Рождение атомной отрасли
Рождение атомной отрасли
В книге Виктора Суворова «История Великой Отечественной войны» приведены любопытные данные:
«Летом 1945 года в Советском Союзе был один генералиссимус и 12 маршалов…».
Этим тринадцати военачальникам подчинялась:
«101 армия: 5 ударных, 6 гвардейских танковых, 18 воздушных, 11 гвардейских общевойсковых и 61 общевойсковая».
Это была страшная сила! Верховный главнокомандующий стоял во главе самой мощной и самой несокрушимой армии из всех когда-либо существовавших на планете Земля. Сталин был способен подчинить себе всё человечество. И, наверное, подчинил бы, если бы…
Если бы не бомба, которая совсем не ко времени появилась у Соединённых Штатов. Загадочная, не совсем понятно, на чём основанная, но обладавшая мощью, способной свести на нет величие и мощь сталинской Красной армий.
Сладкая эйфория, возникшая от победы над гитлеровским вермахтом, мгновенно рассеялась. На повестку дня встал вопрос, которому до сих пор уделялось слишком мало внимания: как в самый кратчайший срок вооружить Красную армию атомным оружием?
И 20 августа Государственный комитет обороны принял постановление № 9887сс/оп «О специальном комитете при ГОКО». То, к чему долгое время призывали советские разведчики и физики-ядерщики, наконец-то свершилось:
«Государственный комитет обороны ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Образовать при ГОКО Специальный комитет в составе:
1. БЕРИЯ Л.П. (председатель)
2. МАЛЕНКОВ ГМ.
3. ВОЗНЕСЕНСКИЙН.А.
4. ВАННИКОВ Б.Л.
5. ЗАВЕНЯГИНА.П.
6. КУРЧАТОВ И.В.
7. КАПИЦА П.Л.
8. МАХНЁВ В.А.
9. ПЕРВУХИНМ.Г.
2. Возложить на Специальный комитет при ГОКО руководство всеми работами по использованию внутриатомной энергии урана…
3. Для предварительного рассмотрения научных и технических вопросов, вносимых на обсуждение Специального комитета при ГОКО, создать при комитете Технический совет в следующем составе:
1. ВАННИКОВ Б.Л. (председатель)
2. АЛИХАНОВ А.И. — академик (учёный секретарь,)
3. ВОЗНЕСЕНСКИЙ И.Н. — член-корреспондент Академии наук СССР
4. ЗАВЕНЯГИНА.П.
5. ИОФФЕ А.Ф. — академик
6. КАПИЦА П.Л. — академик
7. КИКОИН И.К. — член-корреспондент Академии наук СССР
8. КУРЧАТОВ И.В. — академик
9. МАХНЁВ ВА.
10. ХАРИТОНЮ.Б. — профессор
11. ХЛОПИНВ.Г. — ака, демик…
4. Для непосредственного руководства научно-исследовательскими, проектными, конструкторскими организациями и промышленными предприятиями по исследованию внутриатомной энергией урана и производства атомных бомб организовать при СНК СССР Главное управление — «Первое главное управление СНК СССР», подчинив его Специальному комитету при ГОКО…
10. Утвердить начальником Первого главного управления при СНК СССР и заместителем председателя Специального комитета при ГОКО т. Ванникова.
13. Поручить т. Берия принять меры к организации закордонной разведывательной работы по получению более полной технической и экономической информации об урановой промышленности и атомных бомбах, возложив на него руководство всей разведывательной работой в этой области, проводимой органами разведки (НКГБ, РУКА и др.)
Председатель Государственного Комитета Обороны И. Сталин».
Так в Советском Союзе началось военно-промышленное освоение энергии, заключённой в атомном ядре.
Состав Специального комитета, возглавившего все работы по атомной проблеме, был по-своему уникален. Ещё бы, в него входили два академика: Капица и Курчатов, четыре генерала: Ванников, Завенягин, Первухин и Махнёв, три члена правительства: Берия, Вознесенский и Первухин, секретарь ЦК Маленков, а во главе стоял член политбюро и маршал Советского Союза Берия. На двоих беспартийных (Капица, Курчатов) приходилось семь членов партии.
И всё же подлинная уникальность Атомного проекта страны Советов состояла в том, что из всех, кто отвечал за создание атомной бомбы, лишь один человек знал, как надо её делать. Только академик Курчатов владел всей информацией, только он знал все секреты нового сверхоружия. А за его спиной (благодаря разведке) как бы незримо присутствовали учёные с мировыми именами и выдающиеся инженеры планеты, готовые помочь ему решить задачу, которую поставило перед ним советское правительство.
Вторым наиболее компетентным специалистом в рассматриваемой проблеме был, вне всяких сомнений, академик Капица. Хотя он, как мы знаем, ядерной тематикой вплотную не занимался, но опыт имел колоссальный, и поэтому многие шаги, предпринятые коллегами по Спецкомитету, воспринял с огромным недоумением.
Обратимся к протоколам заседаний атомного Спецкомитета.
Первое его заседание состоялось 24 августа 1945 года.
«Информация Курчатова И.В…». Начальник Лаборатории № 2 подробно рассказал членам Спецкомитета о том, что такое атомная бомба, и что потребуется для того, чтобы её изготовить.
Затем было рассмотрено несколько проектов постановлений ГКО, которые предстояло вынести на утверждение Сталина. В них, в частности, предлагалось: завод № 12 наркомата боеприпасов передать Первому главному управлению (ПГУ) «для организации на базе этого завода производства металлического урана,», а строительство объектов «А» и «Г» (институтов, расположенных в городе Сухуми и возглавлявшихся немецкими профессорами Арденне и Герцем) ускорить.
На второе заседание Спецкомитет собрался через неделю. И сразу принялся обсуждать очередной проект постановления ГКО (или ГОКО, как ещё его именовали) о максимальном увеличении выпуска «продукта 180» (тяжёлой воды). Затем был рассмотрен вопрос о «производстве на Московском электродном заводе Наркомцветмета высококачественных электродов для Лаборатории № 2 АН СССР».
На третьем заседании приняли проект постановления Совнаркома СССР «О производстве сырья «алив» (имелся в виду плутоний).
Собравшись в четвёртый раз, заслушали отчёт председателя Комитета по делам геологии при СНК СССР «о состоянии геологоразведочных работ по А-9» (уран).
Заседал секретный Спецкомитет по проверенному временем чёткому распорядку: его члены находились в отдельной комнате, куда по очереди приглашались те или иные вызванные товарищи. Приглашённые (а среди них были наркомы, генералы, председатели правительственных комитетов и видные академики) терпеливо дожидались в «предбаннике», когда их позовут.
Эта дремучая бюрократическая процедура не могла не удивить привыкшего к демократичному свободному общению Петра Капицу. Но ещё больше поразило его то, какие вопросы стояли в повестке дня, и как они рассматривались. Ведь уже на пятом заседании, состоявшемся 28 сентября, вновь был принят очередной проект постановления СНК СССР «О проектных, строительных и исследовательских работах по котлу уран-графит, диффузионному заводу, котлу уран — тяжёлая вода и магнитному способу». Ванникову, Курчатову, Кикоину и заместителю председателя Госплана Борисову предлагалось:
«… в двухнедельный срок выбрать места постройки котла уран-графит и диффузионного завода и свои предложения представить Специальному комитету».
Другой проект постановления СНК предусматривал начать производство «на заводе Биттерфельд-Верке (г. Биттерфельд) металлического кальция и щавелевой кислоты».
Все проекты, подготовленные Спецкомитетом, через день-другой подписывались Сталиным.
Капица был в полном недоумении.
Вопрос ещё не продуман принципиально!
Нет даже предварительного проекта бомбы (чертежей и расчётов)!
Не проводилось ни одного обсуждения на тему, как создавать этот невиданный вид оружия!
А уже начинают строить заводы и создавать лаборатории, которым предстоит заниматься… неизвестно чем!
Капица не только недоумевал, он пытался понять, разобраться, и поэтому всё время задавал вопросы, спорил, возражал.
Но все его доводы тут же парировались ссылками на то, что так, мол, делали американцы. А они, мол, как ни крути, своё атомное оружие создали.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.