Монополия силы?

Монополия силы?

Не было ничего удивительного в том, что афганская полиция не оправдывала возлагавшихся на нее надежд. В стране в течение, по меньшей мере, двух десятилетий не проводилась подготовка полицейских ³. Германия, отправившая в Афганистан подразделения сил специальных операций в конце 2001 г. и выступившая хозяйкой Боннской конференции, вызвалась оценить состояние полиции в стране и организовать ее переподготовку. Группа немецких специалистов, имевшая задачу оценить положение, прибыла в январе 2002 г. Она обнаружила, что «через несколько месяцев, прошедших после ликвидации режима «Талибана», полиция находится в плачевном состоянии» и что «налицо тотальная нехватка оборудования и припасов. Систематическая подготовка сотрудников не проводилась в течение почти 20 лет. Отсутствует как минимум одно поколение подготовленных офицеров полиции»⁴. Первая группа немецких полицейских-советников прилетела в Кабул в марте и приступила к подготовке афганских инструкторов в местной полицейской академии. Афганцы имели звание лейтенант. В курс подготовки, рассчитанный на три года, входили занятия по правам человека, тактическим операциям, борьбе с распространением наркотиков, расследованию преступлений, умению обращаться с компьютерной техникой и исламскому праву ⁵.

Тем не менее, к 2003 г. представители Государственного департамента, Министерства обороны и Белого дома начали все чаще выражать недовольство немецким подходом. Они говорили, что процесс обучения идет слишком медленно, подготовку проходят слишком мало полицейских и вся программа недостаточно финансируется. Один высокопоставленный американский чиновник сказал мне: «Когда стало ясно, что они не собираются готовить офицеров низшего звена, двигаются слишком медленно и вкладывают слишком мало ресурсов, мы решили вмешаться, чтобы не допустить провала всей программы»⁶. В немецких оценках результатов переподготовки полиции отмечалось, что ничтожно малая «группа из 17 офицеров – мужчин и женщин – из полиции земельного и федерального уровня помогает переходному правительству Афганистана решать задачу, жизненно важную для обеспечения демократического будущего страны»⁷. Вряд ли можно осуждать американских правительственных чиновников за то, что они считали, что немцы не слишком серьезно занимаются подготовкой афганских полицейских. В 2003 г. Дональд Рамсфелд с сарказмом написал главе временной администрации Ирака Полу Бремеру и генералу Джону Абизаиду: «Колин Пауэлл сказал мне сегодня утром, что немцы предложили помощь в подготовке полицейских в Ираке. Я ответил в том духе, что думаю, что они довольно медленно работали в Афганистане»⁸.

Присоединившись к немцам, американцы реорганизовали программу подготовки – отныне новобранцев готовили в национальном центре в Кабуле и в региональных центрах в Кандагаре, Мазари-Шарифе, Гардезе и Джелалабаде. Контроль за выполнением программы в целом осуществляло Бюро по Международной борьбе с наркотиками и правоохранительной деятельности (INL), входящее в систему Государственного департамента. После окончания Второй мировой войны эта организация все чаще занималась выполнением гражданских полицейских функций за границей. Она обладала административными, бюджетными и управленческими ресурсами для организации и осуществления полицейских программ, но не располагала полицейскими как таковыми и не имела соответствующих оперативных возможностей. Поэтому бюро заключило контракт с частной охранной фирмой «DynCorp International», штаб-квартира которой находится в зеленом пригороде Вашингтона Фоллс-Черч (штат Виргиния). По его условиям фирма обязалась построить соответствующие сооружения и помочь в подготовке полицейских в Афганистане ⁹.

DynCorp появилась на базе двух компаний, созданных в 1946 г. – California Eastern Airways и Land-Air, Inc. В 1951 г. California Eastern купила Land-Air. В течение десятилетий название компании менялось несколько раз, пока в 1987 г. не остановились на современном DynCorp. Компания активно занималась поддержкой боевых операций и ремонтом самолетов американских ВВС. После распада Советского Союза и участия в операциях американских войск по стабилизации обстановки в Гаити, Боснии и Косове DynCorp расширила спектр своей деятельности и стала заниматься подготовкой полицейских и обеспечением безопасности. В своей деятельности DynCorp не одинока. С ростом военных расходов и увеличением числа операций за границей правительство Соединенных Штатов начало все чаще прибегать к услугам подобных компаний, среди которых следует упомянуть Military Professional Resources Incorporated (MPRI) и Blackwater. Они занимаются, в частности, подготовкой полицейских, обеспечением безопасности, защитой автоколонн, охраной границ и даже уничтожением наркотиков в недееспособных государствах.

Для своих миссий в Афганистане DynCorp набирала отставных американских полицейских, а также офицеров, продолжавших работать в полиции штатов и местной полиции. Они должны были составить основу американских гражданских полицейских миссий. С самого начала высокопоставленные американские военные выражали озабоченность тем, что INL действует не на пользу создания дееспособной афганской полиции. Другие эксперты высказывали обеспокоенность из-за того, что набранные DynCorp советники не имели опыта подготовки полицейских из стран Третьего мира, в которых сильны племенные различия, в частности в Афганистане. Это вело к росту разногласий между Министерством обороны и Государственным департаментом и в Вашингтоне, и в Афганистане. Отношения порой ухудшались настолько, что руководящему составу INL запрещалось посещать штаб-квартиру американского центра подготовки полиции Кэмп-Эггерс в Кабуле без сопровождения.

Представители афганского правительства также все чаще выражали недовольство убогостью полиции и нежеланием международного сообщества считать ее подготовку приоритетом. Например, министр внутренних дел Джалали специально встречался в Вашингтоне с советником президента по национальной безопасности Кондолизой Райс, чтобы попросить ее активизировать реформу полиции. Он акцентировал ее внимание на том, что именно полиция «должна в первую очередь заниматься охраной автострад, границ и деревень». В сентябре 2003 г., во время пятидневного турне Дональда Рамсфелда по Афганистану и Ираку, Джалали просил министра активнее заниматься проблемой полиции. В 2004 г., встречаясь в Берлине с Залмаем Халилзадом и министром внутренних дел Германии Отто Шили, Джалали предложил, чтобы международное сообщество «приняло балканскую модель организации работы полиции», которая предусматривает использование компетентных, хорошо подготовленных полицейских (например, итальянских карабинеров или французских жандармов) для обучения афганской полиции, как они это делали в Боснии и Косове ¹⁰. Однако чиновники американской администрации, ответственные за Афганистан, были больше заинтересованы в создании Афганской национальной армии, чем в подготовке полиции. Немцы, со своей стороны, тоже не выражали желания расширять свое участие в подготовке полиции.

Уже в 2004 г. Белый дом и Министерство обороны все чаще выражали раздражение тем, что Государственный департамент проваливает реформу полиции в Афганистане. Рамсфелд направил несколько т. н. «снежинок» (кратких, но емких записок) высшим должностным лицам Пентагона, в которых отмечал, что неудача с реформированием полиции подрывает усилия США и НАТО в борьбе с мятежниками. В записках выражались глубочайшие сомнения в том, что Государственный департамент вообще способен выполнить программу подготовки афганской полиции.

В 2004 г. генерал-лейтенант Дэвид Барно провел несколько видеоконференций с министром обороны Рамсфелдом, в ходе которых говорил, что «подготовка полиции должна осуществляться более систематизированно. Здесь необходима стратегия, когда имеется четкое представление о том, какой результат должен быть получен и какие ресурсы нужны, чтобы добиться этого результата»¹¹. По данным Барно, Рамсфелд и Кондолиза Райс, в тот момент уже занимавшая пост государственного секретаря, в конце концов согласились позволить Министерству обороны плотнее заняться подготовкой полицейских, но произошло это только весной 2005 г. Процесс занял по меньшей мере год. Барно, Халилзад, Рамсфелд, другие чиновники, включая заместителя министра обороны Дугласа Фейта, поддерживали этот шаг. Однако шеф INL Роберт Чарльз, имевший в Госдепартаменте и за его пределами репутацию человека упрямого и жесткого, его заблокировал. Частично причиной тому могла послужить борьба за сферы влияния между Госдепартаментом и Министерством обороны, так как INL являлось головной американской организацией, занятой обучением полицейских за границей. Но как бы то ни было, Министерство обороны включилось в эту работу лишь после ухода Чарльза ¹².

Генерал-лейтенант Дэвид Эйкенберри, сменивший в мае 2005 г. Барно на должности командующего объединенными вооруженными силами коалиции в Афганистане, – потрясающе образованный кадровый офицер, получивший степени магистра по восточноазиатским исследованиям в Гарварде и по политологии в Стэнфордском университете. Он также работал в Гарвардском институте государственного управления им. Джона Ф. Кеннеди, где специализировался на проблемах национальной безопасности. Нора Бенсахель, работающая в Институте стратегических исследований им. Джона М. Олина при Гарвардском университете и в RAND Corporation, занималась в одной группе с Эйкенберри (он хотел получить степень доктора) в Стэнфорде перед тем, как его в 1994 г. вернули в Пентагон. «Он был очень умен, – вспоминала Бенсахель, – и его вклад в научную программу был огромен. Он мог не только рассуждать о теории международных отношений, но был и хорошим практиком»¹³. Но некоторые члены штаба считали Эйкенберри конфликтным человеком. Во время встречи с министром обороны Афганистана Абдулом Рахимом Вардаком в 2005 г., например, он завершил разговор на повышенных тонах заявлением: «Мистер Вардак, я знаю вашу армию лучше, чем вы».

В конце 2005 г. Эйкенберри назначил генерал-майора Роберта Дурбина главой структуры, ответственной за подготовку и обучение афганской полиции и армии. Структура получила громоздкое название Combined Security Transition Command – Afghanistan. Дурбин имел репутацию выносливого, жесткого и вдумчивого солдата, не забывавшего думать о подчиненных. Прибыв в Кабул в январе 2006 г., он нашел полицию в ужасном состоянии. На ключевые должности американцы назначали недостаточно квалифицированных людей, причем срок их пребывания на должности составлял всего от четырех до шести месяцев. «Я честно думал, что смогу изменить ситуацию в полиции за несколько месяцев, – отмечал Дурбин. – Однако довольно скоро я понял, что это займет десятилетия. Объем необходимых изменений был колоссален»¹⁴. До марта 2006 г. Дурбин работал над планами набора кадров, укомплектования техникой и оборудованием и обучения сотрудников Национальной полиции Афганистана. К этому моменту он пришел к заключению, что для качественной подготовки афганской полиции Соединенным Штатам следует выполнять ту же программу, которую они выполняют для подготовки Афганской национальной армии.

Дурбин продолжал работать над планом до июня 2006 г., когда его попросили сообщить, сколько все это будет стоить. После длительных консультаций Эйкенберри и Дурбин согласовали сумму – в общей сложности 8,6 млрд долларов на подготовку армии и полиции: из них 5,9 млрд предполагалось выделить в 2007 финансовом году и 2,7 млрд – в 2008 финансовом году. Почти две трети всех денег предполагалось потратить на приобретение нового оборудования и техники для полиции. Запрошенная сумма поражала воображение, она превышала объем валового внутреннего продукта почти пятидесяти государств ¹⁵. Приложив много усилий, через несколько месяцев, несмотря на неудовольствие министра обороны Рамсфелда, Дурбин все же добился выделения денег.

Генерал занимался также созданием эффективного Министерства внутренних дел. Здесь он привлек частного подрядчика – фирму MPRI, которая помогала обучать персонал и создавать инфраструктуру. MPRI оказала министерству помощь в разработке бюджета, оплате личного состава и выполнении других базовых функций. Она же приложила усилия к «афганизации» всей системы, работая непосредственно с афганцами, занятыми на ключевых должностях. По плану Дурбина предусматривалось, что на выстраивание того, что генерал называл «базовой функциональностью» Министерства внутренних дел, уйдет три года, так как работу пришлось вести с нуля. В августе 2006 г. Дурбин выделил пятнадцать важнейших систем и сосредоточился на ключевых пяти: кадрах, финансировании, логистике, боевой подготовке и связи. Дурбин рассказывал мне: «Мы начали с самого верха и двигались вниз». Он рассчитывал создать полноценно работающую структуру за год ¹⁶.

Одной из главных проблем в программе обучения полиции, по мнению Дурбина, было количество участвующих в ней стран. С афганской полицией работали Великобритания, Канада, Нидерланды, Германия и прочие. И все они хотели знать, как расходуются деньги и ресурсы, которые они предоставляют. Это было вполне объяснимо, но создавало проблемы с координацией и не всегда позволяло направлять ресурсы туда, где, по мнению Дурбина, были проблемы. Каждая страна рассматривала программу со своей колокольни. После того как афганский полицейский заканчивал обучение в региональном центре и должен был продолжать учиться, каждая из стран-участниц предлагала свою программу – следует отметить, что иногда они были не совместимы между собой. Один высокопоставленный чиновник из Пентагона рассказывал мне:

«Деятельность членов коалиции в области подготовки и обучения афганской армии и полиции можно оценить, выражаясь дипломатично, очень неоднозначно. Корейцы (из Южной Кореи) в 2007 г. вывели свои войска из Афганистана и предоставили несколько вакансий для афганских военнослужащих в своем военном колледже. Ну и как это могло нам помочь? Три-четыре афганца действительно должны поехать учиться в Южную Корею? Немцы хотели, чтобы мы построили школу для подготовки афганских военных логистов на севере, но не для всего Афганистана. Наш ответ был таким: нам нужно развивать программу для всего Афганистана, а не для отдельных секторов»¹⁷.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.