Невезучий БТР

Невезучий БТР

Кажется мне, что вот так же, как генерал Шаманов совершал свои… Как же назвать эти действия… Назовем их бросками дружбы. Так и Борис Ельцин был способен на многое. Умел батюшка удивить.

Во всяком случае, в моем модуле на Ханкале в один из майских дней девяносто шестого года зазвонил обыкновенный ТА-57. Что это? Военно-полевой телефонный аппарат образца пятьдесят седьмого года. И там раздался голос все того же нашего главного редактора «Вестей» Михаила Пономарева.

– Сладков?

– Я!

– Так!

– Так, Михаил Александрович.

– Эээ… К вам летит… Ну, ты сам знаешь.

– Догадываюсь, примерно. А нельзя ли уточнить?

– Сам!

– Да у нас, Михаил Александрович, столько «самов»! Вот для меня – вы и есть самый «Сам».

– Короче. Летит президент.

– Может, не стоит так откровенно…

– Значит, так, тебе задание: снять его!

– А как? А куда он прилетит, на «Северный», на «Ханкалу»?..

– Тихо! Ты там покумекай, разберись. С ним едет еще одна съемочная группа. А ты давай, сопроводи в автономном режиме.

– Это как, из-за забора, что ли?!

– Из-за забора!!!!! Из-за забора… Пожалуй, так, если хочешь.

– Так мне тут быстро «третий глаз» на лбу нарисуют!

– Какой глаз, что ты ерничаешь?

– Да так, пулькой, ребята из охраны… Да не суть. Все сделаем!!!

Ну что же делать, пошел на ЦБУ. Там суета. Но если надо решить задачу, лучше не бродить по коридорам с глупыми вопросами: «А приехал? Кто? Едем туда? Нет?» Я просто зашел к Шаманову и спросил:

– А вы никуда нынче не собираетесь?

Он посмотрел на меня внимательно.

– Вообще-то сегодня по воздуху «замок» и по земле «стоп-колеса». Но я буду на «Северном».

– И мне б туда надо.

– Через полчаса на площадке возле ЦБУ.

– Да мы не успеем собраться!!!

– Через пятнадцать минут.

– Буду.

Вообще-то наша съемочная бригадка не приспособлена для работы в пулах, особенно президентских. Во-первых – внешний вид. Мы больше подходим под описание старых кавказских солдат пера Василия Потто, нежели на опрятных корреспондентов. А во-вторых, пул – это общение, это внутренние доверие, взаимопомощь. А я тут и не знаю, кто из себя что представляет. Вертолет выгрузил нас – меня, Вадика и Кука – у аэропорта «Северный» со стороны рулежки. И, перепрыгнув Вышку, исчез. Видимо, увез генералов в 205-ю бригаду Минобороны.

Я помню, этим же составом нас назначили в пул Черномырдина, чтоб снимать его во время посещения МАСКА. Да, Виктор Степанович как дал гари! Мы за ним еле успевали. Вот тебе и пул. Тут и физподготовка необходима, кроме экстерьера и связей.

Командиров полков построили. Мы балагурили, пока у выхода на рулежку не начался какой-то шум. Я же репортер, должен подоспеть первым. Ну, все так и есть, как я и предполагал, – наши солдатики кого-то били. Жестоко, прикладами. А этот «кто-то», как регбист из схватки, рвался на воздух. И вы знаете, ему удалось. Он был чрезвычайно в поту, в белой рубашке, в растрепанном галстуке, полненький, чуть похожий на покойного артиста Евгения Леонова. Едва поправив запотевшие очки, он накинулся на меня:

– Вы кто такой?!

– Корреспондент программы «Вести» Александр Сладков. Со мною моя группа.

– Я (ей-богу, имени не помню? – Авт.)!!! Пресс-служба президента России!!! Вы что здесь делаете?!

– Сам не знаю. Скоро третий год.

– Почему вы не на месте съемки?

– А куда идти-то, я и не знаю.

– За мной!

Эх, ребята… Как хорошо, что тебя путают с теми, на кого ты хочешь равняться, кем хочешь быть. Мы быстренько пробежали мимо различных «рексов», одетых во все черное. Попили компотика, выданного официанткой. И как раз прилетел Борис Николаевич и все остальные съемочные группы. Я дернул своего коллегу и приятеля Олега Сафиуллина за рукав:

– Где были-то?

– Ты же знаешь всякие загогулины. Вот сейчас приземлился на первой же горке и на броне БТРа подписал Указ об окончании войны.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.