Утечка

Утечка

В конце лета 2004 года Хейдену позвонил корреспондент газеты «Нью-Йорк тайме» Джеймс Райзен, который сказал, что хочет поподробнее узнать о программе слежки за американцами без получения разрешения от комиссии по надзору за внешней разведкой. Хейден уклончиво ответил, что все, чем занимается АНБ, делается на вполне законных основаниях.

Повесив трубку, Хейден понял, что о программе наблюдения за террористами стало известно за пределами круга лиц, знающих о ней по долгу службы. Перед Хейденом отчетливо замаячила перспектива повторить судьбу одного из своих предшественников на посту директора АНБ Лью Аллена, который в середине 1970-х годов был вынужден давать показания на открытых слушаниях в конгрессе по поводу операции «Трилистник». Тогда многим высокопоставленным сотрудникам АНБ грозил возможный арест с последующим тюремным заключением за участие в этой операции.

С учетом этого печального опыта Хейден отдал приказ начать готовить сотрудников АНБ к участию во всевозможных слушаниях и расследованиях. Согласно приказу, необходимо было разъяснить всем, что можно было делать, получив повестку, и что нельзя, а также как лучше всего было уклониться от ее получения. В АНБ срочно приступили к съемкам учебного видеоролика о том, как сотрудникам следовало себя вести, выступая в конгрессе или на судебном заседании. По этому случаю в АНБ вспомнили про бывшего сотрудника АНБ Томбу, который в 1970-е годы оказался в эпицентре скандала вокруг АНБ. Томбе было предложено сняться в учебном видеоролике и поделиться своими соображениями о том, что ожидало теперешних сотрудников АНБ, участвовавших в программе наблюдения за террористами, если вся правда о ней выплыла бы наружу.

Началась игра в кошки-мышки, в ходе которой АНБ и президентская администрация пытались убедить редакцию «Нью-Йорк тайме» отказаться от публикации статей по поводу программы наблюдения за террористами. Сначала правительственные чиновники говорили о программе только в сослагательном наклонении. Например, они предупреждали «Нью-Йорк тайме» о том, что если бы программа АНБ существовала на самом деле, то обнародование любой информации о ней нанесло бы ущерб национальной безопасности». Но потом от сослагательного наклонения пришлось отказаться и вести обсуждение безо всяких намеков.

Осенью 2005 года администрация президента пригласила редакторов «Нью-Йорк тайме» на встречу в Белый дом. Помимо Хейдена в этой встрече приняли участие государственный секретарь Кондолиза Райс и советник президента по вопросам национальной безопасности Стивен Хедли. На совещании Хедли предупредил исполнительного редактора «Нью-Йорк тайме» Уильяма Келли о том, что публикация в газете сведений о программе АНБ насторожит террористов и сделает ее продолжение невозможным. И если США подвергнется второй террористической атаке, подобной той, которая была 11 сентября 2001 года, то ответственность за случившееся будет лежать в том числе и на «Нью-Йорк тайме». Однако эти аргументы не убедили Келли.

5 декабря 2005 года в Белом доме состоялась встреча Буша с владельцем «Нью-Йорк тайме» Артуром Шульцбергером. Буш сказал Шульцбергеру, что если его газета напишет про программу АНБ и будет новая террористическая атака на США, то и Буш, и Шульцбергер будут сидеть рядом в конгрессе и объяснять, почему это произошло и как это могло случиться. На что Шульцбергер сказал, что ничего нового от Буша не услышал и что своего решения не изменит. 16 декабря в «Нью-Йорк тайме» была опубликована статья о программе наблюдения за террористами.

На следующий день Буш затронул эту программу в своем субботнем радиообращении к американской нации: «Через несколько недель после нападения террористов на нашу страну в соответствии с законодательством и конституцией я поручил Агентству национальной безопасности осуществлять перехват сообщений, которыми обмениваются лица, связанные с Аль-Каидой и ей подобными террористическими организациями. Но перед тем, как перехватывать какие-либо сообщения, мы должны убедиться в их несомненной связи с террористической сетью». Далее Буш сказал: «Порученные мной действия подвергаются тщательному анализу примерно через каждые 45 дней. Этот анализ базируется на последних оценках степени террористической угрозы в отношении способности нашего правительства управлять страной и угрозы нанесения невосполнимого ущерба нашей родине. Каждый раз в ходе проводимого анализа оцениваются предпринятые по моему поручению действия. Результаты анализа передаются на рассмотрение нашим высшим судебным чиновникам, включая министра юстиции и советника президента. После атак 11 сентября я повторно санкционировал эту программу более 30 раз и намереваюсь делать это до тех пор, пока наша нация стоит перед лицом террористической угрозы со стороны Аль-Каиды и ей подобных групп».

Чтобы избежать появления в американской прессе выражений типа «незаконное прослушивание» или «незаконная слежка» в отношении программы АНБ, Буш попытался внедрить в сознание американцев другое название для нее. Программа в том виде, какой она приобрела в апреле 2004 года после внесения в нее изменений по требованию Коми, стала публично именоваться программой наблюдения за террористами, а то, что существовало с октября 2001 года по апрель 2004 года, «другой разведывательной деятельностью».

Почти сразу после публикации в «Нью-Йорк тайме» Американский союз защиты гражданских свобод подал в суд на АНБ, требуя признать программу наблюдения за террористами незаконной и запретить ее дальнейшее продолжение. 17 августа 2006 года 73-летняя судья Анна Тейлор вынесла решение в пользу Американского союза защиты гражданских свобод, признав необоснованными все доводы президентской администрации, включая ссылки на неотъемлемые президентские полномочия и на разрешение конгресса применять военную силу против Аль-Каиды. Тейлор постановила, что программа наблюдения за террористами является незаконной, поскольку нарушает «Закон о надзоре за внешней разведкой» и конституцию США: «Авторы конституции никогда не имели намерения предоставить президенту неограниченные полномочия, особенно в случае, когда его действия откровенно нарушают положения Билля о правах. Три ветви государственной власти в США были учреждены именно для того, чтобы контролировать и уравновешивать друг друга». По мнению Тейлор, неотъемлемые президентские полномочия не могли служить основанием для слежки за американскими гражданами: «В Америке нет наследных монархов и нет полномочий, которые не порождались бы конституцией. Поэтому любые «неотъемлемые права» должны быть установлены конституцией».

Ознакомившись с постановлением суда, вынесенным Тейлор, министр юстиции Гонзалес собрал пресс-конференцию, в ходе которой заявил: «Как вы знаете, сегодня окружной судья постановила, что программа наблюдения за террористами является незаконной. Мы не согласны с этим решением». АНБ обратилось к Тейлор с просьбой не запрещать программу, пока по этому делу не будет вынесено решение апелляционного суда, куда планировало обратиться АНБ. Просьба была удовлетворена.

В ноябре 2006 года прошли выборы в американский конгресс. Победу одержали демократы, которые с особым нетерпением ждали, когда, став конгрессменами в январе следующего года, они смогут инициировать расследование незаконной слежки АНБ за американскими гражданами. На январь 2007 года также было запланировано заседание апелляционного суда, на котором администрации Буша предстояло убедить жюри из трех судей отменить решение, вынесенное Тейлор. В случае отказа последним средством добиться этого было обращение в верховный суд США.

Учитывая все возрастающее недовольство программой со стороны телекоммуникационных компаний, которые подвергались судебному преследованию по искам возмущенных клиентов и правозащитных организаций, АНБ и министерству юстиции требовалось срочно найти выход из неблагоприятно складывавшейся ситуации.

10 января 2007 года наступил черед министерства юстиции и АНБ выдвинуть свою кандидатуру в судебную комиссию по делам разведки. В нее входили 12 судей, которые поочередно в течение нескольких месяцев исполняли обязанности председателя, вынося постановления по всем обращениям в комиссию. Пользуясь поддержкой дружественного судьи на посту председателя, можно было попытаться легализовать один из ключевых пунктов программы наблюдения за террористами: АНБ очень хотело получить возможность перехватывать иностранный трафик, следовавший транзитом через американские коммутаторы, не обращаясь по каждому такому случаю за разрешением в судебную комиссию по надзору за разведкой. Согласно действующей интерпретации «Закона о надзоре за внешней разведкой», АНБ должно было получать разрешение, если перехват из линий связи осуществлялся на территории США.

Однако найденное решение было временным: пост председателя комиссии вскоре должен был перейти к другому судье, который обязательно вспомнил бы про прежнюю интерпретацию закона и сказал, что, по его мнению, если сообщение передавалось по проводным каналам связи, проходящим по территории США, то для его перехвата в любом случае требовалось получать разрешение. И АНБ вернулось бы к игре по правилам, которые действовали до 11 сентября 2001 года. Тем не менее другого решения проблемы у АНБ не было, и 17 января 2007 года министр юстиции США Гонзалес заявил, что отныне АНБ будет вести перехват по программе наблюдения за террористами только под строгим контролем судебной комиссии по надзору за внешней разведкой и что президент решил повторно не санкционировать продолжение этой программы.

Весной 2007 года «дружественный» АНБ председатель комиссии по надзору за внешней разведкой уступил свое место менее «дружественному», который отменил благоприятное для АНБ решение своего предшественника и вернулся к строгой трактовке «Закона о надзоре за внешней разведкой». Теперь АНБ не только должно было обращаться в судебную комиссию за разрешением на прослушивание, но и подробно обосновывать каждое свое обращение. В качестве небольшой уступки АНБ была дана отсрочка до конца мая 2007 года. А начиная с июня, АНБ должно было вернуться к правилам, по которым оно работало до 11 сентября 2001 года.

По мнению руководства АНБ, это решение грозило сократить возможности агентства примерно на две трети. Оно больше не могло выполнять свое основное предназначение, которое состояло в том, чтобы заранее предупреждать о готовящейся атаке террористов. В результате возврата к старым правилам АНБ лишилось оперативного доступа к транзитному трафику, который проходил через коммутаторы, расположенные на территории США. Осознав опасность такого положения дел, президентская администрация решила обратиться в американский конгресс с предложением внести соответствующие поправки в «Закон о надзоре за внешней разведкой». Если бы это было сделано сразу после террористической атаки на США 11 сентября 2001 года, изменения были бы приняты безо всяких возражений. Однако в 2007 году рейтинг республиканца Буша был хуже некуда, а в конгрессе большинство принадлежало враждебно настроенным демократам. Поэтому шансы на утверждение предлагаемых поправок конгрессом были ничтожно малы.

Роль главного лоббиста программы наблюдения за террористами в конгрессе досталась директору национальной разведки США Майклу Макконеллу. Свой пропуск в мир радиоразведки он получил в далеком 1976 году, будучи лейтенантом военно-морского флота: «Трое морских командиров и один гражданский служащий из АНБ взяли меня под свою опеку, чтобы научить меня азам радиоразведки. Я понял, что радиоразведка— предмет тяжелый, непростой, понятный лишь посвященным и трудный для понимания во всей своей полноте… Это изменило мое представление о радиоразведке, ее полезности и важности на всю мою оставшуюся жизнь».

В 1992 году Макконелл стал директором АНБ, где при нем прошли массовые увольнения сотрудников в связи окончанием «холодной» войны. Там он понял, что перехватывать сообщения гораздо легче, чем извлекать из перехваченных сообщений ценную разведывательную информацию. Причем самой трудной частью был взлом шифров, который в АНБ именовался процессингом. По этому поводу Макконелл часто шутил: «У меня три главных проблемы — это процессинг, процессинг и еще раз процессинг». Именно при Макконелле произошла революция в области коммуникаций: «Когда я пришел на работу в АНБ, вся связь была беспроводной. Мы прослушивали весь мир. Когда я покидал АНБ 4 года спустя, вся связь стала проводной».

Макконелл был назначен директором национальной разведки США в феврале 2007 года. Перед ни была поставлена задача добиться от конгресса принятия новой редакции «Закона о надзоре за внешней разведкой», которая бы в большей степени устраивала президентскую администрацию и АНБ. Свою пропагандистскую компанию Макконелл начал с выступления в родном городе Гринвилле в Калифорнии перед студентами местного университета: «Сегодня террористы в Пакистане не мечтают ни о чем ином, кроме как стереть с лица земли ваш университет. Если они планируют сделать это совместно с террористами в Ираке, то сообщения, которыми они обмениваются, чаще всего передаются через территорию США. Таким образом, иностранные террористы в Пакистане ведут переговоры с иностранными террористами в Ираке, чтобы напасть на вас, и согласно действующему законодательству мы не можем узнать, о чем именно они договариваются».

После того, как 12 мая 2007 года в Ираке несколько американских солдат были взяты в заложники иракскими повстанцами, Макконелл воспользовался этим событием, чтобы оказать давление на конгресс. Выступая там на одной из закрытых сессий, Макконелл проинформировал конгрессменов о том, что в первые часы после похищения АНБ понапрасну теряло драгоценное время, которое могло бы быть использовано для поиска подозреваемых. Вместо этого, по «Закону о надзоре за внешней разведкой» АНБ было вынуждено доказывать министру юстиции, что у него были все основания получить разрешение на прослушивание линий связи. Когда разрешение было, наконец, получено, прослушивание уже не могло принести никакой пользы. Свое обращение к конгрессменам Макконелл завершил риторическим вопросом: «Сколько еще американцев должно погибнуть, чтобы убедиться в правоте президентской администрации, которая просит внести соответствующие поправки в законодательство?»

Тема, затронутая Макконеллом, получила продолжение в выступлениях других членов Республиканской партии США, которые старались убедить широкую общественность в том, что в печальной судьбе похищенных американцев был виноват «Закон о надзоре за внешней разведкой». Высокопоставленный член конгресса от республиканцев гневно вопрошал: «Сколько нужно юристов, чтобы спасти солдат, взятых в плен в Ираке?» И сам себе отвечал «Ни одного». К конгрессменам-республиканцам присоединились близкие родственники солдат-заложников. Мать одного из них причитала: «Это просто ужасно. Если бы они могли действовать по горячим следам, что-нибудь можно было бы найти, чтобы спасти моего сына. Господи. Я спрашиваю, где мой сын, что с ним случилось… Нужно поменять закон, ведь только богу известно, сколько всего можно было узнать за этот период времени».

Однако в действительности дела обстояли не совсем так, как это хотели представить республиканцы. АНБ понадобились три дня, чтобы подготовить обращение в судебную комиссию по надзору за внешней разведкой. Для того, чтобы вынести положительное решение по этому обращению, требовалось всего лишь получить на нем подпись министра юстиции или лица, временно исполнявшего его обязанности, и уведомить председателя судебной комиссии. Вместо этого в министерстве юстиции целых полдня обсуждали вопрос выдачи разрешения. Потом там никак не могли найти исполняющего обязанности министра юстиции и два часа потратили на то, чтобы связаться с министром юстиции, который находился в служебной командировке в Техасе. Поэтому, чем пенять на «Закон о надзоре за внешней разведкой», министерству юстиции и АНБ следовало бы, в первую очередь, оптимизировать собственные рабочие процессы, связанные с получением разрешения на прослушивание.

Тактика запугивания принесла свои плоды в середине лета 2007 года, когда администрация Буша сумела добиться в обеих палатах американского конгресса одобрения предложенных ею поправок к «Закону о надзоре за внешней разведкой». Эти поправки давали право АНБ, не обращаясь за разрешениям в судебную комиссию, подслушивать телефонные звонки и перехватывать электронную почту, адресованные гражданам США из-за границы. Если американский гражданин совершал телефонный звонок или отправлял электронную почту, адресованные за рубеж, то и тогда разрешения не требовалось, но только в случае, если «были все основания полагать, что объект наблюдения находился за пределами Соединенных Штатов». То есть, если американец звонил из Нью-Йорка в Париж, то АНБ могло бесконтрольно подслушивать его разговор, лишь бы объектом наблюдения являлся его собеседник в Париже. В этих случаях директор АНБ мог единолично принимать решение об электронной слежке. За судебной комиссией закреплялось только право проверять порядок осуществления этой слежки постфактум, включая ее обоснованность. Кроме того, согласно поправкам в «Закон о надзоре за внешней разведкой», телекоммуникационные компании должны были сотрудничать с АНБ при осуществлении операций перехвата в случае наличия распоряжения, подписанного министром юстиции и директором АНБ.

«Закон о надзоре за внешней разведкой» с внесенными поправками получил название «Закона о защите Америки». Он вступил в действие 5 августа 2007 года после подписания Бушем и имел временные ограничения: срок его действия истекал 16 февраля 2008 года. К этому времени американский сенат успел одобрить все поправки для внесения в «Закон о надзоре за внешней разведкой» без ограничения срока их действия и добавил туда еще одну поправку— положение о судебной неприкосновенности телекоммуникационных компаний, которые участвовали в программе наблюдения за террористами.

Что касается членов американской палаты представителей, то они вернулись с летних каникул настроенными достаточно воинственно по отношению к «Закону о защите Америки». Избиратели на местах раскритиковали их за неспособность оказать противодействие принятию этого закона. В результате палата представителей выступила с предложением продлить срок действия «Закона о защите Америки», чтобы тщательнее изучить поправки сената к «Закону о надзоре за внешней разведкой». Тогда администрация Буша пригрозила наложить вето на это предложение палаты представителей.

Камнем преткновения стал вопрос о судебной неприкосновенности телекоммуникационных компаний. Члены палаты представителей отказались включать эту поправку в «Закон о надзоре за внешней разведкой». Многие из них полагали, что подобный вопрос должен решаться индивидуально путем судебного рассмотрения каждого конкретного случая, а не конгрессом США и сразу для всех компаний.

14 февраля 2008 года за два дня до истечения установленного срока действия «Закона о защите Америки» президент Буш отменил свою запланированную поездку по пяти африканским странам, чтобы в оставшееся время попытаться заставить конгрессменов пойти на уступки по вопросу о судебной неприкосновенности телекоммуникационных компаний. Выступая по телевидению, Буш сказал: «Если эти компании понесут многомиллионные убытки в результате поданных против них судебных исков, они не будут участвовать в программе, они не будут помогать нам, они не будут защищать Америку. В эту самую минуту иностранные террористы планируют новые атаки на нашу страну. Их целью является причинение нам такого урона, по сравнению с которым померкнут события 11 сентября 2001 года. Поэтому если мы позволим, чтобы срок действия «Закона о защите Америки» истек, нам не будет никакого оправдания».

По мере того, как в США усиливалась правительственная пропаганда в защиту принятия сенатской версии поправок в «Закон о надзоре за внешней разведкой», там все чаще стали звучать голоса ее противников из числа американских экспертов по вопросам безопасности, некоторые из которых в свое время успели поработать в администрации Буша. Они заявили, что президентская администрация искажает правду, рассказывая о том, какие катаклизмы ждут страну после того, как истечет срок действия «Закона о защите Америки». Возразили они и против судебной неприкосновенности телекоммуникационных компаний: «Телекоммуникационные компании продолжат удовлетворять законные запросы правительства, особенно поскольку это соответствует требованиям «Закона о надзоре за внешней разведкой». Опять же мы сомневаемся в том, что дебаты по данному вопросу нанесут ущерб нашей разведке… Администрация президента дала понять, что спор идет только о защите от судебного преследования… Было бы неправильно объявлять этот спорный вопрос главным препятствием на пути к принятию конгрессом строгого закона для защиты американских граждан».

16 февраля 2008 года «Закона о защите Америки» перестал действовать. Но только 9 июня 2008 года администрация Буша сумела добиться своего, когда американский сенат вместе с палатой представителей проголосовали в пользу принятия поправок к «Закону о надзоре за внешней разведкой». Эти поправки узаконили защиту телекоммуникационных компаний от судебного преследования, сузили сферу контроля со стороны судебной комиссии по надзору за внешней разведкой и предоставили АНБ более широкое поле действий при осуществлении операций, объектом которых служили террористы за пределами США. Отныне, чтобы избежать тяжбы в суде, телекоммуникационной компании было достаточно продемонстрировать документ, в котором президентская администрация подтверждала законность действий этой компании по перехвату сообщений. С учетом принятых поправок, чтобы организовать слежку за американцами, вне зависимости от того, находились они на территории США или за границей, АНБ необходимо было получать разрешение судебной комиссии по контролю за внешней разведкой. Ранее слежка за американским гражданином за рубежом требовала только разрешения министра юстиции. Что касается иностранных граждан вне США, то АНБ должно было подавать в судебную комиссию только список групп, состоящих из лиц, которые подозревались в терроризме, а не имена конкретных людей. Кто именно входил в эти группы, определяло само АНБ.

Интересно отметить, что будущий президент США Барак Обама, будучи сенатором, долгое время выступал против принятия поправок в «Закон о надзоре за внешней разведкой» и даже грозил устроить им обструкцию. Но перед самым голосованием он сменил свою точку зрения на прямо противоположную и проголосовал за поправки. В качестве уступки Обама пообещал избирателям подвергнуть тщательной ревизии все операции по прослушиванию: «Выбирая между голосованием за усовершенствованный, но все еще страдающий недостатками закон и утратой важных средств слежки за террористами, я выбрал компромиссное решение. Я поступил так, имея твердое намерение, когда стану президентом, распорядиться, чтобы мой министр юстиции подверг всеобъемлющей ревизии все наши операции по прослушиванию и подготовил рекомендации по поводу того, какие шаги требуется предпринять, чтобы сохранить наши гражданские права и предотвратить их нарушение со стороны исполнительной власти в будущем».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.