«МЕСТО КОМАНДИРА НА ФРОНТЕ»

«МЕСТО КОМАНДИРА НА ФРОНТЕ»

С августа 1941-го Л.М. Доватор командовал кавалерийской группой (в составе 50-й и 53-й кавалерийских дивизий, укомплектованных кубанскими, терскими и донскими казаками), которая в ноябре была переименована сначала в 3-й кавалерийский, а затем во 2-й гвардейский кавалерийский корпус. Именно за умелое управление частями кав-группы при совершении рейдов по тылам противника и ведении оборонительных боев на р. Межа (при этом было уничтожено свыше 2,5 тысячи солдат, 9 танков, 200 автомашин и несколько штабов противника) в ходе Смоленского сражения Л.М. Доватору было присвоено звание «генерал-майор» (11 сентября 1941 г.).

«Нам кажется, — рассказывают об особенностях боевой работы Доватора А. Осокин и А. Корняков, — что на самом деле главное задание его кавгруппе на каждый конкретный рейд выглядело несколько неожиданно (в штуках), сколько снарядов и какого типа он должен привезти. Это подтверждают обнаруженные нами наградные листы июльского представления Доватора и двух его подчиненных орденом Красного Знамени, где указана в качестве одной из выполненных ими задач доставка боеприпасов (Доватору) и огнеприпасов (Картавенко и Ласовскому). Масштабы, в которых тогда вывозились боеприпасы, можно представить по аналогии с подобной операцией 7-го мехкорпуса — когда за один день 2 июля его силами из Лепельских складов в части корпуса было доставлено 200 тысяч 45-мм и 76-мм снарядов (на следующий день такая же колонна погибла). Склады были мало того что секретными, но еще и тщательно замаскированными. Так что первой задачей кавгруппы Доватора было незаметно проникнуть или с боем прорваться (первое предпочтительнее) через линию фронта в тыл врага. Второй — выйти по карте на намеченный склад и обнаружить его. Третьей — захватить склад и организовать предписанный вывоз боеприпасов. Все, что возможно, раздать местным партизанам. Все, что невозможно вывезти, уходя, взорвать. С наименьшим шумом дойти до линии фронта и проскользнуть через нее либо прорваться с боем. Отсюда еще одно предположение, объясняющее особые военные успехи рейдов группы Доватора. Мы полагаем, что, подвозя со складов ракетные снаряды, Доватор добился права использовать их при необходимости. А после их успешного применения добился получения (или даже сам заказал для рейдов) несколько перевозимых во вьючном варианте пусковых установок для ракетных снарядов РС-82.

Это позволяло ему в случае невозможности захватить склад — уничтожить его массированным ракетным ударом с расстояния в несколько километров. Вот где слились все образования и боевой опыт Доватора — химика, лихого кавалериста и разведчика-аналитика. Вот почему он стал первым в Красной армии кавалеристом, использующим ракетные установки. Так что его кавгруппа шла в атаку на немецкие части не только с саблями, вот чем и он, и его боевые результаты отличались от других кавалеристов, в том числе и использующих рейдовую тактику».

В своих воспоминаниях не пройдет мимо личности Льва Михайловича и Д. Ортенберг — генерал-майор, известный военный журналист и главный редактор «Красной Звезды»: «Боевая слава Доватора загремела еще в дни Смоленского сражения. На рассвете 28 августа под его командованием сводная кавалерийская группа кубанских, донских и терских казаков общей численностью 3500 сабель прорвала оборону противника и вышла в район Демидов — Духовщина. Перед Доватором была поставлена задача дезорганизовать тылы 9-й немецкой армии. Казаки совершали дерзкие налеты на тыловые гарнизоны противника, громили его штабы, нарушали линии связи, взрывали склады и мосты на важнейших коммуникациях. Их боевая деятельность не на шутку переполошила неприятельское командование. Последовали грозные приказы о непременном окружении и уничтожении группы Доватора. Для этого противнику пришлось в разгар боев под Ельней снять с фронта до двух пехотных дивизий, 40 танков, значительное количество бомбардировщиков и штурмовой авиации. А цель так и не была достигнута. Кавгруппа выскользнула из готового уже сомкнуться кольца и относительно благополучно вновь перешла линию фронта, вернулась к своим.

Наши корреспонденты Хирен и Милецкий перехватили Доватора у самой линии фронта. Хирена он знал хорошо, и беседа о рейде сразу, как говорится, пошла на лад. Только в ходе ее Доватор все время почему-то очень пристально приглядывался к Милецкому. Наконец узнал и его. При этом вначале сердито свел брови, но тут же и рассмеялся:

— Что, опять будете критиковать?

Оказывается, они встречались до войны в казармах Московского гарнизона. Доватор, тогда еще подполковник, служил начальником штаба кавбригады. Милецкий побывал в этой бригаде в качестве корреспондента «Красной Звезды», обнаружил там какие-то недостатки и написал о них довольно резкую корреспонденцию. Вот о ней и вспомнил Доватор при новой встрече с Милецким. Тот пустился было в объяснение, но Лев Михайлович прервал его дружески:

— Ладно, ладно. После войны сочтемся…»

Совсем недавно в Центральном архиве Министерства обороны были обнаружены свидетельства очевидцев, непосредственно знавших генерала Доватора. Отрывки этих воспоминаний были опубликованы в газете «Тверская жизнь»:

«Когда появлялся Доватор, у немецких генералов двоилось в глазах, и им один казак-доваторец казался за десятерых. Снова, как в былые времена, звучали на военных дорогах панические крики — «казаки». Снова острый клинок и меткая пуля поражали насмерть иноземных захватчиков. Только в состоянии страха можно было издать приказ, извещающий немецкие войска о том, что у них в тылу действуют 18 тысяч казаков. На самом же деле у Доватора было всего три тысячи бойцов.

14 августа конная группа получила задачу: прорвать оборону противника в районе Подвязье — Устье и провести рейд по коммуникациям и тылам шестой немецкой армии, действовавшей на центральном направлении удара по Москве. Цель дивизии — прорвавшись в тыл врага, разрушать коммуникации, уничтожать штабы, живую силу, запасы, связь, сея панику среди фашистских войск.

Готовя группу к сложной боевой задаче, полковник Доватор оставался жизнерадостным и веселым, но вместе с тем требовательным. Правда, для хорошего казака у него всегда были теплое слово и веселая шутка.

Часто в конце дня на биваке в темноте он беседовал с бойцами и офицерами, разъясняя задачу каждого в предстоящей операции. Готовя свою группу к рейду, Доватор не раз вспоминал знакомый ему эпизод из литературы Отечественной войны 1812 года.

Однажды, во время отступления русской армии, из-под ног Дениса Давыдова, предводителя русских партизан, поднялся большой русак. Прижав длинные уши, он метнулся вправо. Многие кинулись ловить его. Русак прыгал туда и сюда… Неожиданно он выскочил из-под сотни протянутых к нему рук и пропал в поле. Этот эпизод явился как бы прообразом будущих действий денисовских партизан, которые тогда, перед Бородинским сражением, еще только готовились к своим подвигам в тылу Наполеона.

О таком неуловимом отряде мечтал и Доватор. Такого требовал от своих помощников. Вот маленький пример. Старшина Ковалев, боясь упустить мельчайшие подробности подготовки к бою, хозяйским глазом оглядывал эскадрон. Вдруг лицо его изменилось, глаза сузились, он почти шепотом от гнева обратился к молодому казаку: «Попов, почему стремена не обернуты тряпкой?» Тот заторопился, исправляя упущенное. Ему стало не по себе — как он забыл об этом? Конечно, вроде бы мелочь, но ведь звон стремян мог выдать замысел всей дивизии.

Ночь перед наступлением стояла спокойная. Спокойная во фронтовом понимании — тихо подтягивались эскадроны к переднему краю на исходное положение; слева — артиллерийская канонада; следы трассирующих пуль разрисовывают августовское небо карнавальным фейерверком — это 47-й полк отвлекает немцев на себя. Над равниной поднимается густой туман, скрывая приготовившиеся к атаке полки.

Утром предстоял прорыв на участке Подвязье — Устье. Разведка доложила сведения о переднем крае противника, намеченном для прорыва, — расположении третьего батальона 430-го немецкого пехотного полка.

Атака была настолько стремительной и неожиданной для врага, что фашисты не успели сообразить, что случилось, — они были смяты, раздавлены и оглушены разрывами гранат, рассеяны штыковым ударом. Лишь спустя некоторое время немцы из глубины своей обороны бросили резервы и открыли артиллерийский огонь. Но бой был в пользу казаков. Преследуемые конными эскадронами немцы в панике начали отход, третий батальон 430-го пехотного полка немцев был уничтожен полностью, не ушел от казачьей пули и его командир, майор Щульц.

До восьми раз бросались немцы в контратаки из Устья, Шихотова, Подвязья, пытаясь замкнуть брешь в своей обороне, но фланги группы стояли крепко. Коноводы подали лошадей, эвакуировали в свой тыл раненых, и только тогда Доватор приказал эскадронам оставить обороняемые фланги. Оторвавшись от противника, казаки ушли в Трунаевский лес и 24 августа перед рассветом рассредоточились у деревень Заболотная, Трунаевка, Малиновка, Никулино, превращенных в отдельные пункты оборонительной полосы немцев.

Выждав момент, когда на большаке Ильино — Суровцево поток машин и танков стал минимальным, полковник Доватор приказал минировать дорогу с севера и юга, создав для атаки ворота в 15 км.

Этот большак служил коммуникацией, питающей передовые части немцев. Движение по нему было беспрерывным. Два дня шли эскадроны, не встречая противника. Гарнизоны немецких комендатур, учебные команды и команды тыловых служб разбегались. А жители деревень хлебом и солью встречали казаков. Плакали женщины, ребятишки глазели на долгожданных гостей. Старики спрашивали о новостях на Большой земле, рассказывали о том, что те, кто остался в деревне, не дают немцам покоя: «Но скоро нас будет больше, и тогда фашисты проклянут не только тот час, когда напали на страну, но и тот час, когда родились».

Казаки, уходя из села, обещали вернуться.

Немцы, создав сильные карательные отряды в 5–6 тысяч штыков каждый, усилив их танками и авиацией, задались целью ликвидировать казачью группу.

По улицам развешивали объявления: «Кто выдаст Доватора или укажет его место пребывания, получит премию 100 тыс. рублей».

Два дня работали наши отборные разъезды. Они донесли, что карательные отряды врага сосредоточились в селах Петраково, Рудня, Починок, Гуки, Клиняты и ведут разведку. Доватор разработал свой карательный план: силами мелких отрядов и засад, налетая на немецкие гарнизоны Протокина Гора, Починок, Пристевка, Рудня, вводить в заблуждение противника. Основными же силами форсировать реку Васильевку, перевалив Стонский большак, скрытно сосредоточиться в лесах южнее д. Гуки и Клиняты, где расположился вместе со штабом один из крупнейших карательных отрядов немцев. Также нужно было создать сильные засады на дорогах, идущих к деревням Гуки и Клиняты, взорвав мосты, отрезать все пути отхода немцам и внезапной атакой уничтожить врага.

Фашисты уже четыре дня творили расправы над беззащитными жителями села Гуки. Каратели в серо-зеленых мундирах, в касках с чернеющими лакированными ремешками, туго подхватившими подбородки, обвешанные гранатами, как мячами, окрашенными в темно-зеленый и голубой цвета. За поясами тоже гранаты, поразительно похожие на толкушки, которыми бабы толкут картофельное пюре. Из широких голенищ сапог, в которых больше железа, чем кожи, торчат магазины автоматов.

На перекрестке, где узкий переулок пересекает улицу, они соорудили две виселицы. Одна — с трупом, другая — с пустой петлей, ожидающей жертву.

Казаки-разведчики Пилипенко и Орехов получили приказ обследовать село. В непроглядной тьме они проникли в расположение противника, но не смогли разобрать, что и как у немцев. Поэтому решили, выбрав дом на перекрестке главной улицы, забраться на чердак, чтобы днем установить все точки. Но не повезло отважным разведчикам: немцы крутились около дома.

Доватор ждет сведений, а разведчики застряли на чердаке, став беспомощными свидетелями зверств карателей.

Пилипенко судорожно сжимает карабин, но спокойный и рассудительный Орехов отобрал оружие: «Дурень, ты что, задумал дело испортить?»

Вдруг все заглушило мощное «Ура!». Вслед за ним густо зацокали пули. Орехов рванулся к соломенной крыше, царапая в кровь руки и ломая ногти, стал рвать слежавшуюся солому. Высунув голову в проделанное отверстие, он увидел, как на Гуки с юга шли наши эскадроны, а из деревни бежали, спотыкаясь и падая, немцы. Из противоположного двора трое вражеских солдат тянули пулемет. Разведчик раздвинул солому и швырнул в них гранату.

«Наши!» — крикнул Пилипенко и, выхватив гранату, кубарем скатился с чердака. На улицах и переулках села метались немцы, некоторые пытались бежать через огороды к лесу, но там, где не доставала казачья шашка, фашистов настигала меткая пуля.

У забора, на котором висело объявление о награждении того, кто выдаст Доватора, два деда сосредоточенно колотили костылями фельдфебеля. Немец, ползая на четвереньках, роняя на дорожную пыль зубы и кровь, по-собачьи заглядывал в лица стариков и визгливо кричал что-то по-немецки, очевидно, просил о пощаде.

В село въехал Доватор.

— Ну как, хлопцы? — весело крикнул он и, легко спрыгнув с коня, направился к избе, где несколько минут назад располагался штаб карателей. Испуганным стадом там жались друг к другу пленные немцы, изрядно побитые конниками.

Полковник обратился к своему переводчику: «Скажи, что я объявляю премию 200 тыс. рублей тому, кто первым из них добежит до Берлина». И весело подмигнул своему адъютанту».

За 10 дней, с 24 августа по 2 сентября, казачья группа в тылу врага уничтожила 2500 солдат, 19 офицеров, 150 легковых и грузовых машин, 4 броневика, 3 танка, 14 орудий, около 100 минометов и 200 винтовок и автоматов.

Были разгромлены топографический отдел штаба 6-й армии, два штаба полка, несколько батальонных штабов, взорвано пять армейских складов с боеприпасами и продовольствием. Из немецкого плена группа освободила 216 бойцов и командиров Красной армии.

Рейд в глубокий тыл врага еще раз доказал значение кавалерии в войне. При умелом использовании крупных кавалерийских соединений они с успехом могут решать задачи в тылу врага. Также он дал ясное представление о глубине и силе немецких тылов и сорвал их наступление на города Белый и Можайск.

С боем перейдя линию фронта на рубеже Устье — Подвязье, казаки содействовали частям Красной армии, оттеснив немцев на запад на расстояние 30 километров.

Боевые успехи доваторцев подтверждает и этот официальный документ:

«Секретно.

Начальнику Генерального штаба РККА

Маршалу Советского Союза тов. Шапошникову.

ДОКЛАД

О ДЕЙСТВИЯХ КАВГРУППЫ ТОВ. ДОВАТОРА

(50 и 53 кд) В ТЫЛУ ПРОТИВНИКА В РАЙОНЕ

БЕЛЫЙ, ДЕМИДОВ, ДУХОВЩИНА В ПЕРИОД

С 23 АВГУСТА по 2 СЕНТЯБРЯ 1941 ГОДА

I. 10.8.41 г. кавгруппе лично Военным советом Запфронта была поставлена задача:

а) выйти в тыл противнику в район Демидов, Духовщина;

б) парализовать коммуникации противника, уничтожая транспорты, склады, штабы и средства связи;

в) выяснить отношение населения к Красной армии на занятой противником местности.

И. В течение 11 и 12.8.41 г. кавгруппа готовилась к выполнению поставленной задачи и 14.8 после 50-км перехода по лесисто-болотистой местности сосредоточилась в районе Ниж. Караково, Будница, Швейкин в составе 3000 сабель с 30 станковыми пулеметами.

Разведгруппой было установлено наличие противника в Филино, Боярщино, Рожино, Котово.

Действиями передовых отрядов кавгруппы противник был отброшен на рубеж Крестовая, Подвязье, Устье (северное).

На рубеже Шихтово, Крестовая, Подвязье, Устье противник, обороняясь, оказывал весьма упорное сопротивление, и кавгруппа с 15 по 22.8 вела безуспешные бои, стремясь прорвать оборону противника с целью выхода в тыл.

22.8.41 г. группа произвела перегруппировку и, сосредоточившись основными силами в районе Митьково в 4.00 23.8, разгромив 9 батальонов 430 пп 9 пд противника в районе Устье, прорвала оборону противника вост. Подвязье и вышла в район Турнаева в составе 5 кавполков и одного смешанного полка.

С 23 по 30.8 группа действовала в районе Жемохова, Рыбшева, Заборье: уничтожала штабы, транспорты, склады и разрушала средства связи противника на коммуникациях Демидов, Белый; Демидов, Духовщина.

III. Выполнив поставленную задачу, 2.9 кавгруппа вышла к своим войскам в районе Чичата.

В настоящее время группа сосредоточена в районе Смородовки, Шолоховки, Васькова, где и приводит себя в порядок.

IV. В результате энергичных действий конницы Доватора в тылу противника с 23.8 по 2.9 кавгруппой уничтожены:

до 3000 немецких солдат, 19 офицеров, 150 разных машин, 4 бронемашины, 2 танка, 4 орудия, 6 минометов, 3 станковых пулемета;

захвачено: 65 ручных пулеметов, 67 лошадей, много винтовок и автоматов;

сожжено: 3 склада с боеприпасами и несколько цистерн с горючим;

разгромлено: два штаба батальона и один штаб полка.

Выведено из тыла противника 400 человек бойцов и командиров.

В период пребывания кавгруппы в тылу противника установлено:

а) население на территории, занятой противником, в огромном своем большинстве к РККА относится хорошо и с нетерпением ждет возвращения Красной армии;

б) отсутствие у противника в районе Демидов и Духовщина резервов;

в) большое внимание противника уборке с полей урожая.

Опыт показал, что при организации рейдов в тыл противника подобных кавалерийских групп необходимо включать в состав этих групп мелкокалиберную артиллерию, ПТ ружья, минометы, небольшое количество легких танков и радиосредства большой мощности.

V. Более подробный доклад о действии кавгруппы Военным советом Запфронта был представлен непосредственно Верховному главнокомандующему 5.9.41 г.

Начальник штаба Запфронта

генерал-лейтенант Соколовский

Военный комиссар штаба Запфронта

бригадный комиссар Казбинцев

Начальник Оперативного отдела

генерал-лейтенант Маландин».

Сообщение Совинформбюро от 5 сентября 1941 года не менее достоверно и красочно:

«Кавалерийская казачья группа под командованием полковника Доватора проникла в тыл фашистов и в течение продолжительного времени громила фашистские войска и коммуникации. В первом же бою казаки полностью истребили 3-й батальон 430 германского пехотного полка.

Казаки перехватили коммуникации, нарушали связь, захватывали радиостанции, жгли вражеские склады, рубили фашистских солдат и офицеров. Гитлеровское командование издало специальный приказ об «истреблении казачьего отряда». На следующий день этот приказ попал в руки наших кавалеристов. Прокладывая путь по болотам и глухим лесам, казаки появлялись там, где их меньше всего ожидали гитлеровцы. В одном из боев казаки разгромили еще один батальон противника, уничтожили 3 орудия, захватили 4 миномета, 9 станковых пулеметов, радиостанцию, сожгли автомашины и склады с обмундированием и продовольствием. Затем казаки совершили налет на фашистскую автоколонну и уничтожили 138 вражеских солдат и офицеров, разбили 58 грузовиков, 3 легковых автомашины, 3 цистерны с горючим.

Гитлеровцы бросали против наших конников танки, самолеты, устраивали засады, но казаки были неуловимы. Кавалерийская группа своим смелым рейдом нанесла врагу большие потери».

Этот невысокий, стремительный и ловкий молодой генерал в бою был всегда впереди и только там, где по-настоящему жарко. Говорят, его энергия была заразительна. А еще: Доватору не просто подчинялись — его любили!

Даже противник не смог солгать про советского кавалерийского генерала: «…Он руководил действиями своего корпуса, входившего в состав советской 5-й армии, с выдающимся мастерством, смелостью и отвагой… Лозунг Доватора звучал так: «Место командира — на фронте». И он управлял действиями своих войск, находясь на передовой. Он со своим штабным эскадроном был впереди. Не раз отмечалась в сводках советского Верховного главнокомандования личная храбрость генерал-майора Доватора». При этом, чтобы отомстить Доватору, немцы полностью сожгли его родную деревню. Родителям и сестре генерала пришлось идти в лес к партизанам.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.