Нейропротезы и психофармакология

Второе направление – это непосредственное воздействие на сознание человека. В XX веке неоднократно осуществлялись попытки создания дисциплинированных солдат-зомби, способных целенаправленно выполнять поставленную задачу Концепция применения мысли для перемещения предметов ранее была достоянием научной фантастики, именуемая телекинезом. Современные исследования, в основном в области медицины (так как подобные разработки необходимы, прежде всего, людям с ограниченными возможностями), показали, что подобная практика вполне возможна. Включение автоматизированных устройств, перемещение инвалидного кресла и тому подобное в ближайшем будущем без применения физической силы станут вполне реальными и доступными многим. Подобные исследования собирает и анализирует проект BrainGate™.[296] Безусловно, подобные лабораторные исследования не могли не заинтересовать военных, которые также проводят опыты в этом направлении. Эта двойная технология в перспективе, по мнению американских экспертов, сослужит хорошую службу для Пентагона. С одной стороны, она облегчит жизнедеятельность тех военных, которые получили ранения и увечья, а с другой – может применяться на поле боя. Уже не нужно будет управлять боевыми роботами с помощью удаленных систем, сидя у монитора. Небольшие автоматизированные устройства, напичканные различными видами вооружений, будут управляться непосредственно мыслью оператора! Конечно, при этом, предположительно, сам оператор должен будет имплантировать себе определенные устройства, что сделает из него киборга. Но не к этому ли ведет трансформация современного общества, в том числе сообщества военных?

Фундаментальное исследование проблемы применения человеческого мозга, точнее его потенциальных возможностей, провел Джонатан Морено. В своей работе «Mindwars: brain research and national defense» он изучает глубокую взаимосвязь ультрасовременной науки, исследующей мозг, американских оборонных агентств и энергозависимого геополитического пейзажа, где новые виды вооружений должны преодолеть пределы классических форм войск и оружия. Данная книга являлась одним из первых фундаментальных исследований, посвященных военным технологиям и нейрофизиологии. Морено показал, как военные ведомства пытаются применить нервную систему человека в качестве мощного оружия против вражеских солдат, задействуя такие отрасли, как нейрофармакология и специальные устройства, служащие интерфейсом между человеческим сознанием и машинами. В книге описаны довольно интересные проекты, например, как обезьяны с помощью своего сознания приводили в действие автоматизированное оружие, технологии чтения мыслей на расстоянии, разработка препаратов «антисна», направленных на увеличение рабочих характеристик солдат, и многие другие, от трансформации эмоциональных реакций в насилие до перспективных технологий, призванных открыть двери в эру нейрооружия, например разработка специальных вирусов, поражающих мозг человека.[297]

Исследования возможностей мозга проводятся во многих странах. Например, финская компания Nextim, созданная в 2000 году, достигла больших успехов в нейрофизиологии и обследовании мозга. Первый коммерческий продукт был выпущен в 2003 году, а впоследствии компания разрабатывала и усовершенствовала ряд сложных технологий и инструментов. Одним из таких продуктов является мозговая стимуляция, позволяющая с помощью магнитного возбуждения делать картографирование коры головного мозга, проводить функциональную диагностику и терапию.[298] Помимо военных и научных организаций, перспективными исследованиями мозга также занимаются ряд неправительственных организаций, например футуристический аналитический центр Институт да Винчи, базирующийся в Колорадо.[299]

Наиболее близким к реализации является проект имплантации в кору головного мозга специальных чипов, позволяющих взаимодействовать с организмом человека. В 2010 году агентство DARPA объявило, что исследует имплантируемые чипы, которые могут лечить «черепно-мозговые травмы», а два года спустя агентство расширило программу мониторинга «здоровья войск на поле боя». «Для военных спецподразделений практическая реализация имплантируемых наносенсоров, способных мониторить несколько показателей физиологического состояния может быть по-настоящему прорывной инновацией», – заявило DARPA.

Но вскоре после этого DARPA стало использовать программу для отслеживания людей и разработало способ имплантации ложных воспоминаний в войсках.

«DARPA, похоже, идет полным ходом к разработке этих видов технологий, – сказал нейролог Джозеф Леду в интервью изданию «MIT Review». – Это было бы похоже на протез: вместо того чтобы передвигать руку, вы фиксируете память».[300]

Ученые предвещают начало «золотого века», когда можно будет манипулировать умами, чтобы они работали лучше, хотя нейролог Джозеф Леду признает: этические последствия включают возможность того, что применение технологии может привести к созданию «бесстрашных монстров».[301] Ученый отметил, что активность DARPA в продвижении чипов для мозга, способных стереть либо имплантировать воспоминания, задает несколько зловещий тон, в котором эта организация обосновывает «микрочипы аутентификации» и электронные татуировки, способные читать мысли человека.

Исследователи давно изучают провокационные вопросы, чем вообще является память и как ею можно манипулировать. Некоторые ученые настраивают мозги лабораторных крыс, чтобы удалить воспоминания либо имплантировать им фальшивые. Другие ищут методы, с помощью которых может быть увеличен объем памяти.

Большая часть этой работы стала возможной благодаря тому, что ученые поняли, что память более пластична, чем считалось ранее. В течение многих десятилетий преобладало мнение, что сильные воспоминания «консолидируются» в головном мозге и остаются неизменными. Но теперь считается наоборот: каждый раз, когда вы что-то вспоминаете, ваш мозг переписывает или «реконсолидирует» память. Воспоминание о каком-либо солнечном дне в детстве является лишь последней версией того, что вы думали об этом.

Считается, что вмешательство в процесс уплотнения может изменить память и то, как она себя ведет. Некоторые из самых интригующих исследований по этой теме проводились в Массачусетском Технологическом институте под руководством Джозефа Леду, который с 1970 года занимается изучением того, как процессы в мозге генерируют эмоции.

В последние годы он и его коллеги проводили следующие опыты: пациентам давали анксиолитические препараты, чтобы повлиять на воспоминания о травматическом опыте (например страхе). Данный подход может стать одной из многих возможностей для переформирования памяти.[302] Например, лекарство пропранолол также использовали в этих экспериментах, а теперь оно считается действенным препаратом и применяется для профилактики и лечения ряда заболеваний.

Ранее прошла информация, что некие чипы вживляют в тела узникам Гуантанамо, хотя они и без этого находились под жестким контролем. И, в принципе, нет каких-либо причин, чтобы ограничить такие микрочипы только заключенными и военнослужащими. Брайан Бергштейн из «MIT Review» признает, что понятие имплантации или устранения конкретных воспоминаний «часто звучит жутко», но это будет полезным в лечении посттравматического стрессового расстройства, снижения тревожности или борьбе с наркоманией и депрессией. Известно, что исследования в Стэнфордском университете также были связаны с разработкой подобной технологии для широкой публики. Этот технологический «прогресс» обычно рекламируется таким образом, что среднестатистическому гражданину становится трудно его критиковать. И действительно, можно оправдать подобные действия вопросами безопасности или спасением жизни солдат.

Как ни странно, именно с Массачусетса началась чипизация детей в США. Для данной инициативы есть аббревиатура MYCHIP, которую ошибочно можно перевести как «мой чип». На самом деле это сокращение расшифровывается как «масонская программа идентификации детей и молодежи» (Masonic Youth Child Identification Program).[303]

Как указано на официальном сайте данной программы, она была запущена в 1988 году и первоначально охватила 300 тыс. детей. Программа якобы задумана для того, чтобы оказать помощь правоохранительным органам в поиске и идентификации пропавших и потерянных детей. Ее запустила Великая Масонская Ложа Массачусетса и реализует совместно с Национальным центром поиска пропавших детей и стоматологической ассоциацией США.

Успехи в неврологии медленно, но верно дают механистическое понимание когнитивности, оптимальной умственной деятельности и устойчивости к внешним воздействиям. Вкупе с достижениями в области питания и разработками новых нейрофармацевтических препаратов это понимание открывает двери возможности увеличения когнитивной способности и устойчивости. Уже можно наблюдать довольно энергичный и широкомасштабный, хотя никак не ограниченный эксперимент по усилению когнитивных способностей при помощи фармпрепаратов, идущий полным ходом во всех крупных колледжах и университетах США.

Модафинил и подобные ему фармпрепараты, применяемые для поддержания внимания и бдительности, были широко изучены и доказали свою полезность в нескольких операциях Пентагона.[304] Согласно данным исследований модафинил улучшал способность планирования у тех, на ком он испытывался.[305]

Этот и ему подобные препараты можно оценивать как улучшающие производительность лиц, принимающих решения, а также тех, кому приходится длительное время оставаться без сна. Кроме того, в стадии разработки находятся фармпрепараты, нацеленные на смягчение когнитивных потерь, связанных со старением и нейродегенеративными заболеваниями.

Такие вещества, скорее всего, будут применяться для когнитивного усиления и устойчивости к внешним воздействиям. Ожидается, что эти целенаправленные препараты будут более эффективно использовать пластичность мозга и давать меньше побочных эффектов, чем ныне существующие, такие как модафинил. Можно с очевидностью ожидать, что в будущем во многих странах без колебаний обеспечат свой персонал новейшими лекарственными препаратами в целях смягчения последствий лишения сна, повышения профессиональной подготовки или создания других преимуществ.

Но использование повышающих работоспособность стимулирующих препаратов в сочетании с возможностью мониторинга биомаркеров в режиме реального времени, которые отражают производительность оператора, все же представляет моральные проблемы, отчасти из-за реальных опасений по поводу долгосрочных последствий для здоровья, а отчасти потому, что видение человека как постоянного подключенного винтика военного механизма многим не нравится.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.