Владимир Путин написал новую военную программу
Владимир Путин написал новую военную программу
В. Баранец: – Сегодня мы будем говорить о военной программе нового президента Российской Федерации Владимира Путина, о том, что он наметил в этой программе, и попытаемся понять, прикинуть, поразмышлять над тем, что надо сделать нашей власти, чтобы эта военная программа президента России была реализована в полном объеме. Потому что если даже половина из того, что наметил Путин, будет реализована, мы сможем получить серьезное новое содержание армии – как по качеству личного состава, так и по вооружению.
М. Тимошенко: – Почему ты допускаешь, что она может быть выполнена наполовину?
В. Баранец: – Я сказал: если хотя бы даже наполовину. Я не допускаю и мысли, она не должна быть выполнена в полном объеме. Потому что время быстро пройдет, а программа нацелена на 10 лет.
М. Тимошенко: – Глядя на то, что творит Министерство обороны с армией и флотом, боюсь, что, действительно, хорошо будет, если хоть наполовину.
В. Баранец: – Почему ты так думаешь?
М. Тимошенко: – Путин написал в своей статье, я, во всяком случае, первый раз такое видел напечатанным…
В. Баранец: – Ты имеешь в виду по комплексности, по дальности?
М. Тимошенко: – Да. Я хочу сказать вот еще что: я впервые видел такое напечатанным, не говоря уже о том, что напечатанное считаю сказанным нашим президентом. Если такое иногда и звучало, то это было на очень закрытых совещаниях. О том, что некоторые проблемы вызвали общественную напряженность в армии.
В. Баранец: – Да, это надо признать. Впервые, причем на таком уровне, а это очень серьезно. И это же сказано ласково.
М. Тимошенко: – Избрана такая обтекаемая форма.
В. Баранец: – Но мы все равно поняли, что Путин хотел сказать.
М. Тимошенко: – Да, нам захотелось это понять так. А ведь кто-то понимает это иначе. Он же сказал, что одной из причин была проблема обеспечения жильем. А как она вообще двигалась? Почему на учете было только 10 тысяч? Есть какая-то этому причина?
В. Баранец: – Думаю, что здесь целый ряд причин. Подбор кадров, которые занимались жилищной проблемой, был из рук вон плохой. Туда многие люди пришли, совершенно не понимая сути проблемы. Прямо из Федеральной налоговой службы девочки пришли, которым по 24–25 лет.
М. Тимошенко: – До того, как пришли девочки. Путин в каком году сказал, что мы к 2010 закроем проблему? В 2006 году.
В. Баранец: – Он с приходом Сердюкова начал повторять эти цифры.
М. Тимошенко: – Он об этом сказал даже раньше – в своем президентском послании. Я понимаю – да, он рассчитывал, что программа будет выполнена, исходя из тех цифр. А почему вообще такие ничтожные цифры появились? Потому что отношение было такое: уволился – ну и гуляй. То есть к офицерам и прапорщикам, военнослужащим, которых надлежало обеспечивать жильем, перед которыми государство взяло на себя определенные обязательства, было отношение, как к безмолвной скотине.
В. Баранец: – И отсюда мы имеем тысячи проблем и человеческих трагедий.
М. Тимошенко: – И оно радикально не изменилось. Все говорят: мы должны построить, создать новую армию. И что, с таким же скотским отношением? Мы с тобой не знаем, как относились к людям? В советское время такое бытовало?
В. Баранец: – Соглашусь с тобой, что отношение к жилищной проблеме в армии в то время, когда мы служили, как ты говоришь, в глухое советское время, было другим. Да, не все было гладко. Но закон работал.
М. Тимошенко: – Государство выполняло свои обязательства.
В. Баранец: – И офицер, которого государство только намеревалось кинуть, имел защиту. Он шел в политотдел. Не помогал политотдел дивизии – он шел в политотдел армии, в конце концов, обращался в ЦК КПСС, и проблемы решались. Да, не на сто процентов, но не в таком массовом бардаке, который мы наблюдаем сегодня.
М. Тимошенко: – Одна из задач, которую предстоит решать – это защитить военнослужащего от государства. Берем живого Биронта. Он отвечает за сохранность того, что есть на этой базе. Для этого предусмотрена вырубка леса. Новый закон ему это запрещает делать.
В. Баранец: – Мы загнали Биронта в мышеловку на законодательном уровне.
М. Тимошенко: – И его предыдущего командира, предшественника его загнали.
В. Баранец: – Который, кстати, получил строгий выговор.
М. Тимошенко: – И штраф платил. И с Биронтом та же история. Кто-нибудь эту проблему попытался решить? Замминистра обороны по тылу? Ничуть не бывало.
В. Баранец: – Помнишь, что он сказал Биронту? «Лучше б ты сгорел».
М. Тимошенко: – Он же не стал упражняться и бодаться, и никто не стал. И по сию пору никто не стал решать этот вопрос с местной властью. Это единственная такая часть? Нет. А отвечает командир.
В. Баранец: – И жилье – лишь одна сторона проблемы. Но одна из острейших проблем нынешней армии, которую неизбежно придется решать новому руководству страны. Теперь давай перейдем к другим не менее важным проблемам, о которых ты прекрасно знаешь, и я их повторю радиослушателям. Сделала власть доброе дело, увеличив денежное довольствие кадровых военных в 2–3 раза. Этому надо было бы аплодировать. Конечно, сколько ни дай и гражданскому, и военному – всегда мало. Но скажем государству спасибо. Тем не менее, даже этот праздник, да еще когда – под выборы! – и опять испоганили.
М. Тимошенко: – Большой подарок нашему новому Президенту сделало Министерство обороны.
В. Баранец: – Спасибо, что ты это понимаешь. Я сегодня в блоге так и написал: что это была самая большая свинья, которую Министерство обороны подсунуло под выборную программу Путина.
М. Тимошенко: – Да там все просто. Пару лет назад была задана опытно-конструкторская работа «Алушта». То есть создание базы персонального учета для военных. Замысел чудесный. На уровне: «Я с тобой поделился, или я тебе поставил задачу. Товарищ Баранец, сделайте систему персонального учета». Такой не было – сквозной, единой. Нашли исполнителя. Не будем сейчас говорить, сколько заплатило Министерство обороны за это денег. Некоторые утверждают, что чуть ли не 300 миллионов рублей. Дальше этот ЦНИИ экономических и статических исследований стал делать заданную программу. Я понимаю, что, в принципе, задача не так уж и сложна была. Во-первых, нужна форма, единая для всех, в которую можно затолкать все про офицера. Допустим, в формате Excel: электронная книга, таблицы – все можно запихнуть.
В. Баранец: – Все параметры, которые нужны для четкой выплаты денежного довольствия.
М. Тимошенко: – Денежное довольствие – следующий этап. Если у тебя есть персональный учет, ты на его основе рассчитываешь все: когда ему нужна квартира, какая квартира. Он пожелал – забили туда пожелание. Деньги – песня отдельная. Они каждый месяц должны появляться. В ноябре прошлого года эту «Алушту» стали испытывать. Торжественно провалились испытания, пресса не прошла мимо. Министерство обороны молчало, как Зоя Космодемьянская.
В. Баранец: – Хорошо. А как ты смотришь на Единый расчетный центр? Но ведь знали за год, что будет повышение денежного довольствия. Если бы ты был начфином Вооруженных Сил – ты бы дневал и ночевал в Министерстве обороны.
М. Тимошенко: – Если верить уцелевшим военпредам, которые работают с головным предприятием по созданию этого ЕИРЦ, срок сдачи – июнь. Так какого рожна было забегать наперед паровоза? Это что, попытка взять Сталинград или Берлин к 1 мая? Нет, я понимаю, хотели к выборам, хотели как лучше.
В. Баранец: – Нужно было к этому готовиться, чтобы система работала как швейцарские часы.
М. Тимошенко: – Конечно. А дальше получается что? Если поговорить с финансистами, войсковиками, которые уцелели, они говорят, что бесконечное количество раз запрашивали. И все время разное. Вот это фирменный стиль налоговой инспекции.
В. Баранец: – Который перекочевал из Федеральной налоговой службы в Министерство обороны.
М. Тимошенко: – Потому что там вы нам все обязаны, вы должны, мы говорим с вами через губу, и то же скотское отношение к налогоплательщикам – оно воцарилось в налоговой инспекции. Показываю на примере. В 1991 году, когда это все зарождалось, бухгалтерская отчетность была 12–15 листов. Сейчас она толщиной с «Капитал» Маркса. Там тысяча форм, которые они понапридумывали от нечего делать. Надо же показать, что существуешь. А как? Только формочку придумать. А дальше начинается совершенство.
В. Баранец: – Ты не далеко от армии отъехал?
М. Тимошенко: – Не далеко. Показываю. Сидит девушка с формами, и она эту форму улучшает, оптимизирует. Например, поменяла строчки местами. Или ты пишешь фамилию, имя, отчество в одну строчку, а завтра говорят: «Нет, должно быть в три строчки разделено». Ты разделил, приносишь. Тебе говорят: «Хорошо, молодец». Три месяца действует, через три месяца: «Нет, сначала имя, потом отчество, потом фамилия». Вот примерно что творят наши налоговики, и вот что произошло в армии сейчас. А дальше дошло до того, что факсом досылают. Это потом должен кто-то сидеть и руками записывать в систему. По агентурным данным, уже и офицеров туда загнали Главного Управления кадров, и курсантов каких-то, чтобы они набирали. Все ошибаются, как могут. А дальше что получается? Это везут в Управление финансового обеспечения окружное (УФО). Там сидят «уфологи». Они все скирдуют в чемодан. Потом мимо пробегает фельдъегерь, ему этот чемодан в зубы, и он с чемоданом поскакал в ГУК. В ГУКе хватаются за голову. Потому что как задали дурацкий вопрос, так дурацкий ответ и получили. А попробуй его запихни.
В. Баранец: – Как ты думаешь: «Алушта» не пошла, Единый расчетный центр не пошел. У них есть что-то общее в этом «не пошло»?
М. Тимошенко: – Есть. Общее – это некомпетентность и непонимание, даже незнание того, что вообще делает командир и за что он отвечает.
В. Баранец: – А почему так странно получается: мы кругом на всех углах кричим, что мы двигаемся к профессиональной армии. А на самом деле даже в эпицентре – Министерстве обороны – создается впечатление, что там сидят долдоны.
М. Тимошенко: – Тот центральный аппарат, который сформировали, он некомпетентен.
В. Баранец: – И что ты предлагаешь? Мы сегодня думаем, как лучше выполнить программу Путина.
М. Тимошенко: – К вопросу о защищенности офицеров перед государством. Пойдут судебные иски.
В. Баранец: – Безусловно, они уже начинаются.
М. Тимошенко: – Кто отвечать будет? Кто будет ответчиком?
В. Баранец: – Трудно сказать.
М. Тимошенко: – Нет, сказать легко. И суд это решит. Открываешь устав, написано: командир отвечает за все виды довольствия. А отнюдь не девушки в Министерстве обороны.
В. Баранец: – Хорошо. Я командир части, ко мне приходит судебный иск, и мне говорят: «Полковник Бара-нец, вы заплатили полковнику Тимошенко деньги». А я отвечаю: «Товарищ судья, я к единой расчетной системе, к единому расчетному центру не имею никакого отношения. Потому что единый расчетный центр – не мой подчиненный. До свиданья».
М. Тимошенко: – Здравствуйте, – говорит судья. – А вот эту книжечку вы видели – воинский Устав?
В. Баранец: – А это не соответствует действительности. В Уставе не написано про единый расчетный центр.
М. Тимошенко: – А вы не замазывайте инициативу Министерства обороны. Вы отвечайте за себя, товарищ командир. Написано, что ты отвечаешь за все виды довольствия.
В. Баранец: – Мало ли чего написано.
М. Тимошенко: – А вы присягу давали?
В. Баранец: – У командира части должен быть финансист. Я с него буду шкуру драть. Но его уже нет. Все, единая расчетная система, центр уже съел все.
М. Тимошенко: – Значит, вы, товарищ командир, и будете отвечать деньгами перед тем, кому не выплатили.
В. Баранец: – Но я в любом суде докажу, что к этому не имею никакого касательства.
М. Тимошенко: – Но Министерство обороны в этом раскладе отвечать не будет. Потому что нарушен ряд федеральных законов и уставов.
В. Баранец: – Что ты имеешь в виду?
М. Тимошенко: – Потому что написано. Если написано, что командир отвечает за все виды довольствия, в том числе и денежного, и обеспечения – значит, он отвечает.
В. Баранец: – Это правда. Но дай командиру тоже оправдаться.
М. Тимошенко: – Не дам. Потому что Биронт до сих пор виноват.
В. Баранец: – Но не такой тупой наш суд, чтобы не понимать, что командир не имеет касательства к единому расчетному центру.
М. Тимошенко: – У нас рулят юристы и экономисты. Нам наплевать, кто такой командир. Написано – все, ты отвечаешь. А то, что эти наделали – кому какое дело?
В. Баранец: – По-твоему, мы не найдем крайнего?
М. Тимошенко: – Нет.
В. Баранец: – Ну тогда крайнего найдет Путин. И, по-моему, он его уже нашел.
М. Тимошенко: – Думаю, что этим дело не должно кончиться. Найдет крайнего – замечательно. У меня есть вопросы к Анатолию Эдуардовичу Сердюкову. Но я в то же время понимаю, что армия это настолько большой организм, и связанные с ней проблемы настолько велики, что министр один решить все не может. Значит, он себе должен был подобрать команду.
В. Баранец: – Согласен с тобой. Профессиональную команду.
М. Тимошенко: – Дальше возникает вопрос. Все замкнется на министре. Хорошо, сняли этого, назначили другого. Другой придет, посмотрит.
В. Баранец: – Оно никуда не вернется. Давайте вернем хорошую, добротную, старую систему.
М. Тимошенко: – Это что: всю реформу – стоп, и полный назад?
В. Баранец: – Нет. Реформу системы финансирования военнослужащих. Систему выплаты ДД. И вернутся баталеры финансовые, и появятся маленькие и большие начфины, и все заработает, как часы. Наши отцы и деды были не дураками.
М. Тимошенко: – А я тебе скажу вот что. Если бы мы с тобой позвонили в Англию или в немецкую разведку и спросили: «Как вы считаете, собирается на вас нападать российская армия или нет?». Они ответят: «Конечно, нет. Потому что ваша система денежного довольствия, которая была в советской армии и которая была приспособлена к ведению боевых действий, на настоящий момент таковой не является». Это значит – в тылах и дивизиях оставить на сегодняшний день бригады, и там будет ехать танк, в который вмонтирован банкомат?
В. Баранец: – Это тоже смешно, это трагедия новых реформаторов. Это трагедия армии. Так же, как ты говорил по поводу питания.
М. Тимошенко: – Другой вопрос задаю. Вот эта хрень, которая называется ЕИРЦ. Она как будет выдавать эвакопособия? Она будет выдавать денежные аттестаты?
В. Баранец: – Ты прав. Когда за дело дерутся дураки, это порождает миллионы трагедий. Ты читал, какое письмо написал человек у меня в блоге? Какое умное, профессиональное письмо?
М. Тимошенко: – Читал. Это финансист.
В. Баранец: – Да, это финансист.
М. Тимошенко: – Он пострадавший финансист, которого топчут, бьют, он прекрасно понимает, что отвечать придется ему и командиру.
В. Баранец: – А какая логика, какая убедительность! Так что, подбиваем бабки по ЕИРЦ?
М. Тимошенко: – Скажу еще одно. Раз передают факсом, то никакой цифровой системы связи, создать которую ставил задачу Президент Медведев, не создано. А этот начальник связи Вооруженных Сил, который выступает у нас на «Эхе Москвы»… Там есть оплаченное время, и там выступают военные.
В. Баранец: – И песенки поют.
М. Тимошенко: – Да. Значит, опять должна будет, если вспомнит Дмитрий Анатольевич до своего ухода, опять будет превращена в показуху и надувательство. Чтобы отловить связиста на том, цифровой канал или нет, нужен не юрист, а связист. Но ведь это же надувательство.
В. Баранец: – Мы обсуждаем стратегическую проблему: как армии лучше выполнить военную программу, который наметил новый Президент Российской Федерации. Вы ее все читали, она была опубликована. Мы с Михаилом Тимошенко обращаем внимание на самые жгучие проблемные узлы, которые неминуемо придется развязывать нынешнему, а может, и не нынешнему Министерству обороны и его руководству.
М. Тимошенко: – Нам сказано, что нужно создавать новую армию. Вроде как ее должны создавать новые люди. И она должна быть укомплектована офицерами нового поколения. Очевидно, что требования к образованию и подготовке этих офицеров должны предусматривать то, какие задачи им решать. Как девушки Минобороны определяют основную функцию офицера? Основная функция офицера – организация боевой подготовки. Организация боевой подготовки – зачем? Армия создается для того, чтобы воевать. Или для того, чтобы на тебя не посмели напасть.
В. Баранец: – Но я не пойму, почему ты так ставишь вопрос.
М. Тимошенко: – Это не я ставлю вопрос.
В. Баранец: – Нас слушают миллионы людей. Какая-нибудь Варвара Ивановна сидит на сызранском рынке с транзистором, и говорит: «Почему это Тимошенко осуждает?» Офицер готовится для боя, ему ставят задачу: «Вы должны быть готовы для боя». Что тут плохого?
М. Тимошенко: – Во-первых, не надо передергивать. Это характерно для журналистского поведения. Если задача – организация боевой подготовки офицеров, то этим все и кончится. Никакого лидерства, никакого понимания ответственности, учения управлять боем.
В. Баранец: – Ну, ты наворачиваешь. Офицера надо готовить для боя. Все, точка.
М. Тимошенко: – Сказано: учить тому, что нужно на войне. А чему будут учить? Опять гуманитарки побольше добавить?
В. Баранец: – Я понимаю. Но сам принцип подготовки офицера для боя, я считаю, не так и плох.
М. Тимошенко: – Для боя, но не для боевой подготовки. Его задача – не учеба. Это лишь одна из задач офицера – учеба подчиненных. Основная его задача – быть готовым управлять своими подчиненными в бою. А зачем в это пихать боевую подготовку? Давайте одиночную подготовку. Дальше что? У нас дальше батальонного учения дело не идет. У нас были учения «Центр-2011».
В. Баранец: – Которыми очень гордится Николай Егоров.
М. Тимошенко: – По идее, это были бригадные учения. С трудом тянули. То есть масштаб бригады. Если ты называешь учения «Центр», то в них должны участвовать стратегические силы как минимум двух округов. Противник должен быть соответствующий. Их назначили на Прикаспии. И дальше стали выбирать противника. Кого? Азербайджан не подходит, с Азербайджаном у нас все хорошо. С Грузией? Да им морду набили, они там и лежат себе. Не годится. Туркменистан, Казахстан – это вроде как союзники. Выбрали Иран. Потому что противник был описан по штату как иранская бригада. Но думать же как-то надо! Дальше началось надувание щек и раскатывание губ.
В. Баранец: – А зачем нам с Ираном воевать, за шельфы?
М. Тимошенко: – Не знаю. Видимо, за икру. Когда все было всерьез, мы считали, что Иран представляет определенную опасность. Расписывались все задачи иранской армии, ее возможности, корпус стражей исламской революции.
В. Баранец: – Но это в глухие советские времена.
М. Тимошенко: – Против них стоял ТуркВО, против них стоял 19-й смешанный авиационный корпус.
В. Баранец: – И Закавказье тоже там было.
М. Тимошенко: – Да. А здесь что? Но у нас с Ираном один принципиальный вопрос – мы не можем согласовать, как поделить шельф.
В. Баранец: – Как море поделить.
М. Тимошенко: – Да. Все.
В. Баранец: – И тоже идут переговоры, вопрос решается. Иранцам сейчас и так хреново, а мы еще и учения против них. Это чтобы понравиться Бараку?
М. Тимошенко: – Не знаю. А кто у нас хотел понравиться с Ливией?
В. Баранец: – Я знаю, кто хотел понравиться с Ливией – кто встал в один ряд с США в Совбезе ООН. Хотя – давайте будем честными – Владимир Владимирович Путин не принял такую нашу позицию и об этом честно заявил в ходе предвыборной кампании.
М. Тимошенко: – Он прекрасно понимал, чем эта хрень кончится.
В. Баранец: – Она сейчас и закончилась. Уже половина Ливии сказала: «До свидания, центральная власть, вот мы и закончились. Чего мы добились?». Положили столько народу.
М. Тимошенко: – Мы потеряли контрпартнера, Ливию. Мало того, мы вообще потеряли арабский рынок.
В. Баранец: – Опорную точку. Сейчас, слава Богу, хватило ума с Сирией. И то на нас орут, что мы не стоим в одном строю. Но вернемся к делам армейским.
М. Тимошенко: – Дело в том, что оторвать армию от внешней политики страны практически невозможно.
В. Баранец: – Это как отчество оторвать от имени. Но давай вернемся к нашим проблемам.
М. Тимошенко: – Под новую армию нужно новое оружие, мы понимаем. Но армия – это не куча оружия, она бессмысленна без людей. Люди без оружия – не армия. Армия не лояльной государству быть не может. Если государство не может обеспечить ее лояльность – это не государство. Как может получаться, когда один военачальник говорит: «Нет, мы пять лет не будем заказывать бронетехнику».
В. Баранец: – А второй высовывается на второй день.
М. Тимошенко: – И надо как-то парировать это. И парировать приходится уже кандидату в президенты, премьер-министру, который вызывает к себе министра обороны и гендиректора Тагила.
В. Баранец: – Народ же видит. Выступает начальник Генерального штаба, и заявляет, что мы пять лет не будем закупать бронетехнику. Он же первый заместитель Министра обороны. Через два дня высовывается Сухоруков, он заместитель Министра обороны. И говорит: «Все в порядке, мы будем покупать». И опять возвращаемся к бабушке, которая продает семечки на сызранском базаре. Она приходит, включает радио и спрашивает сыночка: «Там адекватные люди сидят?». Если армия не может понять своих военачальников, о реформе говорить нечего.
М. Тимошенко: – Существует поговорка: для гетманской булавы нужна голова. Боже, лиши ты дара речи в Министерстве обороны всех, за исключением говорящей головы Министерства из управления информации и министра. В советское время был маршал танковых войск Ротмистров, академия называлась его именем. Он один раз так брякнул. И после этого и название академии изменилось, и маршал куда-то делся. И память его затоптали физически. Нельзя подрывать не только стратегию страны, правительства, государства, но и веру людей в свое оружие. Говорили об этом много раз. А потом кто-то пытается объяснить: это делалось для того, чтобы надавить на наших промышленников. Что на них давить? Существовал в советское время ВПК, существовала девятка оборонных министерств, Госплан, и все было понятно. А сейчас нам начинают выдавать как новацию, как открытие: программно-целевые программы, планирование…
В. Баранец: – Когда я слышу: программно-целевые программы, другие заумные названия – я знаю, что это дело дохлое. Наши отцы молча работали, никакие программы не выдвигали, не жонглировали ими в эфире. А армия получала оружие.
М. Тимошенко: – Путин сказал: «Надо смотреть на 30, а то и на 50 лет вперед». Насчет 50-ти – не знаю, насчет 30-ти – сомневаюсь. Программы вооружений были на 15 лет. И корректировались каждые пять. Я участвовал дважды в разработке этих программ. Как самый последний клерк – молодой был еще тогда. Меня до сих пор пробивает холодный пот, когда я об этом вспоминаю. Замордовали! Ставились задачи Министерством не только оборонным предприятиям – всем. ВПК – военно-промышленная комиссия – имела такое право. И эта машина работала. А дальше возникают вопросы. Сейчас говорят: «Как же все дорого у вас. У вас же танк, как авианосец, стоит». Конечно, если заказывать танки по два – они и будут стоить, как авианосец.
В. Баранец: – Я спрашивал на телевидении у директора тагильского вагонзавода. Говорю: «Сколько у вас танк стоит?». Он, правда, не ответил. Но я ему сказал: «Можно, я назову цену, а вы скажете, близко или нет». Будем говорить так: между 65 и 70 миллионами.
М. Тимошенко: – Да, так и есть.
В. Баранец: – Бывало, что заказывали по 50.
М. Тимошенко: – Индусам мы продавали по 110, в последний раз по 120 млн. Почему? Мы продаем батальонный комплект с ремонтными машинами, с тренажерами, со всем.
В. Баранец: – И с техническим сопровождением.
М. Тимошенко: – Да. Возникает вопрос: а как же техническое сопровождение новой техники будет осуществляться?
В. Баранец: – И кто это будет делать?
М. Тимошенко: – Ведь в армии всегда был ремонт. И на войне проблема – средний ремонт.
В. Баранец: – Да. И как он себя на фронте показал прекрасно.
М. Тимошенко: – Что от него осталось? Ничего. Осталась «Славянка».
В. Баранец: – А с военпредами что сделали?
М. Тимошенко: – Где ремонт истребителей? Если он осуществлялся на заводах Минобороны, стоил до 30 миллионов рублей, то у «Славянки» – в четыре конца. Ну как же так? «Славянка» – это вообще загадочная вещь.
В. Баранец: – Хочу у тебя спросить: я несколько раз подряд, назубок, сначала перечитал, а потом выучил те грандиозные цифры, которые в программе Путина обозначены. Конечно, 400 межконтинентальных ракет, 600 самолетов, 100 спутников. Михаил, если бы Владимир Владимирович завтра тебя вызвал, и спросил: «Михаил Владимирович, что мне делать, чтобы эта моя программа, эти цифры обратились в металл?». Какой бы ты дал совет? Полковничий, стратегический? Надо помочь выполнить программу, тебя назначали чуть ли не Рогозиным. Какой совет ты бы дал нашему Президенту?
М. Тимошенко: – План должен быть реальный.
В. Баранец: – У тебя вызывает сомнения план Путина?
М. Тимошенко: – Да. Если бы программа Гособоронзаказа была реальной, то контракты были бы подписаны мгновенно.
В. Баранец: – Это сразу под все цифры?
М. Тимошенко: – А как ты хочешь? Если лодка строится не меньше пяти лет, каким мудрецом надо быть, чтобы подписывать контракт на год? А что должен думать лодкостроительный завод на будущее?
В. Баранец: – Сейчас начальник Генштаба хвастается, что мы длинные контракты стали подписывать.
М. Тимошенко: – А раньше нам не хватало ума подписывать их на время строительства?
В. Баранец: – Конечно. Потому лодка строилась 17 лет, ты помнишь «Донской»? Сейчас только ситуация меняется, мы стали подписывать уже под реальные сроки.
М. Тимошенко: – Еще не изменилось. Подписать можно.
В. Баранец: – Но ты мне скажи.
М. Тимошенко: – Во-первых, нужно знать реальное состояние войск, к которому мы их привели реформой.
В. Баранец: – Ракеты делают не в войсках.
М. Тимошенко: – Мы должны четко понимать, для какой войны какая техника нам нужна.
В. Баранец: – Ты скажи: у нас 400 новых ракет через 10 лет будет?
М. Тимошенко: – Если не сделают завод Воткинский или новый рядом, не будет.
В. Баранец: – Но количество ракет за прошлый год ты знаешь точно.
М. Тимошенко: – В проклятое советское время под гнетом коммунистического авторитаризма и тоталитаризма в условиях, когда нами руководили абсолютно некомпетентные люди…
В. Баранец: – Мы делали 100 ракет.
М. Тимошенко: – Это во-первых, во-вторых, в программе вооружений на 15, на 5 лет деньги фигурировали, как один из столбиков. Но отчет велся по физическим показателям. Сказано: «100 ракет», – покажи их. Отчитывались не освоением средств, отчитывались сданной техникой. Уничтожили заказывающее управление. Что сделано в результате, никто не подумал. Что он уничтожает не столько заказчика, сколько посредника между промышленностью и войсками. После того, как сделал эту новую хрень – неважно, как ее будут называть: «Лабуда», «Алушта», «Веретено», – ты должен обеспечить эксплуатацию, обучить людей. Но этого нет.
В. Баранец: – А качество? И будем заканчивать.
М. Тимошенко: – Поздравим с прошедшим праздником женщин, поздравим с избранием Владимира Владимировича Путина и посочувствуем ему в связи со сложностью задач, которые перед ним стоят.
11.03.2012
Данный текст является ознакомительным фрагментом.