Глава 16. КАМРАНЬ

Глава 16.

КАМРАНЬ

Необходимость в военно-морской базе в юго-западной части Тихого океана русские политики и адмиралы стали ощущать уже в 70-х гг. XIX века. В конце XIX века это был второй по стратегической значимости район после Средиземноморья. Во второй половине XIX века все ведущие морские державы обзавелись ВМБ в Юго-Восточной Азии. Англия захватила стратегически важные пункты Сингапур и Гонконг. Франция овладела всем Индокитаем. США отняли у Испании Филиппинские острова и остров Гуам. Германия приобрела Марианские, Каролингские, Маршалловы острова, остров Бугенвиль, архипелаг Бисмарка и северо-восточную часть острова Новая Гвинея.

Согласно утверждениям царских и советских историков, Россию никогда не интересовали колонии и базы в Юго-Восточной Азии, а все походы наших кораблей велись исключительно в целях академической науки.

Вот справка из современного Энциклопедического словаря: «Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846—1888) — русский этнограф, изучал коренное население Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании, в т. ч. папуасов северо-восточного берега Новой Гвинеи (ныне Берег Миклухо-Маклая). Выступал против расизма и колониализма».

Сейчас времена изменились, и «в духе гласности» писатель Борис Носик доказывает нам, что Н.Н. Миклухо-Маклай ездил на Новую Гвинею в основном затем, чтобы общаться с местными мальчиками и девочками в возрасте 10—12 лет[127].

Действительно, девочки-папуаски вступали в интимные связи именно в этом возрасте и до, и после приезда Маклая. И вполне возможно, что путешественник искал утешения именно у них — не разбивать же папуасские семьи! Но что бы ни писали советские ученые и господин Носик, главная цель Миклухо-Маклая была совсем иной.

На самом же деле целью экспедиций Миклухо-Маклая было создание русской военно-морской базы на побережье Новой Гвинеи. Еще в сентябре 1871 г. командир корвета «Витязь» назвал бухту на берегу Маклая «Порт Великий Князь Константин» в честь тогдашнего генерал-адмирала. А в 1872 г. Миклухо-Маклай открыл удобную бухту «Порт Великий Князь Алексей». Эта бухта располагалась всего в 26 милях к северу от бухты Константина. Николай Николаевич назвал ее в честь великого князя Алексея Александровича Романова (1850—1908) — сына императора Александра II, который также содействовал его путешествию.

В марте 1883 г. в Порт Великий Князь Алексей прибыл корвет «Скобелев», на борту которого находились контр-адмирал Н.В. Копытов и сам Миклухо-Маклай. Замечу, что Копытов был одним из энтузиастов крейсерской войны в русском флоте и во время кризиса 1863 г. он командовал фрегатом «Пересвет» в составе эскадры Лесовского.

Бухта Порт Великий князь Алексей находилась среди островов архипелага Довольных Людей, и, чтобы туда добраться, пришлось спустить паровой барказ, на котором мичман Сарычев обнаружил широкий пролив, ведущий внутрь этой обширной акватории. Войдя в нее, моряки обнаружили прекрасный рейд, отлично защищенный от ветров и волнения.

Никакое европейское судно еще не посещало этих островов, и потому на другой день с рассветом экипаж судна приступил к их съемке и промеру рейда. Дальнейшее ознакомление с местностью только увеличивало достоинства порта Великий князь Алексей.

Были найдены в нескольких местах отличные якорные стоянки, а также открыт второй обширный рейд, расположенный ближе к берегу острова Новая Гвинея.

В северной части бухты моряки открыли большую реку, которую назвали в честь Миклухо-Маклая.

Съемка и промер акватории бухты проводились одновременно с пяти шлюпок.

Вот что писал Копытов в своем рапорте в Петербург: «Энергическое производство работ, начавшихся с рассветом, при температуре 24 °R [30 °С], с полною неутомимостью, не зная устали, так что мне приходилось сдерживать рвение офицеров, занимавшихся съемкой и промером, рекомендовали их служебные достоинства с наилучшей стороны, и только благодаря их чрезвычайному рвению и неутомимости работа была исполнена в два дня.

Съемка и промер бухты Порт-Алексей показали, что она представляет по своим гидрографическим условиям не только хорошую угольную станцию, но и прекрасный опорный порт для крейсеров».

Но русский флаг в Порту Алексей так и не был поднят.

Вот что писал по этому поводу мичман К.А. Плансон: «Как теперь выяснилось, целью нашего прихода на Новую Гвинею было присоединение части ее к владениям России. Предложение это исходило от Миклухо-Маклая, и правительство наше, по-видимому, соглашалось иметь опорный пункт для флота в этой части Тихого океана, но окончательное решение этого вопроса было предоставлено адмиралу Копытову».

В конце концов Копытов разобрался на месте с вопросом и решил Порт-Алексей не занимать и русский флаг в Новой Гвинее не поднимать.

Причины, побудившие вице-адмирала сделать это, были следующие:

1. Удаленность Порта Алексей от путей движения русских военных кораблей на Дальнем Востоке.

2. Трудность удержания последнего в случае войны.

3. Возможность снабжения крейсеров углем во время войны с транспортов в заранее условленном месте или захват судов противников с углем в открытом море.

Совсем другого мнения были младшие офицеры корвета. Тот же мичман К.А. Плансон писал: «… Мы ушли из Новой Гвинеи, не подняв русского флага на берегу! Почему?.. Не знаю. Мы, молодежь, страшно негодовали на Копытова. И как досадно было впоследствии видеть на картах Новой Гвинеи: "Берег Кайзера Вильгельма I", на том месте, где раньше была надпись "Берег Маклая". Этот берег, включавший в себя и залив Астролябия, даже по праву открытия должен был принадлежать нам.

Предусмотрительные немцы, как только выяснилось, что мы не заняли этого берега, бросились туда и захватили все, что еще оставалось не занятым голландцами и англичанами, то есть всю среднюю часть Новой Гвинеи».

В 1884 г. немецкий военный корабль прибыл к берегам Новой Гвинеи и поднял там флаг Германской империи.

15 декабря 1884 г. германский посол в Петербурге официально известил русское правительство «о принятии под покровительство германского императора части северного берега Новой Гвинеи».

Был ли прав адмирал Копытов, отказавшись от планов основания русской военно-морской базы на Новой Гвинее? И да, и нет. С одной стороны, в 1914—1918 гг. англичане и японцы легко захватили владения Германии в Тихом океане. Но с другой стороны, России совсем не обязательно нужно было создавать хорошо оборудованные и, следовательно, дорогие военно-морские базы в Новой Гвинее и на бесчисленных островах Тихого океана. Наоборот, целесообразно было создать несколько маленьких баз, где наши корабли могли бы заправиться углем и продовольствием, произвести мелкий ремонт, команда могла отдохнуть, в том числе и с местными девицами. А затем вновь отправиться в крейсерство. Гарнизон такой базы мог состоять из 30-50 русских военнослужащих и 200—300 туземцев. При появлении британских кораблей гарнизон отходил бы в джунгли, оставив в бухте противокорабельные и на берегу противопехотные мины. При необходимости крейсерские суда могли легко эвакуировать русский элемент гарнизона.

Для создания баз, а точнее угольных станций, которых англичане имели несколько сотен во всех уголках Мирового океана, требуются деньги. А были ли они у русского правительства? Да, были. В конце XIX века страна переживала экономический бум, стремительно рос золотой запас государства. Хотя на военные нужды в целом выделялись огромные средства, но из-за безграмотности наших генералов и адмиралов они расходовались впустую.

Самое интересное, что господа большевики, разоблачая «проклятый царизм», старательно обходили вопрос о безграмотном строительстве вооруженных сил России в конце XIX века, особенно после вступления на престол Николая II. До сих пор у нас мало кто знает о грандиозной либавской авантюре. Речь идет о строительстве огромной морской и сухопутной крепости в Либаве и так называемого «Порта императора Александра III».

Казалось, сама природа исключила создание там большой военно-морской базы — низменный песчаный берег, малые глубины, подвижные пески, отсутствие закрытой от ветров якорной стоянки. Не было условий там и для создания сухопутной крепости. Вне линии фортов предполагаемой крепости находились господствующие Гробинские и Капсиденские высоты. Тем не менее проект постройки порта и крепости был утвержден Александром III 30 августа 1892 г. Только постройка крепости должна была обойтись в 15,5 млн. рублей.

Единственным преимуществом Либавы был незамерзающий порт. Но зато германская граница находилась всего лишь в тридцати верстах. Германский флот имел рядом несколько удобных якорных стоянок, а у русского флота к 1892 г. ближайшая крупная военно-морская база была за много сотен миль — в Кронштадте.

С одной стороны, постройка порта и крепости была наглым вызовом Германии, поскольку использование Либавы стало бы целесообразным лишь в ходе наступательных действий на суше и на море. А, с другой стороны, это была ловушка для русского флота, который легко мог быть блокирован даже слабейшим противником. Либавская военно-морская база не годилась дня оборонительной войны ни с Германией, ни тем более с Англией.

Ну а за неимением своих баз русским кораблям приходилось в каждом походе с Балтики на Тихий океан заходить в английские (Сингапур, Гонконг) или американские (Маршаллы). Посещали наши корабли и французские базы в Индокитае. Первый контакт русских с вьетнамцами состоялся в 1862 г. когда русский корвет «Калевала», совершавший кругосветное плавание, вошел в Сайгонскую бухту. На «Калевале» находился двадцатилетний гардемарин Константин Михайлович Станюкович, будущий известный писатель, который позже вспоминал: «Местные жители, узнав, что неведомый корабль прибыл с мирными целями, встретили посланцев далекой России с искренним радушием. В свою очередь, русские моряки отвечали им откровенным сочувствием, столкнувшись с полной драматизма жизнью и борьбой вьетнамского народа против иноземных колонизаторов».

Первым русским кораблем, посетившим Камрань (Панг-Ранг), стал корвет «Витязь», зашедший в этот французский порт в декабре 1887 г. Любопытно, что командиром «Витязя» был капитан 1-го ранга С.О. Макаров, будущий знаменитый адмирал.

Ну а в 1891 г. во Вьетнаме побывал император Николай II, который тогда еще был наследником-цесаревичем. 15 марта 1891 г. русская эскадра в составе крейсеров «Память Азова», «Адмирал Нахимов», «Владимир Мономах» и мореходных канонерских лодок «Манджур» и «Кореец» подошли к устью реки Меконг. «Нахимов» имел большую осадку, и его оставили в устье реки, а остальные корабли поднялись до Сайгона, где и находились до 19 марта. Причем «Память Азова» шел под флагом наследника цесаревича Николая Александровича.

31 марта (13 апреля) 1905 г. 2-я Тихоокеанская эскадра, которую вел к Цусиме адмирал Зиновий Рожественский, зашла в бухту Камрань для пополнения запасов угля, пресной воды и продовольствия. Замечу, что все это подавалось не из порта, а с транспортов снабжения.

26 апреля (9 мая) в Камрань зашла 3-я Тихоокеанская эскадра адмирала Небогатова.

Как известно, 2-я и 3-я Тихоокеанские эскадры были уничтожены японцами в Цусимском проливе. После войны в конце 1905 г. — 1906 г. в Камрань заходили для пополнения запасов остатки 1-й (Порт-Артурской) и 2-й Тихоокеанской эскадр — броненосец «Цесаревич», крейсера «Россия», «Громобой», «Богатырь» и «Диана».

Осенью 1914 г. после начала Первой мировой войны в Камрани пополняли запасы угля крейсера Сибирской флотилии «Аскольд» и «Жемчуг».

После разгрома Франции летом 1940 г. встал вопрос о судьбе французских колоний в Индокитае. Дело в том, что англичане и американцы сразу после капитуляций правительств Голландии, Дании перед Германией оперативно «приватизировали» их колонии и заморские территории. Так произошло с датской Гренландией, голландской Индией (Индонезией), французской Сирией и т.д. Япония не могла ждать захвата Индокитая англо-американцами.

30 августа 1940 г. в ходе переговоров в Токио между министром иностранных дел Мацуока и французским послом Анри было достигнуто соглашение по созданию японских военных баз в Северном Вьетнаме.

24 июля 1941 г. японские боевые корабли вошли в бухту Камрань. После капитуляции Японии в сентябре 1945 г. во Вьетнам прибыли части французской армии. Началась война между прокоммунистическими повстанцами и французами. В 1954 г. стороны заключили мир. Коммунисты на севере Вьетнама создали ДРВ, а на юге утвердилось проамериканское правительство. Французам же пришлось окончательно уйти из Вьетнама.

В 1960 г. резко усилилась партизанская война повстанцев Вьетконга против войск сайгонского правительства. 15 февраля 1961 г. Народный фронт освобождения Южного Вьетнама принял решение о создании Армии освобождения Южного Вьетнама.

Весной 1961 г. США направили в Южный Вьетнам несколько сот инструкторов.

В 1964 г. командование 7-го флота США решило создать в Камрани базу для кораблей и морской авиации.

302-й строительный батальон США начал строительство ряда объектов в Камрани. Там был построен большой аэродром с двумя 3,5-километровыми взлетно-посадочными полосами. Аэродром мог принимать самолеты всех типов. Однако распространяемые США сведения о базировании в Камрани стратегических бомбардировщиков Б-52 не соответствуют действительности, хотя они иногда и совершали там посадки. Зато в Камрани базировались тяжелые морские разведчики Р-2 «Нептун» и Р-3 «Орион».

Параллельно с флотской структурой в Камрани создавалась и тыловая структура ВВС: строились склады топлива, авиабомб, мин, ракет, снарядов и др. Эти склады обваловывались песчаными валами, которые скреплялись гудроном.

В 1968—1969 гг. был построен запасной командный пункт (ЗКП) с узлом связи, в том числе тропосферной, жилой городок для летчиков (который впоследствии использовался советским ВМФ как ПМТО), склады медицинского оборудования и технического имущества. В бухте Бинь Ба были построены судоремонтные мастерские. Весь полуостров был покрыт сетью шоссейных дорог.

Построенные французами деревянные пирсы американцы реконструировали и возвели там три бетонированных пирса, на одном из которых установили грузоподъемник. Пирсы были способны обеспечить швартовку авианосцев.

В 1972 г. южнее паромной переправы был построен двухколейный мост из стальных металлоконструкций. Сейчас этот мост носит название «Тигра и Дракона».

Американские базы в конце 1960-х — начале 1970-х гг. регулярно подвергались обстрелам из минометов и 122-мм реактивных установок «Партизан». Поэтому янки уделяли много внимания сухопутной и береговой обороне базы Камрань.

В 1971 г. вьетнамские боевые пловцы подорвали в бухте Камрань два американских транспорта. Американцы решили создать школу своих боевых пловцов на острове Тань. Для защиты бухты Камрань использовались дрессированные морские львы (дельфины). В 1970 г. в ходе операции «Быстрый поиск» в Камрань были доставлены первые 6 морских львов, обученных на базе ВМФ в Сан-Диего (Калифорния), По данным СМИ, дельфины уничтожили или заставили всплыть в Камрани 50 вьетнамских боевых пловцов. Кроме того, якобы были уничтожены два советских пловца.

27 января 1973 г. в Париже было подписано соглашение о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме. Согласно ему, в течение 60 дней с территории Южного Вьетнама должны быть выведены все иностранные войска, а военных базы США подлежали ликвидации.

29 марта 1973 г. завершился вывод американских войск из Вьетнама, а 1 апреля ДРВ закончила репатриацию американских военнопленных. База в Камрани была передана вооруженным силам Вьетнамской республики.

В начале марта 1975 г. партизаны и регулярные войска ДРВ начали большое наступление в Южном Вьетнаме. База Камрань 26 апреля 1975 г. была захвачена северовьетнамцами, а 30 апреля пал Сайгон.

До мая 1975 г. правительство ДРВ было «ласковым теленком, сосущим двух маток» — СССР и КНР. Но после объединения Вьетнама ситуация кардинально изменилась.

17 апреля 1975 г., то есть практически одновременно с падением Камрани и Сайгона, в западной соседке Южного Вьетнама Камбодже победили «Красные кхмеры» — радикальное коммунистическое движение. Они немедленно переименовали Камбоджу в Кампучию.

Ханой выдвинул план создания «Индокитайской федерации». Попросту северовьетнамцы решили заменить французов и подчинить себе весь Индокитай. Лидер «Красных кхмеров» Пол Пот решительно отверг эту идею.

Тогда Ханой при помощи Москвы начал кампанию по дискредитации кампучийского режима. Дело в том, что прежние правители Камбоджи и американцы, имевшие реальную власть в стране, довели государство до ручки.

К 1975 г. свыше половины населения страны заполнили города. Вот я беру в руки советский справочник «Зарубежные страны» (М., 1957), где на странице 399 сказано: «Основой экономики является сельское хозяйство, в котором занято около 90% населения. Важнейшая сельскохозяйственная культура — рис (основной продукт питания и важнейшая статья экспорта».

«В течение 1956—1957 гг. Китайская Народная Республика безвозмездно передает Камбодже различное промышленное оборудование, строительные материалы и другие товары на общую сумму в 800 млн. камбоджийских риалов (8 млн. ф. ст.)».

Риторический вопрос: а что, американцы и их марионетки провели индустриализацию Камбоджи в начале 1970-х гг., да еще так, что население столицы Пномпеня с 350 тыс. человек в 1960 г. возросло за 15 лет до 3 млн. человек?! Увы, все наоборот. Объем промышленного производства к 1975 г. по сравнению с 1969 г. упал в восемь (!) раз, а объем сельскохозяйственного производства — в 4 раза!

Города Камбоджи были переполнены спекулянтами, чиновниками, проститутками, уголовниками и нищими. «Красные кхмеры», оказавшись в безвыходном положении, решили радикально решить все проблемы, переселив городское население в сельскую местность. «Красным кхмерам» досталась разоренная войной страна. Каждый житель страны обязан был сам добывать себе пищу. Горожан вывели не на пустое место, а в сельские кооперативы. В конце 1975 г. был получен первый послевоенный урожай, который позволил «красным кхмерам» ввести ежедневные нормы распределения риса: 250 г — для членов сельхозкоммун и 350 г — для рабочих промышленных предприятий.

В пояснительной записке к четырехлетнему плану ЦК ПКК указывалось: «Характер наших природных ресурсов благоприятен. Мы имеем 2,4 млн. гектаров рисовых земель, в то время как наше население — 7,7 млн. человек. В южном Вьетнаме 24 миллиона человек и только 3 млн. гектаров обрабатываемых земель».

Эти меры позволили Кампучии резко увеличить экспорт. Так, только в Китай в 1976 г. было продано 150 тыс. т риса, в 1977 г. — 480 тыс. т., в 1977 г. — 7 тыс. т. каучука, а в 1978 г. его было продано уже около 20 тыс. т.

Естественно, трудиться на рисовых полях и каучуковых плантациях городским бездельникам не хотелось, и многие из них — почти 300 тыс. — бежали во Вьетнам. Среди бежавших большинство составляли торговцы и спекулянты — вьетнамцы и китайцы по национальности. Ну а кто хочет представить себе воочию эту публику, пускай сходит на московские рынки.

Москва и Ханой объявили, что Пол Пот истребил половину населения Камбоджи. Риторический вопрос: сколько сотен тысяч людей было убито или отправлено из городов в деревни в Южном Вьетнаме после 1 мая 1975 г.?

«В январе 1978 г. на севере Лаоса состоялась конфиденциальная встреча между главнокомандующим сухопутными войсками ВС СССР Григорием Павловским и министром обороны СРВ Во Нгуен Зиапом, которые обсудили положение в Кампучии и будущее "красных кхмеров". Совет Павловского вьетнамцам звучал по-военному кратко: "Сделайте Чехословакию". Советский генерал рекомендовал вьетнамским войскам сделать в Пномпене то, что советские войска сделали в Праге в 1968 году»[128].

В конце декабря 1978 г. вьетнамская армия начала массированное вторжение в Камбоджу. 7 января 1979 г. вьетнамцы взяли Пномпень. Замечу, что столица Камбоджи расположена в 100 км от вьетнамской границы. Из камбоджийцев, бежавших во Вьетнам, было сформировано новое правительство Кампучии во главе с Хенг Самрином.

Однако война не закончилась. «Красные кхмеры» перешли к тактике партизанской войны. Лишь в сентябре 1989 г., то есть спустя 10 лет, Ханой заявил об окончательном выводе своих войск из Кампучии.

Вторжение вьетнамцев в Кампучию не могло понравиться Китаю. Думаю, вьетнамская агрессия стала не последней причиной установления 1 января 1979 г. Китаем дипломатических отношений с США.

Помимо Кампучии у КНР были и другие претензии к ДРВ. Так, в нарушение всех договоренностей с Пекином Ханой сразу после захвата Южного Вьетнама потребовал, чтобы все проживавшие там китайцы отказались от гражданства КНР. Началось грубое «выдавливание» китайцев из Южного Вьетнама. В итоге до конца 1978 г. из Вьетнама было изгнано свыше 280 тыс. человек.

В довершение ко всему Вьетнам объявил своей экономической зоной две трети акватории Тонкинского залива (залива Бакво).

В частности, Вьетнам претендовал на острова Спратли, состоящие из более чем ста мелких островов, рифов и мелей. На островах нет постоянного населения. История островов такова: в 1933 г. они были захвачены французами, в 1941 г. их выгнали японцы. Достоинство островов — множество ценных пород рыб в его территориальных водах, а также залежи нефти и газа.

17 февраля 1979 г. китайские войска перешли границу Северного Вьетнама. В нашей студенческой компании кто-то спьяну окрестил ее Первой социалистической войной. Наступление китайцев развивалось медленно. 4 марта был захвачен город Лангоси, а оттуда по шоссе или железной дороге — 150 км до Ханоя. На следующий день во Вьетнаме была объявлена всеобщая мобилизация.

В Москве хорошо знали о планах агрессии Вьетнама в Кампучии и предвидели реакцию Пекина. В январе 1979 г. БПК «Владивосток» и эсминцы были отозваны из Индийского океана. С первых чисел января 1979 г. в Тонкинском заливе у острова Хайнань околачивался средний разведывательный корабль «Курсограф». С 23 января его стали прикрывать СКР-49 и МТЩ «Трал», а также танкер «Илим». 17 февраля к ним присоединился БПК «Василий Чапаев». После начала «Первой социалистической» китайские бомбардировщики Ил-28 несколько раз имитировали атаку наших кораблей, но применить оружие не решились.

Советское командование привело в состояние полной боевой готовности войска, стоявшие на китайской границе.

Китай был вынужден отступить. 5 марта в Пекине было заявлено о прекращении наступления и начале отвода войск с территории Вьетнама.

В итоге наша база в Камрани стала детищем «Первой социалистической войны». Замечу, что еще в 1975—1977 гг. СССР пытался заполучить базу, но получил отказ.

В начале декабря 1978 г. группа офицеров центрального аппарата ВМФ и Тихоокеанского флота во главе с контр-адмиралом B.C. Козловым, начальником Управления международного военно-технического сотрудничества ВМФ СССР, вылетела в Ханой.

После детального изучения состояния бывшей американской базы они подготовили материалы для подписания в последующем соответствующего двухстороннего соглашения о совместном использовании базы в Камрани советскими и вьетнамскими кораблями.

30 декабря 1978 г. группа подписала с вьетнамской стороной «протокол о намерениях».

2 мая 1979 г. правительства СССР и СРВ подписали соглашение о строительстве и совместном использовании в Камрани базы. В соглашении говорилось: «Советская и Вьетнамская стороны построят базу Камрань для ее совместного использования своими флотами… Соглашение… должно действовать в течение 25 лет до 2004 года и будет автоматически продлеваться каждый раз на последующие 10 лет».

В соответствии с Соглашением и межправительственным Протоколом от 4 февраля 1982 г. определялось развертывание в порту и на полуострове Камрань оперативной эскадры кораблей Тихоокеанского флота, смешанного авиполка и пункта материально-технического обеспечения для их деятельности. Советской стороне разрешалось одновременное присутствие в Камрани 10 надводных кораблей, 8 подводных лодок с плавбазой и 6 вспомогательных военно-морских судов.

Первыми в марте 1979 г. в Камрань зашли корабли, которые «пасли» шпионское судно «Курсограф» — БПК «Василий Чапаев», СКР-46 и МТЩ «Трал».

В мае того же года в Камрань вошла атомная подводная лодка К-45 пр. 659Т. В сентябре 1979 г. зашел СКР «Летучий». Затем последовала пауза.

Очередной визитер — атомная подводная лодка К-212 пр. 670, вооруженная 8 ракетами «Аметист».

Замечу, что с 1970-х гг. в СССР и доныне в РФ слово «база» не употреблялось, а использовался термин «место базирования кораблей за рубежом». Военные базы есть только у американцев, как утверждал наш незабвенный Никита Сергеевич.

Посему наши адмиралы придумали эвфемизм — «пункт материально-технического обеспечения» — ПМТО. И вот на основании директивы штаба ТОФ № 13/1/0143 от 28 августа 1980 г. был образован 922-й пункт материально-технического обеспечения (ПМТО) на полуострове Камрань СРВ — в/ч 31350.

В апреле 1980 г. в Камрань прибыла плавмастерская ПМ-156 с 50 моряками, которые стали первым гарнизоном Камрани. В конце мая 1980 г. ПМ-156 убыла во Владивосток, а в том же месяце в Камрань зашел килектор КИЛ-23 для оснащения бухты рейдовым оборудованием и обеспечения безопасного базирования советских кораблей.

Личный состав ПМТО разместился в предоставленных вьетнамской стороной двухэтажных домиках американской постройки в районе вьетнамского бюро обслуживания в 5—6 км от пирсов.

Первым командиром нового ПМТО стал капитан 1-го ранга Чуцовский, который не смог адаптироваться в тропических условиях, заболел и через 2 месяца был отправлен во Владивосток, где через месяц умер. В августе 1980 г. его сменил начальник зонального узла связи полковник Любимов.

Первым боевым кораблем, постоянно базировавшимся на Камрань, стал морской тральщик «Запал» пр. 266М. Он базировался в ПМТО с ноября 1980 г. по июль 1981 г. Официально в перечень задач входило: обеспечение базирования кораблей, управление кораблями и судами в зоне ответственности ПМТО и обеспечение кораблей и судов всеми видами радиосвязи и транзитов связи с КП ТОФ и ЦКП ВМФ, обеспечение приходящих кораблей и судов ВМФ всеми видами довольствия, отдых экипажей приходящих кораблей и судов, обеспечение ремонта кораблей и судов на судоремонтном заводе «Башон» в Хошимине (бывший Сайгон).

База в Камрани пригодилась уже в сентябре 1980 г. Тогда, 8 сентября, в Южно-Китайском море при выполнении очередного короткого взлета с крейсера «Минск» самолет Як-38, пилотируемый летчиком-испытателем О.Г. Конаненко, резко просел, ударился колесами об ограничительный груз, свалился в море и затонул на глубине 100 м. На поиски самолета из Камрани вышел КИЛ-23. Вскоре из Владивостока прибыла спасательная подводная лодка «Ленок» пр. 940 с батискафами и глубоководным водолазным оборудованием на борту. По прибытии она приступила к поиску самолета.

Разумеется, спасательные мероприятия не обошлись без любопытных янки. Патрульные самолеты Р-3 «Орион», базировавшиеся на Филиппинах, часами кружились возле стоявших на якоре судов и периодически сбрасывали на парашютах в воду гидроакустические буи. Наши суда вылавливали буи, а иногда и просто расстреливали из 30-мм автоматов, тренируя зенитчиков. Американцы это заметили, перестали сбрасывать буи, но слежку не прекратили — магнитометры на «Орионах» фиксировали движения подводной лодки «Ленок». Из-за этого начальство приказало вести работы только ночью. А днем личный состав демонстративно занимался покрасочными работами, ловил рыбу или загорал на палубе.

В конце концов останки Як-38 были подняты на борт КИЛ-23 и доставлены в ПМТО. В Камрани их перегрузили на БПК «Петропавловск», который доставил их в порт Владивосток.

В марте 1981 г. в соответствии с директивой штаба ТОФ была сформирована 26-я оперативная бригада кораблей и судов (ОБРКС) с базированием в бухте Камрань.

В конце марта 1981 г. отряд кораблей в составе крейсера «Адмирал Сенявин», СКР «Разящий», танкера «Ижора» и корабля снабжения «Ишим» вышел из Владивостока и взял курс в Южно-Китайское море.

В Камрани личный состав кораблей бригады оказывал помощь 922-у ПМТО в восстановлении военной инфраструктуры, необходимой для базирования кораблей. Совместно с персоналом

922-го ПМТО была сформирована группа в 40 человек для восстановления взлетно-посадочной полосы на аэродроме, дальнего и ближнего привода, а также других объектов аэродромного оборудования.

В июне смонтировали сборно-разборный трубопровод для перекачки топлива с приходящих танкеров в береговые хранилища, оставшиеся от американцев. В береговых хранилищах, предоставленных вьетнамцами во временное пользование, накапливали запасы шкиперского и технического имущества.

В июле—августе 1981 г. Камрань посетили учебный корабль «Бородино» с курсантами Тихоокеанского высшего военно-морского училища им. Макарова, следовавшего в порт Коломбо (Шри-Ланка), ледокол «Вьюга», идущий в порт Хошимин для ремонта, корабли снабжения ТОФ, атомные подводные лодки проектов 670 и 675, а также дизельные подводные лодки пр. 641.

В сентябре 1981 г. крейсер «Адмирал Сенявин» посетил министр обороны Вьетнама генерал армии Ван Тьен Зунг с группой генералов и офицеров Генерального штаба. Делегация осталась довольна посещением крейсера.

Для восстановления базы в начале 1982 г. в Камрань прибыл военно-строительный отряд (ВСО).

Сборные щитовые модули, сантехника и электротехническое оборудование, а также мебель поступали для ВСО транспортами из Владивостока.

Капитальное строительство объектов из монолитного и сборного железобетона начал 22-й Загрантехстрой на условиях генерального подряда по линии Министерства по внешнеэкономическим связям СССР.

С 1983—1984 гг. для решения проблемы электроснабжения базы были построены полевая дизельная и газотурбинная электростанции. Однако после ввода передвижной электростанции ПАЭС-2500 номинальной мощностью 2500 кВт она выдавала лишь 1800 кВт.

В полном объеме обеспечение электроэнергией всех объектов гарнизона и судоремонтного завода было решено лишь в 1988 г., после постройки центральной дизельной электростанции мощностью 24 000 кВт.

Любопытно, что американцы в Камрань доставляли пресную воду танкерами из Сингапура или с Филиппин и перекачивали ее в береговые расходные емкости. Естественно, тратить деньги на воду советское командование не пожелало, поэтому в Камрани начали бурить скважины и хлорировать полученную оттуда воду. Увы, насосы быстро заиливались и выходили из строя.

В конце концов наши моряки нашли небольшое озеро в 5—6 км от пирсов и установили там два насоса производительностью 300 т воды в час каждый.

«Установившийся жесткий дозированный график подачи питьевой воды для личного состава кораблей, береговых частей и жителей площадки № 5 — места временного проживания офицеров, мичманов и членов их семей, просуществовал до середины 1988 г… Так как электрический кабель и сам трубопровод представляли определенную ценность для местного контингента, находившегося в крайне бедственном положении, то весь трубопровод и линию электропитания насоса от озера до потребителей днем и ночью приходилось охранять. Эти функции возлагались на личный состав военно-строительного отряда, а с 1983 г. — боевой десантной группы (БДГ). Тем не менее, были случаи вырезки электрического кабеля и трубопровода в несколько десятков, а иногда и сотен метров»[129].

Охрана базы осуществлялась в 1983—1989 гг. боевой десантной группой, а в 1988—1992 гг. — отдельным батальоном охраны. Замечу, что боевая десантная группа была сформирована из личного состава 1-го десантно-штурмового батальона 55-й дивизии морской пехоты ТОФ. Группа была расформирована в 1989 г.

В период с 1983 г. по 1988 г. личным составом боевой десантной группы на полуострове Камрань обнаружено и обезврежено свыше 25 тысяч взрывоопасных предметов — неразорвавшихся авиабомб, артиллерийских снарядов, шариковых бомб, различных мин производства США и Франции. Так, 155-мм снаряд был обнаружен осенью 1985 г. у центральной аллеи, ведущей на причал № 3. Снаряд был погружен на самосвал КрАЗ-214, вывезен за пределы гарнизона и взорван. Саперам помогали поисковые собаки, специально обученные поиску взрывоопасных предметов.

В 1988 г. из личного состава 55-й дивизии морской пехоты ТОФ для охраны ПМТО был сформирован отдельный батальон охраны (в/ч 15310). Батальон был расформирован в 1992 г.

3 марта 1982 г. в соответствии с Соглашением между СССР и СРВ от 2 мая 1979 г. началось формирование 17-й оперативной эскадры кораблей ТОФ с базированием в порту Камрань и частично в порту Реам Народной Республики Кампучия.

Штаб 17-й оперативной эскадры прибыл в Камрань в мае 1982 г. на плавмастерской ПМ-15. Оперативная эскадра была предназначена для несения боевой службы в отведенной зоне — акватория Южно-Китайского моря, ограниченная береговой чертой, меридианом 120° восточной долготы и параллелью 2° северной широты, а также в Тихом и Индийском океанах.

Директивой Главного штаба ВМФ 1982 года определен состав эскадры:

— 38-я дивизия подводных лодок;

— 119-я бригада надводных кораблей;

— 255-й дивизион судов обеспечения;

— 300-й дивизион кораблей охраны водного района;

— 501-й отряд борьбы с подводно-диверсионными силами и средствами;

— 1073-й узел связи;

— 922-й пункт материально-технического обеспечения;

— служба радиационной безопасности;

— военно-строительный отряд;

— управление маневренного тыла.

Боевую службу в зоне 17-я оперативной эскадры несли:

— атомные подводные лодки с крылатыми ракетами проектов 675МК, 675, 670;

— атомные торпедные подводные лодки проектов 671, 671РТМ,659Т;

— дизельные ракетные подводные лодки проекта 651 из состава 29-й дивизии подводных лодок;

— дизельные торпедные подводные лодки проекта 641 из состава 6-й эскадры подводных лодок;

— ракетные крейсера, БПК и эсминцы из состава 10-й оперативной эскадры Тихоокеанского флота;

— БПК, СКР, МРК, ракетные катера, малые противолодочные корабли, малые разведывательные корабли, базовые и рейдовые тральщики из состава Камчатской, Приморской и Сахалинской флотилий разнородных сил;

— звено артиллерийских катеров (4 единицы).

Для обеспечения выполнения задач боевой службы привлекались:

— плавбазы «Камчатский комсомолец», «Магаданский комсомолец», «Иван Вахромеев» и «Иван Кучеренко»;

— плавмастерские ПМ-5, ПМ-15, ПМ-140, ПМ-156;

— морские транспорты вооружения «Самара», «Вице-адмирал Фомин», «Вента»;

— гидрографические суда «Антарктида», «Маршал Геловани»;

— госпитальное судно «Обь»;

— танкеры «Ахтуба», «Аргунь», «Вишера», «Заветы Ильича», «Ижора», «Интернационал», «Иркут», «Печенга».

— морские буксиры МБ-18, МБ-25, МБ-105;

— спасательные буксиры СБ-28, СБ-43, СБ-36, СБ-408, СБ-521;

— торпедолов ТЛ-1302;

— пожарный катер ПЖК-8;

— несамоходное судно хранения СХ-422.

В 1980-е гг. ежегодно для обеспечения кораблей эскадры топливом, водой и продовольствием приходил танкер «Ахтуба» водоизмещением 62,6 тыс. т — самый большой танкер Тихоокеанского флота. Время нахождения его на боевой службе составляло, как правило, 8—9 месяцев. Танкер дозаправлял топливом, водой и продовольствием корабли, следующие в зону Индийского и Тихого океанов и обратно. Танкер периодически заходил в порт Сингапур для закупки продовольствия и антималярийных препаратов.

В Камрань заходили:

— авианесущий крейсер «Минск» — дважды, в 1982 и 1984 гг.;

— атомный крейсер «Фрунзе» пр. 1144.2 (с 1992 г. — «Адмирал Лазарев»);

— атомный разведывательный корабль «Урал» пр. 1941 «Титан»;

— ракетный крейсер «Червона Украина» пр. 1164 (с 1991 г. — «Варяг»);

— БПК «Адмирал Виноградов», «Адмирал Октябрьский», «Адмирал Спиридонов», «Николаев», «Таллин», «Василий Чапаев»;

И другие корабли — эсминцы, БДК, СКР.

Длительность несения боевой службы подводными лодками и надводными кораблями определялась главнокомандующим ВМФ или командующим флотом, в зависимости от района плавания, поставленных задач и условий их выполнения. Для подводных лодок и надводных кораблей 1-го и 2-го ранга 17-й эскадры — 3—4 месяца; дизельных подводных лодок — 6—8 месяцев; МРК, МПК и ракетных катеров — от 8 до 10 месяцев.

Были и исключения. Например, МПК-170 и дизельная подводная лодка Б-427 вне основного пункта базирования находились 17 месяцев, МПК-143 — 15 месяцев.

В Камрани советская строительно-монтажная организация построила арсенал с хранилищами крылатых ракет П-6, П-6М, П-500 и «Аметист»; стенд гонки турбореактивного маршевого двигателя; стенды стыковки боевой части и стартовиков. Там же в арсенале имелись и сооружения для хранения спецзарядов, охраняемые отдельной ротой охраны.

В соответствии с соглашениями между правительствами Вьетнама и СССР к 1980 г. на аэродроме Дананг, а с декабря 1983 г. на аэродроме Камрань был развернут смешанный отряд самолетов: два Ту-95РЦ из 304-го Гвардейского ОДРАП и два Ту-142 из 310-го ОПЛАП ДЦ. Самолеты и экипажи находились там на ротационной основе до полугода.

На аэродроме Камрань 3 декабря 1983 г. произвели посадку машины 1-й и 2-й эскадрилий 169-го ОСАП.

Позже в состав 169-го отдельного смешанного авиаполка вошли:

— 1-я эскадрилья: Ту-16К-10, Ту-16К-11—26 и к ним самолеты РЭБ и заправщики, всего до 20 машин;

— 2-я эскадрилья: противолодочные самолеты Ту-142 (4 единицы), самолеты разведки и целеуказания Ту-95РЦ (4 единицы);

— 3-я эскадрилья: истребители МиГ-23МЛД (12 единиц) и МиГ-23УБ (2 единицы);

— авиагруппа: два транспортных самолета Ан-12, вертолеты Ми-14ПЛиМи-14ПС.

Штатная численность полка составляла 741 человек, в том числе 37 офицеров, 187 прапорщиков и 197 сержантов и матросов срочной службы.

К полку была приписана авиационная база со складами противолодочно-ракетного вооружения, под которую использовали оставшиеся от американцев авиационные склады.

В ноябре 1984 г. в состав 169-го ОСАП на сухогрузе «Амдерма» прибыли в разобранном виде истребители МиГ-23МЛД. Собирали их уже в базе. За время существования 169-го ОСАП произошла одна авиационная катастрофа. 13 февраля 1985 г. при выполнении полета на боевую службу из-за отказа матчасти потерпел аварию в Южно-Китайском море Ту-95РЦ. Все 9 человек экипажа погибли.

До конца января 1985 г. все самолеты МиГ-23 были собраны, опробованы и облетаны, причем без единого замечания со стороны летного состава.

«Основная задача истребителей эскадрильи состояла в организации ПВО базы Камрани. В случае начала боевых действий предусматривалось также прикрытие боевых порядков ракетоносцев Ту-16 при нанесении ими удара по американской базе Субик Бэй. На замечания наших пилотов о невозможности возврата истребителей на свой аэродром из-за нехватки топлива получен краткий, но емкий ответ: "Морская авиация на обратную дорогу топлива не берет".

Эскадрильи приступили к плановым полетам, которые, в основном, проводились или утром до 11—12 часов, или вечером, начиная с 17 и до 18 часов. Двигатель Р-35Ф-300, установленный на МиГ-23МЛД, имел эксплуатационные ограничения по температуре наружного воздуха до 40°С, и этого ограничения старались придерживаться»[130].

«Полеты происходили в основном над морем, вне видимости земли, так как вьетнамская сторона разрешала работать над сушей только в районе аэродрома, а все остальное — не ближе 25 км от береговой черты. Радионавигационное обеспечение полетов было крайне слабым. Наземная радиостанция ближней навигации вышла из строя практически сразу после нашего прибытия и до завершения командировки не работала. Пилоты летали по компасу и командам КП. Радиокомпас АРК-19, установленный на МиГ-23МЛД, на удалении более 20 км от аэродрома уже не работал. Кроме того, он был подвержен целому "букету" эффектов — береговому, горному, ночному, еще более снижающему его точность. К тому же нередко АРК-19 банально отказывал»[131].

«Что же касается боеготовности и боевой подготовки, то она была на высшем уровне. Фактически ежедневно полк выполнял боевые задачи: регулярно на 12-часовую боевую службу уходили Ту-95РЦ и Ту-142 (как правило, в 6 часов утра взлет и в 6 часов вечера посадка), следившие за перемещением подводных лодок и авианосцев вероятного противника на огромной акватории южной части Тихого океана. Дабы оставаться незамеченными, экипажам подолгу приходилось совершать полеты на сверхмалых высотах (порядка 50 м). И это на многотонных махинах!

Наше подразделение (истребители МиГ-23. —А.Ш.) несло боевое дежурство постоянно — днем и по дополнительному указанию — ночью в составе четырех экипажей (два — во второй готовности и два — усиления). Самолеты вооружались двумя УР средней дальности Р-24 и парой УР ближнего боя Р-60. Чаще всего нашим летчикам приходилось "работать" по противолодочным самолетам Р-ЗС "Орион", которые появлялись вблизи базы каждый раз, когда в море выходили корабли 17-й эскадры. Пилотам дежурных сил ставилась задача условного перехвата и сопровождения американских самолетов, при этом обязательно следовало зафиксировать их бортовые номера. Дабы продемонстрировать, "кто в доме хозяин", летчики подходили вплотную к "Орионам" или проходили прямо перед носом у них.

Случались подъемы дежурных сил и по другим незваным гостям, в том числе по истребителям, стартовавшим с американских авианосцев "Мидуэй", "Рейнжер". Как-то пара наших "мигов" (летчики старшие лейтенанты В. Карпов и А. Попов) вылетела даже против шестерки "фантомов". Но чаще в качестве вероятного противника выступали "томкэты" — довольно грозный противник, учитывая его дальнобойные ракеты AIM-54 "Феникс" и высокие характеристики РЛС управления оружием AN/AWG-9, по дальности в разы превосходившие характеристики наших бортовых радаров и ракет Р-24. Кроме того, наведение осуществлялось при помощи далеко не самой современной наземной РЛС П-37, которая ниже 200 м, по воспоминаниям наших летчиков, целей "не видела". Видимо, зная это, пилоты "томкэтов" условно атаковали наши истребители с высот, значительно меньших, и на дальностях, превышавших дальность обнаружения бортовой РЛС "Сапфир-23".

На небольших удалениях превосходство было за американцами. Но периодически появлялась возможность проявить свою выучку в ближнем воздушном бою, и наши летчики задавали американцам "жару"»[132].

А теперь вновь вернемся к строительству базы. В Камрани были построены сотни сооружений как советскими строителями СМО (численностью 2400—2500 человек), так и вьетнамской 394-й военно-строительной бригадой (4500—5000 человек). Так, в декабре 1987 г. было сдано в эксплуатацию 440 зданий и сооружений на сумму 63,5 млн. рублей, а в 1988 г. — 28 зданий и сооружений на 8,15 млн. рублей, в 1989 г. — 131 здание и сооружение на сумму около 32 млн. рублей.

До конца 1991 г. произведено асфальтирование 119 км дорог, на которых были созданы противоливневые отводные канавы. Принято 7 казарм для личного состава ПМТО и экипажей подводных лодок, офицерское кафе, два общежития и гостиница для офицеров, мичманов и прапорщиков, столовая для личного состава ПМТО на 250 посадочных мест, столовая для экипажей подводных лодок на 250 посадочных мест, военно-морской госпиталь на 100 коек, стационарный склад жидкого топлива из 12 резервуаров и хранилищ (всего на 14 тыс. т), кинотеатр для личного состава ПМТО на 400 посадочных мест, 16 жилых домов на 700 квартир, здание средней школы № 183 на 120 учеников.

С 1995 по 2002 г. в гарнизоне проживало в разные годы от 600 до 700 человек. Это был тот минимум военных и гражданских специалистов, который обеспечивал нормальную жизнедеятельность гарнизона и выполнение задач, стоящих перед ПМТО.

В 1995 г. в Камрани произошло трагическое событие: 12 декабря при заходе на посадку в аэропорту Камрани погибли три из пяти истребителей Су-27 из эскадрильи «Русские витязи», возвращавшиеся в Россию с аэрошоу в Малайзии.

С началом «перестройки» началось сворачивание базы в Камрани. 1 ноября 1991 г. 17-я эскадра ТОФ была расформирована. В ночь с 30 октября на 1 ноября 1991 г. самолетом убыла во Владивосток первая группа офицеров расформированных штаба, политотдела и подразделений эскадры. Остальная часть офицеров и мичманов убыла во Владивосток в начале ноября на госпитальном судне «Обь». Надводные корабли и подводные лодки ушли из бухты Камрань в пункты дислокации своих соединений в соответствии с планом-графиком расформирования эскадры.

В ноябре—декабре 1991 г. в бухте Камрань базировалась передислоцированная из Индийского океана 8-я эскадра ВМФ, которая в январе 1992 г. также убыла во Владивосток.

С января 1992 г. по октябрь 1993 г. в Камрани дислоцировалась 119-я отдельная бригада разнородных кораблей и судов. В октябре 1993 г. 119-я бригада была расформирована, а оставшиеся части и подразделения переподчинены командиру 922-го ПМТО.

Основная часть военных объектов (причальный фронт, портовые сооружения, складские помещения, хранилища и др.) по мере высвобождения передавались вьетнамской стороне в постоянное пользование.

В 1998 г. Ханой напомнил Москве о том, что срок аренды Камрани истекает в 2004 г., и предложил продлить ее с ежегодной арендной платой в 300 млн. долларов. В то же время Китай и США предложили за аренду Камрани 500 млн. долларов.

Тем не менее президент РФ в 2001 г. принял решение не продлевать договор с Вьетнамом и досрочно эвакуировать корабли и береговые подразделения 922-го ПМТО.

2 мая 2002 г. в торжественной обстановке были подписаны документы о приеме-передаче базы, а затем спущены государственный флаг РФ и Андреевский флаг. Наша военно-морская база на полуострове Камрань перестала существовать.

Вечером 3 мая с аэродрома Камрань стартовал последний транспортный самолет Ил-76, увозивший оставшихся специалистов и военнослужащих вместе с председателем ликвидационной комиссии контр-адмиралом А.Н. Ивлиевым.

4 мая ушло последнее советское судно «Сахалин-9».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.