Сотрудничество

Сотрудничество

С наступлением космической эры АНБ стало следить за всем миром, вычисляя орбиты чужих спутников, анализируя направленность их антенн и используемые частоты, чтобы потом перехватывать спутниковые сигналы. Однако к концу 1990-х годов все большее число телекоммуникационных компаний стало переходить со спутниковых каналов связи на оптоволоконные. В результате многие телефонные разговоры с неба переместились вниз— в океанские пучины или под землю. Дни «Эшелона» были сочтены. Как сказал в частной беседе один из сотрудников АНБ:

«Эшелон» устарел. Сейчас порядка одного процента всех сообщений в мире передается посредством спутниковой связи, и большую их часть составляют сообщения американских граждан. Объем добываемых с помощью «Эшелона» разведывательных данных пока еще относительно велик, но это лишь потому что мы никак не переключимся на другие виды связи. А ведь по некоторым оценкам оптоволокно показывает трехкратный ежегодный прирост, а интернет и электронная почта вообще бьют все мыслимые рекорды».

В 2000 году общая протяженность оптоволоконных сетей связи в мире вплотную приблизилась к двумстам миллионам километров. Объем речевого трафика каждый год увеличивался на 20 % благодаря повсеместному внедрению цифровых технологий, которые пришли на смену аналоговым. Правда, цифровые сигналы оказалось труднее перехватывать, поскольку, в отличие от аналоговых, они допускали дробление на отдельные пакеты, которые могли пересылаться от отправителя к получателю многими различными способами. К примеру, один из абонентов, разговаривающих по телефону, мог пользоваться традиционной проводной связью, а другой — сотовым телефоном, подключенным к спутнику. И заранее сказать, как будет осуществляться маршрутизация пакетов данных, в которые упаковывались речевые сигналы этих абонентов, и через какие коммутаторы они будут передаваться, было невозможно.

Согласно закону о надзоре за внешней разведкой АНБ было вольно перехватывать любые спутниковые сигналы, за исключением тех случаев, когда мишенью перехвата являлся американский гражданин. Что же касается международных оптоволоконных кабелей, то здесь положение было иным. Получать разрешение на подключение к ним от судебной комиссии по надзору за внешней разведкой требовалось в любом случае.

Когда АНБ получило негласное разрешение игнорировать требования закона о надзоре за внешней разведкой, оно решило модернизировать «Эшелон» для подключения к оптоволокну, проложенному по всему миру. Для этого требовалось не только внедрить новые технологии, но и заручиться поддержкой со стороны телекоммуникационных компаний.

Сотрудничество АНБ с телекоммуникационными компаниями в США имело длительную и богатую событиями предысторию. Еще во время Первой мировой войны американские телекоммуникационные компании были обязаны сотрудничать с военными, передавая им всю корреспонденцию для цензуры. С окончанием войны пришел конец и обязательной государственной цензуре.

В мае 1919 года начальник военной разведки США генерал Марльборо Черчилль тайно посетил директора крупнейшей телеграфной компании «Вестерн юнион» Ньюкомба Карлтона. По договоренности, достигнутой на этой встрече, каждое утро в вашингтонский офис «Вестерн юнион» приходил курьер, который забирал телеграммы и относил их в здание военной разведки для копирования. К концу дня он приносил телеграммы обратно.

Вскоре примеру «Вестерн юнион» последовала «Всеамериканская телеграфная компания», которая обеспечивала телеграфную связь между Северной и Южной Америкой, а потом и все остальные крупные телеграфные компании в США. Естественно, что небезвозмездно: их руководители получили крупные взятки наличными деньгами из секретного фонда, которым распоряжался Черчилль.

Во время Второй мировой войны история повторилась. Американские телеграфные компании опять были вынуждены передавать военным всю переписку для цензуры. Но как только война закончилась, этот источник перехвата иссяк.

18 мая 1945 года начальник АДС Уильям Кордеман послал в Нью-Йорк двух своих доверенных лиц. Они должны были вступить в контакт с руководителями самых крупных в США коммерческих компаний связи и добиться согласия на фотографирование входящего, исходящего и транзитного трафика зарубежных государств и передачи сделанных фотокопий в распоряжение АДС.

В компании «ИТТ», которую гости из Вашингтона посетили первой, они получили категорический отказ на все свои предложения. Затем они нанесли визит вице-президенту «Вестерн юнион», который согласился сотрудничать с АДС до тех пор, пока генеральный прокурор не вынесет решение о том, что такое сотрудничество противоречит американскому законодательству.

Тогда посланцы Кордемана вернулись в «ИТТ» и поинтересовались у вице-президента, действительно ли он хочет, чтобы его компания оказалась единственной в США, которая отказалась от предложенного сотрудничества. Вице-президент сбегал к своему президенту и, вернувшись, выразил готовность изменить свое решение, но только в том случае, если генеральный прокурор подтвердит, что в этом не было ничего противозаконного.

Из «ИТТ» сотрудники АДС отправились в «Американскую радиовещательную корпорацию» («АРК»). Ее президент Давид Сарнофф в принципе ничего не имел против сотрудничества с АДС, но сказал, что воздержится от принятия окончательного решения до тех пор, пока не узнает мнение генерального прокурора по этому поводу.

Против сотрудничества с АДС высказались и юристы всех трех компаний. Тем не менее, несмотря на отсутствие положительного решения генерального прокурора и возражения советников по правовым вопросам, 1 сентября 1945 года первые копии телеграмм поступили из «Вестерн юнион», «ИТТ» и «АРК» в АДС. Тайная операция получила название «Трилистник».

Год спустя президенты «Вестерн юнион» и «АРК» снова подвергли сомнению легальность операции «Трилистник» и выразили озабоченность отсутствием решения генерального прокурора по этому поводу. Чтобы хоть как-то успокоить разнервничавшихся руководителей телеграфных компаний, начальник генерального штаба американских сухопутных сил Дуайт Эйзенхауэр направил им письмо с выражением благодарности за сотрудничество. Правда, в письме не было указано, в чем именно заключалось это сотрудничество.

Очередной приступ страха перед уголовным преследованием случился у руководителей трех крупнейших американских телеграфных компаний в 1947 году. Они потребовали от Кордемана официального подтверждения, что их участие в операции «Трилистник» продиктовано исключительно национальными интересами, но теперь не генерального прокурора, но и от самого президента.

В ответ министр обороны США Джеймс Форрестол предложил им встретиться в своем кабинете 16 декабря 1947 года. На встречу пришли президент «ИТТ» Сосфен Бен и президент «АРК» Гарри Инглес. Президент «Вестерн юнион» Иосиф Иган был приглашен на эту встречу, но присутствовать на ней не смог.

В самом начале встречи Форрестол заявил, что выступает от имени президента США Гарри Трумэна и поблагодарил Бена и Инглеса за их участие в операции «Трилистник», предложив продолжить сотрудничество, «поскольку разведка играет большую роль в обеспечении национальной безопасности».

Форрестол добавил, что, пока нынешний генеральный прокурор занимает свою должность, он гарантирует, что министерство юстиции сделает все от него зависящее, чтобы полностью избавить «ИТТ» и «Вестерн юнион» от уголовного преследования». Бен на всякий случай решил уточнить, действительно ли эти гарантии исходят от самого президента США, и получил от Форрестола утвердительный ответ.

Учитывая, что менее чем через год в США должны были пройти очередные президентские выборы, Форрестол добавил, что «хотя нынешнему президенту довольно трудно предсказать, насколько его позиция найдет поддержку у его преемника, но пока в случае продолжения сотрудничества он заверяет присутствующих джентльменов, что правительство предпримет все возможные меры для защиты компаний, которые согласились сотрудничать, от любых нападок».

28 марта 1949 года Форрестол ушел в отставку с поста министра обороны. Руководили «АРК», «ИТТ» и «Вестерн юнион» снова начали проявлять беспокойство. 18 мая 1949 года по их требованию с ними встретился Луи Джонсон, сменивший Форрестола. Джонсон торжественно зачитал им правительственный меморандум, в котором дословно повторялось все то, что ранее говорилось по этому поводу Форрестолом. В подтверждение имевшихся у него полномочий делать подобные заверения Джонсон продемонстрировал присутствовавшим на встрече рукописный текст на меморандуме «Одобрено президентом и генеральным прокурором» и собственноручную подпись под эти текстом.

В 1952 году было создано АНБ, которое взяло на себя руководство операцией «Трилистник». Вначале 1960-хгодов вместо бумажных телеграмм АНБ стало получать всю корреспонденцию на компьютерных дисках. По ночам сотрудники АНБ тайно забирали диски из телекоммуникационных компаний, делали с них копии, которые отсылались в штаб-квартиру в Форт-Миде. В конце ночной смены забранные диски возвращались на место.

В середине 70-х годов об операции «Трилистник» стало известно в ходе расследования, проведенного американским конгрессом в отношении АНБ. В результате в 1978 году в США был принят «Закон о надзоре за внешней разведкой», по которому эксклюзивное право разрешать перехват сообщений американских граждан было дано судебной комиссии по надзору за внешней разведкой. Нарушителям грозило тюремное заключение сроком до пяти лет.

Еще до получения официального разрешения следить за американскими гражданами Хейден решил прощупать почву для возобновления сотрудничества с американскими телекоммуникационными компаниями. Первым, кого Хейден пригласил к себе для беседы по этому поводу, стал Иосиф Наччио, президент компании «Квест», лидировавшей в области оптоволоконных технологий связи. Встреча Хейдена с Наччио состоялась 27 февраля 2001 года в штаб-квартире АНБ.

К Наччио в АНБ начали приглядываться, когда, придя в компанию «Квест» в 1997 году, он провозгласил своей ближайшей целью проложить оптоволокно по всей Америке. К лету 1999 года он собирался нарастить пропускную способность своей оптоволоконной сети до такой степени, что она превысила бы суммарную пропускную способность сетей связи трех крупнейших телекоммуникационных компаний в США.

Примерно в это же самое время АНБ озаботилось поисками телекоммуникационной компании, которая связала бы штаб-квартиру АНБ со основными станциями перехвата на территории США. Поскольку по каналам связи должна была передаваться секретная информация, необходимо было, чтобы они обладали необходимой степенью защищенности и были физически отделены от каналов других сетей связи. В АНБ решили, что именно компания «Квест» сможет воплотить эту задумку на практике.

Вскоре в головном офисе компании «Квест» раздался телефонный звонок. Звонивший попросил связать его с Дином Уандри, директором департамента по работе с государственными органами, и сказал, что с Уандри и Наччио хочет встретиться генерал. Через две недели в кабинет Наччио вошел генерал-лейтенант, который с порога заявил, что знает о достижениях компании «Квест» и хочет, чтобы АНБ стало одним из ее клиентов. Наччио с радостью согласился.

28 мая 1998 года АНБ провело конкурс на выполнение работ по контракту на сумму в 430 миллионов долларов сроком 10 лет. Контракт предусматривал разработку и создание защищенной телекоммуникационной сети для АНБ. Конкурс выиграла компания «Квест». В том же году АНБ доверило ей построение аналогичной сети для подсоединения станций перехвата в Западной Европе и на Ближнем Востоке к трансатлантическому кабелю.

Наччио хотел было публично объявить о заключении выгодных контрактов с АНБ, чтобы поднять престиж компании в глазах потенциальных инвесторов и клиентов. Но АНБ категорически запретило ему это делать.

В начале 2001 года Наччио узнал о том, что АНБ собирается на очень выгодных условиях нанять подрядчиков для модернизации и обслуживания своих внутренних телекоммуникационных сетей. В АНБ этот проект окрестили «Новатор». В 1990-е годы АНБ технологически все больше отставало от коммерческого сектора. Кроме того, оно было вынуждено сокращать свой персонал ввиду снижения объемов финансирования. Проект «Новатор» был призван вернуть АНБ лидирующее положение в области передовых технологий связи и одновременно позволить уменьшить количество сотрудников безо всякого для себя ущерба.

Планировалось, что в рамках проекта «Новатор» сотни сотрудников АНБ, которые трудились на ниве информационных технологий, должны были перейти на работу в компании, связанные договорами подряда с АНБ. Там они делали бы все то, что и прежде, но получали бы зарплату не в АНБ, а от своего нового работодателя. Считалось, что это позволит оставшимся сотрудникам сосредоточиться на решении на профильных для АНБ задач — перехвате и дешифровании. Хейден сформулировал проблему, которую АНБ собиралось решить с помощью проекта «Новатор», следующим образом: «Численность сотрудников АНБ упала на треть, в то время как остальной мир пережил самые важный революционный переворот в области передачи информации от одного человека другому со времен Гуттенберга. Нам необходимо было повсеместно распространить использование революционных технологий внутри АНБ».

27 февраля 2001 года Наччио и новый директор департамента по работе с государственными учреждениями компании «Квест» Джеймс Пейн приехали в штаб-квартиру АНБ. Они прибыли туда, чтобы озвучить свои предложения касательно участия в проекте «Новатор». Компания «Квест» фигурировала в списке потенциальных подрядчиков проекта, и Наччио хотел значительно повысить сумму будущего контракта за счет увеличения объема работ, которые должна была выполнить его компания. В ответ он услышал совершенно неожиданное контрпредложение— предоставить АНБ доступ к абонентской и биллинговой базе данных компании «Квест», а затем установить на своих коммутаторах оборудование АНБ для перехвата сетевого трафика — так называемые съемники.

Наччио ответил уклончиво: дескать, это правовой вопрос, и если его юристы скажут, что участие компании в подобном деянии исключено, поскольку является противозаконным, то он безусловно последует их рекомендациям. Юридические советники компании «Квест» заявили, что предложенное АНБ сотрудничество противоречит американскому «Закону о конфиденциальности электронных сообщений», который был принят в 1986 году. Поэтому для себя Наччио решил, что если АНБ желает получить доступ к сообщениям, проходящим через коммутаторы его компании, пусть приходят с разрешением судебной комиссии по надзору за внешней разведкой. Но говорить об этом АНБ он не стал.

Согласно Пейну, АНБ было разочаровано уклончивым ответом Наччио. На последующих встречах с ним сотрудники АНБ вновь и вновь возвращались к вопросу сотрудничества. Поначалу Пейн советовал Наччио ответить решительным отказом на эти предложения, но потом перестал, поскольку понял, что просто отрицательный ответ все равно не удовлетворит АНБ.

В конечном итоге компания «Квест» осталась в списке 35 участников операции «Новатор». Но добиться для увеличения доли бюджета, отведенной «Квесту», Наччио так и не удалось. А в апреле 2007 года он был осужден на 6 лет тюрьмы по обвинению в инсайдерской торговле. На судебном процессе Наччио заявил, что обвинение является ложным и инспирировано АНБ в отместку за его нежелание сотрудничать. Однако при вынесении приговора суд отказался принять во внимание это обстоятельство.

После терактов 11 сентября 2001 года Хейден активизировал свои переговоры с главами крупнейших американских телекоммуникационных компаний на предмет более тесного сотрудничества с АНБ. Осенью 2001 года он сумел добиться согласия на участие в своей программе незаконного прослушивания линий связи практически от всех крупных игроков на рынке телекоммуникаций в США. На главных оптоволоконных коммутаторах началась установка так называемых пакетоскопов— устройств, которые были сконструированы инженерами компании «АТТ» в середине 1990-х годов для зеркального копирования всех пакетов, проходивших через коммутаторы.

Пакетоскопы изначально предназначались для проверки правильности функционирования оборудования для оптоволоконных сетей в различных условиях. Летом 1997 года первые пакетоскопы были установлены на оптоволоконных каналах связи компании «АТТ». С коммутатора делались отводы на пакетоскоп, который представлял собой рабочую станцию с 500-мегагерцовым процессором, 10-гигабайтным диском и 140-гигабайтным ленточным накопителем для резервного копирования. Пакетоскоп ретранслировал перехваченную информацию в режиме реального времени для помещения в специализированное хранилище, где она подвергалась анализу. Пакетоскоп можно было удаленно настраивать с тем, чтобы он осуществлял фильтрацию трафика, поступавшего с коммутатора. «Присутствие обслуживающего персонала в месте установки пакетоскопа не требуется», — говорилось в инструкции по эксплуатации пакетоскопа.

В целях соблюдения «Закона о конфиденциальности электронных сообщений» перехвату с помощью пакетоскопов подлежали только адресные заголовки пакетов, но не их содержательная часть. Перехваченные заголовки затем шифровались, чтобы скрыть от посторонних информацию об отправителях и получателях сообщений.

В конце 2001 года инженеры «АТТ» переделали пакетоскопы, чтобы помимо адресных заголовков они перехватывали и содержание сообщений. В течение года модернизированные пакетоскопы были установлены на всех основных оптоволоконных коммутаторах в США. Перехваченные пакетоскопами сообщения перенаправлялись прямиком в АНБ для аналитической обработки. Установка пакетоскопов производилась в обстановке строжайшей секретности. Сотрудник «АТТ», который обслуживал оптоволоконные коммутаторы, когда на них начались работы по установке пакетоскопов, впоследствии вспоминал: «Нам было сказано, что в одной из комнат будут работать сотрудники правительственного ведомства. Нас предупредили, чтобы мы с ними не разговаривали. И чтобы мы не препятствовали их работе и не затрудняли ее».

На протяжении многих десятилетий АНБ поддерживало теплые взаимоотношения с воротилами телекоммуникационного бизнеса в США. Они активно помогали АНБ в разработке все более изощренных и технически совершенных устройств для слежки. Свидетельством тому названия патентов, за получением которых в разное время обращались инженеры из «АТТ», например — «Гарантированное обнаружение интернет-телефона по перехвату с нескольких коммутаторов» или «Перехват речевых переговоров по интернет-телефонам с помощью программного обеспечения, установленного на сетевых маршрутизаторах».

При АНБ долгое время существовал консультативный комитет, в который традиционно входили руководители крупных телекоммуникационных компаний. По понятным причинам АНБ старалось держать в строгой тайне имена членов этого комитета. Тем не менее известно, например, что более двух десятилетий в нем состоял Уильям Бейкер, который руководил разработкой первой в США оптоволоконной сети связи. Поэтому АНБ с самого начала имело доступ ко всей необходимой информации, чтобы успеть отыскать эффективные способы ведения перехвата из таких сетей к тому моменту, когда они получат широкое распространение. Членом консультативного комитета АНБ также одно время являлся Давид Оксмит, который с 1994 по 2002 год работал главным архитектором систем безопасности корпорации «Интел». Рассуждая на темы компьютерной безопасности, он как-то заявил: «Реальный компьютерный пользователь— это тот, кто может сделать с компьютером все, что захочет. Вот он и есть наш главный враг».

По мере того, как оптоволоконные сети связи становились более сложными и росла их пропускная способность, в АНБ все острее ощущалась необходимость подключаться не к коммутаторам, а непосредственно к линиям связи. В прежние времена достаточно было закрепить пару зажимов типа «крокодил» на медном проводе и благодаря индукции подслушивать телефонный разговор, который передавался посредством этого провода. Что касается оптоволокна, то оно не давало побочных электромагнитных излучений, и поэтому, чтобы подключиться к нему, необходимо было провести операцию, сродни хирургической.

Инструкция компании «АТТ» «Врезка в оптоволоконные кабели», датированная 12 января 2003 года и предназначенная для технических специалистов, которые делали отводы в оптоволоконных кабелях, начиналась со слов «В данной инструкции описана операция вживления разветвителя в рабочий кабель магистральной линии связи». Врезку в оптоволоконный кабель рекомендовалось осуществлять в предрассветные часы, когда объем трафика был минимальным, поскольку после надреза уровень сигнала неизбежно падал. В инструкции было указано пороговое значение такого падения, и если уровень сигнала оказывался ниже, об этом необходимо было немедленно уведомить вышестоящее руководство.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.