты в последние дни на различные города, особенно на ранее разрушенные части, произвели большое негативное впечатление на население. В особенности недовольны женщины. В общем, на западе страны жалуются на то, что воздушная тревога объявляется с опозданием, так как практически с первыми звуками сирен начинаются стрельба зениток и бомбежка. В Рурской области, наоборот, уже много раз выражалось мнение, что сигналы воздушной тревоги подаются слишком рано и даже бывают ложные подачи тревоги. Женщины жалуются на то, что не успевают одеть детей и собрать с собой необходимые для бомбоубежища вещи. Привычка к воздушным налетам сказывается и на посещаемости пунктов общественного питания, которые в ранние вечерние часы практически пусты, зато увеличивается приток населения в противовоздушные убежища. Уже к 18.00–19.00 они наполняются женщинами и детьми, где они пережидают возможный налет и около 21–22 часов покидают убежище».

19 января 1943 г. Циркуляр Министерства пропаганды рейха для прессы: «Министр опять говорил о воздушных налетах и обязал ни в коем случае не поднимать победную шумиху не бравировать цифрами сбитых самолетов, так как неизвестно, сколько английских летчиков будут сбиты в следующий раз. Вообще о воздушных налетах следует сообщать по-деловому, а не пропагандистски. Исследовательское или красочное сообщение о воздушном налете не годится при нашем сегодняшнем положении».

28 января 1943 г. штаб-квартира Королевских ВВС сообщала: «В среду бомбардировщиками “Москито” был совершен сильный налет на предприятия по производству дизельных моторов и корабельные верфи в Копенгагене. Командир эскадрильи Эдвардс, руководивший налетом, сообщил, что “это был один из самых наших успешных налетов с начала войны. Мы долетели до Копенгагена при превосходных погодных условиях и смогли сбросить наши бомбы на бреющем полете прямо на заводские постройки. Когда мы повернули назад, корпуса уже пылали”. Был сбит один бомбардировщик “Москито”».

А вот сообщение штаб-квартиры Королевских ВВС от 30 января 1943 г.: «Сегодня в 11.00 наши бомбардировщики “Москито” атаковали Берлин. Это произошло как раз в то время, когда рейхс-маршал Геринг должен был выступить в Министерстве авиации с обращением к немецкому народу. Благодаря нашей операции, в которой принимало участие небольшое количество машин, Геринг вынужден был перенести свое выступление на час. Это был первый дневной налет британских бомбардировщиков на Берлин. Пилоты доложили, что облачность сделала невозможным точное наблюдение за целями. Немецкой обороны почти не было видно. В окрестностях Берлина зенитками было сделано около 12 выстрелов».

Действительно, шесть «Москито» совершили свой первый налет на Берлин и с высоты 9 км сбросили 2 тонны бомб на радиостанцию на Мазурен-аллее.

1 февраля 1943 г. штаб-квартира Королевских ВВС сообщала: «В воздушном налете на Гамбург в ночь на воскресенье были задействованы самые сильные бомбардировочные звенья. Они достигли Гамбурга при чрезвычайно неблагоприятных погодных условиях, которые привели к сильному обледенению несущих плоскостей. Несмотря на сильный ураганный ветер, район порта на протяжении 15 километров был усеян зажигательными бомбами. Затем в течение 30 минут на нефтеочистительные заводы, склады горючего, корабельные верфи, пакгаузы и различные промышленные помещения были сброшены разрывные бомбы, частично весом от 2 до 4 тонн. Ущерб, нанесенный Гамбургу, был оценен Министерством авиации как “чрезвычайно тяжелый”. Только пять бомбардировщиков из нескольких сотен участвовавших в операции машин не вернулись с задания».

В ночь на 3 февраля 1943 г. 137 британских самолетов сбросили 460 тонн бомб на Кёльн. Во время этого налета, проведенного с помощью бомбардировочного сканирующего радара H2S, было потеряно только пять самолетов. Один из них – «Стирлинг»-наводчик из 7-й группы – был сбит немецким ночным истребителем над Роттердамом. Утром, когда началась разборка завалов и поиски убитых и оставшихся в живых, рабочие нашли в нижней части корпуса самолета до сих пор не виденный никем из них аппарат. Эту находку отправили в Берлин, где ее изучили в лаборатории «Телефункен». К своему огромному удивлению, ученые установили, что перед ними РЛС наведения для атаки вслепую, которая функционировала на длине волны 8,7 сантиметра и той частоте, которую в Германии до сих пор считали не приспособленной для такой работы. Это и был панорамный бортовой радар H2S, который без помощи наземных радиопередатчиков и при плохой видимости осуществлял навигационную работу и прицельную бомбардировку вслепую. Это означало, что Англия совершила огромный прыжок в области радиолокационной техники. Немцы воспользовались своей находкой и построили такой же аппарат для своих целей, назвав его по месту обнаружения «роттердамским прибором».

За неделю до известного выступления Геббельса в берлинском Дворце спорта, где он объявил о начале «тотальной войны», 11 февраля 1943 г. начался призыв учащихся юношей из полных школ 1926–1927 гг. рождения в люфтваффе в качестве прислуги на зенитных батареях. На них-то и проходили службу живущие неподалеку 15—16-летние парни без отрыва от школьных занятий. Наряду с ними обязанности зенитчиков выполняли и мужчины старших возрастов. Днем они работали на фабриках, а по ночам несли вахту на батареях и во время налетов подавали боеприпасы. Для тяжелых работ в системе ПВО привлекались вольнонаемные иностранцы – так называемые хиви, большую часть которых составляли советские военнопленные.

Вот личное и секретное послание премьер-министра Черчилля маршалу Сталину от 2 марта 1943 г.: «В прошедшую ночь английская Королевская авиация сбросила на Берлин более 700 тонн бомб. Воздушный налет можно назвать очень успешным. Из 302 четырехмоторных бомбардировщиков потеряно 19».

А это строго секретное и личное послание премьер-министра Черчилля маршалу Сталину от 6 марта 1943 г.: «Поскольку погодные условия над Берлином были неблагоприятными, прошлой ночью мы сбросили более 800 тонн бомб с хорошим результатом на Гамбург. Это очень большое количество, если учесть, что они были сброшены в течение такого короткого времени».

Приведу выдержку из секретного доклада службы безопасности СС о внутриполитическом положении № 367 от 15 марта 1943 г.: «Общее. Напряжение среди населения после англоамериканских воздушных налетов на Мюнхен, Штутгарт и Эссен возросло. Люди принимают эти налеты слишком близко к сердцу и рассказывают друг другу о тысячах погибших и десятках тысяч бездомных, а также о разрушениях больших промышленных комплексов и важных оборонных предприятий. При получении сообщений вермахта почти все задают себе в первую очередь вопрос: “А где же он был прошедшей ночью?” – и только после этого интересуются другими новостями. В областях, которым воздушные налеты угрожают прежде всего, население ежедневно со страхом спрашивает: “Прилетят ли они сегодня ночью?” Особенное беспокойство вызывают слухи, распространяемые с помощью листовок, которые разбрасывают с самолетов. В них говорится, что ко дню рождения фюрера такие города, как Берлин, Мюнхен, Нюрнберг и многие другие, будут походить на Сталинград».

Рейхсминистр доктор Геббельс 20 марта 1943 г. записал в своем дневнике: «Я сделал фюреру предложение в будущем во время наших налетов на Англию бомбить не трущобы, а кварталы плутократов. Мой опыт говорит, что этим мы достигнем сильного эффекта. Фюрер тоже так считает. Наши репрессии во время воздушной войны будут длиться пять-шесть недель. Само люфтваффе медленно и неохотно переходит на новый курс ведения воздушной войны. Фюрер продолжает оставаться недовольным генералитетом люфтваффе».

К февралю 1943 г. численность боевого состава Бомбардировочного командования достигла намеченной цифры – 50 эскадрилий, из которых 35 были тяжелобомбардировочными.

На вооружение самолетов командования теперь поступили: новый тип маркировочной бомбы для обозначения цели, дающей полосу огней красного или зеленого цвета[32]; анероидный взрыватель, позволявший осуществлять взрыв бомбы на любой заданной высоте; новый бомбардировочный прицел (модель XIV), значительно превосходивший по своей точности прицел старого образца; авиабомбы, обладающие большой взрывной силой; и, самое главное, радиотехническая система самолетовождения «Гобой» и панорамный радиолокационный прицел H2S для вывода на цель самолетов наведения и основных сил бомбардировщиков.

Радиотехническая система самолетовождения «Гобой» была настолько точной, что ее можно было применять при бомбометании вне видимости цели. Самолет, имевший такой прибор, наводился на цель при помощи двух наземных радиостанций. Принцип работы прибора заключался в следующем. Первая наземная радиостанция («мышь») посылала радиопеленг в направлении центра цели, и самолет летел по этому радиопеленгу. Летчик контролировал направление полета, прослушивая радиосигналы через наушники своего шлемофона. Если самолет находился на правильном курсе, то в наушниках было слышно непрерывное гудение, напоминающее звук гобоя. При отклонении самолета вправо или влево от радиопеленга в наушниках вместо непрерывного звука появлялись прерывистые сигналы – тире или точки. Импульс наземной радиостанции отражался самолетным прибором и принимался второй наземной радиостанцией («кошкой»). Определяя время прохождения обратного сигнала, наблюдатель на этой станции мог периодически определять местонахождение самолета, летящего по радиопеленгу. Когда самолет приближался к точке сбрасывания бомб, вторая радиостанция («кошка») начинала передавать в эфир буквы: А, В, С, Д, затем серию тире и, наконец, серию точек, по окончании которых бомбардир должен был нажать кнопку бомбосбрасывателя.

Применение такой радиотехнической системы, гарантировавшей попадание бомбы в пределах нескольких сотен метров от расчетной точки падения бомб, в условиях даже самой темной ночи и сплошной облачности должно было причинить не только тяжелый ущерб немецким городам, но и значительно снизить потери своих самолетов, так как этот прибор позволял действовать британским самолетам в сложных метеорологических условиях, в которых затруднялись действия немецкой зенитной артиллерии и ночных истребителей. Однако, как и многие другие приборы, радиотехническая система самолетовождения «Гобой» имела свои недостатки.

Во-первых, как и радионавигационная система «Джи», она зависела от работы наземных радиостанций, дальность действия системы «Гобой» не превышала 560 км. Во-вторых, в течение последних минут до подхода к цели самолет должен был непрерывно посылать сигналы и соблюдать заданные курс и высоту, а это в значительной степени облегчало обнаружение самолетов немецкой службой ВНОС. В-третьих, наведение самолетов на цель с помощью этой системы нельзя было осуществлять, если самолет находился над Германией на высоте менее 4700 метров. И, наконец, основной недостаток этой системы заключался в том, что обе наземные станции на протяжении последних десяти минут подхода самолетов к цели могли наводить на нее только один самолет.

По этой причине радиотехническая система «Гобой» стала применяться только при поиске и обозначении цели ведущими самолетами, вследствие чего этот бортовой прибор стал устанавливаться преимущественно на самолетах наведения.

Дальность работы «Гобоя» составляла 450 км, и, например, при атаках на Рурскую область с ее помощью можно было достичь Дортмунда. Немецкие попытки заглушить ее работу сначала не имели успеха, так как передающие устройства союзников могли импровизировать – например, сменить длину волны непосредственно перед атакой.

Два первых передатчика «Гобой» располагались в Дувре и в Кромре и могли работать как «кошкой», так и «мышью» и вести одновременно к цели два самолета. Когда самолет приближался к области атаки, «мышь» давала предупреждающий сигнал. В точке пересечения радарных лучей «кошки» и «мыши» самолет автоматически сбрасывал бомбы или светомаркировку. В принципе, система «Гобой» представляла собой дальнейшую разработку немецкой системы «Кникебайн» времен воздушной битвы за Англию.

В это же время появился панорамный радиолокационный прицел H2S. В отличие от радионавигационных приборов «Джи» и «Гобой» этот прицел был полностью автономным, то есть не зависел от работы наземных радиостанций, благодаря чему мог эффективно применяться на любом удалении от своих аэродромов. К этому времени уже имелись радиолокационные установки подобного типа для обнаружения самолетов противника (радиолокационный прицел A.I.) и для обнаружения кораблей и подводных лодок (бортовой радиолокатор обнаружения A.S.V.).

«Гобой» и H2S явились для Бомбардировочного командования вершиной огромного технического прогресса в авиационной технике, достигнутого в течение последнего года. Но высокая точность бомбометания, полученная благодаря применению этих средств, оказалась бы бесполезной, если бы потери союзников были слишком большими. Чтобы снизить свои потери, Бомбардировочное командование имело в своем распоряжении достаточное количество технических средств для подавления радиолокационных станций противника. Сюда относятся установки для создания активных радиопомех, радиомаяки направленного действия, посылавшие свои пеленги через всю территорию Германии с целью отвлечь внимание противника от работы наших радионавигационных систем «Гобой» и «Джи».

Применялись также средства, благодаря которым на экранах немецких радиолокаторов вместо импульсов, отраженных фактически одним самолетом, появлялись импульсы, соответствующие наличию в воздухе шести самолетов. Наконец, к этому времени было открыто одно из основных средств борьбы с радиолокационными станциями противника – дипольные отражатели, представлявшие собой узкие полоски металлизированной бумаги и известные под названием «уиндоу». Сброшенные с самолетов, эти полоски создавали на экранах немецких радиолокаторов сильные помехи. Однако, опасаясь того, что немцы тоже могут применить такое же средство создания радиолокационных помех, Военный кабинет запретил Харрису пользоваться им до тех пор, пока не будут выработаны соответствующие контрмеры по борьбе с этими помехами.

Таким образом, к февралю 1943 г. в распоряжении Бомбардировочного командования появились мощные самолеты, бомбы крупного калибра и аппаратура для осуществления точной навигации.

В январе 1943 г. в Касабланке состоялась конференция глав правительств и начальников штабов сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил Англии и Соединенных Штатов Америки. Эта конференция приняла ряд решений, определивших дальнейшую стратегию западных союзников. В частности, 21 января 1943 г. была принята директива Англо-Американского объединенного штаба, которая была немедленно утверждена премьер-министром Англии и Президентом США, одной из основных задач бомбардировочной авиации являлось проведение воздушных налетов на немецкие верфи, на которых строились подводные лодки.

«Вашей основной задачей, – говорилось в директиве, направленной командующему Бомбардировочным командованием, маршалу авиации Харрису, – являются прогрессивно нарастающее разрушение, дезорганизация военной, промышленной и экономической системы Германии и подрыв морального духа немецкого народа до такой степени, при которой способность его к вооруженному сопротивлению смертельно ослабнет».

Таков был пролог директивы, после которого следовали конкретные задачи. Первой в порядке важности и очередности выполнения была задача по уничтожению и разрушению всех наиболее важных немецких верфей, где строились и собирались подводные лодки. Следующей задачей союзной бомбардировочной авиации являлось нанесение ударов по немецким авиационным заводам. На третьем месте стояли средства немецкого транспорта; на четвертом – нефтеперерабатывающие заводы и заводы по производству синтетического горючего. На пятом, последнем месте были несколько неясно определенные объекты военной промышленности противника.

Согласно этой директиве, американская бомбардировочная авиация должна была действовать днем, применяя прицельное бомбометание, а английская авиация должна была действовать ночью, применяя бомбометание по площади.

К концу апреля 1943 г. Бомбардировочное командование насчитывало 38 эскадрилий тяжелых и 14 эскадрилий средних бомбардировщиков «Веллингтон», с общей численностью 851 тяжелый и 237 средних бомбардировщиков. Все эти силы маршал авиации Харрис решил использовать для нанесения ударов по промышленным объектам Рура.

14 января 1943 г. Бомбардировочное командование получило приказ считать базы в Бискайском заливе первоочередной целью и начать с ударов по Лориану. Французское население было предупреждено о готовящихся бомбардировках, и в ночь на 15 января англичане произвели налет, в котором участвовал 101 самолет. Следующей ночью в операции участвовал 131 бомбардировщик. Одновременно американские бомбардировщики В-17 наносили «прицельные» удары в дневное время непосредственно по убежищам подводных лодок. 20 января Британский кабинет решил подвергнуть налетам другие базы, не дожидаясь изучения результатов бомбардировок Лориана, как это предполагалось вначале.

23 и 27 января командующий Бомбардировочным командованием заявил Министерству авиации, что эти новые наступательные действия – лишь напрасная трата сил и что они не могут сколько-нибудь серьезно отразиться на опустошительных операциях подводных лодок против английских атлантических конвоев. Однако Штаб военно-воздушных сил считал себя обязанным провести тщательную проверку этого метода действия, поэтому на протяжении следующих двух месяцев продолжались массированные налеты на порт Сен-Назер. Бомбардировочное командование так и не было освобождено от бомбардировок бискайских портов вплоть до середины апреля 1943 г.

В последнюю ночь февраля 400 английских бомбардировщиков произвели налет на Сен-Назер, а в марте на этот порт было совершено еще два массированных ночных налета. Одновременно самолеты 8-й воздушной армии США бомбардировали эти же порты в дневное время.

Через шесть недель после начала этих налетов адмирал Дениц докладывал Гитлеру, что «Сен-Назер и Лориан стерты с лица земли… однако укрытия для подводных лодок остались неповрежденными». Немецкое верховное командование в спешном порядке направило в порты Бискайского залива подкрепления, и вскоре в Лориан, Сен-Назер, Брест и Ла-Паллис прибыло по четыре восьмиорудийные батареи тяжелой зенитной артиллерии.

Массированные налеты англо-американской авиации проводились и на порты Норвегии. Но ни одна германская подводная лодка не была потоплена во французских портах. Бомбардировки почти не сказывались на действиях германских подводных сил. Только 24 июля 1943 г. американским бомбардировщикам 8-й воздушной армии удалось уничтожить в Тронхейме (Норвегия) подводную лодку U-622.

Что же касается налетов на верфи подводных лодок, то значительная часть усилий Бомбардировочное командование направило на то, чтобы вывести из строя сами верфи и уничтожить строящиеся подводные лодки. Массированные налеты были произведены осенью 1942 г. на Гамбург, Бремен и Вильгельмсхафен, а также на Фегезак, Фленсбург и Любек. Однако ни сами верфи, ни подводные лодки сколько-нибудь серьезно не пострадали. Вплоть до апреля 1944 г. на германских верфях не было уничтожено ни одной законченной постройкой подводной лодки.

Всего с января по май 1943 г. на французские порты в Бискайском заливе было произведено 3568 самолетовылетов англо-американских бомбардировщиков. Они сбросили 5429 тонн фугасных и 3704 тонн зажигательных бомб и потеряли 98 самолетов. За тот же период на германские верфи было совершено 3414 самолетовылетов, сброшено 5572 тонны фугасных и 4173 тонны зажигательных бомб и потеряно 168 самолетов. Данные по бомбардировке Норвегии автором не найдены. Тем не менее и эти цифры не нуждаются в комментариях. Погибли 256 тяжелых бомбардировщиков – и ни одной уничтоженной подводной лодки!

В феврале 1943 г. маршал Харрис решил начать новое воздушное наступление на Рурский бассейн. Этот промышленный район был крупнейшим центром тяжелой и угольной промышленности Европы. Рур поставлял не только готовую промышленную продукцию всех видов, но и уголь, и сталь, в которых остро нуждались другие отрасли немецкой промышленности, изготовлявшие военную продукцию. В городах Дуйсбург, Оберхаузен, Мюльгейм и Эссен находилось много крупных металлургических заводов. Здесь же были сконцентрированы заводы тяжелого машиностроения. Добыча коксующихся углей в Руре составляла около трех четвертей от общих потребностей страны, металлургические заводы выпускали свыше 60 % общего производства чугуна и стали и около 66 % общего производства высококачественных стальных сплавов в Германии. Из рурского угля десять заводов страны производили синтетическое жидкое топливо.

Из всех объектов Рурского бассейна наибольшую важность представлял Эссен – основной центр угольной и металлургической промышленности Рурско-Вестфальского района. В этом городе находились управление огромного металлургического концерна Круппа и конторы многих крупных фирм.

Первый удар по Эссену Бомбардировочное командование нанесло в ночь на 6 марта 1943 г. Впереди главных сил, состоявших из трех эшелонов, с общим количеством 417 бомбардировщиков, следовали 8 самолетов «Москито», имеющие радиолокационные установки «Гобой», за ними – 22 самолета наведения для освещения и обозначения цели. До цели дошли 367 самолетов. Остальные 50 самолетов или не смогли взлететь, или вернулись с маршрута из-за технических неисправностей.

Две трети бомбовой нагрузки самолетов, участвовавших в налете, составляли зажигательные бомбы и одну треть – фугасные, из которых свыше 30 % имели взрыватели с большим замедлением.

В результате налета было уничтожено около 65 гектаров застроенной площади города, 13 цехов металлургического концерна Круппа были полностью уничтожены или надолго выведены из строя и 53 цеха получили повреждения. Серьезные повреждения получили и другие промышленные объекты Эссена. 700 зданий, расположенных в центре города или поблизости от него, были полностью уничтожены, около 2000 зданий получили повреждения. Британские потери в налете составили 14 самолетов.

Через неделю был проведен повторный налет на Эссен. В налете участвовало 384 самолета, свои потери составили 23 самолета. В ночь на 4 апреля на город был совершен третий налет, в котором участвовало 348 самолетов; свои потери составили 21 самолет. В последнем налете было уничтожено 240 гектаров застроенной площади города. В результате этих трех налетов не менее половины из 300 с лишним заводских зданий концерна Круппа были полностью или частично выведены из строя. Четвертый налет на Эссен был проведен в ночь на 1 мая. По немецким данным, в результате этого налета заводы Круппа были полностью лишены газа, воды и электроэнергии; серьезные повреждения были причинены сталелитейным цехам.

17 апреля 1943 г. британское Министерство авиации сообщило: «В ночь на субботу 600 британских бомбардировщиков приняли участие в самой крупной в этом году воздушной операции и атаковали два очень важных немецких центра по производству вооружения. Большое число бомбардировщиков типа “Ланкастер” и “Галифакс” проникли вплоть до месторасположения заводов “Шкода” на территории Чехословакии. 37 британских бомбардировщиков были сбиты. Одновременно с этим другое британское соединение, состоящее из бомбардировщиков “Веллингтон”, “Стирлинг” и “Галифакс”, атаковали немецкие районы по производству вооружения в Мангейме – Людвигсхафене. С этого задания 18 машин не вернулись. По имеющимся на данный момент сведениям, оба этих налета были очень концентрированными и успешными.

Один из пилотов-бомбардировщиков, участвовавших в операции против заводов “Шкода”, сообщал: “2400 километров полета над вражеской территорией были настолько опасны, насколько безоблачным было небо, а свет луны давал немецким ночным истребителям наилучшую возможность для атаки. Все экипажи прекрасно понимали, что этот полет может стать для них последним. Но полет туда был на удивление спокойным, и только по возвращении произошли некоторые вооруженные столкновения. Но над заводами “Шкода” нас здорово “поприветствовали” многочисленные ночные истребители и сильный зенитный огонь.

Заводы “Шкода” занимали площадь в 130 гектаров и были прекрасно видны нам при свете луны. Но, несмотря на это, наши разведчики сбросили сотни осветительных бомб, которые сделали наши цели – заводы по производству стали, ангары для машин, доменные печи и кузни, сборочные цеха – видимыми, как днем. Между тем подошли другие эскадрильи и начали свою работу, которая имела опустошительный результат. Множество бомб новой модификации – от 2 до 4 тонн, с увеличенным разрывным воздействием одна за другой взрывались на промышленной территории. Уже через несколько минут стали рушиться заводские корпуса, и через 25 минут после начала атаки территория “Шкоды” представляла собой огромную пылающую площадь. Специальное соединение, составленное из “Галифаксов” и “Ланкастеров”, провело в конце операции целевые атаки на бреющем полете, уничтожило пять оставшихся целыми строений. У нас всех было впечатление, что под нами ад”.

О налете на Мангейм – Людвигсхафен рассказывает один из членов бомбардировочных экипажей: “Наше соединение было гораздо меньше, чем то, что ушло на “Шкоду”, но у нас были самые тяжелые бомбардировщики из состава Королевских ВВС. Наша операция была направлена против машиностроительных заводов и электроиндустрии, а также против фабрик, поставляющих дизельные моторы для подводных лодок. Некоторым нашим звеньям удалось преодолеть зенитный заслон и с высоты от 50 до 150 метров сбросить 2- и 4-тонные бомбы с часовым механизмом прямо на фабричные корпуса. Наземная и воздушная защита противника была очень сильной, и мы могли видеть, как многие наши тяжелые бомбардировщики падают на крыши домов в Мангейме – Людвигсхафене. Во время отлета мы насчитали 30 больших и множество малых пожаров”»[33].

А теперь перейдем к действиям американских ВВС. В январе 1943 г. 8-я американская воздушная армия приступила в Англии к созданию собственной истребительной авиации, начало которой положили истребители Р-47 «Тандерболт», дальности полета которых хватало только до голландского побережья.

Утром 27 января 1943 г. 55 бомбардировщиков В-17 и девять В-24 вылетели на бомбардировку порта и верфей Вильгельмсхафена. Один из штурманов так описывал этот полет: «Около 10.30 альтиметр показал 25 000 футов. Слой облаков остался позади, далеко внизу мы увидели море – его поверхность была похожа на стекло. В 10.45 командир призвал экипаж быть особенно бдительным. Я посмотрел направо и увидел очертания германского берега и цепь островов перед ним. В 10.57 мы были точно над островами, в 11.00 хвостовой стрелок доложил о зенитках в направлении на шесть часов. Они находились на прибрежных островах. Так нас в первый раз обстреляли с германской территории. В этот момент мы повернули, пересекли остров Балтрум и направились в глубь территории Германии. Бомбардир поднял ствол своего пулемета и дал очередь трассирующими пулями. Первые выстрелы нашего самолета. Но, черт побери, не последние!»

Этот налет американской авиации застал немцев врасплох. Пятьдесят три «Летающие крепости» и «Либерейтора» сбросили бомбы на портовые сооружение Вильгельмсхафена. Им противостояло лишь несколько истребителей «Фокке-Вульф-190». Еще два Б-17 отбомбились над Эмденом. Потери американцев составили три машины.

4 февраля американцы произвели налет на порт Эмден. Из-за сильного мороза инверсионный след за американскими бомбардировщиками тянулся на меньшей высоте, чем обычно. Поэтому германские истребители легко обнаружили их. Пятьдесят истребителей, в том числе восемь ночных Ме-110, встретили «Летающие крепости» над северным побережьем Германии. Бой был жестоким. Немцам удалось сбить шесть американских бомбардировщиков, но и сами они потеряли восемь машин.

16 февраля американцы произвели налет на шлюзы, ведущие к базе подводных лодок в Сен-Назере на французском побережье. При этом они потеряли восемь «Летающих крепостей».

Еще через 10 дней соединение «Летающих крепостей», несмотря на ожесточенное сопротивление противника, прорвалось к Вильгельмсхафену и во второй раз сбросило бомбы на порт. В этой операции было сбито семь бомбардировщиков.

Очередной важной целью в программе американской 8-й воздушной армии был завод «Рено» в пригороде Парижа. Он был разрушен британской авиацией в ночь на 4 марта 1942 г. и за девять месяцев полностью восстановлен немцами с использованием французских денег и рабочей силы. Теперь на заводе производилось ежемесячно 1500 танков и грузовиков для вермахта, что составляло 10 % общего объема производства.

4 апреля 1943 г. в 13 ч. 50 мин. 85 бомбардировщиков В-17 прошли над Дьепом на высоте 7625 м и взяли курс на Париж, хорошо видимый в излучине Сены, в 160 км южнее. В 14 ч. 00 мин. британские «Спитфайры» повернули назад, так как закончился их радиус действия, и «Летающие крепости» полетели дальше одни. Вражеских истребителей не было видно, поскольку они отражали три отвлекающие атаки, организованные севернее 2-й группой Бомбардировочного командования.

В 14 ч. 14 мин. «Летающие крепости» были над целью и за семь минут сбросили 255 тонн бомб. Истребители люфтваффе появились, лишь когда американские бомбардировщики повернули на север, в сторону побережья. Они атаковали В-17 до тех пор, пока над Руаном не встретились со «Спитфайрами». Немцы успели сбить четыре бомбардировщика, но разведка показала, что завод «Рено» серьезно поврежден.

Рейды бомбардировщиков 8-й воздушной армии США становились все интенсивнее, но и потери возросли. Так, 17 апреля 115 «Летающих крепостей» вылетели на бомбардировку авиационного завода «Фокке-Вульф» в Бремене. Восемь бомбардировщиков вернулись на аэродром сразу же после вылета из-за технических неполадок, а оставшиеся 107 машин прорвались к цели. Сбито было 16 бомбардировщиков – таких больших потерь американцы еще не несли с самого начала их рейдов в Западную Европу.

После первого налета английской авиации на Рур немецкое командование непрерывно укрепляло противовоздушную оборону этого района, в результате чего в 6-м округе противовоздушной обороны, самом небольшом из всех восьми округов, на которые была разделена территория Германии, в границах которого находился Рур, было сосредоточено не меньше 40 % общего количества тяжелой зенитной артиллерии. Число немецких ночных истребителей к лету этого года возросло с 386 самолетов, имевшихся в январе 1943 г., до 466 самолетов.

Несмотря на непрерывное усиление противовоздушной обороны Рура, английская бомбардировочная авиация не прекращала наносить удары по этому жизненно важному центру Германии.

Следующим после Эссена городом, сильно пострадавшим от воздушной бомбардировки, был Дуйсбург, на который английская бомбардировочная авиация совершила пять налетов, сбросив 5157 тонн бомб.

В Дюссельдорфе – основном торговом центре Западной Германии – были сосредоточены управления почти всех крупнейших металлургических концернов, военных заводов и заводов тяжелого машиностроения Рура и Рейнской области. В ночь на 26 мая был произведен первый, малоуспешный налет на Дюссельдорф. Во втором налете, произведенном в условиях хорошей погоды в ночь на 12 июня, участвовало 693 самолета. В результате налета сильно пострадали машиностроительные заводы и железнодорожные станции.

Из других крупных налетов, проведенных английской бомбардировочной авиацией на Рур, необходимо отметить массированный налет в ночь на 30 мая 1943 г. на Вупперталь. В этом налете было уничтожено около 90 % застроенной площади города, около 2450 человек убиты, 118 тысяч человек остались без крова, 34 тысячи домов были приведены в не пригодное для жилья состояние. Свои потери составили 33 самолета. Кроме того, 60 самолетов получили повреждения от огня зенитной артиллерии и 6 самолетов были повреждены над целью в результате попаданий своих зажигательных бомб.

В итоге в ходе четырехмесячной «битвы за Рур» Королевские ВВС совершили 18 506 боевых вылетов, потеряв при этом 872 бомбардировщика, еще 2116 машин получили повреждения, в том числе и серьезные. Уничтоженные 872 ночных бомбардировщиков – внушительная цифра, однако это всего лишь 4,7 % от числа всех машин, участвовавших в налетах.

Вечером 16 мая 1943 г. с аэродрома Скемптон, в графстве Йоркшир, вылетели 19 бомбардировщиков «Ланкастер» для выполнения авантюрной задачи – стратегической точечной ночной бомбардировки дамб на плотинах в Мёне, Сорпе и Эдере. Этот налет, апогей битвы за Рур, должны были провести вновь созданные специальные подразделения под командованием Гибсона. В операции принимали участие только опытные летчики, самому молодому среди них было 23 года. Перед стартом пилотам было сказано, что их операция явится существенным вкладом в окончание войны.

Плотины Мёне и Сорпе регулировали около двух третей потребности в воде для Рурской области, а плотина Эдер – состояние воды для Везера и Фулды. При их разрушении на долгие месяцы остановились бы работа промышленности и транспорта, а также подача питьевой воды в большинство промышленных районов.

Огромные многотонные бомбы крепились к переделанным «Ланкастерам» и были предназначены для взрыва дамбы. Непосредственно перед их сбросом самолеты с помощью дополнительного мотора должны были перевести бомбы в состояние вращения. Бомбы, падая в воду, прыгали по воде, минуя, таким образом, заградительные торпедные сети, и, ударяясь о стену дамбы, шли на дно, где взрывались с помощью гидростатического взрывателя на установленной глубине. Это были бомбы, специально сконструированные доктором Уоллесом.

Поскольку водоподъемные плотины находились в глубоких долинах между горами, а самолеты пикировали на них со скоростью 370 км/ч и сбрасывали свои бомбы на высоте 20 метров, им нужно было после сброса как можно скорее уйти вверх, чтобы не попасть под воздействие взрывной волны.

Командор Гибсон позже писал: «Между Хаммом и Соестом мы повернули направо, где увидели холмы Рура. Перелетев их, мы оказались сначала над озером Мёне, а затем и над самой плотиной, мощной и необъятной. Она лежала под нами, как на ладони, и напоминала с высоты полета модель… Затем немцы открыли огонь, и это был ужасный момент. Мы находились к этому времени в нескольких сотнях метров от дамбы, и специальный механизм на борту самолета, благодаря которому бомба должна вращаться, уже начал работать. Мой самолет казался мне таким крошечным в сравнении с огромной дамбой. Я чувствовал запах сгоревшего пороха и видел пролетающие мимо осветительные ракеты, а затем крик: “Сбросить бомбы!!!”

Пока мы еще кружили над озером, нам были видны вздыбившиеся вверх огромные фонтаны воды. Вначале показалось, что это взорвалась плотина. Затем над деревьями прошумела еще одна машина. Когда самолет был примерно в 100 метрах от плотины, кто-то крикнул: “Боже! В него попали!” Я еще видел, как падала бомба, а неподалеку от электростанции рухнула наша машина. Затем я приказал следующему экипажу начать бомбардировку… Опять произошел этот невероятный взрыв, который возмутил всю поверхность озера. Если теория конструктора бомбы Уоллеса верна, то плотина должна была уже прорваться. Но она прорвалась только после шестого взрыва.

Я летел над дамбой и не верил своим глазам. В ней был пролом шириной около 100 метров, через который устремились огромные массы воды. Зенитки уже не стреляли. Все было тихо, был слышен только шум падающей воды. Мы же полетели дальше, к плотине Эдер. Ее стену было трудно увидеть, так как в долине уже сгустился туман. И хотя дамба была не защищена, нам с большим трудом, после потери одной машины, удалось разрушить ее»[34].

Огромный обрушившийся вал воды сметал на своем пути как отдельные хозяйственные постройки, так и целые селения, были смыты железнодорожное полотно, барачный лагерь украинских работниц, загоны для домашнего скота. Отдельные части городков были затоплены, около 1200 человек утонули. Беспорядка добавили практически не сработавшая противовоздушная оборона и отсутствие системы предупреждения на случай нападения.

Но результат этой бомбардировки оказался весьма незначительным. Самую важную дамбу – Скорпи – разрушить не удалось. Две другие плотины – Эннепе и Листер – вообще не были атакованы. И хотя плотины Мёне и Эдер получили значительные повреждения, немцы их восстановили уже через два месяца. Их разрушение практически не отразилось на работе промышленности в Рурской области.

Из 19 вылетевших на эту операцию «Ланкастеров» восемь были сбиты. Из-за высоких потерь, достигших 42 %, это элитное подразделение долгое время в полеты не выпускали.

Однако моральный эффект от этого налета был сильнее и держался дольше, чем можно было предположить, хотя его последствия были ликвидированы удивительно быстро. Да и для самих англичан осталось непонятно, удалась ли операция или нет. Те 2500 часов тренировки в воздухе, которые провели Гибсон и его команда в качестве спецподготовки, соответствовали продолжительности процесса обучения для 500 бомбардировщиков перед их налетом на Рурскую область. Подразделение Гибсона, которое теперь прозвали «плотинные раззявы», было награждено гербом с девизом, который приписывают мадам Помпадур: «После нас хоть потоп!»

Еще летом 1942 г. наземный британский пост прослушивания засек работу неизвестного германского бортового радара. Так англичане впервые узнали о существовании РЛС «Лихтенштейн». Только спустя полгода, 3 декабря 1942 г., руководитель научного отдела службы безопасности Министерства авиации, доктор Джонес смог с согласия Черчилля послать в полет вплоть до Франкфурта-на-Майне в качестве приманки набитый измерительной аппаратурой самолет «Веллингтон» DV-819, чтобы хотя бы определить частоты, на которых работает этот неизвестный радар. Самолет был потерян неподалеку от британского побережья, но экипажу в последнюю минуту удалось спастись, и летчики сумели сообщить главное: «Это 490 мегагерц».

Британская разведка прилагала все усилия, чтобы заполучить германский бортовой радар. И вот 9 мая 1943 г. в 16 ч. 30 мин. радиостанция штаба ночных бомбардировщиков в Грове (Дания) получила запрос о помощи от «Юнкерса-88» C-6/R-l из 3-й эскадрильи ночных бомбардировщиков. Ночной истребитель имел секретное задание сбить над Северным морем английский курьерский самолет «Москито», летевший из Англии в Швецию, сообщал о возгорании мотора, а вскоре после этого – об аварийном приводнении. Подполковник фон Погнарц из штаба ночных бомбардировщиков тотчас же приказал отправить спасательный самолет в квадрат 88/41, который нашел там лишь три пустые резиновые лодки.

В тот же день, в 18 ч. 05 мин., пилот ВМ-515Т «Спитфайра», лейтенант Роской из 165-й цейлонской эскадрильи, совершавший вместе с сержантом Скейманом патрульный полет вдоль северошотландского побережья, между Питерхедом и Абердином, заметил немецкий самолет. Роской передал: «Машина, о которой сообщила нам радарная станция, шла западным курсом примерно в 15 милях восточнее Питерхеда. Я со всей скоростью направился навстречу, чтобы отрезать ее от побережья. За 5 миль до берега самолет изменил курс и пошел на юг. Когда же я наконец смог отрезать ей путь на восток, машина уже находилась примерно на 1 милю в глубине страны. Между тем я определил этот самолет как “Юнкерс-88” и стал уже готовиться к атаке, как внезапно увидел, что у самолета стали выдвигаться шасси и в воздух полетели красные сигнальные ракеты. Затем самолет стал покачивать несущими плоскостями. Я приблизился к нему и показал рукой знак следовать за мной. Одновременно приказал сержанту Скейману сопровождать немца в сторону аэродрома Дюк.

Над аэродромом “Юнкерс” еще раз выстрелил сигнальными ракетами, сделал короткий поворот и сел. Я следовал за ним, пока он не остановился с выключенным мотором у кромки поля, и затем взял в плен трех немцев».

В то время как в Грове подполковник фон Погнарц сообщал в штаб 3-й эскадрильи ночных истребителей о потере самолета, экипаж Ю-88 D5+EV шел пить чай по взлетной полосе аэродрома Дюк – маленького шотландского местечка в 25 км северо-западнее Абердина. Немецкий самолет тут же закатили в ангар, а командир аэродрома отправил шифрованную телеграмму в Лондон.

И никто в Дюке даже и не представлял, что именно здесь закончилась хитроумная шахматная партия, разыгранная английской разведкой «Сикрет интеллидженс сервис» против люфтваффе: ночной истребитель Ю-88 C-6/R-1 с совершенно секретным радаром «Лихтенштейн ВС» на борту находился теперь у англичан, целый и невредимый. Пилот самолета, старший лейтенант H.S. (англичане до сих пор держат в тайне имя предателя), был агентом «Сикрет интеллидженс сервис», а его отец, социал-демократ, в свое время личный референт канцлера Штресеманна, находился в подполье.

На следующий день, 10 мая, в Дюк прибыл офицер Королевских ВВС, знающий немецкий, и старший лейтенант H.S. подробно доложил ему об организации, классификации и тактике немецких авиабаз ночных истребителей в Дании, а также дал некоторые советы, как англичанам лучше защитить свои машины от ночных истребителей и избежать пеленгации системами «Фрейя» и «Вюрцбург». Так что эти и другие сведения, которые мог знать только немецкий ночной истребитель, английский маршал авиации Харрис получил из первых рук.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.