Военно-политическая деятельность фюрера

Военно-политическая деятельность фюрера

Вмире найдется немало авторитетных людей, которые утверждают, что и И. В. Сталин и А. Гитлер обладали полководческими способностями. И. В. Сталин возложил на себя обязанности Верховного Главнокомандующего 8 августа 1941 года. Сталину было присвоено звание Маршала Советского Союза, а затем – Генералиссимуса Советского Союза, он был награжден двумя орденами «Победа» так же, как Г. К. Жуков и А.М. Василевский.

А. Гитлер вступил в командование сухопутными войсками Германии после отставки генерал-фельдмаршала В. фон Браухича в декабре 1941 года, после того, как «захлебнулось» наступление немецких войск под Москвой. О больших военно-стратегических способностях А. Гитлера говорили министр его правительства Бломберг, генерал-фельдмаршалы Йодль, В. Кейтель и Г. фон Клюге, гросс-адмирал К. Дениц и другие.

Но нужно понимать, что полководец – это военачальник, который принимает решения по использованию больших масс войск в операции и проводит их в жизнь. В этом плане, конечно, ни И. В. Сталина, ни А. Гитлера считать полководцем нельзя. Их деятельность протекала на другом, более высоком уровне, а война стала только частью этой деятельности. Для ведения войны по их приказу полководцы осуществляли управление войсками, проводя в жизнь политические замыслы руководителей государства, а генеральные штабы разрабатывали планы конкретных операций.

В то же время нельзя не признать, что роль главы воюющего государства в принятии стратегических решений огромна. Он утверждает общий замысел войны и планы каждой из кампаний и крупных операций, а затем внимательно отслеживает их выполнение. Он вносит поправки не только в планы, но и в ход операций, что требует серьезного знания военного дела. При его участии военачальники назначаются на ключевые посты и происходит их смена. Это огромный объем военной работы самого высокого уровня, которой способен заниматься только стратег в полном смысле этого слова.

Следовательно, отрицая наличие у И. В. Сталина и А. Гитлера полководческого искусства в классическом его понимании, мы не можем не согласиться с тем, что проводимая ими работа существенно влияла на стратегию и оперативное искусство, что является главным критерием при оценке деятельности каждого полководца. Оба они работали как политики высокого уровня, но работа их нередко носила очень конкретный характер и непосредственно влияла на действия командующих, штабов и войск. И это значит только одно – нужно говорить не о полководческой деятельности И. В. Сталина и А. Гитлера, а об их военной деятельности и стиле их стратегического управления вооруженными силами в годы Великой Отечественной войны.

В советской литературе прочно укоренился образ «бесноватого фюрера», который из-за своих пороков проиграл войну. Это совершенно не соответствует действительности. А. Гитлер был умным человеком и грамотным руководителем, который мог просчитывать ситуацию на много шагов вперед и подчинять ее достижению своих целей.

Важной составной частью военно-политической деятельности любого руководителя государства является работа по подбору союзников и установлению соответствующих отношений с ними. А. Гитлер этой работой занимался постоянно.

Вначале процесс создания военного союза государств во главе с Германией проходил успешно. К заключенному 27 сентября 1940 года между Германией, Италией и Японией военному союзу (Пакт трех держав) до середины июня 1941 года присоединились Венгрия, Румыния и Болгария, а также марионеточные государственные образования – Словакия и Хорватия. Активно велись переговоры с Испанией и Финляндией.

Отношение А. Гитлера к союзникам было не однозначное. Гитлер и его генералы настолько были уверены в своих силах, что первоначально намеревались уничтожить СССР, не прибегая к помощи своих главных союзников – Италии и Японии. По плану войны против СССР под кодовым названием «Барбаросса» к соучастию в войне на востоке допускались лишь Румыния и Финляндия, остальные же «союзники» в этот план не посвящались. Да и отношение к Румынии и Финляндии было не очень положительное. Гитлер считал, что румынские войска не могут вести наступательные действия, а финские – хотя и храбрые, но слишком малочисленные и еще не оправившиеся после поражения в советско-финляндской войне.

После того как 22 июня 1941 года немецкие войска начали успешное продвижение в глубь советской территории, союзники Германии поспешили также направить свои войска на Восточный фронт, чтобы урвать пожирнее кусок от будущей победы. Летом 1941 года Финляндия и Румыния выставили против СССР по две армии, Италия, Венгрия и Словакия – по одному армейскому корпусу. Болгария под давлением общественности 25 августа 1941 года решила не направлять свои войска на Восточный фронт, ограничившись действиями на других направлениях и экономической помощью Германии. Но вскоре стало понятно, что планы многих союзников Германии себя не оправдывают.

Италия стала основным союзником Германии во Второй мировой войне. На войну работала ее промышленность. Наиболее высоких показателей в выпуске оружия и боевой техники итальянская военная промышленность достигла в 1941 году. Тогда было произведено 5,7 тысячи артиллерийских орудий, 4,2 тысячи минометов, 780 танков, почти 2,5 тысячи боевых самолетов, 24 боевых корабля основного класса. Но уже в следующем году в военном производстве Италии начался спад. В 1942 году по сравнению с 1941 годом было произведено меньше артиллерийских орудий на 506 единиц, минометов – на 200, танков – на 113, боевых самолетов – на 118, боевых кораблей – на 6 единиц.

С июля 1942 года наметилось ухудшение германо-итальянских отношений. 5 ноября Б. Муссолини впервые заявил германскому послу в Риме, что, по его мнению, нужно заключить мир с СССР. А в начале контрнаступления советских войск под Сталинградом было нанесено поражение 8-й итальянской, 3-й и 4-й румынским армиям.

В июле 1943 года, после победы советских войск под Курском, англо-американские войска произвели успешную высадку на остров Сицилия, откуда была начата высадка в Южную Италию. Под угрозой разгрома Италии союзниками 25 июля 1943 года Муссолини был отстранен от власти, а 3 сентября новое итальянское правительство П. Бадольо подписало «Краткие условия перемирия» с США и Великобританией.

События в Италии А. Гитлер расценил как предательство. 28 сентября немецкие войска начали оккупацию Италии и дошли до Неаполя. В занятой ими северной части страны была создана так называемая республика Сало во главе с Муссолини, но реально власть принадлежала немецкой администрации.

Одним из первых, кто почувствовал непредсказуемость результатов «восточного похода» вермахта, был венгерский диктатор М. Хорти. 7 сентября 1942 года он прибыл в ставку А. Гитлера под Винницей и потребовал вывода с фронта венгерского корпуса, понесшего большие потери. В начале ноября немецкое командование было вынуждено удовлетворить эти требования.

В последующем правительство Венгрии начало искать возможность выйти из войны при помощи США. А. Гитлер, узнав об этом, приказал 19 марта 1944 года ввести войска в Венгрию и установить там оккупационный режим. Венгры испугались и вскоре выставили на Восточный фронт целую армию (12 дивизий и 2 бригады), а в августе – сентябре еще две армии (19 дивизий и 2 бригады).

23 сентября 1944 года советские войска развернули наступление в глубь Венгрии. На освобожденной ими территории к концу года было образовано Временное национальное правительство Венгрии, которое 28 декабря объявило войну Германии, а 20 января 1945 года подписало соглашение о перемирии с СССР, США и Великобританией. Но впереди были еще тяжелые бои в районе озера Балатон и штурм Будапешта.

Румыния достаточно долго находилась в составе стран гитлеровского блока. Но разгром румынских войск в районе Ясс и Кишинева поставил режим Антонеску на порог краха. 23 августа 1944 года в Бухаресте вспыхнуло восстание, к власти пришло новое правительство, которое уже 24 августа объявило войну Германии. 12 сентября румыны подписали соглашение о перемирии с СССР, США и Великобританией.

Летом 1944 года резко активизировалось антифашистское движение в Болгарии. На следующий день после того, как советские войска пересекли румыно-болгарскую границу и разгром Болгарии стал очевидным, всю страну охватило антиправительственное восстание. К власти пришло новое правительство, которое тут же объявило войну Германии, а 28 октября подписало соглашение о перемирии с СССР, США и Великобританией.

Не выдержала союзнического договора с Германией и Финляндия. 3 февраля 1943 года на совещании маршала Г. Маннергейма с президентом К. Рюти и некоторыми другими членами финляндского правительства было решено добиваться выхода Финляндии из войны с СССР. При этом ставка делалась на США, с которыми Финляндия поддерживала дипломатические отношения. А. Гитлер, узнав об этом, потребовал, чтобы руководители Финляндии дали обязательство, что не будут искать возможности заключить мир с СССР, но те от этого уклонились. Тем не менее в мае 1944 года Финляндия держала на фронте против СССР 19 дивизий.

10 июля 1944 года советские войска развернули мощное наступление против обороны финнов на Карельском перешейке, которое завершилось освобождением почти всей Карелии. Перед лицом неизбежного поражения финское правительство вступило в переговоры с СССР. 12 сентября 1944 года было подписано соглашение о перемирии Финляндии с СССР, США и Великобританией.

Перед началом агрессии против СССР А. Гитлер рассчитывал на военный союз с Испанией, но Франко не поддался на уговоры. Правда, 22 июня 1941 года министр иностранных дел Испании заявил своему берлинскому коллеге, что его страна «выражает величайшее удовлетворение в связи с началом борьбы с большевистской Россией». Но дальше этого на официальном уровне дело не пошло. На советско-германский фронт была направлена большая группа испанских добровольцев, из которых была сформирована так называемая «голубая» дивизия. 14 октября 1941 года эта дивизия появилась в районе Новгорода, а 16 октября участвовала в боях на Волховско-Тихвинском направлении. Но обещанного решения о вступлении Испании в войну против СССР или Англии так и не последовало.

«Голубая» дивизия, преобразованная в 250-ю пехотную дивизию рейхсвера, постоянно несла большие потери. В боях под Красным Бором 10 февраля 1943 года советскими войсками было уничтожено около половины этой дивизии. К тому времени серьезно подпортились и дипломатические отношения между Испанией и Германией. 10 октября 1943 года Франко официально заявил о решении Испании соблюдать нейтралитет во Второй мировой войне, а через два дня был подписан приказ об отзыве «голубой» дивизии с советско-германского фронта. Правда, на советской территории и после этого оставался испанский легион численностью в 2,5 тысячи человек.

Огромную ставку в решении задач Второй мировой войны А. Гитлер делал на военный союз с Японией. Переговоры о военном союзе Германии и Японии активно велись в 1940 и 1941 годах. При этом вопрос о вступлении Японии в войну с СССР, казалось бы, должен решиться положительно в ближайшее время. 28 июня 1941 года Риббентроп телеграфировал немецкому послу в Токио генералу О. Отту: «Поскольку Россия находится в состоянии, близком к развалу… просто недопустимо, чтобы Япония не попыталась решить проблему Владивостока и района Сибири, как только будут завершены военные приготовления. Я прошу вас использовать все имеющиеся средства, чтобы настоять на вступлении Японии в войну против России в самые ближайшие сроки… Чем скорее она вступит в войну, тем лучше. Наше естественное желание – встретиться с представителями Японии на Транссибирской магистрали еще до начала зимы».

Но Гитлер просчитался в своей политической игре с Японией, от правительства которой, кстати, даже скрыл работы по плану «Барбаросса». Японская дипломатия оказалась более осторожной и гибкой, чем рассчитывал фюрер. Еще 13 апреля 1941 года министр иностранных дел Японии по пути из Германии остановился в Москве, где подписал пакт о нейтралитете. Этот пакт Япония соблюдала неукоснительно, несмотря на все усилия германской стороны добиться его нарушения.

Правда, 7 декабря 1941 года японские бомбардировщики внезапно атаковали американскую военно-морскую базу в Пёрл-Харбор. Это нападение стало большой неожиданностью не только для Вашингтона, но и для Берлина. В то же время это было частью гитлеровского плана, направленного на ослабление США – союзника Англии. Но для Советского Союза, когда немецкие танки стояли под самой Москвой, военный конфликт между Японией и США был выгоден, так как снижалась угроза открытия второго фронта на Дальнем Востоке.

Таким образом, работа А. Гитлера и его дипломатии по выбору союзников и созданию военного блока государств, направленного против СССР, США и Великобритании, в итоге потерпела крах. Все те, кто поспешил примкнуть к Берлину во время побед гитлеровской армии, постепенно отошли от этого блока с началом их поражений. Откровенным предательством стала капитуляция Румынии и Болгарии, которые тут же объявили войну Германии и усилили своими войсками войска 3-го и 4-го Украинских фронтов. Дольше других держалась Венгрия, но ее вооруженные силы уже не могли спасти положение.

При выборе времени начала агрессии против СССР А. Гитлер проявил определенную проницательность. Были учтены различные факторы, в том числе экономический и человеческий.

Экономический фактор заключался в том, что удар был намечен на конец июня – время, когда были завершены весенние сельскохозяйственные работы, но урожай еще не созрел и не готов для уборки. Зреющий урожай войскам трудно уничтожать при отступлении, а крестьянам – тяжело с ним расстаться по любой причине. Следовательно, в случае военных неудач при решении судьбы урожая должен был возникнуть конфликт между советскими войсками и крестьянским населением театра военных действий. И такие конфликты имели место. В то же время фюрер нисколько не сомневался, что в случае успеха наступления весь урожай на захваченной территории Советского Союза достанется немецким войскам.

– Я требую только одного – чтобы немецкий солдат всегда был сыт, а его семья каждый месяц чувствовала прибавку в своем бюджете от поступлений с востока, – говорил он. – И меня мало волнует, как это будет сделано и что останется после этого у русского крестьянина. К зиме 1941 года мы должны получить столько всего, что перестанем надолго думать о необходимом. Как русские переживут эту зиму – это их проблемы. Неполноценные нации привыкли к голоду и холоду, и мы не обязаны заниматься их перевоспитанием.

Из дневника начальника генерального штаба сухопутных войск Германии генерала Ф. Гальдера мы видим, что во время ежедневных докладов фюреру о положении на фронтах Гитлер постоянно интересовался количеством и качеством трофеев. Он искренне радовался, когда узнавал о захвате новых складов с боеприпасами, топливом, военным имуществом, продовольствием. Однажды он признался в приватной беседе:

– До войны мы сознательно пошли с русскими на заключение долгосрочного договора на поставку в Германию нефтепродуктов. Я знал, что неуклюжие русские, боясь сорвать поставки, начнут создавать огромные запасы в западных районах страны, которые даже превысят объемы нашей договоренности. Но мы методично намекали, что готовы в ближайшее время заключить новые, более объемные договора. Русские продолжали накапливать запасы, которые теперь нами захвачены и используются для нужд рейха. И такая картина не только в отношении горючего…

После войны в архивах рейха, захваченных советскими войсками, были обнаружены документы (карты, расчеты, графики), в которых немецкие специалисты по специальному заданию Гитлера рассчитывали вероятный перечень и объем трофеев, которые немецкие войска смогут захватить на советской территории в первые недели войны. Эти документы могли бы потрясти сознание любого здравомыслящего человека. На основе агентурных источников в западных областях, включенных в состав СССР после сентября 1939 года, было просчитано все, вплоть до примерного количества домашней птицы, которую крестьяне разводили на своих дворах. На основании этого были сделаны выводы о том, что после начала наступления потребности войск в топливе и продуктах можно сократить на 40 %, в транспортных средствах – на 20 %, в медикаментах – на 15 %.

При расчете темпов наступления германских войск по советской территории и количества трофеев гитлеровское руководство всегда старалось учитывать человеческий фактор.

Германская разведка в 30-е годы постоянно отслеживала состояние Красной Армии, особенно ее руководящего состава. Так, по имеющимся сведениям, в 1932 году германская разведка считала, что сила Красной Армии к тому времени «поднялась до такой степени, что она в состоянии вести оборонительную войну против любого противника… При своем численном превосходстве Красная Армия в состоянии вести победоносную наступательную войну против своих непосредственных соседей на Западе (Польша, Румыния)…». Но при этом также отмечалось, что Красная Армия «…до сих пор страдает тем, что, начиная от командира взвода и кончая командиром полка, командир не является еще полноценным. В своей массе они способны лишь решать задачи унтер-офицера. Несмотря на все мероприятия, проблема Красной Армии еще не разрешена».

Репрессии 1937–1939 годов нанесли большой ущерб международному престижу СССР в глазах его союзников. Так, чехословацкая сторона, от которой поступили документы по обвинению Маршала Советского Союза М. Н. Тухачевского, уже во второй половине 1937 года высказала большую озабоченность по поводу ослабления Красной Армии. По этому поводу произошло крупное столкновение на конференции представителей чехословацкой и советской военных разведок, проходившей в Праге в декабре 1937 года. Вскоре после этого чехословацкий генеральный штаб настолько охладел к союзу с СССР, что отказался создавать комиссию по согласованию планов обороны обоих государств, опасаясь, что эти планы, при наличии в СССР такого количества шпионов среди высших военачальников, тут же станут известны противнику.

Дело Тухачевского внесло во французскую политику глубокое беспокойство, привело к тяжелому кризису в отношениях между Францией и СССР.

Отрицательных взглядов по отношению к репрессиям в СССР придерживался официальный Лондон. В начале мая 1938 года английский министр иностранных дел Галифакс пытался убедить чехословацкого посланника в Лондоне Яна Масарика в том, что чистки снизили боеспособность Красной Армии настолько, что существенный вклад Москвы в будущую войну с Германией становится очень проблематичным. Такого же мнения придерживались и в Вашингтоне.

Информация о раскрытии военного заговора и репрессии против представителей высшего командного состава РККА сильно обеспокоили правительство Франции и привели к замораживанию франко-советских отношений. Уже через два дня после казни Тухачевского и его товарищей французский посол Кулондор посетил наркома иностранных дел СССР М.М. Литвинова с тем, чтобы разъяснить ему «плачевное впечатление», которое возникло в странах, дружественно настроенных к СССР, вследствие произошедшего процесса и жестокой расправы. Конечно, судьба Тухачевского и других француза волновала меньше всего. Его волновал другой вопрос: как следует расценивать выдвинутые против генералов обвинения в шпионаже? Максим Максимович не смог ответить ничего конкретного, кроме заключения, что ликвидация германофильской группы в руководстве Красной Армии должна пойти на пользу франко-советским отношениям.

Французский дипломат не унимался. Через две недели он задает вопрос первому заместителю наркома иностранных дел СССР В. П. Потемкину: «В какой степени казненные офицеры замешаны в заговоре с Германией?» Потемкин только ответил, что Тухачевский и его сообщники хотели организовать государственный переворот и пойти на союз с Германией. Французское правительство под впечатлением от событий, произошедших в СССР, решило максимально осторожно вести контакты с Советским Союзом по военной линии. Уже на осенние маневры французских войск, проводившиеся в 1937 году, советская делегация приглашена не была.

Реакция западных стран по отношению к СССР сразу же стала известна Германии. Германский посол в Москве граф Шуленбург неоднократно отмечал это в своих письмах. Германский посол в Париже Бройер 14 апреля 1938 года писал в Берлин министру иностранных дел Германии: «В течение последнего года… (появились. – Авт.) большие сомнения в прочности советского режима, в мощи Красной Армии и в доброй воле советского правительства. Расстрел генералов, которые во французском генеральном штабе считались высококвалифицированными офицерами… показал сомнительность режима, видные деятели которого, по его собственным утверждениям, в течение многих лет занимались саботажем и предательством».

Репрессии нанесли огромный вред системе управления РККА в лице военачальников и командиров высшего звена. Так, на заседании Главного Военного совета, проходившем с 21 по 27 ноября 1937 года, командующий Закавказским военным округом комкор Н.В. Куйбышев (брат В. В. Куйбышева) говорил: «На сегодня у нас тремя дивизиями командуют капитаны. Но дело не в звании, а дело в том, что, скажем, Армянской дивизией командует капитан, который до этого не командовал не только полком, но и батальоном, он командовал только батареей. У нас в Азербайджанской дивизии – майор. Он до этого времени не командовал ни полком, ни батальоном и в течение последних лет являлся преподавателем училища. Откуда может быть хорошим командир Грузинской дивизии Джабахидзе, который до этого в течение двух лет командовал ротой и больше никакого командного стажа не имеет».

В 1937–1939 годах на смену репрессированным пришли молодые военачальники, не имевшие надлежащего опыта управления крупными войсковыми формированиями. Эта стало очевидным в годы военных конфликтов конца 30-х годов и в годы Великой Отечественной войны. Таким образом, в канун Великой Отечественной войны начал формироваться новый кадровый корпус высшего командования РККА. Главным моментом этого процесса было постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 14 января 1941 года «О начальнике Генштаба и командующих военными округами». В соответствии с этим постановлением начальником Генерального штаба и заместителем наркома обороны назначался генерал армии Г.К. Жуков, командующим войсками Киевского Особого военного округа – генерал-лейтенант М.П. Кирпонос, командующим войсками Ленинградского военного округа – генерал-лейтенант М. Попов, командующим войсками 1-й армии – генерал-лейтенант А.И. Еременко. Произошли и другие назначения.

Характеризуя командный состав Советских Вооруженных Сил к весне 1941 года, следует, пожалуй, отметить, что процент укомплектованности ими армии составлял 86 %, флота – 100 %. Среди высшего начальствующего состава 57,6 % имели возраст до 45 лет, 91 % – стаж службы – до 20 лет. Негативным моментом было то, что не менее 75 % военачальников и командиров находились на занимаемых должностях менее одного года. Это дало основание начальнику генерального штаба сухопутных войск вермахта Ф. Гальдеру в мае 1941 года сделать вывод, что «русский высший офицерский корпус сейчас весьма плох, он производит худшее впечатление, чем в 1933 году».

Это понимали и некоторые советские военачальники. Так, Н. Н. Воронов на Главном Военном совете, посвященном вопросам кадровой политики 1937–1938 гг., говорил: «В армии создалась обстановка (после 1937 г. – Авт.), что командиры как-то не чувствуют себя уверенными в своих действиях, любой подчиненный может в любой момент поднять шум по любому его мероприятию по партийной линии, по линии особых органов, пойти пожаловаться политруку или комиссару, и командир никогда не может гарантировать, что немедленно не начнется разбор его дела. Много «ловкачей» умело пользуются этими обходными путями, много говорят и выступают, состоят в активе, а на самом деле ноль».

В период 1937–1940 годов сменились все командующие военными округами, на 90 % были заменены их заместители (начальники штабов), помощники начальников штабов, начальники родов войск и служб, на 80 % – руководящий состав корпусных и дивизионных управлений, на 90 % командиры и начальники штаба полков. На смену репрессированным пришли новые люди: только за 1938 год на вышестоящие должности было выдвинуто 39 тысяч человек.

Вплоть до начала Великой Отечественной войны имела место частая сменяемость командиров, в основном руководящего звена управления. Так, только в течение двух дней 7 и 8 марта 1941 года произошло выдвижение на новые должности четырех командующих армиями, 42 командиров корпусов, 117 командиров дивизий.

Из-за отсутствия кадрового резерва на основные руководящие должности нередко назначались лица, не обладавшие необходимыми подготовкой и опытом работы. Так, командующим ВВС Белорусского Особого военного округа был назначен командир эскадрильи майор К. М. Гусев, командиром механизированного корпуса стал командир учебного батальона майор М.П. Петров, командиром одной из стрелковых дивизий – бывший командир батальона капитан Ф.Н. Мыткин.

Таким образом, по качеству человеческого фактора на уровне командного звена Вооруженных Сил в профессиональном отношении Советский Союз серьезно проигрывал Германии. Особенно это начало ощущаться накануне Великой Отечественной войны, когда потребность в кадрах сильно возрастала в связи с техническим переоснащением, организационным совершенствованием и стратегическим развертыванием армии и флота. Только в 1940 году в СССР было сформировано семь новых военных округов и армий, шесть стрелковых корпусов, 22 стрелковые дивизии, 120 бригад и полков. Для комплектования командных и штабных кадров этих объединений и соединений требовались тысячи генералов и офицеров, имеющих необходимые знания и стаж командования войсками. Но подготовить за короткое время необходимое количество специалистов столь высокого уровня не представлялось возможным, и А. Гитлер это хорошо знал, намечая начало агрессии на июнь 1941 года.

Важной составной частью военной деятельности А. Гитлера стала оккупационная политика Германии. С конца июня 1941 года по декабрь 1942 года Германия при содействии своих союзников захватила 1,9 млн кв. км советской территории, где до войны проживали 88 млн человек, из которых около 75 млн остались в оккупации. Известно, что А. Гитлер, начиная войну против СССР, планировал уничтожение значительной части советского народа и полное порабощение другой, а также вывоз ценностей из СССР в Германию. Были разрушены сотни городов, сожжены тысячи деревень, расстреляны миллионы мирных жителей. Был организован насильственный вывоз советских людей, в основном молодежи, на работу в Германию. Всего за годы войны было вывезено 5,27 миллиона советских граждан, из которых домой после войны вернулась только половина.

Зверства фашистов вызвали сопротивление советского народа, которое Москва очень скоро взяла под свой контроль, превратив в партизанское движение. Уже 29 июня и 18 июля 1941 года вышли в свет документы ЦК ВКП(б) об организации борьбы в тылу врага. Были созданы сотни партизанских отрядов, тысячи подпольных групп. В тылу врага фактически был развернут еще один фронт борьбы, который использовал нестандартные партизанские методы противодействия врагу: нападения на коммуникации и тыловые объекты, диверсии, террористические акты. Также важным было то, что власть германской администрации в партизанских районах практически не признавалась, и требовалось постоянно срывать с фронта войска для борьбы с партизанами.

Деятельность советских партизан в тылу германских войск была очень результативной. Так, командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок считал, что благодаря им было сорвано наступление немцев на Москву осенью 1941 года. В своем дневнике, в частности, он писал: «Русские, разрушив почти все сооружения на главных магистралях и дорогах, сумели так умело увеличить наши транспортные трудности, что фронту не хватало самого необходимого для существования и боев. Боеприпасы, горючее, продовольствие и зимнее обмундирование не поступают из-за катастрофического состояния железнодорожного транспорта и растянутости коммуникаций (до 1500 км), автотранспорт поставлен перед невыполнимыми требованиями. Его эффективность падает. Получается так, что сегодня у нас нет никакой возможности для значительного маневра». (Мировые войны XX века. Кн. 3. С. 430.)

С образованием Центрального и фронтовых штабов партизанского движения диверсионная деятельность партизан непрерывно наращивалась, и прежде всего на тех направлениях, которые в данный момент особенно интересовали советское командование. 27 июля 1942 года Центральный штаб партизанского движения утвердил «Оперативный план массированного удара по коммуникациям врага и узлам связи противника», который впервые диверсионную деятельность партизан тесно увязал с действиями фронтов. В последующем такое взаимодействие стало обычным явлением.

Для борьбы с советскими партизанами немецкие войска были вынуждены проводить карательные операции. 18 августа 1942 года А. Гитлер подписал директиву «Основные указания по усилению борьбы с партизанским движением на Востоке». Для подавления партизанского движения с лета 1942 года немецкое командование постоянно держало в своем тылу 15–16 дивизий. Кроме того, 7–8 дивизий, разведывательная и бомбардировочная авиация привлекались дополнительно для проведения конкретных операций против партизан.

Частично борьбу с советскими партизанами А. Гитлер предлагал возложить на части, сформированные их бывших советских военнопленных, и отряды местной полиции. Первые «добровольческие» формирования появились уже в июле – августе 1941 года на оккупированной территории прибалтийских республик. С весны 1942 года, когда гитлеровцы почувствовали нехватку войск, они приступили к созданию восточных частей на всей оккупированной советской территории. Формирование этих частей проходило достаточно успешно. В декабре 1942 года в группе армий «Центр» имелось более 90 частей и подразделений «добровольцев», в которых насчитывалось 30,4 тысячи человек. Кроме того, с начала 1943 года немецкое командование приступило к созданию Русской добровольческой армии (РОА) во главе с бывшим советским генералом А.А. Власовым.

Но и эта работа не увенчалась успехом. Со второй половины 1943 года начался массовый переход солдат «добровольческих» формирований на сторону партизан. Всего, по данным Центрального штаба партизанского движения, за период с 15 июля 1942 года по 15 февраля 1944 года на сторону партизан перешло 8887 человек.

Таким образом, развертывание советского партизанского движения принесло врагу огромный материальный и моральный вред, а борьба с ним не увенчалась успехом. По имеющимся данным, партизаны пустили под откос более 20 тысяч воинских эшелонов, взорвали 2 тысячи железнодорожных и свыше 9,5 тысячи шоссейных мостов, уничтожили более 65 тысяч автомашин, 4,5 тысячи танков, 1100 самолетов, 2900 складов противника.

Особой страницей войны Германии против СССР стала управленческая деятельность А. Гитлера. Современники отмечают, что практически с самого начала фюрер начал активно вмешиваться в разработку военных планов, контролировал деятельность генерального штаба сухопутных войск Германии и главных штабов других видов вооруженных сил. От генералов он требовал постоянных подробных докладов о положении на фронтах и принятых решениях, но нередко принимал собственные решения. Позже многие писали о том, что в основе этих решений зачастую были эмоции, а не глубокие знания стратегии.

На самом же деле это было не так. Перед тем, как озвучить каждое свое решение, Гитлер подолгу советовался со специалистами, терпеливо выслушивал различные мнения, доводы, сомнения. Благодаря исключительной памяти он запоминал цифры, сравнивал их, делал простые расчеты. Его интересовали материальная сторона каждой операции, возможность выполнить ее имеющимися средствами, возможность других министерств и ведомств предоставить дополнительные силы. И только убедившись в правильности расчетов, он приступал к оперативной стороне дела и объявлял громко свое решение, которое на самом деле было плодом работы многочисленного коллектива.

После покушения на Гитлера 20 июля 1944 года в вермахте прошли кадровые перемены. Генерал Гудериан на следующий день после взрыва был назначен начальником генерального штаба сухопутных войск Германии. После этого он занялся публикацией приказов, в которых заверял фюрера в преданности ему офицерского корпуса.

С заявлением, осуждавшим путч, выступил в печати генерал-фельдмаршал фон Браухич. В Растенбург с заверением преданности фюреру устремились другие высокие чины рейха. Приказом по армии от 24 июля 1944 года вместо традиционного армейского отдания чести в армии было введено нацистское приветствие «как свидетельство непоколебимой верности фюреру и теснейшего единства армии и партии». После июля 1944 года вермахт и генеральный штаб сухопутных войск Германии превратились в безмолвное, затравленное страхом орудие в руках фюрера, который неумолимо вел страну и армию к поражению.

Гудериан позднее писал о Гитлере после 20 июля:

«Что касается его твердости, она превратилась в жестокость, а склонность к блефу сменилась откровенной нечестностью. Он часто лгал без малейшего колебания, полагая, что и другие лгут ему. Гитлер никому больше не доверял, и с ним стало довольно трудно иметь дело. С каждым месяцем это все больше превращалось в пытку. Он часто терял самообладание, становился все более несдержан в выражениях. В его непосредственном окружении не было никого, кто мог бы повлиять на него сдерживающим образом».

Несмотря на столь нелестные оценки, нужно признать, что после 20 июля 1944 года А. Гитлер смог в столь трудное время наладить управление отступавшими войсками, мобилизовать нацию и продлить агонию рейха почти на год. Большая часть немецкого народа и армии по-прежнему верила фюреру и готова была по его слову на подвиг. Как безмолвный скот, с трогательной верой и даже с энтузиазмом, который возвышал немецкую нацию над другими, немцы храбро устремились за своим фюрером в пропасть, которая разверзлась перед ними, грозя бедами и гибелью.

Тяжелым было положение немецких войск на Западном фронте, где вермахт потерял почти 500 тысяч человек, половина из которых была взята в плен, а также почти все танки, артиллерию и грузовики. Широко разрекламированная Гитлером линия Зигфрида фактически не была укомплектована личным составом и не имела артиллерии. Большинство немецких генералов, командовавших войсками на Западном фронте, уже не верили в победу Германии и считали, что пришел конец. «Для меня война закончилась в сентябре 1944 года», – признался после войны на следствии генерал Рундштедт, восстановленный 4 сентября в должности главнокомандующего всеми немецкими войсками на Западе.

Но А. Гитлер был иного мнения. Собрав генералов в ставке в последние дни августа, он заявил с полной уверенностью:

– Не нужно отчаиваться, еще ничего не потеряно. В случае необходимости мы будем сражаться на Рейне. Не имеет значения где. Как сказал Фридрих Великий, при любых обстоятельствах мы будем сражаться до тех пор, пока последний из наших ненавистных врагов не выдохнется и не откажется от дальнейшей борьбы. Мы будем сражаться, пока не добьемся мира, который обеспечит существование германской нации еще на пятьдесят или на сто лет и который прежде всего не запятнает нашу честь во второй раз, как это произошло в 1918 году… Я живу лишь для продолжения этой борьбы, так как знаю, что, если за ней не будет стоять железная воля, она обречена…

Верьте, наступит время, когда разлад между союзниками станет настолько серьезным, что произойдет разрыв. Все коалиции в истории рано или поздно разваливались. Главное – это ждать подходящего момента, не считаясь ни с какими трудностями.

А. Гитлер возложил на Геббельса задачу проведения «тотальной мобилизации», а Гиммлеру, как новому командующему армией резерва, поручил сформировать 25 новых дивизий из ополчения для обороны западных границ. Но Геббельс не смог выполнить поставленную задачу, так как Гитлер категорически запретил вместо мужчин на предприятия направлять женщин.

– Принести в жертву самые дорогие для нас идеалы – слишком дорогая цена, – заявил он. – Немецкая женщина должна заниматься домом и воспитывать детей. Пусть русские и англичане ставят женщину к станку, превращая их в мужчин. Мы этого делать не станем.

Тем не менее Геббельс занялся «тотальной мобилизацией». В армию были призваны все подростки мужского пола в возрасте от 15 до 18 лет и мужчины от 50 до 60 лет. Был сокращен управленческий аппарат министерств, ведомств и предприятий, мобилизована дополнительная часть студентов. В результате этого в сентябре – октябре 1944 года удалось поставить под ружье дополнительно еще около 500 тысяч немцев.

Со времен наполеоновских войн немецким солдатам не приходилось вести боевые действия на собственной земле. Во всех последующих войнах Пруссией или Германией захватывались и опустошались земли других народов. Теперь огонь войны перекинулся на их родину, грозя уничтожить дома, имущество, семьи. Некоторые не выдержали, началось массовое дезертирство, сдача в плен. Гиммлер принял решительные меры, пообещав расстрелять семью каждого предателя или дезертира. Безусловно, таких мер он не мог предпринять, не посоветовавшись предварительно с Гитлером.

В конце 1944 года у Гитлера появилась смелая идея остановить дальнейшее наступление англо-американских войск мощным ударом на Антверпен, являвшийся крупной тыловой базой союзного командования. Для осуществления этого удара были сосредоточены лучшие силы и средства, имевшиеся в распоряжении командующего Западным фронтом. Но особую надежду фюрер возлагал на отряд О. Скорцени, личный состав которого решили переодеть в американскую форму и посадить на трофейную американскую боевую технику.

Генералы отговаривали фюрера от реализации данного плана, ссылаясь на недостаток сил и средств. Но А. Гитлер не желал их слушать.

– Вам нет нужды пытаться поучать меня, – злился фюрер. – Я командовал германской армией в ходе войны в течение пяти лет и за это время приобрел больше практического опыта, чем любой господин из генерального штаба мог надеяться когда-либо получить. Я изучил Клаузевица и Мольтке, прочел все труды Шлиффена. Я лучше разбираюсь в обстановке, чем вы.

План Гитлера отчасти удался. 16 декабря немецкая танковая группа начала наступление и на следующий день подошла к Ставело, что в восьми милях от Спа. В Спа размещался штаб 1-й американской армии, который пришлось срочно эвакуировать. Более того, всего в миле от немцев находился крупнейший склад горючего, на котором было сосредоточено три миллиона галлонов бензина. Без этого бензина могла стать практически вся техника союзников.

Дальше всех продвинулась так называемая 150-я танковая бригада О. Скорцени, личный состав которой был переодет в американскую форму и посажен на захваченные ранее американские танки, грузовики и джипы. Через незанятые участки фронта ей удалось проскочить на 40 джипах с солдатами до реки Маас. Солдаты Скорцени в форме американской военной полиции начали устанавливать посты на перекрестках дорог и направлять союзные колонны по ложным маршрутам. Часть наиболее подготовленных бойцов Скорцени направилась в Париж с целью уничтожить там генерала Эйзенхауэра.

Но на этом данная акция закончилась. Позже стало известно, что 16 декабря союзниками был захвачен в плен немецкий офицер, имевший при себе план наступления. Военная полиция была приведена в повышенную боевую готовность, на дорогах начались тотальные проверки. Немцев, задержанных в американской форме, расстреливали на месте.

Сам легендарный О. Скорцени также был взят в плен. Его судил американский трибунал в Дахау в 1947 году и… оправдал. После этого он уехал в Испанию, а затем в Южную Америку, где организовал процветающую компанию по производству цемента и написал мемуары.

Наступил роковой для Германии и А. Гитлера 1945 год. Превосходящие силы вражеских войск теснили войска рейха со всех сторон. Красная Армия вышла к границам Восточной Пруссии. Была повержена Румыния, вышла из войны Болгария, капитулировала Финляндия, на западе была освобождена Франция, немецкие войска отступали в Бельгии.

9 января 1945 года начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Г. Гудериан отправился на очередной прием к Гитлеру, прихватив с собой начальника разведки на востоке генерала Гелена. Они, используя карты и схемы, пытались объяснить фюреру всю опасность положения войск в этом районе.

«Гитлер окончательно потерял самообладание, – вспоминал Гудериан. – Он заявил, что наши карты и схемы «абсолютно идиотские», и приказал посадить в сумасшедший дом человека, который их готовил. Я вспылил и заявил: «Если вы собираетесь заключить в сумасшедший дом генерала Гелена, тогда уж отправляйте и меня заодно с ним».

– Наш Восточный фронт сильный, как никогда, – заявил Гитлер.

– Наш Восточный фронт подобен карточному домику, – заметил Гудериан. – Если его прорвут в одном месте, сразу же рухнет вся конструкция».

Гудериан оказался прав. 12 января войска 1-го Украинского фронта осуществили прорыв на Верхней Висле, южнее Варшавы, и устремились в Силезию. Войска 1-го Белорусского фронта форсировали Вислу к северу и югу от Варшавы, которая была взята 17 января. Еще севернее советские войска овладели половиной Восточной Пруссии и двинулись к Данцигскому заливу. 27 января войска 1-го Белорусского фронта форсировали Одер.

Гитлер с удивительным упорством продолжал верить в то, что западные союзники под угрозой оккупации Германии большевиками сами предложат ему мир.

– Вы думаете, англичане в восторге от событий на русском фронте? Еще немного времени, и они сами начнут искать встречи со мной, чтобы договориться о мире.

Но союзники не искали этой встречи.

Но больше всего огорчали фюрера успехи советских войск. 13 февраля 1945 года Гудериан решился обстоятельно доложить фюреру об обстановке на советско-германском фронте. Позже об этом он писал: «Предо мной стоял человек с поднятыми кулаками и багровыми от гнева щеками, дрожавший всем телом и потерявший всякий контроль над собой. После каждого взрыва негодования Гитлер ходил длинными шагами вдоль края ковра, затем внезапно останавливался передо мной и бросал мне в лицо новую порцию негодующих обвинений. Он почти визжал, казалось, его глаза вот-вот вылезут из орбит, а вздувшиеся на висках вены лопнут».

При всех негативных характеристиках А. Гитлер, видимо, хорошо понимал положение. 19 марта он подписал директиву, требующую уничтожать военные, промышленные, транспортные объекты и объекты связи на всей территории Германии. Министр вооружения А. Шпеер начал возражать против ввода в силу этой директивы. «Мы должны предпринять все, чтобы сохранить, пусть даже самым примитивным образом, основу для существования нации, – писал он в докладной записке на имя фюрера 18 марта. – На этом этапе войны мы не имеем права производить разрушения, которые могут отразиться на жизни народа. Если враги хотят уничтожить нашу нацию, которая сражалась с непостижимой храбростью, тогда пусть этот исторический позор полностью ляжет на них. Наш долг – сохранить для нации любую возможность возрождения в отдаленном будущем…»

Но Гитлер продолжал связывать свою судьбу с судьбой нации и результатами войны.

– Если война будет проиграна, нация тоже погибнет, – безапелляционно заявил он. – Это ее неизбежный удел. Нет необходимости заниматься основой, которая потребуется народу, чтобы продолжить самое примитивное существование. Напротив, будет гораздо лучше уничтожить все эти вещи нашими же руками… Кроме того, после битвы уцелеют только неполноценные люди, ибо все полноценные будут перебиты.

31 марта Геббельс, который встречался в тот день с Гитлером, записал в своем дневнике: «Мне просто больно видеть, какое плохое физическое состояние у фюрера. Он говорит, что уже почти не спит, что беспрерывно загружен работой и что его совершенно изматывает необходимость постоянно взбадривать и приводить в чувство своих слабонервных и бесхарактерных сотрудников. Могу себе представить, насколько все это утомительно и хлопотно. Фюрера мне просто жаль, особенно когда я вижу его в таком состоянии».

13 апреля пала Вена, и в этот день умер президент США Ф. Рузвельт.

– Сама история стала на нашу сторону, – заявил фюрер, узнав об этом. – Уже завтра американцы заговорят по-другому.

15 апреля к Гитлеру в Берлин приехала Ева Браун. Ждали больших перемен, но не дождались. 16 апреля англо-американские войска вошли в Нюрнберг. 21 апреля войска 1-го Белорусского фронта вышли к пригородам Берлина. В 16.40 25 апреля передовые части 69-й американской пехотной дивизии и 58-й советской гвардейской дивизии встретились на Эльбе в Торгау, примерно в 80 километрах к югу от Берлина.

Гитлер медлил, оставаясь в Берлине, хотя еще 20 апреля, в день своего рождения, приказал начать эвакуацию части чиновников, личной прислуги и документов в Оберзальцберг – горную твердыню Фридриха Барбароссы, откуда намеревался руководить войсками. Генералы уговаривали его немедленно покинуть Берлин, но фюрер, словно загипнотизированный, повторял:

– Русские в столице рейха потерпят одно из самых жестоких поражений. Все пойдет совсем по другому пути. Нужно проявить терпение и выждать день или два.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.