ПОТРЕВОЖИМ ПРИЮТ ДУШМАНОВ

ПОТРЕВОЖИМ ПРИЮТ ДУШМАНОВ

Вокруг столицы было предостаточно прекрасных мест, где знать и богатые люди могли прожигать жизнь в свое удовольствие. Об одном из таких уголков я и хочу рассказать. В десяти километрах западнее Кабула начинается очень красивая местность — своеобразный восточный природный заповедник. Снежные вершины гор и вечнозеленые вековые леса в предгорье, альпийские луга и хрустальные горные реки, обширные фруктовые сады и прекрасные голубые водоемы, зажиточные кишлаки и виллы богачей. Это — Пагман. В этом районе обосновались богатые люди, королевская знать, представители бизнес-элиты и кабульские чиновники высокого ранга. Пагман был превращен в зону комфортного отдыха. При королевской власти работала большая сеть кафе и ресторанов и, несмотря на мусульманский шариат и сухой закон, спиртное лилось рекой. Сеть казино и публичных домов обслуживала любого желающего и имеющего деньги. Район постепенно наводнился людьми различных профессий и занятий. Наряду с богачами и праздно проводящей время знатью вовсю резвились шулеры, воры, разбойники всех мастей. Появились деловые люди с хорошей коммерческой хваткой и лица с богатым криминальным прошлым. Они быстро взяли под контроль всю развлекательную индустрию, организовали местные мафиозные кланы и стали жить и процветать в своем криминальном бизнесе.

Однако Апрельская революция разрушила эту идиллию. Богатые люди, королевская семья и основная часть элиты сбежали за границу. Вместе с ними исчезли колоссальные деньги. С огромной массой чиновников коммунисты быстро разобрались. Часть из них была расстреляна, часть надолго поселилась в тюрьмах, многие лишились своих постов. Здесь уже было не до отдыха и развлечений. Процветавший некогда Пагман стал тускнеть и хиреть на глазах.

Оставшаяся в живых разнокалиберная братва нуждалась в огромных деньгах, а где их взять? Ответ нашелся быстро — разбой на дорогах и торговых путях. Старое, вечно процветающее ремесло. Быстро были определены зоны ответственности и созданы хорошо вооруженные бандитские группы. Грабили всех подряд, кроме представителей государства, поэтому милиция и армия не вели с ними борьбу. Однако со временем в их рядах появились бывшие феодалы и их отпрыски, представители сверженной знати и обиженные чиновники. Разбой быстро получил различные политические оттенки и превратился в оппозиционную, партизанскую и междоусобную войну против новой власти. Постепенно в нее втянулись милиция и армия, и эта ситуация из Пагмана распространилась по всему Афганистану.

С вводом в страну советских войск война получила национальную окраску и превратилась в борьбу против неверных, оккупировавших Афганистан. Теперь появилась хорошая возможность иметь большие деньги за счет распродажи местному населению различных грузов из разграбленных советских и афганских автомашин.

В армейских разведывательных сводках стали отмечаться случаи захвата большегрузных автомобилей с различными грузами и угона их в район Пагмана. На одном из таких документов была резолюция начальника штаба 40-й армии: «Командиру 103-й вдд. Реализовать и доложить». Такая резолюция, как правило, переадресовывалась начальнику разведки, то есть мне, только в более расширенном виде и с указанием конкретных пунктов для исполнения.

Разведчики уже привыкли к выполнению внезапно возникавших задач. Закипела работа по подготовке к боевым действиям подразделений, техники и вооружения. Заблаговременно была проведена разведка местности, в том числе и воздушная, определены подразделениям места для организации засад. Все разведчики отнеслись к подготовке операции очень ответственно и со знанием дела. Они прекрасно знали, что может произойти в ходе боя, если заранее не будут всесторонне рассмотрены вопросы боевых действий. Ошибки исправить под огнем противника будет невозможно. Приказывать им, ставить задачи и заставлять выполнять различные мероприятия не было необходимости. С первых дней пребывания в Афганистане все были приучены к самостоятельной и инициативной работе. Дополнительного контроля и мер принуждения не требовалось. Каждый понимал личную и коллективную ответственность за конечный результат, за выполнение боевых задач без потерь товарищей. Конечно, многие скажут, что здесь ничего удивительного нет, в разведку отбирают лучших, достойных и всесторонне подготовленных людей. Это так, а вот сделать из вчерашних школьников профессионалов своего дела — процесс длительный и трудоемкий. На их плечи ложилась неимоверная нагрузка и великая ответственность. Всем хотелось служить в разведывательных подразделениях, и очень многие завидовали по-хорошему, белой завистью тем, кто оказался в рядах самых подготовленных десантников.

Операцию я планировал провести силами двух разведывательных рот: дивизионной и ротой 350-го гв. пдп. Они чаще других разведподразделений принимали участие в боях, имели большой опыт как совместных, так и самостоятельных боевых действий. Подразделения размещались практически в одном военном городке, чувствовали локоть друг друга, часто взаимодействовали во время ведения разведки. Офицеры, прапорщики и солдаты часто заходили друг к другу в гости.

Командир роты 350-го гв. пдп. ст. лейтенант Марченко В.Г. был назначен на вышестоящую должность, а на его место — ст. лейтенант Плавский В.В., офицер грамотный и, как говорят в военных кругах, толковый.

Проблем у старших начальников в связи с врастанием его в должность не было. Свою работу с подчиненными он строил на повышение уже достигнутых результатов. На период подготовки и проведения задуманной операции задачи ведения разведки в зоне ответственности дивизии и вокруг горы Хаджа-Раваш возложили на личный состав разведроты 317-го гв. пдп.

К исходу второго дня подготовки к операции была проведена дополнительная воздушная разведка, на этом все подготовительные мероприятия были завершены. В ходе воздушной разведки и рекогносцировки еще раз были уточнены места устройства засад. Для них выбрали две господствующие высоты на северной окраине Пагмана. Наземное наблюдение за этой местностью подтвердило правильность выбранного решения. С начальником артиллерии дивизии определили участки сосредоточенного огня и районы подсветки ночью, где можно по вызову разведчиков в случае необходимости поддержать их действия огнем. Была подана заявка на авиационную поддержку и прикрытие с воздуха. Для этого выделена пара боевых вертолетов, находившихся на аэродроме в режиме ожидания, в готовности через десять минут после вызова нанести удар по целеуказаниям разведчиков. На макете местности уточнены все задачи и детально отработано взаимодействие со всеми разведгруппами, приданными и поддерживающими силами и средствами. Отработка вопросов взаимодействия давно стала составной частью подготовки операции, особенно когда небольшие по численности разведывательные группы самостоятельно выполняют боевые задачи на отдельных направлениях.

Однажды 345-й опдп проводил операцию у входа в Панджшерское ущелье. Разведрота полка[16] заняла господствующую высоту. Ночью душманы предприняли попытку захвата высоты. В течение ночи были отбиты три атаки на позиции разведчиков. Моджахеды (они были в черных рубашках) понесли большие потери, только убитых оказалось 23 человека. Черный цвет одежды — отличительная черта банд специального назначения, подготовленных на территории Пакистана иностранными инструкторами, специализирующимися на разведывательно-диверсионной деятельности и террористических актах. Это был первый бой в этом районе с душманским спецназом, в котором десантники вышли победителями.

В самый напряженный момент боя разведчикам потребовалась поддержка огнем артиллерии и подсветка местности осветительными минами и снарядами. В высоком профессионализме нашим артиллеристам не откажешь, это всем известно. Однако пока уточнялись огневые задачи и производилась пристрелка на местности, было упущено много времени. Оказалось, старшие начальники не предусмотрели возможность ночного штурма высоты и не организовали артиллерийскую поддержку ночного боя разведчиков. Их ошибка могла дорогого стоить разведчикам.

После проведенной на вертолетах рекогносцировки Пагмана я зашел к командиру авиабазы подполковнику Павлову для согласования последних данных по взаимодействию вертолетчиков и разведчиков.

С Павловым мы были знакомы с первых дней пребывания в Афганистане, а произошло это при следующих обстоятельствах. Наши доблестные соколы вылетали на боевые действия днем и ночью в нелетную погоду, в любой район. При этом нарушались все существующие инструкции, написанные для полетов в мирное время, боевая обстановка вносила свои коррективы, и эти нарушения списывались на войну при условии успешного выполнения боевого задания. Однажды ночью было совершено нападение душманов на ближний привод аэродрома, обеспечивающий управление авиацией при взлете и посадке самолетов и вертолетов. Привод находился в шестистах метрах за взлетной полосой, недалеко от боевого охранения зенитно-ракетного дивизиона 103-й дивизии. Командовал дивизионом подполковник Савицкий В.П. Зенитчики открыли по нападавшим ответный шквальный огонь. К ним на помощь быстро подошел резерв из дивизионной разведроты. Командир авиабазы подполковник Павлов без разрешения старшего начальника поднял в воздух вертолет и в кромешной темноте начал обстреливать из пулеметов зеленую зону, в том числе и позиции десантников. Десантники в долгу не остались и шандарахнули по вертолету из стрелкового оружия. Результат ничейный. На рассвете на месте боевого столкновения нашли троих погибших душманов.

Один из нападавших оказался жителем кишлака Зимма, находившегося недалеко от Кабула. При осмотре вертолета обнаружено несколько пулевых пробоин. Командование армии расценило ночной полет как воздушное хулиганство и назначило служебное расследование. Провести его было поручено командованию 103-й дивизии, ответственной за охрану и оборону авиабазы. Командир дивизии по отработанной схеме передал указание мне.

Павлов рассказал о сути дела и добавил, что по-другому в той ситуации он поступить не мог. Совершено нападение на объект аэродрома, начался бой прямо на окраине подчиненной ему авиабазы, он был обязан поддержать десантников с воздуха, несмотря на темное время, а вылет перепоручать не стал и сделал его как командир сам. Я свои выводы доложил командиру дивизии, тот — командующему армией, что решение Павлов принял правильное и в сложившейся обстановке его действия были рискованными, но целесообразными. Вопрос о привлечении офицера к дисциплинарной ответственности был снят. Вот так он и стал как бы моим должником[17].

Готовность к выполнению поставленной задачи была полной, я доложил об этом командиру дивизии. Полковник Слюсарь выслушал доклад, некоторое время уточнял порядок действий, обратил внимание на поддержание постоянной связи и строгое соблюдение мер безопасности и предосторожности в ходе операции. Он очень строго спрашивал с подчиненных ему командиров за каждого раненого военнослужащего, не говоря уже о погибших.

После обеда разведчики позволили себе расслабиться и отдохнуть, а с наступлением сумерек стали готовиться к выходу в район разведки и проведения засад. Ближе к полуночи колонна боевых машин с потушенными фарами на малой скорости начала двигаться в район спешивания разведгрупп. Высадка разведчиков проходила на ходу, а боевые машины продолжили движение в ранее указанный район сбора техники, находившийся на удалении трех километров. Личный состав разведывательных рот быстро собрался и бесшумно, соблюдая меры охранения и предосторожности, направился в район организации засады. Примерно в назначенное время подразделения заняли указанные высоты и осторожно, без лишнего шума оборудовали и замаскировали свои позиции.

Вокруг все тихо и спокойно. Окна некоторых домов населенного пункта тускло светились. Иногда слышался лай собак. Стояла обычная для этих мест очень темная ночь. По радио разведчики доложили о готовности к выполнению поставленной задачи. Боевые машины были сосредоточены в лощине, которая скрывала их от посторонних и любопытных глаз. Совместно с бронегруппой находилась резервная разведгруппа от разведроты 357-го гв. пдп., готовая по сигналу из района засады выйти в указанное ей место и выполнить внезапно возникшую задачу, в боевой обстановке они возникали часто и, самое главное, там, где их не ожидают. Подстраховка не помешает. Связь со всеми подразделениями была постоянной и устойчивой. Ночь в районе засады прошла спокойно, но с большим нервным напряжением.

А вот днем у разведчиков начался полнейший дискомфорт. Находиться в засаде или, как разведчики говорят, «залечь» — дело не из легких, да еще в непосредственной близости от противника. До ближайших домов не более 800 метров. Передвигаться запрещено, шевелиться можно, но только незаметно. Тело от неподвижности деревенеет, руки отнимаются, глаза устают, а после прохладной и бессонной ночи, на солнце сильно клонит ко сну. Кто этого не испытал, тому тяжело понять все прелести службы разведчика. Кое-кто может возразить, что это за трудности — лежи себе и наблюдай. Вот в таком положении разведчики провели целый день, внимательно следя за населенным пунктом, отдельными домами, горными тропами и дорогой Кабул — Баграм. Ближе к вечеру начался сильный ветер, поднявший тучи пыли. В республиках Средней Азии такое явление называют афганцем. Пыльная буря продолжалась всю ночь и стихла только к обеду следующего дня.

Утром второго дня во время бури разведчики 350-го полка наблюдали на небольшом рынке в кишлаке группу вооруженных людей. Вдруг из засады раздался выстрел, и один душман упал. Его быстро унесли во двор дома. На торговой площадке возникла небольшая неразбериха, но вскоре торговцы и покупатели успокоились. Оказалось, что снайпер наблюдал за вооруженными людьми через оптический прицел винтовки и, когда наступил удобный момент для выстрела, сам того не ожидая, машинально, по привычке нажал на спусковой крючок. Хорошо, что сильный ветер и пыль скрыли место, откуда был произведен выстрел, а душманы, видимо, решили, что это шальная пуля или дело рук конкурирующей банды.

К обеду ветер начал стихать, на улицах появилось больше людей, но вооруженных среди них не было. Оживилось движение на шоссейной дороге. В это время с дивизионной разведротой прервалась радиосвязь. Я и мои офицеры заволновались. Это нормальная человеческая реакция, а здесь еще Петряков стал вмешиваться в наши планы. Вышли на связь с разведчиками полка. Те сообщили, что у них с дивизионкой тоже нет связи, но в районе их засады все спокойно.

Подняли в воздух вертолеты. Пролетев над районом разведки, вертолетчики доложили, что признаков боя и людской беготни не наблюдается. Еще три часа все были в напряжении и томительном ожидании начала радиосеанса. Связь появилась внезапно, все радостно вздохнули.

В районе разведки все спокойно. Выяснение причин этого происшествия перенесли на конец операции. Как потом оказалось, запасные аккумуляторные батареи остались на другой позиции, и, чтобы не бегать за ними и тем самым не раскрыть место засады, было принято решение временно отключить радиостанцию.

После обеда полковых разведчиков ожидало нешуточное испытание. Из кишлака вышла похоронная процессия и направилась к горе, на которой была подготовлена засада. Кладбище оказалось под самой горой. Однако притаившихся разведчиков никто не обнаружил, и жители, похоронив усопшего, вернулись в кишлак.

Наступила очередная ночь, разведчики с превеликим удовольствием размялись после напряженного дня. Ночью из кишлака доносились звуки выстрелов, видимо, кто-то с кем-то сводил счеты.

Как только начался рассвет, разведчики заметили, что из кишлака вышли пять человек, вооруженных автоматами, они разделились на две группы и направились в сторону шоссе. Два душмана шли по направлению к дивизионной роте, трое двигались на полковую роту. Об этом немедленно доложили в штаб дивизии, и пока мы решали, как поступить с бандитами, разведчики принимают решение их уничтожить. Подпустив душманов на максимально близкое расстояние, открыли огонь на поражение. Все закончилось через несколько минут. Быстро рассвело, кишлак потихоньку просыпался, начинался трудовой день. Вскоре должны появиться местные жители, озабоченные обычными делами. Лучше оказаться незамеченным. Пусть местные жители думают, что это продолжение разборок. Разведчики быстро собрали трофейное оружие и начали выдвижение в район бронегруппы.

До шоссейной дороги оставалось не более километра, когда около стоящей у обочины дороги афганской большегрузной машины раздался взрыв и автомобиль загорелся. Подошли ближе, на обочине стояла обгоревшая машина, рядом водитель в окровавленной одежде. Он пояснил, что был остановлен двумя мужчинами, вышедшими из стоявшей на обочине машины. Угрожая пистолетом, они потребовали развернуть его грузовик и следовать за ними. Водитель отказался, тогда бандиты бросили под машину гранату и уехали в направлении Баграма. Он был легко ранен, но сумел сбить пламя. Оказали медицинскую помощь. Успокоившись, парень рассказал, что от бандитов достается всем, но особенно страдают водители грузовиков. Очень часто вооруженные люди грабят и угоняют машины с грузами, а шоферам почему-то не разрешают иметь при себе оружие. Кругом бандиты, а мы без оружия, продолжал водитель. Ему хотелось высказаться. Два дня назад недалеко, продолжал он, от этого места был захвачен грузовик с мукой. Страдают неповинные люди, их фирма несет огромные убытки, а это отражается на благосостоянии простых рабочих, которые трудятся на предприятии. Наши парни чем могли помогли бедолаге.

Вскоре разведчики вышли к своим боевым машинам и без происшествий вернулись на базу. Офицеры собрались в палатке командира дивизионной разведывательной роты для разбора и оценки проведенной операции. Неприятных вопросов было много: «Почему длительное время не было связи? Почему произошел случайный выстрел из снайперской винтовки?..» Выслушали мнение каждого офицера и определили направление дальнейшей работы по недопущению подобных случаев. Вот так, по крупицам, накапливался боевой опыт и профессионализм разведчиков. Командир дивизии в целом остался доволен результатом, но начальник штаба, как бывший разведчик, с некоторым ехидством сделал упрек в адрес организации связи.

Через две недели мотострелковые подразделения совместно с афганцами провели зачистку Пагмана, однако она ощутимых результатов не принесла. Видимо, опять произошла утечка информации, и афганские военнослужащие предупредили бандитов о планирующейся операции, те сумели заблаговременно скрыться, попались же растяпы, которых в бандах было полно. Было уничтожено семь душманов и изъято полтора десятка единиц стрелкового оружия. В ущелье обнаружили три пустых грузовика, груз успел уйти по назначению. В последующем подобные операции проходили в Пагмане постоянно, но, как всегда, неэффективно. Чувствовалось, идет серьезная утечка информации из самых высоких правительственных кругов, а некоторые афганские руководители были заинтересованы в продолжении грабежей и разбоев. От этих действий заинтересованным лицам всегда перепадал немалый куш. Восток — дело тонкое. Подобные случаи были и у нас во времена первой и второй чеченских кампаний. Многие государственные чиновники, олигархи и люди с темным прошлым имели немалую выгоду, и не только тогда. Одним словом, кому война, а кому мать родна. Ладно, оставим в покое черные дела и вернемся к насущным проблемам военного времени.

Было признано, что самым воюющим полком в дивизии, без всякого сомнения, был 350-й гв. пдп, командир — полковник Шпак Г.И. Летом 1981 года его сменил подполковник Семкин А.А. Ни одна серьезная операция, проводимая по плану командования 40-й армии, командира 103-й гв. вдд или по линии главного военного советника не обходилась без участия подразделений полка. Редкая неделя выпадала в жизни полка, когда все его подразделения находились на базе в полном составе.

Одна из очередных многочисленных операций стала знаковой для полка не только хорошими результатами в бою, но и печальным событием для всего личного состава. Погиб заместитель командира полка по политической части майор С. Гуринов. В недалеком прошлом он был заместителем командира 100-й отдельной разведывательной роты 105-й гв. вдд. Окончил военно-политическую академию, грамотный и добропорядочный офицер. Простой в поведении и обращении с личным составом начальник, прекрасный семьянин.

Однако все по порядку. В один из осенних дней 1981 года из штаба армии в дивизию поступил приказ на реализацию разведывательных данных в населенном пункте Капасадри-Азам, в 10 км севернее Кабула. Боевые действия в этом районе предписывалось завершить поздно ночью, а рано утром этим же подразделением совершить марш на южную окраину Кабула и блокировать банду из 15 человек, расположившуюся на отдых в кишлаке Калакази. Сам по себе приказ был непродуманным, даже бестолковым — одним подразделением, за сутки, повоевать на севере столицы, а затем совершить маневр на юг и там завершить войну разгромом небольшой банды. Как будто бы не было других подразделений, необязательно десантных.

Но поскольку десантники были в оперативном подчинении армейского командования, приказ обсуждать не стали, а приступили к его выполнению. Командиру 350-го гв. пдп было приказано готовить к выполнению боевой задачи один парашютно-десантный батальон. Руководителем операции был назначен командир полка подполковник Семкин, а представителем от командира дивизии — я, начальник разведки дивизии.

На подготовку к боевым действиям отводилось двое суток. Подготовку личного состава и техники, доразведку района предстоящих боевых действий, используя данные агентурной разведки, провели основательно. С командирами всех подразделений на вертолетах совершили облет всего района операции, провели рекогносцировку местности, с воздуха уточнили боевые задачи подразделениям по блокированию кишлаков и конкретных зданий, в которых должны быть душманы, проверили маршруты выхода к ним. Накануне операции подполковник Семкин уточнил боевые задачи штатным и приданным подразделениям, организовал взаимодействие и всестороннее обеспечение. В группу управления был назначен авианаводчик для вызова и наведения армейской авиации на цели и корректирования ее огневых ударов.

Населенный пункт Каласадри-Азам десантники блокировали с ходу на рассвете. Мятежники были в полном смятении от их неожиданных и дерзких действий. Группу душманов из пяти человек захватили без единого выстрела. Но из одного дома по парашютно-десантной роте неожиданно был открыт плотный огонь из стрелкового оружия. Пришлось применить тяжелое оружие. После второго выстрела из приданного танка «Т-54» загорелся дом. Из него выбежала женщина с тремя детьми, а через пять минут из огня выскочили двое мужчин. Их схватили, и тут же рухнула крыша, в огне начали рваться боеприпасы. При обыске у одного из мужчин обнаружили пистолет с патронами.

Боевые действия проходили недалеко от шоссе Кабул — Баграм. В дневное время на нем постоянно наблюдалось автомобильное оживление. По стечению обстоятельств в это время в своей зоне ответственности, недалеко от данного района, проводил операцию 345-й гв. опдп. По информации штаба дивизии, боевые действия были результативными — уничтожено около двух десятков вооруженных до зубов душманов. Естественно, по шоссейной дороге курсировало большое количество наблюдателей, осведомителей и агентов главарей различных бандитских формирований. Не стоит сомневаться, что к полудню вся зеленая зона от Кабула до Чарикара была оповещена о ведении боевых действий в данном районе.

Бандиты начали проводить перегруппировку, боясь попасть в окружение. Из кишлаков в горы и овраги по давно проторенным тропам поползли те, у кого рыльце было в пушку и возникали нелады с законом.

Вскоре на восточной окраине кишлака послышалась интенсивная стрельба. Командир роты доложил, что из кишлака пыталась вырваться небольшая группа хорошо вооруженных душманов. Трое уничтожены, остальные скрылись в кишлаке и попытаются раствориться среди мирных жителей. Командир полка отдал распоряжение командирам подразделений, блокирующих кишлак, сжать и уплотнить кольцо окружения, сократить интервалы между военнослужащими и промежутки между подразделениями. Одновременно было усилено наблюдение за зеленой зоной и ближайшими домами на окраинах кишлака.

В сумерках трое бандитов попытались вырваться из кольца, но были уничтожены огнем пулеметов боевых машин. Ночью в огороде одного из домов задержали еще двоих мятежников. Местность освещалась ракетами, а по подозрительным участкам дежурными огневыми средствами велся беспокоящий огонь.

Посреди ночи по команде, как и было предписано армейским приказом, все подразделения оставили занимаемые рубежи и сосредоточились в районе сбора батальона. После проверки личного состава командиры доложили о результатах операции и готовности к совершению марша в новый район. В Каласадри-Азам были уничтожено 6 бандитов и 10 человек арестованы, изъято 5 автоматов, 1 гранатомет и пистолет.

Совершать марш в новый район боевых действий предстояло в сплошной темноте. Необходимо было обойти Кабул по западной окраине, преодолевая участки бездорожья, но в город заходить запрещено. В голове колонны двигался танк, на башне которого находились я и начальник штаба 350-го гв. пдп майор Чиндаров А.А. Мне в ходе марша пришлось выполнять еще и роль проводника, поскольку этот район был знаком по предыдущим боевым действиям. Ход у танка очень жесткий, каждая яма отдавалась во всем теле. Ночи были уже холодные, и броня стальной машины только усиливала Дискомфорт. Пришлось уподобиться афганцам, и мы с Чиндаровым завернулись в одеяло.

Темень вокруг была кромешная, все небо усыпано яркими звездами. Но мне было не до романтики. В такой ситуации, да еще в боевой обстановке чувствуешь себя довольно неуютно. Тебя и твои действия могут наблюдать все кому не лень, а ты в движении практически не наблюдаешь действия противника. К счастью, марш завершился без происшествий, к рассвету группировка прибыла в район населенного пункта Калакази и с ходу приступила к проведению операции.

Командный пункт был развернут в двух километрах западнее населенного пункта. Доложили оперативному дежурному по дивизии, что подразделения приступили к выполнению боевой задачи. Рассвет только начинался, как вдруг из одного дома на северной окраине кишлака по разведывательной группе был открыт огонь из стрелкового оружия. Разведчики залегли в винограднике и открыли ответный огонь. Доложили на командный пункт координаты этого узла сопротивления. Авианаводчик вызвал пару боевых вертолетов для нанесения огневого удара по мятежникам, укрывшимся в доме. По неизвестным причинам вылет вертолетов в этот район задержался, а подразделения продолжали выполнять поставленные задачи. Разведчики сумели без потерь уничтожить в доме четырех душманских автоматчиков и медленно, соблюдая меры предосторожности, продвигались вперед. На южной окраине кишлака десантники еще уничтожили двух бандитов.

Стало совсем светло, и подразделения, которые блокировали северную окраину кишлака на боевых машинах, прошли по населенному пункту и вышли на его южную и восточную окраины. В это время в воздухе появились боевые вертолеты. Офицеры на командном пункте полка не обратили на них особого внимания. Операция подходит к завершению, сопротивление противника сломлено, потерь среди десантников нет, ситуация в целом благополучная, вмешательства со стороны авиации не требуется. Действия авианаводчика и его переговоры с летчиками никто не контролировал, все предполагали, что, как всегда, вертолеты будут барражировать над районом боевых действий в готовности по команде командира полка нанести удары по указанным объектам.

При подлете к кишлаку вертолеты сделали небольшой доворот и нанесли удар неуправляемыми реактивными снарядами по одному из домов, но не по тому, из которого разведчики выбили душманов, а по соседнему, «безвинному». Дом загорелся, хозяин с детьми принялся его тушить. Ему оказали помощь находившиеся рядом десантники. Авианаводчику дали команду на запрещение работы авиации и стали разбираться, почему вертолетчики без команды руководителя операции нанесли удар непонятно куда и по кому. Оказалось, перед вылетом с авиабазы летчики запросили подтвердить, остается ли в силе заявка на удар по дому в кишлаке. Авианаводчик не уточнил в штабе полка обстановку, положение наших войск и подтвердил необходимость нанесения удара по ранее указанному объекту.

В это время наши подразделения продвинулись вперед, а злополучный дом остался у них в тылу. Майор С. Гуринов со своими подчиненными выдвигался за боевыми порядками одной из парашютно-десантных рот батальона и оказался недалеко от дома, по которому вертолетчики нанесли удар. Часть реактивных снарядов накрыла его группу. Он и старший лейтенант В. Федоровский мгновенно погибли, остальные десантники были ранены. Эту ситуацию наблюдали десантники с боевого охранения на южных высотах недалеко от кишлака и доложили о случившемся на командный пункт полка. Срочно посадили вертолет, на нем эвакуировали убитых и раненых в Кабул. Трагическая и случайная гибель офицеров напомнила примерно такую же ситуацию годичной давности, когда случайно погиб начальник штаба этого полка майор А. Иванов.

Гуринов очень добросовестно относился к выполнению своих служебных обязанностей и здесь, в боевой обстановке, не отсиживался на командном пункте полка, а всегда находился рядом со своими подчиненными, на самых опасных направлениях. Строгий, требовательный, но справедливый, он часто беседовал с солдатами, сержантами и офицерами. Личным примером показывал, как необходимо выполнять поставленные задачи и служебные обязанности. Никогда не позволял себе и своим подчиненным грубых выпадов по отношению к простым людям.

Несколько позднее в штабе дивизии прошел слух, что этот роковой вертолет был сбит на одной из операций в горах, а экипаж, по вине которого погибли десантники, не вернулся с боевого задания. Через месяц на боевых действиях погиб и авианаводчик. Как это назвать? Злой рок или страшное стечение обстоятельств? По всей видимости, такой финал лучший из всех возможных вариантов. Виновные сами героически погибли в бою, и их, мертвых, не терзает и не мучает совесть за случайно загубленные жизни советских десантников.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.