На киевском направлении

На киевском направлении

Оборона киевского направления была возложена на войска Киевского Особого военного округа (командующий — генерал-полковник М.П. Кирпонос, начальник штаба — генерал-лейтенант М.А. Пуркаев, член Военного совета — корпусной комиссар Н.Н. Вашугин, начальник оперативного отдела — полковник И.Х. Баграмян).

В соответствии с планом «Барбаросса» гитлеровское руководство планировало, «используя стремительный прорыв мощных танковых соединений из района Люблин, отрезать советские войска, находящиеся в Галиции и Западной Украине, от их коммуникаций на Днепре и захватить переправы в районе Киева и южнее его». Для решения этой задачи главный удар должен был наноситься между Рава-Русская и Ковелем в направлении на Бердычев, Житомир и Киев, то есть на правом крыле Юго-Западного фронта. При этом на других участках этого фронта германским командованием планировались только пассивные действия. Так, германский генерал А. Филиппи в своей книге «Припятская проблема» пишет, что по состоянию на 22 июня 1941 года «в немецком фронте зияла почти 400-километровая брешь вдоль Восточных Карпат между 11-й армией, расположенной в Румынии, и 17-й, 6-й армиями и 1-й танковой группой, сосредоточенными в Польше. Это произошло потому, что политические причины исключали как использование венгерской государственной территории для развертывания немецких сил, так и своевременные действия венгерских соединений с целью сковывания противника. В силу этого пришлось отказаться от намерения осуществить из этой области хотя бы неглубокий прорыв на окружение южным крылом 17-й армии. Таким образом, во-первых, южный фланг 17-й армии остался открытым, во-вторых, удаленная от главных сил 11-й армии 17-я армия оказалась на продолжительное время изолированной в оперативном отношении, и вести наступательные действия ее силами на первом этапе вообще не пришлось. Семь немецких дивизий 11-й армии были использованы для усиления обороны румынских сухопутных сил вдоль р. Прут. Таким образом, обстановка не позволяла решиться на планировавшееся сосредоточение немецких сил для осуществления наступления из Северной Молдовы. Из 20 румынских соединений лишь небольшая часть оказалась боеспособной, да и та годилась только для решения сравнительно легких задач[71].

Для срыва замыслов фашистского командования в составе Киевского Особого военного округа были развернуты управления четырех (5, 6, 12 и 26-й) армий, которые должны были опираться на Ковельский, Владимир-Волынский, Струмиловский, Перемышльский и Верхнепрутский укрепленные районы.

О том, как готовился Киевский Особый военный округ к войне, имеется немало воспоминаний. Обратимся только к воспоминаниям самых крупных военачальников того времени, которые непосредственно получали директивы и имели право отдавать приказы подчиненным войскам.

Боевые действия в полосе 3-й армии Западного фронта 22–28 июня 1941 года

Так, бывший начальник оперативного отдела штаба Киевского Особого военного округа (Юго-Западного фронта) полковник (в последующем Маршал Советского Союза) И.Х. Баграмян в своих воспоминаниях пишет, что впервые с Планом прикрытия государственной границы войсками этого округа познакомился в конце января 1941 года. При этом только что назначенный командующим округом генерал М.П. Кирпонос выразил недовольство тем, что слишком много войск приковано к границе и слишком мало их остается в резерве, для нанесения ответного удара по противнику[72].

План прикрытия государственной границы войсками Киевского Особого военного округа («КОВО-41») был разработан в середине апреля 1941 года. В соответствии с этим планом для непосредственного прикрытия государственной границы на базе четырех армий первого эшелона и укрепленных районов создавалось четыре армейских района прикрытия государственной границы.

На правом крыле фронта должна была обороняться 5-я армия (командующий — генерал-майор танковых войск М.И. Потапов, член Военного совета — дивизионный комиссар М.С. Никишев, начальник штаба — генерал-майор Д.С. Писаревский). План прикрытия государственной границы был доведен до штаба армии в конце февраля 1941 года, то есть почти за четыре месяца до начала агрессии. В соответствии с этим планом 5-й армии поручалось создать район прикрытия государственной границы № 1 общей протяженностью по фронту 174 километра от Влодавы до Крыстынополя.

Для выполнения этой задачи решением командующего армией в середине мая 1941 года был разработан армейский план прикрытия государственной границы. В соответствии с этим решением весь район прикрытия был разбит на два участка, а оперативное построение войск создавалось в два эшелона.

Каждый участок создавался на базе стрелкового корпуса и опирался на укрепленный район. Так, участок прикрытия № 1, протяженностью по фронту 84 километра, создавался на основе 15-го стрелкового корпуса (командир — полковник И.И. Федюнинский) в составе 45-й и 62-й стрелковых дивизий (без 306-го стрелкового полка), 589-го гаубичного артиллерийского полка РГК, а также 47-го и 201-го отдельных пулеметных батальонов Ковельского укрепленного района. Эта группировка имела задачу не допустить прорыва противника в направлении Холм, Ковель.

Участок прикрытия № 2, протяженностью по фронту 92 километра, создавался на основе 27-го стрелкового корпуса (командир — генерал-майор П.Д. Артеменко) в составе 87-й и 135-й стрелковых дивизий, 6-й моторизованной бригады, 90-го пограничного отряда, а также 19, 20, 145, 146, 42 и 35-го отдельных пулеметных батальонов. Его задачей было, опираясь на заранее подготовленные оборонительные рубежи Владимир-Волынского укрепленного района, 1-й и 2-й узлы обороны Струмиловского укрепленного района, прочно прикрыть госграницу на участке (иск.) Парыдубы, Крыстынополь, не допуская прорыва противника на территорию СССР в двух направлениях: Красностав, Луцк и Замостье, Тышовцы, Сокаль, Горохув.

До начала боевых действий войска армии на линию границы не выдвигались. Правда, 21 июня 1941 года командир 15-го стрелкового корпуса полковник И.И. Федюнинский с командиром 45-й стрелковой дивизии, начальником погранотряда и несколькими офицерами штаба корпуса на легковых автомашинах с целью рекогносцировки огневых позиций и новых земляных сооружений со стороны противника проехали вдоль значительного участка государственной границы: от города Влодава (граница БССР и УССР) до железной дороги Ковель — Холм. После проведения рекогносцировки И.И. Федюнинский вечером того же дня убыл в пункт дислокации штаба корпуса (г. Ковель), а Г.И. Шерстюк, с разрешения командира корпуса, остался на 22 июня городе Любимиль, где находился гарнизон в составе 61-го стрелкового, легкого артиллерийского полков, отдельного противотанкового дивизиона и управления укрепленного района[73].

Также о последних мирных днях 15-го стрелкового корпуса в архиве сохранились воспоминания бывшего начальника штаба 62-й стрелковой дивизии П.А. Новичкова, основные силы которой должны были находиться в резерве участка прикрытия № 1. Он пишет, что письменного документа об организации обороны государственной границы дивизия не имела. Однако он подтверждает тот факт, что в первых числах апреля командиры и начальники штабов 87-й и 45-й стрелковых дивизий были вызваны в штаб 5-й армии, где получили карты масштаба 1:100 ООО и собственноручно произвели выкопировки батальонных районов с армейского плана инженерного оборудования полос обороны соединений. Батальонные районы в предполагаемой полосе дивизии строились в 6–8 километрах от границы по рубежу Вишнюв — Штунь — Мосур — Заблоце и в глубину до 6–8 километров.

Также он пишет, что в пределах главной полосы обороны к началу войны были построены только ДЗОТы, связанные ходами сообщений. Сплошных траншей подготовлено не было. Непосредственно на государственной границе располагались пулеметные и артиллерийские точки, входившие в систему предполья. Однако все эти сооружения, по убеждению начальника штаба 62-й стрелковой дивизии, не могли обеспечить планового развертывания частей дивизии и ведения на них боевых действий, «так как к моменту выхода частей дивизии на государственную границу схем их постройки в частях не было, вся документация находилась еще в оперативном отделе штаба 5-й армии».

В противотанковом отношении полоса обороны, предназначенная для 62-й стрелковой дивизии, не оборудовалась. Лишь местами были установлены деревянные надолбы, но они были расположены вне населенных пунктов и в стороне от дорог. Противовоздушная оборона района обороны дивизии также заблаговременно не организовывалась.

Далее П.А. Новичков пишет, что на основании директивы штаба 5-й армии в ночь на 17 июня дивизия выступила из лагеря и двумя ночными переходами к утру 18 июня вышла в район своей полосы. В назначенном районе 104-й и 123-й стрелковые полки, составлявшие первый эшелон соединения, расположились в 10–12 километрах от государственной границы. За ними на глубине 15–20 км от границы был размещен 306-й стрелковый полк, составлявший второй эшелон дивизии. Все выведенные в запасный район части и подразделения дивизии сосредоточились в лесах и населенных пунктах. Указания о занятии оборонительных рубежей не было.

Положение войск Киевского Особого военного округа на 22 июня 1941 года

19 июня с командирами частей была проведена рекогносцировка участка обороны. Но это мероприятие, по признанию начальника штаба соединения, прошло формально, «потому что никто не верил в близкую возможность войны». Вся артиллерия к моменту выхода дивизии к границе была сосредоточена в районе стрелковых полков, имея лишь один боекомплект снарядов всех систем[74].

Из отчета командира 135-й стрелковой дивизии генерал-майора Ф.Н. Смехотворова также следует, что План обороны государственной границы до него и командиров частей дивизии заблаговременно доведен не был. Он также пишет, что ему не было известно о состоянии подготовки оборонительного рубежа, так как всеми работами по подготовке рубежа руководили штабы 5-й армии и 27-го стрелкового корпуса. На него, как на командира дивизии, возлагалась задача только своевременно отправлять рабочую силу в составе трех стрелковых батальонов, сменяя их через каждый месяц. Рекогносцировка оборонительного рубежа штабом 27-го стрелкового корпуса при участии командиров дивизий, по утверждению командира 135-й стрелковой дивизии, не проводилась.

18 июня 1941 года 135-я стрелковая дивизия с целью прохождения лагерного сбора по приказу командующего армией выступила из района постоянного расквартирования (Острог, Дубно, Кременец) и к исходу 22 июня прибыла в район Киверцы (10–12 километров северо-восточнее Луцка). Никаких распоряжений о приведении частей 135-й стрелковой дивизии в боевую готовность до начала военных действий не поступало[75].

В час ночи 22 июня 1941 года управление 5-й армии во главе с начальником штаба генерал-майором Д.С. Писаревским убыло на полевой командный пункт, подготовленный в лесу в 12 километрах восточнее Ковеля, откуда к 3 часам ночи была налажена связь со штабами соединений, пограничных отрядов, а также с той частью штаба Киевского Особого военного округа, которая продолжала оставаться в Киеве. Командующий армией с небольшой группой офицеров также продолжал оставаться в Луцке.

Директива о приведении войск армии в боевую готовность была получена в штабе армии и доложена командующему в 2 часа 30 минут 22 июня. Эта директива содержала множество оговорок, поэтому командующий армией доводил ее до командиров корпусов по телефону до 3 часов ночи. Он приказал командирам корпусов поднять войска по тревоге, повторив при этом требования директивы «не поддаваться ни на какие провокации».

Описание того, как началась война в полосе войск 5-й армии, удалось найти в нескольких источниках.

Так, М.Д. Грецов в труде «На Юго-Западном направлении» дает только краткую справку о вступлении в бой 22 июня 1941 года четырех дивизий 5-й армии. В частности, он пишет, что на ковельском направлении на рубеже Любомль — Владимир — Волынский вступили в бой 45-я и 62-я стрелковые дивизии 15-го стрелкового корпуса, а также подразделения Ковельского укрепленного района, 98-го и 90-го пограничных отрядов и часть сил 41-й танковой дивизии.

Бои в районе Владимир-Волынского и Любомля шли в течение всего дня 22 июня с переменным успехом. Решающий перевес противник получил лишь к полудню, после того как в районе Владимир-Волынского ввел в бой свои 13-ю и 14-ю танковые дивизии. Этим он создал угрозу правому флангу 15-го стрелкового корпуса, командир которого был вынужден отвести свою 62-ю стрелковую дивизию несколько на восток.

27-й стрелковый корпус вступил в бой с противником, имея развернутыми на линии государственной границы 87-ю и 124-ю стрелковые дивизии, а также батальоны Владимир-Волынского и Струмиловского укрепленных района. К концу первого дня войны остатки этих дивизий и отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны укрепленных районов вели бой в окружении противника, имея незначительные запасы снарядов, патронов и продуктов питания[76].

А.В. Владимирский в своей книге «На киевском направлении» пишет, что поднятые по боевой тревоге решением командиров частей войска 5-й армии выдвигались к государственной границе. Но не доходя до нее 10–15 километров, они были встречены передовыми и разведывательными частями противника и, отбросив их к западу, в 11–13 часов завязали встречные бои с подошедшими главными силами неприятеля[77].

Бывший начальник оперативного отдела Юго-Западного фронта И.Х. Баграмян отмечает, что первое донесение из 5-й армии в штаб фронта по радио прибыло в 10.30 утра. В нем командующий армией смог только сообщить, что населенные пункты Сокаль и Тартакув в огне, а 124-я стрелковая дивизия к границе пробиться не смогла и заняла оборону севернее Струмиловского укрепленного района»[78].

В 80-е годы кафедрой истории военного искусства Военной академии имени М.В. Фрунзе на основании архивных документов было разработано учебное пособие по боевым действиям соединений 5-й армии в начале Великой Отечественной войны. Из этого материала следует, что начавшие наступление части противника были встречены пограничниками, гарнизонами ДОТов, подразделениями внутренних войск охраны железнодорожных объектов и тремя батальонами 87-й стрелковой дивизии, которые обороняли мосты через реку Западный Буг. На многих участках попытки врага захватить мосты были отбиты.

Далее указывается, что в 6 часов утра в наступление перешли главные силы противника, которые сломили сопротивление оборонявшихся подразделений и овладели главной полосой обороны. Встречные бои с выдвигавшимися из глубины дивизиями начались только в 10–11 часов 22 июня на удалении 10–15 километров от государственной границы. При этом указывается, что в первые дни войны особенно отличился командир 87-й стрелковой дивизии генерал-майор Ф.Ф. Алябушев, войска которой по приказу ее командира за несколько дней до начала войны были выведены на свои участки обороны. Правда, 20 июня дивизия была возвращена в пункты постоянной дислокации, а в полосе обеспечения оставлены два передовых отряда, каждый в составе стрелкового батальона, усиленного артиллерийской батареей. Эти батальоны и встретили противника в предполье, замедлили темпы его наступления и позволили привести в боевую готовность основные силы дивизии.

Утром 22 июня, получив данные о прорыве значительных сил противника на направлении Устилуг — Владимир-Волынский, Г.Н. Микушев решил с мест постоянной дислокации нанести удары по врагу, отбросить его в исходное положение. Этот замысел был реализован в полной мере.

Более того, говорится, что и удары остальных выдвигавшихся соединений 5-й армии были настолько успешными, что к 13 часам 22 июня части 45, 62 и 87-й стрелковых дивизий вышли на государственную границу почти на всех участках. И только 124-я стрелковая дивизия не смогла прорваться к подготовленным у границы позициям и вынуждена была перейти к обороне на неподготовленном рубеже встречи с противником.

Далее говорится, что в 13 часов противник вновь перешел в наступление в стыке 62-й и 87-й стрелковых дивизий и захватил Устилуг. На расширяющийся плацдарм была переправлена 14-я танковая дивизия, а за ней следовала 13-я танковая дивизия. Одновременно в стыке между 5-й и 6-й армиями вводилась в сражение 11-я танковая дивизия. В результате этого обозначилось направление главного удара противника на Луцком направлении. Там 11-я танковая дивизия противника, прорвав оборону советских войск, продвинулась на глубину до 20 километров и вышла в район Радехов. В официальной оперативной сводке штаба 5-й армии о боевых действиях объединения 22 июня 1941 года, направленной в штаб Юго-Западного фронта в только в 14 часов 24 июня 1941 года, говорится, что 61-й стрелковый полк 45-й стрелковой дивизии в конце 23 июня отошел на окраину Любомля. 27-й стрелковый корпус, имея перед фронтом до трех пехотных дивизий противника и большое количество танков, был вынужден своим правым флангом оставить Владимир-Волынский[79].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.